Читать книгу Случайная встреча - Павел Гнесюк - Страница 3

Заместитель губернатора области Аркадий Ильич Зайчиков за свою карьеру шаг за шагом поднимался по должностной лестнице и за семнадцать лет достиг нынешнего поста. Аркадий Ильич со злостью вспомнил, как шесть лет назад ему пришлось лебезить, льстить и угождать губернатору Маркову, чтобы тот назначил Зайчикова на должность заместителя губернатора. Аркадий Ильич для достижения желанной должности подкупал, запугивал и красноречиво убеждал наиболее важных ответственных лиц из административных органов власти и из депутатского корпуса, т. е. всех тех, к чьему мнению прислушивался губернатор Марков.

Когда губернатор Марков повёл в области свою политику, не разделяемую федеральной властью, Зайчиков, уловив возможность упрочить положение на своём посту, открыто выступил против Маркова, а когда вместо опального губернатора Москва назначила лояльного себе, стал правой рукой Филиппова, человека слабого и безвольного, но преданного Москве. При новом губернаторе Зайчиков стал самой значимой фигурой в области, фактически теневым руководителем области.

Эти события прошлых лет нахлынули на Зайчикова в гольф поле, к игре миллионеров Аркадий Ильич пристрастился в последний год, с момента окончания строительства загородного дома. Во время игры в гольф, от лунки к лунке Зайчикова сопровождал невысокий мужчина за сорок лет спортивного телосложения, на лице которого была заметна лёгкая небритость. Аркадий Ильич перебрасывался с ним какими-то фразами, со стороны казалось, что Зайчиков задаёт какие-то уточняющие вопросы. Несмотря на то, что его участок окружали усадьбы других чиновников областного центра, Зайчиков, как помещик, называл свой дом имением. За двадцать с лишним лет, после разрушения великой державы, в России сложился класс неодворян из чиновников, депутатов и крупных бизнесменов, успешно пользующихся своей абсолютной властью.

На территории имения Зайчикова располагался большой дом с великолепной отделкой, небольшой коттедж для прислуги и охраны, крытый бассейн с раздвигающейся крышей, поле для гольфа, теннисный корт, беседка, увитая виноградом, небольшая часть соснового бора, а также канал, проходящий через закрытую территорию до водохранилища, для прогулок VIP жителей поселка на катерах и яхтах.

Зайчиков выполнил сложный удар, но мяч не перелетел через холм, а медленно скатился на песчаную ловушку, поэтому Аркадий Ильич выругался, бросил клюшку, развернулся, глянул на часы и побрел к беседке, до начала намеченной встречи оставалось менее двадцати минут. Напоследок он что-то бросил приказным тоном своему собеседнику, после чего последний уважительно попрощался. В беседке Аркадий Ильич взял из шкафчика кружку и налил из самовара травяного чая, вздохнул, ощутив аромат мелиссы, хотел сделать глоток, но уставился на цветочный орнамент на кружке, от чего поплыли воспоминания детства.

Семья Зайчиковых ничем не выделялась из миллионов обычных советских семей. Отец Аркаши работал мастером на машиностроительном заводе, а мать трудилась в сметном отделе строительно-монтажного управления. В школе Аркаша учился средне и, как советский мальчишка, мечтал о путешествиях в дальние страны.

Однажды в конце лета, в гости к Зайчиковых из Каунаса приехала погостить сестра матери Аркадия вместе со своим сыном Артуром. Среди подарков гости привезли небольшую упаковку жевательной резинки, большой дефицит за пределами прибалтийских республик. Больших трудов стоило маленькому Аркадию уговорить мать, чтобы та заказала сестре большую посылку со жвачкой из Каунаса.

С началом нового учебного года у Аркадия проснулся талант предпринимателя, жвачка активно раскупалась, как одноклассниками, так и ребятами из других классов. Кажущееся уважение к Аркадию росло каждый день, но торговый процесс быстро наскучил маленькому бизнесмену, куда приятнее было давать ребятам жевательную резинку за исполнение желаний, вытягивать из них просьбы и желания за мечту о жвачке. Тогда Аркадий впервые почувствовал сладость власти и понял, что он, никогда не пойдёт работать на завод.

Зайчиков отпил уже остывший чай и сквозь побеги лозы декоративного винограда, зелёным пологом защищающим беседку от прямых солнечных лучей, увидел двоих мужчин, прибывших на встречу. Мужчина постарше – гендиректор, Ветряк Эдуард Юрьевич, акционерного общества Энерго-сервис, был одет в светлый костюм, а младший, парень в серо-чёрных джинсах и в расстегнутой куртке, был пасынком Зайчикова.

После короткого приветствия в виде молчаливого рукопожатия, мужчины уселись вокруг круглого стола беседки. Первым нарушил молчание парень:

– Отчим, а что у тебя делал наш псевдно-бизнесмен, – Кирилл махнул рукой в сторону ворот.

– У меня был важный разговор, – торопливо пробормотал Зайчиков, – детали тебя не касаются.

Представляешь, отчим, дело по Аверьянову пошло по нужному для нас плану. – Выстрел отменил решение следствия проводить процесс в Тарске. Пришлось запугать пару особо борзых репортёров, чтобы перестали копать, а старый пёс Трошин, на сто процентов уверен, что Аверьянов вор. Эдуард Юрьевич, давай активнее включайся со своими строителями.

– Где бы была твоя уверенность, если бы я не воткнул тебя в этот особый отдел ФСБ, – вяло произнёс Зайчиков, – и не нужно так спешить. Вспомни, Кирилл, как твоя горячность чуть не расстроила все дело со строительством микрорайона в Заводском районе, на месте перенесенного за город химического производства.

– Действительно, Кирилл, попридержи коней, тогда только звонок из Москвы остановил Трошина. Твоему начальнику просто ударили по рукам и приказали закрыть дело, – в тональности Зайчикова выговорил глава Энерго-сервиса.– Думаю, рано ещё приступать к строительству, нужно дождаться окончания процесса.

– На территории Тарского района много выгодных для нас участков земли. Жаль, что у тебя, Эдуард Юрьевич не получилось прибрать к рукам часть акций Энерготехмаша, а в результате нам не получилось протолкнуть своих людей в совет директоров завода, – устало махнул рукой Зайчиков.

– Аркадий Ильич, а я-то тут причём? Миноритариев я перекупил, контрпропаганду против Аверьянова устроил, а акции я должен был только зарегистрировать на наши компании. – Возмущался Эдуард Юрьевич. – Это твои адвокаты, Ильич, провалили дело в переговорах с московскими акционерами по передаче части акций завода области.

– Отчим, я тогда сразу сказал, что мелковат против Аверьянова наш человечек в кандидаты на должность мера, – поддержал энергетика Кирилл, – нужно было подбирать кандидатуру из кого-то известного в Тарске.

– Ах, какие вы умные своим задним умом, – зло бросил Зайчиков, – что же вы тогда оба молчали, а сейчас мне ваши идеи.., – Аркадий Ильич грязно выругался, выдержал паузу и более миролюбиво продолжил. – А что с этим солдафоном будем делать?

– Валить! – Выкрикнул Кирилл.

– Тише, испугался Эдуард Юрьевич и, заикаясь, молвил, – мне подумать нужно.

Увидев, что остальные притихли, Кирилл со смехом бросил, – Да пошутил я, хватит трусить, есть у меня отличная идея, как свалить Трошина. Для этого нужен предприниматель средней руки не слишком известный, чтобы при необходимости им можно было пожертвовать.

– В ближайшие дни по областному каналу выйдет передача про нашего мэра-коррупционера, – Ветряк вытащил из кармана флешку, – Кирилл давай на твоём ноутбуке посмотрим.

Кирилл включил компьютер, запустил с флешки видео файл и повернул экран для лучшего просмотра. На экране замелькала заставка передачи с коллажем из фотографий Аверьянова, изображавшие его не в лучшем свете. Аркадий Ильич и Ветряк внимательно уставились в экран, а Кирилл сначала пытался комментировать каждый фрагмент, но после того, как на него шикнули, заткнулся.

– Хорошо твой журналист поработал, – похвалил Аркадий Ильич Ветряка.

– Эту запись, пусть даже фрагментарно, нужно показать по центральным каналам, – предложил Кирилл, – у меня есть нужный человечек.

Заговорщики ещё долго обсуждали все части предстающего плана, а Зайчиков иронично наблюдал за коллегами и молчаливо одобрял идеи своего пасынка.

***

События рабочего дня смазались как в рапиде, все вдруг стало каким-то размазанным, и я подумал, почему бы вечерком немного не развеяться в баре. Засунув в сумку папку с подборкой об Аверьянове статей из интернета и СМИ, подготовленные секретарём, я сел в автомобиль и сказал водителю, чтобы вез меня в бар Фокстрот. Твердо решив выпить в компании, которую может мне составить случайный человек, в баре Фокстрот отправился прямиком к барной стойке. Однако, почему-то с моего языка слетело не коньяк и не виски, а кофе. Бармен через несколько минут поставил передо мной чашку с ароматным и дымящимся черным напитком. Только я хотел сделать глоток обжигающего кофе, как почувствовал, что кто-то рядом плюхнулся на свободное место.

Я сделал пару глотков кофе и повернулся направо, и увидел девушку 28—30 лет в стильной вязаной юбке и кардигане от итальянского бренда Ferragamo. Верхняя пуговица белой блузки из тонкого хлопка была расстегнута. Девушка мне мило улыбалась, теребила нитку жемчуга на шее, но ее зеленые глаза были словно затуманены. Растягивая гласные, она потребовала коньяка от бармена и, осушив бокал, одним глотком произнесла:

– Привет, я Полина!

Продолжая разглядывать барышню, чувствуя, что пауза затянулась, выговорил:

– Привет, а меня зовут Петр.

– Мы с девочками отмечали одно событие, но они ушли и оставили меня одну. Вот я и решила, пойду в народ. Давай выпьем, Петя, за… – еле выговорила моя новая знакомая и рукой указала бармену на бокал.

Я остановил бармена, готового плеснуть в бокал Полины новую дозу коньяка и произнес:

– О, подруга, думаю тебе уже достаточно огненной воды.

То ли моя фраза подействовала, то ли уровень алкоголя уже почти достиг ватерлинии барышни, но Полина вдруг сникла и попыталась устроиться для сна на барной стойке. Я оглядел помещение бара, увидел, что в Фокстроте появились странные и одиозные личности. Почему-то меня охватило ощущение беспокойства за эту малознакомую девушку. Подхватив пьяную Полину за талию, я пробормотал: «Давай прогуляемся на свежем воздухе», – и потащил ее из бара. Водитель, увидев меня, спросил:

– Петр Васильевич, зачем вам это тело? – Водитель понял, что ответа не последует, открыл заднюю дверь автомобиля и помог усадить Полину.

– Поехали, Антон! – Устало произнес я.

– На Трубникова? – Спросил Антон, имея в виду мою однокомнатную квартиру на улице Трубникова и, получив утвердительный ответ, сосредоточился на дороге.

Квартира на улице Трубникова находилась недалеко от моего офиса. Когда я засиживался долго на работе или заводил новое знакомство с очаровательной девушкой, то отправлялся в однокомнатную квартиру на улице Трубникова, которую мои друзья называли альков. Я уже привык к этому прозвищу моего холостяцкого жилища, хотя если разбирать арабскую энтомологию, то в квартире была не только небольшая и уютная спальня с удобной кроватью, но и хорошо оборудованная кухня с мягким диваном. У нас с мамочкой есть еще одна квартира, которую можно назвать и апартаментами, за ее просторные комнаты, а наличие двух широких лоджий позволяет наполнять их свежим воздухом, но эта большая квартира находилась на приличном расстоянии от моей работы и требовала времени, чтобы добраться до этого дома.

Лифт в тишине доставил нас с Полиной на третий этаж. Придерживая, пытавшуюся дремать Полину, я втащил ее в спальню, снял с нее туфли и кардиган и уложил на кровать, а затем прикрыл ее ноги пледом. Я посмотрел на Полину, подумал, что мой альков сегодня ждет спокойная ночь сна. На кухне под аккомпанемент телевизора я решил легко поужинать бутербродами с чаем, а затем улегся на диван, переключив канал на какой-то полицейский сериал, о необходимости просмотреть папку с подборкой об Аверьянове позабыл.

Я проснулся от какого-то теплого сдобного аромата, сел на диван, затем, пружиня, соскочил и решил отправиться в ванную, но услышал звук плещущейся воды и замер. Дверь ванной распахнулась, и я увидел Полину, облаченную в мой банный халат в серо-синюю клетку. Она посмотрела на меня с легкой ироничной улыбкой и буднично по-домашнему произнесла:

– Доброе утро, Петя! Давай позавтракаем.

Сказано это было таким мягким тоном, что я вдруг растерялся и, запинаясь, повторил утреннее приветствие. Полина стала накрывать на стол и ворковать без умолка.

– Я так благодарна тебе, что не оставил меня одну в баре. Вообще-то я не хожу по злачным местам, а вот вчера поддалась уговорам подруг и беспредельно расслабилась. Даже не знаю, что на меня нашло. Может быть тупик в личной жизни?! Да еще с подругами разругалась, вот они и ушли.

Полина что-то еще говорила о подругах, несколько раз повторяла благодарности в мой адрес. Я, молча, смотрел на нее и думал, почему нет трепета в сердце, что же не щелкают во мне разряды,

– В баре Фокстрот поздним вечером бывают странные компании и личности. Когда я тебя увидел рядом с собой у барной стойки, то почувствовал, то ты пришла сюда по какому-то странному стечению обстоятельств. Неожиданно во мне родилось беспокойство, которое усилилось после того как тебя стало покидать сознание от выпитого алкоголя. Сегодня утром я, наверное, уже не смог бы объяснить, почему я привез тебя к себе.

– А может это просто судьба и ничего не нужно объяснять, – заметила Полина и стала накрывать на стол. Она поставила на стол тарелки с рисовой кашей и чашки с ароматным кофе, а в большое блюдо из сковороды выложила аппетитные оладьи.

– Возможно, наши судьбы заранее определены и все, что происходит с нами неслучайно, но для человека миллионы событий и встреч всегда будут казаться случайными, – поглощая кашу, я выдал нелепую философскую фразу.

– Для того чтобы жизнь мужчины и женщины объединилась необходимо не только случайная встреча, нужна хотя бы одна искра, которая даст энергию притяжения и зажжет огонь любви. Известно, что люди живут страстями, но это же не приносит счастье ни тому ни другому.

Улыбка на лице Полины от моих фраз растворилась, глаза стали терять радостный блеск, а плечи вдруг поникли. Мне даже показалось на миг, что она сейчас заплачет. Я с укором подумал: «Что тебе Петька еще нужно? Смотри красивая, умная и хозяйственная барышня смотрит на тебя с нежностью. Разве не такую девушку ты хотел встретить? А сам что творишь? Философствуешь об искрах и страстях, а сам живешь мыслями привести очередную пассию на ночь в свой альков». Полина встала из-за стола, собрала посуду, перенесла ее в раковину, но резко повернулась и бросила:

– Наверное, ты прав, Петя, на близости и страсти отношения не построишь. Может быть, мы встретимся еще раз в другой обстановке? – Полина пронзительно посмотрела на меня.

– Может быть, только если ты сама захочешь встречи, – понимая, что пауза затянулась, поспешно вымолвил я. – Пора собираться на работу.

Я собрался за несколько минут и позвонил Антону, чтобы подъехал к моему дому. Прошло не более четверти часа, как Полина в своем великолепном вязаном костюме предстала передо мной в прихожей. На юбке не было ни одного залома или складки, видно, что Полина встала рано и не только успела приготовить завтрак, но привела в порядок свою одежду. В лифте Полина что-то искала в своей сумочке, а когда нашла, то подала мне небольшой картонный прямоугольник. На визитке было написано Светлова Полина Юрьевна руководитель юридического отдела ОАО Энерго-Cервис, а ниже были приведены телефоны и адрес компании. У подъезда нас уже поджидал Антон, который приветливо распахнул заднюю левую дверь автомобиля, подождал, когда Полина усядется, бесшумно ее захлопнул. Я, молча сел на правое заднее сиденье, и автомобиль медленно выехал со двора.

– Антон, знаешь бизнес-центр на улице Ушакова? – Бодро спросил я и посмотрел на Полину.

– Да, знаю, Петр Васильевич! – ответил Антон.

– Тогда поехали, завезем Полину Юрьевну, – произнес я, а затем отправимся в офис.

Пробок в городе утром еще не было, и мы быстро добрались до бизнес-центра. Подъехав к входу бизнес центра, Антон сразу развернулся на парковке и затормозил. Полина быстро наклонилась ко мне, поцеловала в щеку и шепотом с просьбой в голосе произнесла: «Позвони мне…», выпорхнула из салона. Антон без задержки выехал на проспект и погнал автомобиль к офису, я только сейчас принялся просматривать материалы о коррупции в Тарске.