Читать книгу Кто создает мечты - Павел Борисов - Страница 3

На Клеонского совершено покушение, когда они на катере отправляются на рыбалку вместе с сыном. 

Несмотря на короткий сон, Георгий поднялся отдохнувшим, решил посмотреть в окно, через которое Арик с друзьями однажды хотели  забраться в дом. Было темно и на горизонте все еще не появилось светлого пятна от первых слабых лучей солнца. Чтобы каждая клеточка организма наполнилась бодростью, он решил выйти к морю и пробежаться по пляжу. Берег встретил его затянутым плотным туманом, но мужчина посчитал, что тот вскоре должен развеяться. Когда вернулся, решил сварить себе кофе и приготовил какао и бутербродов для перекуса во время рыбалки.

Клеонский накинул на себя штормовку, положил в багажник сумку с термосом и бутербродами, похлопал ладонью по чехлу с удочками, вернулся в дом за парой свитеров и занял место за рулем. Аркадий, облаченный в теплую болоньевую куртку с капюшоном, поджидал отца, сидя на скамейке, вместе с матерью. Как только машина остановилась рядом с домом, Арик, зевая, спрыгнул радостно со скамейки и подбежал к вышедшему отцу.

Наталья, поправила собравшуюся на груди вязаную кофту, поднялась со скамейки, прикрыв рот ладонью зевнула и с улыбкой подошла к мужчинам. Женщина потянула за руку сына, шепнула, чтобы он был поосторожнее и по-матерински поцеловала его. Мальчик торопливо занял место в машине на переднем пассажирском сиденье. Георгий перед тем, как забраться за руль, взглянул на Наталью с теплой улыбкой, попросил ее не беспокоиться. Она стояла рядом, не решаясь обронить хоть несколько слов, внутренний порыв заставил ее сделать шаг ближе, неожиданно подняла руку и провела пальцами по щеке Георгия.

От нахлынувших чувств они обнялись на миг и страстно поцеловались. Клеонский наконец-то сел в машину и, перед тем как выехать на улицу, ободряюще подмигнул сыну. Через  четверть часа Георгий припарковался возле яхт-клуба, вместе с сыном забрали снасти, сумку с перекусом и направились к пирсу. Старый смотритель, поднимающийся затемно, встретил их с хитрой ухмылкой. Он поприветствовал хозяина, подивился зачем они собираются в море при таком тумане, но, понимая, что изменить планы своими рассуждениями не может, посоветовал отправиться в бухту, где через полчаса туман раздует утренним ветром.

– Папа, а какая у тебя лодка? – Арик взял из рук отца сумку с перекусом и спросил, озираясь по сторонам. – Мне Диня говорил, что с парусных яхт не рыбачат.

– У меня самая большая лодка, потерпи немного, подойдешь поближе, может сам догадаешься. – Георгий радовался общению с сыном. – Он шел, посматривая вдаль, как светлело небо. – Для нас важно, чтобы туман развеялся.

– Я похвастался своим друзьям, что с тобой на рыбалку собираюсь. – Принялся рассказывать мальчик. – Денис с Генкой знаешь, как мне завидуют, у них родители постоянно заняты. – Аркадий присел, оставив сумку рядом с собой, принялся завязывать шнурок, Клеонский заметил вышедший из куртки кончик ножен кинжала.

– Вот и пришли. – Мужчина запрыгнул в белоснежный катер с красными обводами и протянул руку застывшему с открытым ртом сыну. – Что же ты, сынок, замер? Может моя лодка не такая большая, как ты ожидал?

– Э-э-это не просто лодка! – От растерянности Арик стал заикаться, потом передал отцу сумку, схватился за его руку и аккуратно перешагнул через борт. – Я читал книжку про пиратов, хорошо помню, что у них были большие корабли, они еще называются фрегаты и бригантины. Я ведь подумал, что у тебя моторная лодка, как у многих.

– А у меня катер, – рассмеялся отец, готовясь отойти от причальной стенки, – давай располагайся.

– Когда расскажу про твой катер, – Арик спустился в каюту, на секундочку присел на один из диванов, поднялся на верхнюю палубу, занял кресло рядом с отцом, – теперь-то Денис с Генкой точно обзавидуются.

Аркадий наблюдал за действиями отца, как запустился двигатель и включились ходовые огни, катер неторопливо на малом ходу отходил от яхт-клуба. Клеонский по широкой дуге направил катер в бухту после того, как сориентировался во все еще плотном тумане, остерегаясь из-за плохой видимости, набрать большую скорость. При входе в бухту солнечные лучи стали все ярче подсвечивать небосвод, но туман здесь ощущался плотнее, чем в море.

– Твой катер разве не может разгоняться быстрее? – Прислонившись к фальшборту, спросил Аркадий. – Почему мы плывем так медленно?

– Ты же не просто пассажир, а моряк и должен знать, по морю ходят, а не плавают. – Весело среагировал Георгий. – При ясной погоде мы бы смогли чуть ли не взлететь, а сейчас туман и видимость плохая.

– Папа, опасаешься столкновения с другими судами! – Сообразил мальчик. – Я подожду, может в следующий раз промчимся по морю, как быстрые дельфины.

– Давай я тебя научу некоторым морским терминам. – Предложил Клеонский, не отводя взгляда от выбранного курса. Мужчина заглушил двигатель, когда катер оказался в менее ста метров от берега бухты. Предложил сыну следовать за ним из рубки. – Мы с тобой находимся на открытой части корпуса судна, называемой кокпитом, служащей для размещения команды и пассажиров и окаймленной по краю комингсом, что защищает от захлестывания волн.

Георгий еще несколько минут рассказывал сыну об устройстве катера, но заметив на его лице скуку, быстро сменил тему, так как главное, ради чего они пришли в бухту была рыбалка. Легкий ветер почти не создавал волнения, но катер стало разворачивать, Клеонский вернулся рубку и нажал кнопку, якорь, опускаясь на дно, потянул за собой цепь из носового ролика. Аркадий радовался улучшению погоды, надеясь поймать большую рыбу, чтобы похвастаться перед друзьями.

Видимость оставалась в пределах трех метров, поддавшись радостному настроению сына, Георгий стал готовить снасти. Он приготовил по поплавковой удочке себе с сыном и наживку, хотя рассчитывал в этот раз попробовать спиннинг, подаренный Зурабом. Георгий вытащил прикормку из мелко накрошенной креветки и хлеба, стал бросать в воду, показал сыну как прицепить кусочек креветки, забросил в море, передал одно из удилищ сыну. В течении трети часа они поймали с полусотни снетков.

– Что это за рыба, – недовольно заворчал Арик, – мелочевка.

– Не переживай, сейчас начнется самое интересное. – Георгий взял рыбку по мельче и показал сыну, как нацепить на крючок.

Аркадий справился со своей наживкой самостоятельно, не прошло и минуты, как через удилище почувствовал удар, а леска резко натянулась. Клеонский решил было помочь сыну, издававшего радостный возглас, выудить рыбу, но увидел аналогичную поклевку у себя. Вскоре каждый вытащил на палубу почти полуметрового сарганчика. Из-за рыбацких успехов отец сыном не заметили, как пролетел час, за это время они выловили полтора десятки сарганов с длинным и узким телом похожим на стрелу, пяток кефалей с темной спиной и лучеобразными плавниками.

Пока сын орудовал своей удочкой, Георгий опробовал спиннинг, несколько проводок оказались неудачными, но морской бог, по-видимому, был благостен к рыбакам, что обернулось добычей спикара – морского окуня, длиной под двадцать пять сантиметров. Арик с интересом рассматривал необычную красивую рыбку с верхним плавником, насчитывающим с десяток колючек, продолжил таскать из морских вод сарганов. Клеонский после очередной проводки почувствовал удар в удилище и через минуту продемонстрировал еще одного спикара.

Туман под лучами солнца должен был развеяться, но небо начало затягиваться темными облаками, надежда на хорошую теплую погоду растаяла, видимость снова ухудшилась. Георгий почувствовал, рыбалка закончилась, сколько не пробовал разных наживок, все проводки оказывались безрезультатными, он посмотрел на печально вздыхающего сына, решил как-то взбодрить его. Присев на фальшборт, Клеонский продекламировал четверостишие про рыбалку из своего детства, указал сыну на, размахивающую хвостами, рыбу.

Они не заметили лодку, выползающую из клубящегося тумана, на Георгия словно набросили быструю тень, сдернули с борта в воду. Погружаясь в морскую пучину, он понял, энергичное барахтанье только сильнее запутывает его в сети с привязанными острыми крючками. Клеонский не ожидал такого вероломного покушения, в груди стало подавливать от недостатка воздуха, а тяжелый груз ,привязанный к сети крепкой веревкой, неотвратимо тащил на дно. Георгий позволил себе в этой патовой ситуации успокоиться и опуститься на самое дно, где он попытается оторвать или развязать груз.

Лодка, неожиданно появившаяся возле катера, снова нырнула в туман, Арик лишь заметил двух мужчин со злобным оскалом на лицах, да тонущего отца, опутанного сетью. Скинув куртку, мальчик прыгнул в воду без раздумья, высунув голову, набрал в грудь побольше воздуха, сильными гребками заставил свое тело погружаться все глубже и глубже. На дне он увидел отца, запутавшегося в сети, но пытавшегося отвязать тяжелый груз.

Арик вытащил из ножен острый кинжал и смог быстро перерезать обе веревки, удерживающие груз. Легкие разрывались от желания вдохнуть, зажав левой рукой рот и нос, мальчик позволил своему телу всплыть. Возле самой поверхности вода все же попала в рот, но фактор плавучести спас его. Аркадий выплюнул воду, судорожно задышал, мокрая одежда тянула вниз, но он смог подплыть к катеру и ухватиться за скользкий борт.

Через полупрозрачные воду он разглядел всплывающего отца, как только голова Георгия оказалась над водой, подплыл к нему и принялся разрезать сеть кинжалом, все еще удерживаемым в руке. Клеонский тяжело несколько минут дышал, затем прерывистым голосом предложил сыну выбираться из воды. Подплыв к корме, Георгий смог ухватиться за транец и затолкнуть Арика на катер, а затем с его помощью и сам поднялся на катер. Схватив сумку с термосом, мужчина помог мальчику спуститься в каюту, где раздел его и заставил надеть свой большой свитер, накинул на ноги одеяло.

Только потом решил, что настала его очередь сбросить свою мокрую одежду, облачился во второй свитер, прихваченный из дома, и обернулся пледом, лежащим на диване. Налил в пластиковую крышку от термоса все еще горячее какао и протянул сыну, Арик с благодарностью принял напиток, нервно рассмеялся и пробормотал, что такое приключение на всю жизнь запомнит.

***

Журналистское бюро расследований посещают адвокаты. 

После первой публикации про архитектора Ольгу Черникову, оказавшейся наследницей скоропостижно скончавшегося российского олигарха Аркадия Клеонского, на наше агентство журналистских расследований обрушилась лавина звонков. Город жужжал, как растревоженный улей, с особенной энергией люди гадали с какой целью наследница многомиллиардного состояния зарезала нотариуса. Мне, как шеф-редактору нашего издания, не нравился желтушный оттенок этой истории, но перед передачей в печать Алексей, начальник отдела расследований, смог найти необходимые доводы.

Я сердито отбросил газету со статьей о Черниковой в сторону, что-то подсказывало мне досужими городскими сплетнями, эта публикация нам не обойдется. Мне следовало срочно позвать Алексея, но недовольство сдерживали мои порывы, нажав клавишу селектора, я попросил секретаря принести мне кофе, но прошла минута, затем другая, а Маруся так и не отозвалась. Рассердившись, я вскочил со своего кресла, чтобы узнать у секретаря в чем проблема.

– Что так распалился? – Воскликнул Лешка, его фигура показалась мне какой-то кособокой, с чашкой кофе в руке он стоял в проеме, я подумал, что чуть не столкнулся с ним в дверях. – Марусю я видел полчаса назад на парковке.

– Я и забыл, что отпустил ее на сегодня, – усмехнулся я, возвращаясь за свой рабочий стол.

– Держи свой кофе! – Лешка расположился на маленьком кожаном диване и уставился на меня, сверкая синей половиной лица.

– Откуда на тебе этот грим? – Медленно пробормотал я.

Лешка потер огромный синяк правой рукой, болезненно поморщился, наклонившись показал ссадину на макушке и принялся рассказывать. В офисе после публикации статьи он не появлялся несколько дней, решил оторваться в нашем баре, куда мы нередко ходили накачаться изрядной долей алкоголя. Неизвестный собутыльник, крепко сбитый низкорослый парень со стриженной под ноль головой, невыразительным лицом и с по-детски пухлыми губами подсел к нему за столик и даже заказал очередную порцию выпивки. Опрокинув первую рюмку угощения, Алексей отрубился, а пришел в себя в каком-то темном подвале, привязанный к трубе, проходящей под потолком.

На протяжении пары часов его беззлобно и без особого Мастерства избивали двое колоритных бандитов.  Само это занятие не доставляло удовольствия двум парням, одним из них оказался незнакомец из бара, садистского вида, постоянно облизывающий губы. По лицу Алексея не били, но, второй высокий бандит с короткостриженой, головой нервно выжидал своей очереди и, получив доступ к телу жертвы, угощал хлесткими ударами по почкам, печени и ребрам.

Предоставляя журналиста своему напарнику перед тем, как отойти в сторону, высокий тщательно вытирал руки об одежду Алексея. Избиение прекратилось, когда где-то в темноте раздался лязг железной двери, властный возглас прогремел: “Хватит! Пора освежить его!“. Нового посетителя грязного подвала Лешке сразу рассмотреть не удалось, так как единственная лампочка освещала небольшой участок вокруг него.

Приятель по бару схватил ведро с водой, стоящее рядом с ближайшей колонной, с размахом, выплескивая содержимое, окатил Алексея. Он заморгал и затряс головой, разбрызгивая капли в стороны, властный мужчина приблизился, потребовал, чтобы пленника развязали. Ослабший парень с трудом стоял на ногах, со страхом смотрел на подошедшего, тот прокричал: “Мерзавец, вздумал нарушить мои планы. Если еще одна статья выйдет в твоей паршивой газетенке, то следующее ведро будет с кислотой!”. От сильного удара в лицо Алексей повалился на бетонный пол, в глазах что-то замельтешило и сознание отключилось.

– Ты помнишь кто это был? – Потребовал я ответа.

– Пищальников! – Прокричал, вскакивая с дивана, Лешка обезумев от накатившей боли, схватился левой рукой за правый бок, шагнул к моему столу, оперся правой рукой и судорожно прошептал. – Я его не боюсь.

– Тебе в больницу нужно. – Решил я остановить его порыв.

– Какие врачи, на мне как на собаке все заживает – Алексей поморщился и вытащил из кармана флешку. – Мои парни накопали, как Пищальников прибирает к рукам некоторые куски империи Клеонского. – Он рвется к банковской структуре Клео-Финанс с торговым депозитарием всех активов, являющейся ключевой у своего ненавистного друга детства.

– Нам нужно повременить. – Из-за этой фразы расследователь посмотрел на меня разочарованно.

– Вот так ты решил? – Алексей вернулся на диван, склонил голову и обхватил ее руками. – Не ожидал услышать такого от тебя. После того, что произошло со мной, я уверен, Ольга Черникова никого не убивала.

– Нам нужно повременить, – повторил я, – чтобы найти кто будет охранять нас. Из-за боевиков Пищальникова, того, что ты накопал уже нельзя останавливаться, пока в этом деле не поставлена последняя точка.

Лешка оптимистично с улыбкой вскинул голову, поднял руки над собой, радостно потряс кулаками. Я хотел что-то ему сказать о Черниковой, вспомнил про флешку и предложил посмотреть приготовленные материалы и фотографии. Мои рассуждения прервал какой-то шум в приемной, затем раздались несколько коротких фраз, произнесенных мужским и женским голосом.

Дверь в кабинет распахнулась, вошел брюнет в темном со светлой полоской костюме, выражение его лица свидетельствовало, что он не потерпит возражений. Мужчина не собирался прикрывать дверь за собой, но из приемной выглянула женщина с каштановыми волосами до плеч, в темно-бежевом брючном костюме, взялась за дверную ручку и потянула на себя, словно перекрывала пути к отступлению.

– Кто вы? – Я смотрел на молчащего гостя.

– Хорошо, что сам Созерцатель и начальник отдела расследований собрались в одном месте. – Спокойно выговорил гость, понимая, что пауза затянулась.

– Может скажете кто вы и что вам нужно от нас? – Вспыхнул Лешка.

– Олег Павловский из Key One. – Сообщил гость, выдвинул стул от стола совещаний, без приглашения сел и протянул нам свои визитные карточки.

– Какой еще Key One? – Я попытался посмотреть на приветливого Павловского, без слов, указывая ему на нежелательный визит.

– Key One – международная юридическая компания из империи Клеонского. – Объяснил всезнающий Алексей, обходя стол и усаживаясь напротив гостя. – Давай, Олег, выкладывай, зачем понадобилось наше агентство, наверное, из-за статьи?

– Я прибыл вчера, чтобы разобраться с делом Черниковой и понять, что за мутные дела здесь крутятся вокруг имени Клеонского и Пищальникова, в вашем провинциальном городке.

– Так копай сам, нам это расследование вот чем обходится. – Загоготал Алексей и зачем-то похлопал себя по шее.

– Люди Пищальникова поработали с тобой, Алексей. – Павловский повернулся ко мне, чтобы предложить нечто важное. – Вижу меня неправильно поняли, я хочу купить у вас все материалы, что вы собрали по этому делу. Бюджет у меня не ограниченный, а времени мало. Готовьте в первую очередь фото, видео и назовите сумму, но я должен оценить значимость материалов. Что касается справок и прочих документов из открытого доступа, то это также полезно, но оплачивать буду по минимальной ставке.

Мы с Лешкой обменялись короткими фразами, продавать информацию на сторону нам приходилось раньше по другим расследованиям, так что порядок оценочной стоимости мне был известен. Я взял листок из стопки для заметок и быстро написал пятизначное число. Павловский забрал листок из моих рук, вытащил из кармана малахитовое перо в золотой оправе, хмыкнул, зачеркнул мою надпись и вписал более значимую сумму.

– Оцени для начала эти материалы. – Предложил я, вытаскивая из сейфа, что размещался под столом, папку скоросшивателя и конверт с фотографиями. – Наши парни собрали еще видео из разных мест, где засветилась Черникова и другие персонажи дела.

Алексей поднялся, подошел к моему креслу, нарушая субординацию, немного откатил его в сторону, подтянул к себе и включил ноутбук. Когда компьютер засветился своим экраном, воткнул в USB порт флешку, принялся копировать все содержимое на наш облачный сервер. После завершения операции, он стер с флешки, что посчитал нужным удалить, закинул на нее несколько папок с фото, видео и документами, что его люди собрали ранее. В этот момент Олег закрыл папку, принялся просматривать фотографии из конверта.

– Материалы стоят оговоренных суммы. – Видно, что Павловский находится в глубокой задумчивости. – У меня к вам появилось два вопроса.

 Спрашивай! – Согласился Алексей, продолжавший стоять возле меня.

 Кто эти люди? – Олег положил на стол возле себя две фотографии с Черниковой возле дома и парковом ресторане и ткнул на задний план.

– Погоди, – воскликнул Лешка, – эти люди есть и на других фото.

Он открыл папку и стал перелистывать серию изображений, помещая нужные для лучшего просмотра и вывел на экран шесть фотографий с худым странно одетым парнем и сердито посматривающей девушкой с холодными льдистыми глазами. Павловский потянул ноутбук к себе, когда кликнул по фотографии с девушкой, посмотрел все внимательно, потом вернулся к фото с парнем.

– Друзья-расследователи, не кажется ли вам, что парень и девушка следили за Ольгой? – Спросил Олег с сарказмом.

– Очень похоже на это. – Растерянно пробормотал я.

– Если это так, то парень и девушка могут быть свидетелями, – осторожно предположил Лешка, – возможно удастся доказать невиновность Черниковой. – Алексей выдернул флешку из ноутбука и передал Павловскому.

– Может пора нам заплатить? – Потребовал я.

Олег расстегнул пуговицы пиджака вытащил несколько пачек стодолларовых купюр и протянул мне со словами, если нам удастся хотя бы найти парня с девушкой, то он заплатить еще половину выданной суммы. Он рассуждал, как по его усмотрению следует разговорить этих неизвестных людей. Пожелав нам удачи, Павловский постучал по двери та-тата, она распахнулась, выпуская нашего гостя из моего кабинета.

***

Три друга устраивают пикник в бухте у моря и дают клятву взаимопомощи и дружбы. 

Близилось окончание школы и трое друзей, Аркадий, Денис и Геннадий, сами не заметили, как пора детства завершилась новым этапом взросления. Выходя из здания школы, Гена потянулся от долгого сидения за партой и выдал, что хочет, чтобы оставшийся месяц учебы поскорее завершился. Аркадий весело посмотрел на друга, заметив, он от занятий никогда не испытывал скуки и будет с теплотой вспоминать школьные годы. Они остановились возле спортивной площадки, где шло футбольное сражение.

– Денис, – выкрикнул Генка, – ты с нами?

– Замените меня! – Прокричал кому-то Денис, отдал пас и побежал за друзьями. – Куда вы собираетесь?

– Давайте отправимся на дикий пляж. – Предложил Геннадий. – Разожжем костер, посидим среди скал, будет тепло и весело.

– Хорошая идея, – поддержал Денис, – из-за бесконечной учебы перед выпускными мы давно никуда вместе не выбирались. Можно хлеб поджарить на огне и с берега половить, у меня даже с собой леска с крючками.

– Ребята, а можно с вами? – От стайки девушек отделилась Людмила, она давно симпатизировала Аркадию, пару раз ходила с ним в кино.

– Вообще-то, у нас своя мужская компания, – решил поспорить Геннадий, но физиономия Аркадия подсказывала, следует пригласить одноклассницу. – Так и быть, пойдешь с нами, если никто не против.

Вчетвером, они даже не пошли домой переодеваться на импровизированный пикник, по дороге купили хлеба и лимонад, дотащились до дикого пляжа и быстро нашли свое место, где среди огромных валунов можно было укрыться от ветра и разжечь костер. Пока Генка собирал сухие ветки кустарника, выброшенные волнами на берег, Денис с Аркадием ловили снетков, Люда гуляла по берегу, наблюдая за друзьями.

– Хватит ловить, – Гена позвал всех погреться у огня, – что-то ветер усиливается, давайте спрячемся в нашей пещере и поедим.

– Я уже проголодалась, мальчики. – Люда юркнула между валунов и присела на камень, стала наблюдать, как подоспевшие Денис с Аркадием стали нанизывать по нескольку рыбок на прутики и запекать на огне.

Раздав неприхотливое угощение, откупорив лимонад и наломав ломтей хлеба, друзья набросились на еду. Костер одаривал их приятным теплом, а ветер, проникающий между камнями, лишь играл с пламенем. Никто из четверых не произнес за четверть часа ни одного слова, Геннадий поднялся на миг и подбросил в огонь дрова, потом засопел, собираясь что-то сказать.

– Странное у нас государство, – выдал Генка, – мой отец пятнадцать лет вкалывал, пока квартиру дали, мы наконец-то съехали от бабки. – Даже если бы можно было купить в нашей стране квартиру, то мои родители не смогли за нее заплатить.

– Что ты жалуешься, – поморщился от дыма Денис, от сдачи летом сарая, твоя бабка купила москвич, на чем твой отец ездит.

– В нашей стране труд оценивается плохо, платят мало. – Сердито высказал свое мнение Геннадий. Как прожить на двести рублей, я, например, хочу американские джинсы, немецкие кроссовки и японскую магнитолу.

– Ты рассуждаешь по-мещански! – Вступился Денис.  – Так ведь, Люда?

– Не спорьте, мальчики, – заволновалась подружка.

– Я не хочу жить, как твой отец, Диня, – распалился Гена, – Иван Фомич даже дома ходит в старой милицейской форме.

– Это потому, что отец на полном государственном обеспечении. – Денис не рассердился на слова друга.

– Лично мне нужна полная свобода и в экономическом и бытовом смысле. – Геннадий посмотрел на молчащего Аркадия. – У тебя какое мнение, Арик?

– Свободен или нет человек в своих поступках зависит от своего душевного настроя или внутреннего Мироустройства. – Философски изрек Аркадий. – Даже в рабовладельческом строе жили простые люди, остававшиеся свободными, невзирая на свое окружение. Вспомните, мы читали книгу про римского гладиатора, он был рабом, но сражался за свою свободу.

– Я не хочу с кем-либо сражаться! – Выкрикнул Денис. – Я что- революционер? Сразу сцапают такие стражники, как отец Дениса, и за решетку. У твоего отца все есть, но разве он с кем-то борется?

– Мне не нравятся такие слова, будто ты не комсомолец. – Решил урезонить друга Денис. – Нужно работать, чтобы жизнь стала лучше, а для этого нужна профессия. Я после получения аттестата поеду в школу милиции, как мой отец.

– Не переживай, Генка, – попробовал разрядить обстановку Аркадий и передвинулся к нему ближе. – Будут у тебя джинсы и кроссовки, я скажу отцу. Давай со мной поступать на экономический факультет нашего краснодарского университета?

– Хорошо! – Засопел порозовевший Геннадий, то ли он согласился поступать на экономфак, то ли обрадовался скорому исполнению желаний.

Неожиданно он яростно захлопал по своим коленям, друзья удивленно уставились на него. Возбужденный Генка предложил Денису и Аркадию поклясться в вечной дружбе и взаимопомощи. Арик не стал возражать, Людмила с испугом взирала на одноклассников, приложила пальцы ко рту, когда Генка вытащил из кармана перочинный нож.

– Я не хочу резать руки! – Недовольно заворчал Денис и даже спрятал их за спину.

– Недавно я прочитала французский роман восемнадцатого века. – Решила рассказать Люда. – Дворянские девушки и парни посылали в письмах локон своих волос это использовалось не только, как знак любви, но и подтверждения своего уважения и чести к адресату.

– Хорошая идея, – смог выговорить Денис, – на такое я согласен.

– Будем использовать этот старинный французский обряд. – Обрадовался Геннадий. – Арик, ты поддерживаешь идею Людмилы?

После того, как Аркадий согласно кивнул, Генка полез в свой портфель, что откинул в сторону еще когда компания заявилась на дикий пляж. Он вытащил три пластиковых футляра с отснятыми слайдами, вытряхнул катушки с пленками. На каждом футляре острием складного ножа, вытащенного из кармана, старательно нацарапал имя, хотел было взять из протянутой руки девушки маленькие маникюрные ножницы, но предложил ей срезать у каждого прядь волос. Люда бережно выполнила возложенную на нее миссию, а Генка упаковал волосы и сообщил, что берет на себя ответственность сохранения символов их дружбы.

Костер медленно догорал, дров, чтобы поддержать его, не осталось, друзья, переживая друг за друга, стали спорить о своей будущей жизни, но никто не мог даже предположить, как сложится их судьба. Вместе с погасшим огнем закончился запал к спору, Денис встал первым и принялся затаптывать угли, следом остальные поднялись и вышли на усиливающийся ветер, бросавший волны далеко на песок. Спонтанный пикник завершился, а вместе с ним закрылась последняя страница первого этапа жизни, называемого детством.

***

Адвокаты активно включаются в расследование дела Черниковой и узнают о ее помещение в больницу после избиения сокамерниками. 

Из здания следственного комитета выпорхнула молодая женщина в темно-бежевом брючном костюме, подошла к белоснежный Тойоте, встряхнула каштановыми волосами, разблокировала дверь автомобиля, заняла водительское кресло и разместила свой портфель позади себя. Откинувшись на спинку кресла, она о чем-то задумалась, порученное ей дело было завершено лишь частично. Произошедшее с дочерью босса, немного опечалило ее, хотя, как профессионал, должна относиться ко всем проблемам клиентов с холодным рассудком. Девушка вырулила на дорогу, свернула на широкий бульвар, где ее уже поджидал респектабельно одетый молодой человек, нырнувший в салон рядом с водителем.

– Привет, Олежка, неужели уже соскучился? – Задорно рассмеялась женщина, страстно поцеловав парня в губы.

– Маша, удалось встретиться со следователем? – Спросил Павловский, проверив не осталось ли на лице следов помады.

– Аудиенция состоялась, предоставила наши документы, договор и прочее. – Принялась объяснять Мария. – Следователь Лавренцов заявил, что дело завершено и находится на рассмотрении в суде.

– Насколько мне известно, из-за большого резонанса в общественной среде и отсутствия прямых доказательств суд передал дело Черниковой на доследование. – Олег ругнулся, замер на несколько секунд. – Скоро у нас появятся неоспоримые факты невиновности Черниковой.

– Следователь сразу принял линию по затягиванию дела, но я со всеми вопросами разберусь. – Пообещала Мария. – Есть печальная новость, Олег.

– Что еще произошло? – Насторожился Павловский.

– Нашу подопечную сильно избили сокамерницы, из-за тяжелого состояния ее перевели в городскую больницу. – Расстроенно сообщила Мария.

– Насколько тяжелое состояние Ольги? – Голос Олега прозвучал спокойно.

– Мне неизвестно, – Мария самодовольно хмыкнула, – ради пропуска в палату Черниковой, она же под наблюдением, мне пришлось нажать на этого Лавренцова и указать на нарушение УПК, следователь поплыл, а я, получив разрешение, еду в горбольницу.

Павловский обнял девушку на прощание и попросил ее незамедлительно связаться с ним после разговора с лечащим врачом и нажал на клавишу отбоя. Мария высадила Олега возле какого-то бизнес-центр и собиралась уехать с парковки, но увидела возле ее двери стоит мужчина средних лет, постукивающий пальцами по стеклу. Не раздумывая, адвокатесса опустила стекло и вопросительно взглянула на мужчину.

– Уважаемая, насколько я понимаю, вы адвокат? – Спросил мужчина.

– Да, вы правы, – согласилась Мария, – но я не беру новых дел.

– Вы меня неправильно поняли, я работодатель Ольги Черниковой. – Мужчина замолчал, собираясь с мыслями. – Меня зовут Владимир Петрович Семченко, возглавляю архитектурное бюро «Золотая капитель». Просил у следователя Лавренцова свидание с Ольгой, но тот категорически отказывает без причины.

– Садитесь в машину, Владимир Петрович. – Предложила Мария, вытащила из кармашка портфеля визитную карточку, убрала его за свое кресло, подождала, когда Семченко устроится рядом. – Черникову избили, и я сейчас еду в горбольницу.

– Могу ли я просить вас, Мария, взять меня с собой? – Попросил архитектор.

– Хорошо, ваше присутствие способствует установлению контакта с моей клиенткой. – Адвокат вывела автомобиль на проезжую часть и влилась в поток.

Чтобы предвосхитить вопросы работодателя Черниковой, женщина кратко сообщила, что только двадцать минут назад узнала от следователя про избиение клиентки и про ее состояние здоровья ничего не знает. Семченко всем своим видом горел желанием рассказать некоторые известия, способные доказать невиновность. Оказывается, он уже второй раз обращается к следователю по одному и тому же вопросу. Возле кабинета следователя несколько дней назад он столкнулся с парнем, оказавшимся Николаем Завьяловым, женихом Ольги.

Это было уже известно Марии, но она, управляя автомобилем, терпеливо слушала своего нового знакомого. Завершив начальную часть своей истории, Семченко перешел к основной части рассказа, вспомнил о своем обеде накануне объединения его фирмы с крупным девелопером Он пояснил свои слова произведенным анализом газетной статьи и некоторых фактов известных только ему.

– Я случайно подслушал разговор Николая с одним влиятельным человеком, работающим на вора в законе Стилета по видеосвязи, когда обедал в кафе рядом с офисом. – Владимир Петрович воспринял тогда разговор, как обсуждение киносценария или театральной постановки. – Речь шла о желании отца Николая женить его на дочери какого-то Аркадия, намного позже я понял, говорили об олигархе Клеонском, умершем в Израиле.

– Какие-то подробности еще можете сообщить, Владимир Петрович? – Адвокат посчитала настоящей находкой встречу с Семченко.

– Когда я прочитал статью нашего местного бюро журналистских расследований, то смог сопоставить А и Б. – Архитектор вспомнил, рассуждения журналистов о стремлении уголовного авторитета захватить ряд компаний Клеонского. – Возможно Стилет выбрал Ольгу Денисовну, как жертву, способную как-то повлиять на захват банка, являющегося ключевым в империи известного бизнесмена.

Мария сразу же оценила мысль Семченко, после женитьбы Николая юристы, работающие на уголовную группировку, могли бы объявить Ольгу недееспособной. Адвокат пресекла некоторые сомнения Владимира Петровича и настояла на том, что Черникова должна знать правду о своем женихе. После захвата корпоративного репозитория банка враги приберут в свои руки все нити управления империей Клеонского. Следовало бы срочно рассказать обо всем Павловскому, так как он старший в их группе, но решила потерпеть, сворачивая во двор клиники.

Мария перед тем, как найти лечащего врача, вместе с владельцем архитектурного бюро направилась к палате Черниковой, предъявила охране разрешение, выданное следователем, и позволила Семченко без ее присутствия пообщаться с Ольгой. Владимир Петрович застыл в двух шагах от кровати, залитой слабым светом, проникающим через оконные полупрозрачные жалюзи, из-за этого ему показалось лицо Ольги мертвенно бледным. Семченко хотел вскрикнуть, позвать доктора, но успокоился из-за легкого подъема одеяла в такт дыхания пациентки.

– Владимир Петрович, вы пришли? – Черникова открыла глаза и смогла слабо прошептать.

– Как ты чувствуешь себя, девочка? – Осторожно спросил архитектор.

– Тяжело дышать? – По неподвижному лицу девушки, словно гипсовой маске, скользнули слезы. – Я, я – не виновата.

– Знаю, это я должен просить у тебя прощение, что не поверил сразу. – Попробовал объясниться Семченко. – Я пришел, чтобы рассказать о Николае Завьялове. – Архитектор уселся на стул рядом с кроватью.

– Что с Колей? – Голос Ольги затрепетал, она попыталась приподнять голову. – Коленька меня очень любит, он на суде предложил расписаться, но пока я в больнице это сделать невозможно.

– Бедная Оленька! – Владимир Петрович потер подбородок от переживаний. – Накануне объединения архитектурного бюро я отравился в кафе, где случайно подслушал часть разговора и только через несколько недель смог осознать, о чем была речь.

– Что вы хотите сообщить? – Беспомощно пробормотала девушка.

– Отцом Николая является Пищальников – злейший враг Клеонского. – Попытался объяснить Семченко. – Из-за наследства ты стала всего лишь инструментом в руках Пищальникова, как только он сможет женить на тебе своего сына, ты станешь жертвой, ради захвата активов умершего олигарха, отец Николая пойдет на любую жестокость.

Ольга широко распахнула глаза, ловя каждое слово Владимира Петровича, сначала она не хотела верить в услышанное. Семченко подробно пересказал подслушанное общение Николая со своим отцом, излагал факты из газетной статьи журналистского расследования. Черникова не могла поверить в услышанное, но внутренне осознавала, все встречи с Завьяловым, его признание в вечной любви оказалось фальшью.

Адвокат распахнула дверь в ординаторскую, оказавшейся пустой, но сердитый женский голос, заставил ее обернуться. Мария показала удостоверение медсестре, та заметила, что все врачи в данный момент на обходе, пришлось направиться к главврачу. Главный врач городской больницы, высокий седой мужчина с осунувшимся лицом от бесконечных хлопот, поправил на кармане бейджик, где адвокат прочитала Скороходов Борис Лазаревич, согласился на разговор, убрал со стола бумаги отчета, над чем только что работал.

– Я не хочу вдаваться в проблемы юриспруденции, – начал главврач, – пусть с вопросами виновности или невиновности разбирается суд.

– Меня в настоящий момент беспокоит только состояние здоровья Черниковой. – Объяснила свою позицию Мария.

– Хорошо, наши интересы совпадают. – Тепло откликнулся главный врач городской больницы, он потянулся к ноутбуку и бегло защелкал клавишами. – Ольга Денисовна была доставлена в мою клинику после избиения из следственного изолятора с сильной болью в груди, локализации ушиба в области сердца с иррадированием в спину.

– Какие последствия могут быть после удара в сердце? – Без волнения продолжила расспросы Мария.

– К счастью, повреждений клапанов сердца не обнаружено, поэтому хирургических манипуляций не требуется. – Скороходов охотно включился в беседу. – Я провел расширенный консилиум с заведующим кардиоотделением и лечащим врачом, в настоящий момент клиническая картина складывается с положительной динамикой, боли за грудиной купированы анальгетиками, перебои в работе сердца не наблюдаются, хотя проводимые объективные исследования определяют тахикардию.

– Серьезных патологий после ушиба сердца нет? – Потребовала уточнений адвокат.

– Постепенно все приходит в норму. – Борис Лазаревич с прищуром посмотрел на посетительницу, отвлекаясь от компьютера. – После подобных трав могут появляться шумы в сердце, что ведет к развитию сердечной недостаточности, поэтому я настоятельно просил лечащего врача обратить внимание в течении первых дней лечения на проявление гипотензии со снижением систолического давления.

Скороходов еще на протяжении десяти минут подробно рассказывал Марии о назначениях и особенностях консервативного лечения. Когда адвокат засобиралась покинуть кабинет главврача, Борис Лазаревич, прощаясь, протянул визитную карточку. Адвокат поднялась в кардиологическое отделение, чтобы уладить некие формальности с Черниковой.

Владимир Петрович поднялся со стула, когда ему показалось, что Ольга уснула, но она попросила его побыть еще немного. Дыхание ее было прерывистым, накопив сил девушка решительно потребовала листок бумаги. Семченко вытащил из внутреннего кармана записную книжку, раскрыл на чистом развороте, подал с ручкой. Ольга долго, минут десять пыталась написать записку Николаю. Архитектор забрал из ослабевших рук Черниковой записную книжку и вырвал страницу.

В палату проскользнула адвокат, Семченко, не прощаясь, решил выйти в коридор, где Завьялов предпринимал попытки прорваться через пост охраны. Парень, взбешенный неуступчивостью полицейского, не желающего выслушивать доводы, ради чего ему необходимо попасть в охраняемую палату, прошел до секции металлических стульев и сел сжимая кулаки.

– Молодой человек, – обратился к возбужденному парню Семченко, – вы – Николай Завьялов?

– Да! – Зло обронил парень, удивленный, что вопрос, заданный мужчиной не похожим на ментов, прозвучал, как утверждение.

– Ольга, просила передать вам. – Семченко протянул Николаю записку, взглянул с ожесточением на него и направился по коридору в сторону лестницы.

– Что это? – Удивился Николай свернутому листочку, вырванному из записной книжки, когда ответа не последовало, сжал его в ладони.

Что-то останавливало Завьялова развернуть записку, он опасался сорвать задание, что с такой тщательностью было спланировано его отцом. Николай разжал кулак, осторожно расправил на ладони записку, читая, ощутил, словно разговаривает Ольгой.

– Я так любила тебя, отвергала все сомнения, пытаясь видеть в тебе лучшее. Все оказалось постановкой, игрой моими чувствами, где жестокий режиссер, твой отец, желал достичь только одного – денег Клеонского. Не желаю тебя видеть. Ольга Черникова. – Еле слышно прошептал строки Завьялов.

Он уже занес ногу, чтобы пнуть по металлическому стулу, но передумал, записку вновь сжал в кулаке и быстрым шагом направился прочь. Выйдя во двор, Николай понял, что дышал через раз, глубоко вдохнул и резко выдохнул, зачем-то прикурил, тут же бросил сигарету вместе с запиской в урну, забираясь в автомобиль, выезжая с больничной парковки заметил возле ворот Саныча.

– Привет, Коля! – Сотрудник службы безопасности компании Пищальникова забрался на сиденье рядом с водителем, демонстрируя пробирку с кровью и пакетик с со светлой прядью волос, вытащенных из кармана. – Ты бы позвонил, обрадовал Геннадия Фомича.

– Я и без твоей подсказки собирался связаться с отцом. – Скорчил гримасу Николай. – Что ты мне под нос разную гадость подсовываешь?

– Это генный материал твоей подружки Олечки. – Терпеливо пояснил Саныч, поглядывая за движением на дороге.

– Раз ты считаешь, что это может улучшить настроение моего отца, то, хорошо я позвоню сейчас. – Объехав три стоящих возле магазина автомобиля, младший Пищальников остановился и на телефоне выбрал абонента с именем предок.

– Вспомнил об отце? – Пищальников был почему-то весел. – Чем решил меня удручить?

– Отец, меня постоянно удивляла твоя способность разговаривать вопросами. – Злость куда-то испарилась, Николай занялся, не зная, как рассказать о крушении планов.

– Давай, Коля выкладывай, чем меня решил огорчить. – После короткой паузы, потребовал Геннадий Фомич.

– Я иногда думаю, что ты, отец, провидец или не веришь в меня. – Голос Николая прозвучал блекло.

– Прости, сын, но второе твое предположение более вероятно. – Радушное настроение не покидало Пищальникова. – Попробуй огорчить меня.

– Я попытался прорваться к Ольге в больницу, куда ее перевели после драки в камере изолятора. – Николай чувствовал, эти подробности Геннадию Фомичу не нужны. – Мне передали ее записку, Ольга видеть меня не хочет, так что у меня не получится жениться на дочери Клеонского.

– Я давно уже понял, надо полагаться только на себя. – Тяжело вздохнул Пищальников. – Планировать надо так, чтобы от участников не зависело исполнение отдельных этапов.

Когда я десять минут отъезжал от больницы ко мне в машину подсел Саныч.

Мне до него дела нет! – Вспыхнул Геннадий Фомич.

Зря ты так про Саныча! – Рассмеялся Николай. – Он для тебя зачем-то раздобыл кровь и прядь волос Черниковой. Говорит, получилось добыть этот генный материал, когда еще Ольга в отключке была. – Николаю было любопытно для чего это нужно отцу, но спрашивать не хотелось.

Ай-да, Саныч, – обрадовался Пищальников старший, – вот же пройдоха. Передай его ждет большое вознаграждение.

– Что мне с этими материалами делать, отец? – Голос Завьялова прозвучал просительно. – Могу домой возвращаться, меня от этого городишки тошнит.

– Давно уже чувствую, Коля, тебе надоело изображать провинциального жителя. – Геннадий Фомич хохотнул. – Поезжай сегодня в Старогорск и ближайшим рейсом вылетай в столицу, главное не забудь для меня подарок Саныча. – Пищальников рассмеялся и перед тем, как оборвать разговор, сообщил. Скоро у тебя будет новая невеста.

Пищальников не собирался посвящать сына в свой новый план, как он отыскал девушку, чем-то похожую на Ольгу Черникову. Хотя новая кандидатура в жены для Николая не является носителем генома Клеонского, но у Геннадия Фомича есть способ доказать родство с умершим Аркадием Георгиевичем. Выслушав отца, Завьялов не рассердился на смех и со скукой мысленно планировал, где развлечься и как провести ближайшие дни.

***

Бирсен со своими матросам совершает пиратское нападение на прибрежное поселение латинян. 

Бирсен стоял на капитанском мостике своего флагманского корабля в ожидании капитанов двух судов из своей маленькой, но грозной эскадры, размышляя, прильнул к окуляру подзорной трубы, обозревая далекие очертания вражеского берега. Армада Османского флота на протяжении несколько столетий не могла захватить остров, а что может сделать он с небольшим количеством людей.

– Хорошо, что вы быстро прибыли ко мне. – Прокричал Бирсен, отбрасывая сомнения, поднимающимся капитанам.

– Твой план я по-прежнему считаю рискованным, – осторожно вымолвил Серкан, – но подчиняюсь твоей воле.

– Мы не будем захватывать Керкиру! – Бирсен свирепо посматривал на капитанов. – Нам необходимо разделиться, пока одни будут наносить удары по крепости, другие смогут высадиться на незащищенный берег, где расположено богатое население.

– Наши корабли обладают дальнобойными пушками, но несокрушимые крепостные стены выдержат длительную осаду. – Серкан попытался вставить свои доводы, чтобы заронить сомнение в успешность атаки. – В течении часа, а может быстрее гарнизон из крепости доберется до селения.

– Венецианцы слишком беспечны, уверовали в неприступность острова, богатые вельможи поселились рядом со старой крепостью, построили виллы на побережье бухты Хивия. – Повелитель сделал несколько шагов по палубе, вернулся, указав рукой на второго капитана. – Почему ты, Фидан, все время молчишь?

– Я полностью разделяю ваше мнение, эфенди. – Фидан замолчал, стоит ли ему говорить задуманное. – Бирсен, прошло уже много времени, но с планами, ударить по венецианской гордыне, я приходил уже к вам. Как только заметим движение из крепости, то тебе, Серкан, придется перенаправить свою артиллерию на склон.

– Твои идеи, Фидан, пришлось переосмыслить из-за очевидности бессмысленной жертвы нашими людьми. – Возможно кто-то не вернется с этого опасного и рискованного нападения, но все мы правоверные воины нашего султана готовы пойти на смерть во имя Аллаха.

Капитаны ловили каждое слово Бирсена, за холодным блеском глаз стояло крепкое убеждение в положительном исходе задуманного в сочетании с несгибаемой волей. После длительной паузы он продолжил излагать свой план операции по нападению на поселение острова.

Когда начало темнеть Бирсен отдал приказ сниматься с якорей и направить суда в пролив. Он молил бога способствовать в обеспечении скрытности, его молитвы были услышаны, небо, светящееся мириадами звезд стало затягиваться облаками. Сгущающаяся тьма постепенно скрыла яркое ночное небесное светило – луну.

Все огни были погашены, лоцман хорошо знал местные воды, но глубины все же промеривались, чтобы провести корабли подальше от берега. Боцманы выкрикивали команды убрать паруса, ход кораблей на короткое время замедлился, матросы вместо обычных бушпритных парусов подняли черные, сливающиеся с темным небом. Многие солдаты из оставшейся на ночь караульной смены спали, укрывшись крепостными стенами от прохладного ветра с моря.

Наблюдатели не могли с высоты центрального бастиона ни различить в темноте неясные очертания кораблей ни расслышать тихих всплесков волн о борта или журчание кильватерных струй. По приказу Бирсена корабли под командованием Фидана и Серкана заняли позиции напротив главной цитадели, а свой фрегат направил к бухте Хивия для высадки десанта, чтобы затем отойти для артобстрела крепости.

Как только шлюпки с вооруженными матросами достигли берега, корабль, высадивший десант, взял курс по направлению к двум судам, готовящимся к обстрелу крепости. Пираты застали жителей богатого городка спящими. Бирсен разделил атакующих на множество групп по три – пять человек и настоятельно требовал действовать кинжалами. Моряки, привычные к жестокостям морских сражений, беззвучно резали венецианцев и греков, носясь бестелесными тенями в ночи между виллами.

Пиратский набег удался на славу, османы грабили дома, без жалости убивали любого, кто вставал у них на пути. Постепенно город просыпался, преисполненный ужасом крови, то в одном месте, то в другом разгоралось пламя пожарищ, а небо начало постепенно светлеть из-за усиливающегося ветра, разгоняющего облачность.

– Почему же молчат пушки? – Очередной раз задавался вопросом Бирсен, вонзая  кинжал через белые одежды в тело мужчины, в приступе нечеловеческой ярости, выскочившего на своего врага во двор виллы.

Словно почувствовав призыв своего капитана, флагман небольшой эскадры, приблизившийся к берегу, дал залп из пушек левого борта. Пока флагман маневрировал, позволяя канонирам подготовиться к следующему выстрелу, раздался громоподобный залп пушками с корабля Фидана. Дальнобойные пушки прицельно били по центральному бастиону, разбуженный гарнизон пытался отвечать, но пока ветер не разогнал серые облака, их выстрелы, были не прицельными и никакого ущерба кораблям противника не наносили.

Бирсен поймал пробежавшего мимо своего моряка, назначенного сигнальщиком, кто должен быть всегда рядом с капитаном при этой вылазке. Низкий звук разлившийся по городу из горна сигнальщика послужил командой к отходу. Пока артиллерия корабельная и крепости обменивались залпами, османы с награбленным отступали к лодкам, с берега бухты последовал очередной сигнал горна к отходу. Нападающие бросали мешки с добычей в шлюпки, столкнули их в воду, дружно взялись за весла, оставалось только благополучно добраться до корабля, направлявшегося к ним встречным курсом.

Бирсен разместил сундук с драгоценными каменьями на носу шлюпки, сел на него, а рядом позволил пристроиться сигнальщику, оставалось пройти по морю половину пути до корабля. Кто-то из моряков прокричал: “Выстрел!”, бросив пираты побросали весла, канониры из северного бастиона за время отхода османов успели направить орудия. Пушечное ядро, сотрясая воздух, упало в воду рядом с кормой шлюпки, окатило всех гребцов соленой водой.

– На весла! – Прокричал Бирсен, его Грозный голос пробудил застывших от возможной гибели мужчин, отрезвил их, заставил усиленно грести к своему спасению.

Лодки, с отступающими под защиту своего флагмана, двигались по морю рывками, корабль капитана Фидана, двинулся немного на север, нанес двумя оглушительными залпами ощутимый урон бастиону, чья артиллерия пыталась потопить шлюпки пиратов. Это позволило экипажам шлюпок добраться до флагманского корабля и подняться на борт. При развороте флагманского судна на обратный курс, упрямый канонир из замолчавшего, казалось бы, северного бастиона, смог сделать выстрел.

Среди спасшихся моряков, принимавших участие в нападении на город, раздался тревожный возглас. По предчувствию многих ядро должно было срубить фок-мачту и забрать чьи-то жизни, но снаряд перелетел палубу зацепил левый карамбол. От толстого короткого бруса полубака снаряд отколол щепку и упал в воду. Над морем разгорался новый день, преисполненное темной синевой небо, светлело и начало все больше окрашиваться голубым оттенком.

Бирсен отдал команду взять курс на юг, его кораблям предстоял длительный переход, следовало бы обдумать итоги нападения на Керкиру. Обсуждение с капитанами Серканом и Фиданом дележа добычи, можно оставить до возвращения в порт, поэтому Бирсен отбросил эти мысли, осмотрел мешки с добычей, принайтованные на палубе, и спустился в свою каюту.

***

Георгий Максимович ждет яхту из Турции, чтобы с другом отправить валюту в иностранный банк. 

Прошло две недели Клеонский ожидал яхту Ясина, но старинный приятель не подавал вестей. Георгий проходил мимо пляжных кафе, гулял по набережной, пытаясь разглядеть в бредущих мужчинах посыльного Ясина. Георгий в летний сезон привык к одному стилю в одежде, светлые брюки, мягкие мокасины на ногах, да рубашка в приглушенную морского тона клетку. Маячить под любопытными взглядами приезжей праздной публики изрядно надоело, жара изматывала.

Георгию хотелось вернуться в свой прохладный дом либо заглянуть в ресторанчик Зураба и отведать чего-либо прохладительного. Он свернул к пирсу пансионата Волна, кто-то поздоровался, пришлось дружелюбно кивнуть и ответить. Рука скользнула к воротнику, расстегивая пуговицы, появилось желание сдернуть потную рубашку и подставить тело солнечным лучам. Георгий медленно вышагивал по пирсу, запретил себе реагировать на жару, только позволил промокнуть выступивший на лице пот платком, что вытащил из кармана.