Читать книгу Завтра я буду с тобой - Павел Геннадьевич Васьков - Страница 4

Удивительный факт, каким бы ни был крепок сон пассажира самолета, его как рукой снимает, по мере приближения стюардессы с едой и напитками. Открыв глаза, прямо перед собой я увидел живот своего соседа, который пытался перелезть через меня, чтобы успеть в туалет, до того, как тележка с едой достигнет нашего ряда. Едва зарождавшийся огонек аппетита в моём организме, был напрочь потушен этой сценой, и я ограничился двумя стаканчиками томатного сока. В тот момент, когда я засыпал соль в мой сок, вернулся мой сосед. Тележка с едой заграждала ему проход и после нескольких попыток поменяться со стюардессами местами, он все-таки прошел к своему ряду. Во избежание повторения недавней сцены я встал, чтобы пропустить его, но неуклюжесть господина не позволила мне избежать беды. Задев меня локтем, он опустил своё грузное тело в кресло, заняв при этом почти все свободное кресло между нами. Стаканчик сока незыблемым потоком пролился на мой свитер. Отличное дополнение к пятну от шавермы. Пробурчав что-то похожее на смесь извинений и недовольства, он приступил к поглощению своего сандвича. Все-таки у Грангузье были ещё сыновья, которых не исправило учение Понократа.

Не в силах больше выносить эту картину я отправился в конец салона и занял свободный ряд, удобно развалившись на креслах. За неимением книги, но за имением привычки к чтению я взял бортовой журнал. Главной темой номера был город Милан – шопинг столица мира. Многие опытные путешественники обхаживали этот город стороной, в связи с отсутствием в нем значимых достопримечательностей. Да и куда там, когда вокруг такие туристические гиганты как Венеция, Рим и Флоренция. Тем не менее, меня заинтересовало несколько интересных мест в этом северном итальянском полисе, и я предпочел бы их посещение обществу жениха моей сестры, в последний из трех дней моего пребывания на Аппенинском полуострове.

События прошедшего дня в совокупности с задержкой рейса, привели меня в не очень привлекательный вид, в коем я предстал перед Петром. Он ждал меня в зале прилетов и приветливо махнул рукой, когда я покинул паспортный контроль.

– Как долетел? – даже в самой безобидной его фразе я слышал насмешку над собой.

– В целом все хорошо, учитывая, что я сидел в кресле на высоте десяти тысяч метров на протяжение трех часов. Если бы вы наметили свою свадьбу здесь лет двести назад, вероятнее всего я бы как раз явился к рождению ваших внуков. – такова была моя защитная реакция.

Петр улыбнулся, и мы прошли в машину. Комфортное кожаное кресло немецкого автомобиля, словно обняло меня своими нежными руками, и я ушел в размышления. Я уже не помнил точно, когда и почему я начал испытывать скрытую неприязнь к жениху моей сестры. С учетом того, что сам он, никогда не проявлял ко мне подобного, мои настроения стали казаться мне странными. Никогда не поздно меняться. Я даже подумал, что возможно после пары дней, проведенных вместе с ним, моё отношение к Петру изменится. Я решил начать диалог первым, когда мы проезжали широкую реку по мосту.

– Как идет подготовка к свадьбе?

Петр словно ждал моего вопроса, который разобьет эту ночную тишину.

– Все готово! Полина в восторге, я в восторге от того, что она в восторге. Завтра будет приезжать основная часть гостей, так что день предстоит суматошный. Можешь отдохнуть в номере или прокатиться до ближайшего городка на озере.

– Да, пожалуй, так и сделаю.

После очередного продолжительного молчания я добавил.

– Петр, спасибо что пригласил и оплатил перелет. Сам бы я не потянул, а свадьба родной сестры для меня важное событие.

– Я рад, что ты приехал, Полина тебя очень любит и переживает за тебя, – он указал пальцем на бардачок, не сводя при этом глаз с дороги, – Открой, шурин, это на повседневные расходы.

Я молча взял деньги сложил в пачку и спрятал в карман.

– Кстати ты вовремя прилетел, представь, всю прошлую неделю посольство России было закрыто! Какие-то протесты, я так и не понял до конца, чего они хотели добиться!

– Сейчас уже все спокойно? – я постарался поддержать разговор.

– Да, на нашу церемонию это не повлияло. – Петр заметил, что мне нечего добавить на этот и счет, – Ладно, отдыхай, почти приехали.

Оставшуюся часть пути до отеля, расположившегося в южной части побережья озера Гарда, мы провели в тишине, каждый в своих мыслях. Полина встретила нас на террасе. Она подошла ко мне, и мы обнялись, затем она поцеловала меня в щеку и проводила в мой номер на втором этаже, с видом на небольшой причал и маяк. Без лишних расспросов сестра оставила меня отдыхать после дороги. Когда стук её каблучков стал совсем не слышен я начал понемногу осваиваться в своем номере.

Первым моё внимание привлек мини-бар, стоявший рядом с кроватью. Открыв его, я обнаружил, что тот до отвала наполнен различной выпивкой. Осознав, что этой ночью я уже точно не смогу уснуть, я решил устроить себе небольшой релакс. На лоджии стояло удобное кресло качалка, в котором я и расположился с запасом из трех бутылочек пива Moretti. Компанию мне составили чайки, маяк и несколько покачивающихся в такт креслу-качалке яхт. В таком виде я встретил свой первый в жизни рассвет на итальянской земле. Золотистый диск обогрел меня первыми, неуверенными лучами, но даже эти проблески были настоящим праздником солнца, в сравнение с Петербургом.

Голод поманил спуститься вниз. Предъявив сотруднику у входа свой ключ от номера, я прошел в зал для завтраков. В самом дальнем углу зала сидел одинокий мужчина средних лет в деловом костюме с кейсом. Он уже вовсю наворачивал омлет и тосты с джемом. Больше не было никого. Я занял столик у панорамного окна с видом на море. Загвоздив за собой место, оставленным на столе ключом, я отправился выбирать себе еду. Через несколько минут на моей тарелке оказалась недельная порция моего привычного рациона. Когда в меня влез последний кусок пиццы, я понял, что не выполнил и половины взваленных на себя обязательств. Голод затмевает разум, чревоугодие затмевает желание.

Посетителей стало прибавляться, и работники увеличили ассортимент подаваемых блюд. Когда я допил свой утренний кофе и уже собирался выйти на улицу, в зал вошли Полина с Петром и последний, одарил меня своим крепки рукопожатием.

– Buongiorno Marco! –поприветствовал меня молодой жених.

– Доброе утро братик! Выспался? – спросила Полина.

– Да, свежий воздух творит чудеса, я как новенький. Присоединяйтесь!

Полина села рядом со мной, а Петр отправился добывать пропитание.

– Тебе как обычно? – спросил он.

– Да только возьми чай. Кофе уже не лезет!

– Хорошо, малыш!

Их диалоги были наполнены зефирностью, присущей молодым парам, ещё не успевшим столкнуться с серьезным кризисом. Со временем зефир черствеет, и становится сухарем, пускай даже и сладким.

– Мы здесь уже неделю! – пояснила Полина. – Кофе каждый день – это перебор для меня. Много было хлопот. Но это все рутина. – сестра улыбнулась.

– Петр сказал мне, что сегодня у вас много забот. Я не хочу составлять вам трудности и укачу на весь день в ближайший городок, а к вечеру вернусь.

– Никаких хлопот, Марк… – я оборвал её, не дав договорить.

– Не волнуйся, все нормально. Кстати, как называется этот городок?

– Дезенцано-дель-Гарда. В двадцати минутах на поезде от нас. Но я подвезу тебя! – вмешался в диалог Петр, удерживая в руке как опытный официант сразу несколько тарелок с едой и чашку чая.

– Ни в коем случае. Занимайтесь своими делами, завтра важный день. И приятного аппетита.

Я пожал руку Петру и, получив поцелуй в щеку от сестры, оставил голубков наслаждаться обсуждением приятных предсвадебных хлопот.

Представьте, что за последние пять лет, вы впервые покидаете пределы своего места обитания и попадаете в абсолютно новую, непривычную среду. Все, начиная от запахов и до взгляда прохожих, чужое. Но по прошествии некоторого времени страх уходит. Шаги становятся тверже, голос уверенней, и опасение новизны сменяется на любопытство. Удивительно, как даже самые опасные места в мире становятся со временем для нас зоной комфорта, и все благодаря её величеству привычке. На удивление мой адаптационный период к новой обстановке прошёл достаточно быстро и занял у меня не более двух часов, а самостоятельная покупка билетов в кассе на поезд окончательно укрепила моё положение на этой земле. В какой-то миг мне показалось, что я здесь уже бывал, что называется в другой жизни, до того мне было легко и комфортно.

В сопровождении шумной компании ломбардских студентов, из разговора которых я заключил, что они направлялись на экскурсию в Верону, я доехал до моего сегодняшнего пункта назначения. Сразу бы хотел заметить, что на тот момент я владел лишь скудным набором итальянский приветственных фраз, а основу моего иностранного лексикона составляла школьная программа английского языка. Уровень моих познаний в английском не позволил бы мне умереть с голоду даже на родине этого языка, где понять его намного сложней, чем в других европейских странах. Однажды в метро я даже помог одной британской пожилой паре добраться до вокзала. Только попрощавшись с ними, я понял, что им нужна была станция метро Московская и автобус в аэропорт, а не Московский вокзал, в сторону которого я гостеприимно их отправил.

При выходе из вагона мне повстречался контроллер. Честно сказать, он был больше похож на модель из рекламы бутиковой одежды или парфюма. Обменявшись приветствиями, мы разошлись каждый по своим делам. Впереди меня ждал беззаботный солнечный денек, овеянный озерным бризом и криками чаек.

Дорога к озеру обычно идет под гору. Руководствуясь этой логикой, я отправился по главной артерии сразу от вокзала уходившей вниз. По сторонам располагалось жилье на любой вкус и кошелек. От скромных сьюитов с общим бассейном до роскошных вилл, с охраной, собственным комплектом прислуги и прочих радостей.

Примерно через десять минут, я завернул в кафетерий и присел на единственный столик, расположившийся у входа. Моё внимание привлекла вывеска, гласившая судя по всему о том, что там подавили фирменный фисташкой кофе. Когда подошла официантка я попытался воспроизвести заказ на её родном языке, но вышла полная белиберда. Тогда я просто показал ей на рекламу и один палец.

– Один фисташковый кофе? – сказала она по-русски.

– Именно! – удивленно ответил я.

– Bene.

По проспекту в сторону озера проехали дорогие авто, парочка кабриолетов. Шествие сопровождалось громкой музыкой и визгом молодых девушек. От счастья одна из них даже потеряла лифчик, но кажется, её это не сильно беспокоило.

– Ваш кофе! – вернулась официантка.

Я сразу же расплатился. Уходя, она сухо добавила:

– У вас кольцо на правой руке. Поэтому я и догадалась. У итальянцев на левой.

Я и совсем забыл думать о том, что до сих пор женат. Где-то под коркой мозга уже смирившись с грядущим разводом, я мысленно снял кольцо. Но физически оно все ещё было на мне.

Солнце окончательно вступило в свои права, спрятав тени на некоторое время. Я спустился к центру города. Несколько небольших улиц пересекались здесь, создавая уютные прогулочные променады. Помещения в центре города занимали дорогие бутики, по большей части одежды для яхтенного спорта. На нижних этажах домов, расположившихся у набережной, разбили свои тенты многочисленные ресторанчики, куда сбегались отдыхающие ближе к полудню. Большая часть этих заведений закрывалась сразу после обеда, и открывала свои двери только к позднему ужину.

Я не стану утомлять вас, дорогие читатели, всеми подробностями моего досуга в этот день и постараюсь перейти к самому интересному. Скажу лишь, что до самого вечера я бродил вдоль озера, периодически делая паузы, чтобы вздремнуть, покидать блинчики по глади озера или подразнить лебедей-попрошаек. В конечном итоге, все шло к логичному окончанию этого приятного дня в уютном ресторане на набережной. Компанию мне составили салат с морепродуктами, тальятелле, несколько будоражащих сознание закусок, название которых я не запомнил, и бутылочка розового вина, изготовленного в регионе Венето.

Посетителей в этот вечер хватало, должно быть, я зашел в какое-то знаменитое заведение, которое упоминалось в путеводителях. Возле входа даже образовалась очередь из ожидающих занять свободные места. Я изучал разношерстную публику. Совсем рядом со мной сидела веселая итальянская семья. Не считая двух младенцев в коляске для двойни, вместе с родителями было ещё трое разновозрастных детей. Две кудрявые девочки и черноволосый мальчуган. Детям совсем не нравилась идея остаться без мороженого в этот вечер, и они старались поскорее смести всю пасту с тарелок.

Чуть поодаль сидела пожилая пара. В ногах у них отдыхал породистый Кане-корсо. Они ожидали своих блюд и закусывали фокачча, макая его в оливковое масло. Причем закусывали все трое.

Моё внимание привлекла одна девушка, сидевшая визави ко мне. У неё были короткие волосы, стиль одежды унисекс, так что в целом сзади её можно было принять за парня. На её столе не было ничего кроме пепельницы и чашки кофе. Должно быть, она ожидала кого-то, и встреча предстояла напряжённая. Мы встретились взглядами. Незнакомка сделала затяжку, выпустила облако дыма по направлению к причалу и отвела взгляд. Несколько минут спустя подошла ещё одна девушка, внешнее описание которой было схоже с первой. Они бурно о чем-то спорили несколько минут, затем сблизились и слились в затяжном французском поцелуе.

Последняя сцена пробудила во мне желание заказать ещё одну бутылочку vino rosato, ибо истина как известно кроется именно там. Также, я попросил официанта принести мне десертное меню и чашку капучино для финального аккорда этой вечерней симфонии.

Спокойствие нарушил один странный эпизод. В ресторан ворвался мужчина. На вид ему было лет тридцать пять, на лице его красовалась щетина, а в глазах горела ярость. Волосы засалились, создавалось впечатление, что он не принимал душ минимум месяц. Он был одет в брендовый плащ, свободные брюки и лакированные туфли. Но одежда его была очень грязная, местами рваная. Безумец начал подходить к каждому столику и тревожить посетителей. Он пытался объясниться, но его никто не понимал. От части, потому что речь его была невнятной, отчасти потому что говорил он c с сильным восточно-европейским акцентом. Примерно за три столика до меня к нему подошел официант и попытался вывести из зала, но тот тут-же был отправлен в нокдаун размашистым ударом. Официант упал, и тогда публика в ресторане окончательно не выдержала. Началась суматоха и часть гостей начала уходить. Кто-то вызывал полицию, но никто больше не пытался остановить нарушителя спокойствия.

Наконец он подошел ко мне и рухнул на стул.

– У…ве…ди меня…отсюда. – прохрипел он.

– Что простите? И с какой стати? – возмутился я, отодвинув бокал вина подальше от него.

– Я хорошо заплачу тебе, восемь тысяч евро…

– Да конечно, и квартирку в Монте-Карло в придачу. Слушай, отвали мужик! Думаешь, если я единственный здесь говорю по-русски, значит должен помогать тебе.

– Не только поэтому, Марко…

Это было неожиданно. Не сказать, что я растерялся. Узнать имя человека не так уж сложно в наше время. Но напрягся я точно ещё сильнее.

– Слушай, дружище, не знаю где ты подслушал моё имя и зачем подваливаешь ко мне, но сейчас приедут карабинеры и заберут тебя, так что у тебя ещё есть несколько минут чтобы свалить.

– Если хочешь узнать, как умерла твоя мать, уведи меня отсюда, и я все тебе расскажу…

Эта фраза вывела меня из равновесия. Я услышал звон приближающейся сирены, бросил две купюры на стол, схватил его под руку и потащил к ближайшему такси. Окоченевшие посетители смотрели на меня с полным непониманием ситуации. Я закинул его на заднее сиденье, сел рядом и крикнул водителю: “Stazione!”.

Кровь начала откипать, а разум возвращаться. И как бы я не гнал мысли прочь от себя, в этот момент я почувствовал, что в моей жизни начинается что-то меняться, причем не обязательно к лучшему.

Я расплатился с таксистом и завел незнакомца в кафетерий возле вокзала.

– Скоро полиция приедет сюда, если у вас есть, что мне выложить, то делайте это как можно скорее! Откуда вы знаете про мою мать?

– Прежде всего, давай успокоимся. Закажи американо для меня.

– Слушайте, у меня совсем нет желания распивать с вами …!

– Тише, Марко. Тебе придется выслушать мою историю, а она не самая короткая.

Нужно было совладать с собой. Какой-то сумасшедший, вломившийся в мою жизнь двадцать минут назад, знает или делает вид что знает, что-то о моей матери, которую всегда считали пропавшей без вести. По крайней мере, так говорил мне отец.

Я заказал американо и макиато и постарался настроиться на продуктивную беседу.

– Что-ж, слушаю Вас внимательно.

– Роман, можете называть меня так.

– Как Вам угодно.

Роман одним глотком осушил свой кофе.

– Я хочу, чтобы Вы поверили во всю эту небылицу, которую я вам сейчас здесь расскажу. Иначе все это лишь пепел.

«История Романа»

Мне довелось родиться в зажиточной семье. Я вырос в доме с прислугой в Подмосковье. Сейчас я даже и не вспомню, чтобы я испытывал в чем-либо нужду, вплоть до моего двадцатилетия.

Когда мне стукнуло десять, я пережил развод родителей. Они поделили имущество пополам, равно и, как и своих детей. По стечению обстоятельств, моя младшая сестра уехала вместе с матерью жить на Лигурийское побережье в Италию, где её давно ждал Сеньор Дзолло, продавец оливкового масла и яростный поклонник славянской культуры, и женщины были для него неотъемлемой частью этой культуры.

Я же остался с отцом. За десять лет он так и не оправился от развода, и когда мне исполнилось двадцать лет, весь его бизнес, который стремительно шел ко дну, окончательно потонул. Ещё через два года он умер от сердечного приступа, оставив мне небольшую однокомнатную квартиру в районе Лубянки, несколько коммерческих помещений для сдачи в аренду и море кредиторов, которые не давали мне покоя даже в Рождественские праздники. За всю жизнь отец так и не научил меня делать и сохранять деньги, я умел только тратить.

С моей зарплатой клерка ни хватило бы и трех жизней, чтобы рассчитаться с кредиторами. Тогда я продал свою квартиру и все помещения которые сдавал в аренду. Закрыв долги отца, я снял маленькую комнату в коммунальной квартире в одном из районов Москвы на юге. Так я и влачил свою бесполезную жизнь следующие несколько лет, перебиваясь на гроши, но в один из дней раздался звонок. Это была моя сестра. Мы не виделись с ней с момента их отъезда из России, лишь изредка созванивались по телефону. С матерью я не общался вообще.

Новость о смерти матери не вызвала во мне никаких эмоций, так как узы наших связей были давно порваны. Как оказалось, она погибла вместе со своим итальянским мужем, во время морской прогулки по Лигурийскому морю. Шторм, перевернутая лодка, и десятки сочувствующих на похоронах.

Но это было ещё не все. Незадолго до своей смерти супруги составили завещание. Крохотная часть наследства в виде затонувшей яхты, должна была отойти бывшей супруге Сеньора Дзолло. Мне же достались десять тысяч евро наличными. Остальное предназначалось моей сестре. На секунду я обомлел, эта сумма могла существенно скрасить мое существование на этой грешной земле. Сестра настаивала на моем отказе от доли, так как я даже не удосуживался поздравлять мать с Днем Рождения, и по мнению сестры: «меня и сыном назвать было сложно». Но я напрочь отказался от её предложения и через три месяца явился в Генуе, чтобы лично претендовать на своё законное наследство.

Ты бы видел её глаза, они пылали ненавистью. После бюрократических формальностей я получил свои наличные, а также небольшой аккуратно упакованный сверток, на котором было написано «Роману от его матери». Я закинул сверток в гостиницу, отсчитал несколько сотенных бумажек и отправился отмечать свою удачу. Сначала я зашел в несколько бутиковых магазинов и приоделся. Затем устроил себе тур по ресторанам лигурийской столицы. Вино вливалось в меня нескончаемым потоком, вслед за ним пошел ликер. В переулках Генуе я нарвался на грабителей. Увидев лезвие ножа, я сам осушил перед ними свои карманы. Я был бес сил и совершенно не знал, как мне дойти до гостиницы.

Тогда ко мне подошел человек, мужчина за пятьдесят. В первоклассном костюме. Я помню, что он очень хорошо говорил по-русски, но все же с акцентом. Он взял меня под руку и отвел в номер. Я сделал попытку отблагодарить его деньгами, но жестом руки он дал понять, что никаких денег ему не требуется. На прощанье он промолвил:

– Однажды встретившись с человеком взглядами, ты впускаешь его в свою жизнь. Будьте осторожней, мой друг.

Его голос, тихий и спокойный, до сих пор сидит у меня в ушах.

Наутро, трезвость ума начала возвращаться ко мне. После завтрака я отправился к себе в номер, чтобы рассчитать свои потери за ночь. Судя по всему, я взял не несколько сотенных купюр, а намного больше чем думал. Я потратил почти две тысячи евро за ночь, с учетом того что отдал грабителям. С мыслью о том, что больше терять нельзя, я начал собирать вещи и только перед выходом из номера вспомнил про сверток, оставленный мне моей матерью.

Я уселся в кресло и раскрыл его. Мне показалось, что сверток уже кто-то открывал, так как веревки были слабо завязаны. Внутри я обнаружил фотоальбом в бархатистой зеленой обложке. В нем было множество детских фотографий, на многих я был один, на некоторых вместе с матерью. Никогда прежде я не видел этих снимков. Мать хранила их и собирала всю жизнь, чтобы однажды передать мне. Внутри альбома также было маленькое письмо или скорей записка. В ней говорилось о том, что мама всегда меня любила, и пыталась выйти на контакт, но отец строго запрещал ей видеться со мной. При попытке связаться со мной, он пригрозил ей, что увезет меня туда, где даже сестра не сможет связаться с мной, и тогда оборвется её последняя возможность узнавать обо мне. Кончалось письмо просьбами о прощение.

Где-то внутри меня потекла слеза. Но это было только начало. Последним из свертка я достал книгу. В твердом черном переплете, на вскидку страниц пятьсот. По центру можно было прочитать название книги, оно не выделялось на обложке иным цветом и лишь на ощупь можно было его обнаружить – «Vita et fata». На оборотной стороне стояла надпись «V.V., Isola di Poveglia», «Должно быть инициалы и место печати.» – подумал я. Честно признаться меня сложно было назвать большим фанатом книг, или проще сказать, что за всю жизнь я прочитал два три небольших произведения Гоголя. На этом мой литературный опыт заканчивался. Но эта книга меня заинтересовала. Я взял её в руки, и необъяснимая сила заставила меня приступить к чтению.

Сперва сложно было уловить смысл произведения, но перелистнув несколько страниц моё тело покрылось мурашками. В книге было всё моё жизнеописание с малейшими подробностями, с тех самых пор как я сам начал ходить на горшок.

Самое интересное, что там было не только мое прошлое и настоящее, но и то, что мне ещё только предстоит испытать в жизни. Я с ужасом приступил к прочтению своего будущего и то, что я прочитал, повергло меня в окончательный шок. По сценарию я должен буду сойти с ума, после прочтения этой книги. Я потеряю паспорт, и никто не сможет признать мою личность. До скончания веков мне предстоит быть бездомным и скитаться по улицам итальянских городов, где и мне предстоит умереть.

Первое, что я хотел сделать это выкинуть книгу и поскорее направиться в сторону вокзала, но я оставил её, сам не знаю почему. Когда я приехал в аэропорт Милана, я обнаружил, что грабители забрали все мои документы. Тогда я попытался обратится к работникам аэропорта, и единственная говорящая по-русски девушка отправила меня в посольство.

Посольство было закрыто в связи с некими демонстрациями. Группа радикально настроенной молодежи образовал пикет с транспарантами. Тогда я впервые всерьёз стал думать, что книга действительно знает мое будущее.

Примерно через неделю шумиха возле посольства закончилась, и я вернулся, чтобы решить свою проблему. Посольство было закрыто. На двери висело объявление, что на время дипмиссия российского посольства в Милане прекращена. Не было не единого телефона или адреса для связи. Я присел рядом под тем местом, где раньше развевался флаг. Открыв книгу, я понял, что она словно играла со мной. Пустые страницы в конце заполнились новым текстом.

В книге повествовалось о том, что, когда у меня останется совсем мало сил, и я буду близок к отчаянию, я встречу незнакомца вблизи озера Гарда. Там даже был адрес ресторана, где я тебя встретил и дата, когда ты будешь в нем ужинать, вся информация о тебе и твоей матери, и дальнейшие указания. Думаю, этот текст появился там неслучайно. Завтра утром ты должен вместе с мной отправиться в Венецию. Ты поможешь мне доплыть до острова Повелья, на котором была напечатана эта проклятая книга. Я не знаю, что мы там найдем, но мы должны быть там, я точно знаю, после этого я снова стану свободным.

Роман закончил своё повествование.

– После того как мы покончим со всей этой историей я расскажу правду, о твоей матери которую прочитал в книге и отдам тебе все оставшиеся у меня деньги.

– Почему бы тебе просто не сжечь её? – спросил я.

– Я пробовал, все тщетно. Бумага покрывается синими пламенем, но ни одна её чертова страница не сгорает. Поверьте, Марк, эта книга проклята, и я вместе с ней. И в ваших же интересах помочь мне её уничтожить.

– Зачем книге посылать тебе помощника в роли меня. Маловероятно, что она захочет, чтобы её уничтожили. Больше похоже на ловушку. Кто-то явно играет с тобой.

– Другого выхода у меня нет. Даже если там меня ждет смерть.

– Насколько мне известно, посольство уже возобновило работу. Вы можете сделать необходимые документы, спокойно вернуться домой и забыть все это. И кстати, что если это вообще ничего не значит?

– А ты сам смог бы такое забыть. Теперь нужно идти до конца. Найдем любые зацепки…

Стало понятно, что спорить с ним бесполезно. Роман был явно в горячке, словно фанатик, слепо идущий к своей цели. Я попытался переварить все услышанное. Ведь, как-то он все-таки узнал о моей матери. Я ушел в омут мыслей.

– Ты правда считаешь, что я поверю в весь этот бред? Не понимаю зачем, но ты придумал этот спектакль, покопался в моей биографии и теперь хочешь, чтобы я повелся…