Читать книгу Нелегал - Pavel Barchuk - Страница 4

Поговорить с Лиличкой, это, конечно, хорошо я придумал. Идея сама по себе отличная и правильная. Нужно понимание. Хоть какое-то. Рассчитывать на память, которая развлекается по полной программе, дело ненадежное. Даже сочинил более-менее правдоподобную версию, как разговор затеять. Но имелась проблема. Понятия не имею, где актриса живет. Не помню. Вот ведь «неожиданность». Опять не помню ни черта.

Соответственно, решил сначала рвануть в театр. Если блондинки там нет, то хотя бы, может, получится выяснить место ее дислокации. Не ходить же кругами по городу, надеясь на третий глаз и интуицию. Без того чувствую себя дураком неполноценным.

Не долго думая, двинулся в сторону трамвайного кольца, которое находилось неподалеку. Как раз напротив второй проходной. Там, вроде, конечная общественного транспорта. На машине, естественно, было бы сподручнее, но объясняться с Калининым неохота. А ключи, по-любому, у него.

К тому же, он ждет меня для срочного решения рабочих вопросов. А я пока ничего не готов решать. Да и Александра Сергеевна караулит в кабинете.

– Извините, не подскажете, где находится Драматический театр? Как туда попасть? – Выцепил из редких прохожих тётечку, ближе к пенсионному возрасту. По идее, она должна ориентироваться в городе. Вид у нее очень деловой.

Тётечка посмотрела на меня, как на врага народа. Наверное, непонятные мужики, которые рабочим утром интересуются театром, в ее глазах доверия не заслуживали.

– Это тебе, милок, надо на правый берег. Иди вон, на конечную. Троллейбус номер четыре. Трамвай не жди, они туда не ходят. Доедешь до сквера имени Кольцова. Выйдешь. Сдашь чуть назад. Увидишь театр. Ну, вот он тебе и нужен.

Я поблагодарил тётку и направился к остановке. Нужный мне транспорт только собирался трогаться с места. Как удачно все складывается. Даже не придется ждать и тратить время. На ходу запрыгнул в закрывающиеся двери, за что от кондуктора получил нагоняй. Пришлось пять минут извиняться, улыбаясь ей во все зубы, пока не оттаяла. Пассажиров практически не было. Я оплатил билет и занял место возле окна.

Пока мы не спеша перебрались с левого берега на правый, а троллейбус двигался очень медленно, накидывал в голове текст речи, которую вывалю актрисе. В принципе, вариантов не очень много. Если говорить более точно, то вообще один – проблемы с башкой. Причем, в прямом смысле. Шел, упал, очнулся – туман. Часть помню, часть не очень. Больше никаких идей у меня не имелось.

В конце концов, если по причине слабого здоровья и скудоумия была бы возможность избавить себя от почетной роли шпиона, я бы реально сам, с разбегу, пару раз манданулся о какое-нибудь дерево покрепче. Вот только что-то подсказывает мне, не сработает этот «гениальный» план в случае с нелегальным агентом. Даже если я в кровь разобьюсь, хрен мне, а не обратная дорога. Обратной дороги просто нет.

Теоретически, думаю, существует практика, когда нелегалов отзывают. Но по очень серьезной причине. Потому что у человека – жизнь целая прошла. И терять такой удачный вариант для добычи информации никто не станет.

– Мужчина… Эй, мужчина!

Я отвлекся от размышлений и обернулся к кондуктору, которая, оказывается, звала меня уже несколько раз.

– Вы просили сказать, когда остановка Кольцовский сквер. Вот сейчас. Выходить Вам надо.

Поблагодарил милую, заботливую женщину за ее ответственный подход к делу, и выскочил на улицу. Прошел в обратную сторону буквально метров триста-четыреста. Театр, действительно, имелся. Стоял на самом виду. Старое здание с портиками и колоннами.

Я перебежал дорогу и прямой наводкой направился к главному входу. Высокая, тяжелая дверь с деревянной ручкой оказалась открыта. Это радовало. Не придется метаться в поисках способа попасть внутрь.

В просторном холле было темно, прохладно и тихо. Я прошел вперед. Постоянно крутил башкой, надеясь встретить хоть кого-то. Здание не маленькое. Опять же, глупо бегать по нему и звать Лиличку. Надо просто спросить у кого-нибудь, когда здесь вообще бывают актеры. Или где, например, какой-нибудь секретариат. Администрация. Не знаю. Что угодно.

– Ты чего здесь ошиваешься?

Голос прозвучал неожиданно, из-за спины. Я обернулся. Пожилая женщина в темно-синем рабочем халате мыла полы деревянной шваброй. Тряпку она мочила в огромном ведре. Причем, просто окунала ее в воду, а потом, не выжимая, плюхала сразу на паркет. В итоге, перед ней образовалось приличная лужа, которую она активно возила по всему холлу.

– Добрый день. – Культурно поздоровался я с уборщицей.

Никем другим эта женщина быть не могла. А вообще, рабочий персонал – очень даже полезный народ. Они, как правило, знают все и обо всех.

– Думаешь? – Тетка замерла, выпрямилась, оперлась о швабру и пару секунд пялилась в пустоту. Потом, решительно покачав головой, заявила. – Не уверена. День – полное говно.

Вздохнула и, наклонившись, принялась драить пол с каким-то остервенением. Будто во всем был виноват именно этот несчастный паркет.

– Отпуск задерживают. Еще одну сотрудницу взяли. Молодую. Все. Того и гляди выкинут бабу Наташу на улицу. А что? В прошлом году должна была не пенсию выйти. Но как тут выйдешь, если внукам помогать надо. Теперь-то конечно, они меня проводят. Ага. Скажут, иди, баба Наташа на заслуженный отдых. А кому он нужен? Кому, я тебя спрашиваю?!

Тетка снова остановилась, внимательно посмотрела на меня. Теперь, похоже, вместо паркета виноват был я. Такое чувство, что это мы с паркетом хотим отправить ее на пенсию.

– Все сволочи! Несомненно! – Тут же поддакнул уборщице, для создания дружеской атмосферы.

– Вот! – Она подняла вверх указательный палец. – Ты меня понимаешь. Не то, что вся эта актерская братия. Особенно Прима наша. Звезда из народной глубинки. Сидела бы в своем колхозе и не позорилась. А то ходит тут, понимаешь ли, рабочих людей унижает своим высокомерием. А я, между прочим, десять классов образования имею. Да! А то, что дальше не пошла учиться, так это, мил человек, война проклятая виновата. Еще имя себе придумала. Лиличка. Представляешь? Да какая нормальная баба так назовется?

Судя по всему, уборщица сильно была зла на блондинку. А вот это, очень хорошо. Это просто отлично.

– Баба Наташа, а давайте помогу Вам … – Сказал я, широко улыбаясь тетке.

Баба Наташа от помощи великодушно отказалась. Не доверила мне столь серьёзное дело. Но зато с огромным удовольствием рассказала всё и обо всех. Она продолжала мыть полы, а я просто за компанию отирался рядом. Видимо, тетке было скучно одной и компания ее сильно порадовала.

После получасового разговора, пока уборщица усердно заливала паркет холла водой, я знал, кто с кем спит, спал и будет спать. Причем, даже в перспективе. В этой теме баба Наташа разбиралась получше самих объектов ее рассказа. Мне кажется, они даже не знали, какая насыщенная у них личная жизнь. Выяснил, кто бездарность и хамка, кому устраивали пакости завистники. Особо досталось Лиличке. Ее уборщица не любила больше остальных. Правда, пока на личные подробности не переходила. Все больше о жизни рассказывала.

В процессе трудовой деятельности бабы Наташи, направленной на чистоту и порядок драматического театра, я узнал следующее. Лиличка приехала из провинциального городка. Мы, конечно, тоже сейчас не в столице находимся, но блондинку принесло совсем из глубинки. Если верить бабе Наташе, Лиличка воспитывалась в приличной семье. Родители у нее из интеллигенции. Уборщица так и сказала – интеллигенты всратые. Как любой представитель рабочего класса баба Наташа явно не любила работников умственного труда. Правда, не могу представить интеллигенцию провинциального города, который, судя по рассказу моей новой знакомой, был не больше поселка, на самом деле. Но, тем не менее, своим происхождением Лиличка гордилась.

– Происхождение… Понял? Она так и говорит. Происхождение у нее. А мать – всего лишь учительница. Отец – в музее работает. Она оттуда сбежала. От этих интеллигентов. Поступила в театральное. В Москве. Но таланта, видимо, остаться не хватило. А, может, по распределению. Не знаю. Думаю, все-таки талантом природа обделила. Вообще не понимаю, как ее в училище взяли. Вот, к нам приехала. Года четыре назад. Может, пять. И сразу на первые роли рвалась. Самое интересное, смогла ведь. Но с режиссером она не якшается. Это я тебе точно говорю. У того роман с молодой костюмершей. Костюмерша у нас новая. Недавно устроилась. Сначала в помощница ходила, а теперь вон, заправляет всем. Ох, девки нынче ушлые пошли.

– Интересно… – Я всячески бабе Наташе поддакивал, а сам пытался сообразить, каким ветром актриску занесло в агентуру. Она ведь как-то снюхалась с ЦРУ. Не думаю, что они объявление о приеме на работу дают. Значит, были предпосылки. К левому человеку тоже никто с подобным предложением не сунется. А то так можно встрять. По самые не балу́йся. В руки контрразведки, например. Выходит, Лиличка дала им повод для уверенности.

– А то! – Согласилась уборщица и последний раз проехала тряпкой туда-обратно.

Честно говоря, после ее манипуляций пол чище вовсе не стал. Думаю, тёте и правда пора на пенсию. Но это не мое дело. Меня интересует блондинка. А вернее, все, что я о ней могу разузнать. Раз уж мы с ней в одной связке, не мешало бы иметь пару козырей в рукаве. Связь, она ведь в обе стороны работает. Мне сейчас совсем не с руки, чтоб блондинка своим хозяевам доносила о плохом поведении товарища Беляева.

– Слушай, физиономия у тебя знакомая… – Баба Наташа остановилась и внимательно посмотрела прямо мне в глаза. – Ты ведь бывал уже тут… Точно говорю. Бывал. Память хорошую имею. Хоть и годы свое берут.

– Вот не скроешь от Вас правду. Бывал.

Я решил уборщице подыграть. В любом случае, Максим Сергеевич однозначно не один раз засветился в театре. Начну отнекиваться, а баба Наташа вспомнит. И все, не будет между нами доверия.

– Вы уж не обессудьте, что с самого начала не признался. Лиличка… отношения у нас с ней, вроде как. Серьезные. Планы на будущее. Но возникли недавно большие сомнения. Подозреваю, она меня обманывает.

– Ох… и то верно. К этой стерве ты приходил. Видела тебя я. Так ты не подозревай, милок. Точно обманывает. У нее еще один хахаль есть.

Я от таких откровений чуть не расплылся в улыбке. Отличная новость. Но лицо, конечно, сделал сразу по-ублюдски постное, несчастное. Мол, какая досада! Какой пассаж!

– Да Вы что? И кто он? Этот хахаль? Говорите, как есть. Правду. Переживу любой удар с гордо поднятой головой.

– Вот кто такой, точно, конечно, не скажу. Он бывает у нее раз в месяц где-то. Чаще не видела. Красивый такой. Видный. На молодого Соломина похож. На Юрия. Понял? Виталий, он слишком простоват. Деревенский парень. Хоть и актер хороший. А вот Юрий – красавец. Не зря он все белых офицеров играет. И вот этот гражданин, что к Лиличке таскается, вылитый актер кино. Представить не могу, где она его подцепила. Волосы – светлые, как пшеница. А глаза… Синющие. Что небо. Но хам и наглец, скажу тебе. Он как-то раз шел, а я полы мыла. Так прямо по чистому своими ножищами. Я ему говорю, ты куда прешься, скотиняка. А он меня буквально послал по-простому, куда Макар телят не гонял. Представляешь? А потом еще минут пять отчитывал. Что обслуга должна работать молча. Обслуга… Да где он видел обслугу? Семнадцатый год давным-давно прошел. А у этого все еще обслуга. Но знаешь, отношения у них странные.

Баба Наташа окончательно бросила тряпку в ведро и оперлась на свою швабру обеими руками.

– Что Вы имеете в виду? – Я внимательно впитывал каждое слово. Мне сейчас любая информация на вес золота.

– Как бы тебе объяснить… Сказать могу, что баба твоя его боится. Вот так похоже. Он всегда один заходил в театр. Она его даже не встречала никогда. Шел на репетицию, и уходил тоже один. На спектакле никогда не бывал. Так вот однажды, я кладовку мыла. А кладовка у нас в коридоре, который к гримеркам ведет. И слышу, голоса какие-то. Хотела выйти, да прям ровнехонько только за дверь взялась, звук такой… Будто пощечина. Понимаешь? Оплеуха. Я выскочила. Думала, может помощь нужна кому. А там эта Лиличка. И за лицо она держалась, а не ее красавец. Он напротив стоял. Близко. Вот прям на расстоянии руки. А глаза у Лилички такие испуганные. Страх прямо был в них. Оно, конечно, всякое случается. У нас раньше в деревне вообще знаешь, как думали? Ежели муж раз в неделю жену вожжами не прошел, значит, безразлична она ему стала. Значит, полюбовницу завел. Но тут… В общем, мне показалось, актрисулька твоя с этим хахалем не столько по любви, сколько по необходимости. Ты уж прежде, чем свататься, разберись, что там за странные дела творятся. Дела странные, это тебе говорю точно.

Я от души поблагодарил бабу Наташу за совет, но еще больше за рассказ. Потому что рассказ этот имел, на самом деле, огромное значение. Пока еще не понимаю, какое именно, но один момент показался мне наиважнейшим. Тот тип, который следил за Комаровой совсем недавно. К которому я подошел в парке и попросил закурить. По описанию он сильно похож на хахаля Лилички, как его назвала уборщица. Я, правда, думаю, что ни черта этот товарищ не хахаль. Либо, возможно, бывший любовник актрисы. Вполне возможно, так ее и завербовали. Через постель. Времена другие, а механизмы действия все те же. Как и в моей прошлой жизни. Секс – мощный рычаг воздействия. А тут вообще, предполагаю, все просто. Преспал, значит, это – любовь. Так в большинстве своем женщины думают. Опять же, независимо от времени.

Мог этот красавец познакомится, например, с Лиличкой, закрутить роман, а потом подтянуть к агентурной деятельности, в качестве связного? Мог. Вполне. Однако, раз блондинке обозначили нелегала, о котором вообще единицы знать должны, получается, она у этих товарищей на хорошем счету. Проверенный сотрудник, который заслуживает доверия.

В любом случае, важно не это. Важно, что белобрысый красавец вертится и рядом с Комаровой, и рядом с Лиличкой. А я уверен, речь об одном и том же человеке. Еще вспомнился момент, когда мы лицо к лицу стояли. Он точно меня узнал. Уверен в этом на сто процентов. Правда, тогда решил, что Беляева он знает, как особиста, а не как комитетчика. Теперь есть еще один вариант. Вполне возможно, этот тип о Максиме Сергеевиче более интересную информацию имеет. Теоретически, вряд ли. Хотя… Он может не знать всей правды до конца. Может думать, что Беляев – завербованный особист. В любом случае, мне бы разобраться надо. Не столько ради себя. Ради Комаровой бо́льше. Какой у блондинистого красавца к ней интерес. Какие цели.

– Баба Наташа, не подскажите, а где сейчас найти Лиличку? – Я решил воспользоваться возможностью, которая выпала мне, в виде знакомства с уборщицей, до конца.

– Чего ее искать? Репетиция у них. Ты иди в зал, милок. Там все. Новую пьесу разбирают. Сейчас тихо, потому что режиссер наш орать перестал. Текст, наверное, читают. Иди. Надо, конечно, выяснить. А то знаешь, как? Жениться не напасть… Главное потом не оказаться в болоте, которое тебя на дно тянет. Ты вон, хороший парень. Внимательный.

Я поблагодарил уборщицу и направился в сторону лестницы, которая вела к высоким дверям.