Читать книгу Вежливое нейтрино - Павел Хицкий - Страница 16

Голова тупая,

Арбуз какой-то дурацкий,

Как говорил один хрен,

Наступает

Ретроградный Меркурий.

Хоть иди

Снами делись по-братски.

Или чем там еще —

Женами,

Каплями травяной микстуры,

Млеко, прическа, куры,

Был бы доволен вождь,

Вождь, как известно,

По звуку почти что вошь,

И лицо у него,

Как легкие

На сигаретной пачке,

Увидишь – сразу от страха сигаешь в родную рожь.

Нелестно вышло.

И хрен с ним.

С тачанки мы видели

Эти правительственные тачки.

Вообще у меня сезон кабачков.

Не тех, что на Пятницкой,

Там – заи, музон, —

Читай пивной путч, фашизм, —

Потом еще эти шоты.

Чувствуешь себя мальчиком

В винтажных тру дойче шортах,

А с утра изо рта

Сапоги вылезают,

Запах, как после секса в ватницкой.

Я ватники не люблю,

У меня, как я уже сказал, плодоовощной фетишизм:

Берешь кабачок,

Режешь,

Кладешь помидор —

Опять красное, лезет подспудная тема власти, —

В общем, кабачок приготовить нетрудно.

Главное, в духовной гармонии чеснок разделить на части,

Масла налить не скудно.

Задумываешься —

Допустим, хорошо ли, что этот ваш

Цветаевский золотой Людовик —

Монархический луидор,

Тьфу, что ж за, бля,

Опять все сгорело.

Хоть иди воруй новую партию

Задом наперед, как Меркурий.

В кармане, сами понимаете,

Два рубля,

Как сорока в дуду пропела.

А чего вы хотите?

Август.

Пустой месяц

Для тех, кто

Сошел

Чисто в белом в болото

С убойного корабля.

Кто там еще,

Господи, курит

На балконе —

Ах, да, это ж я.

Стою, выдыхаю дым

В неглиже —

Мать его, Серж Генсбур, —

Дым вокруг бело-синий,

Как роса над трясиной,

Дым – он, по сути, жатва, слеза, коса:

Срезает туманом

Дома,

Грили теней под листьями,

Девушек волоса,

Господи, как жарко,

Вот придумаю сейчас гризли —

Пусть рычит на улице,

Старушек пугает.

Слышите вопли? Це, меняясь в лице,

Издают они голоса,

Гризли зол, всюду сопли, из пакетов вываливается колбаса —

И так далее.

Так вот дым.

А из дыма —

Если бы кони

Потные, точно в масле сандаловом,

Или

Радости полоса,

Воспоминание,

Плотное, как кабачки,

И такое же мягкое, сально-влажное

Из-под грифа

«Легко ли быть молодым».

Вот представьте:

Жарко,

Хотя только май,

На ней сандалии,

Над ними ноги, загорелые, гладкие,

Над ногами – платьице прозрачное, бери и сразу снимай,

В модельных руках – кисточка,

Забор красит.

Так я ей написал панегирик:

Дева сладкая, очень идет тебе эта кисточка,

Ты думаешь, ты про трансцендентное да соборы,

А особенно прекрасна, когда красишь заборы.

И вообще, дело наше малярное украшает лучше семинаров и гирек.

Закончилось,

Конечно, скандалом.

Ладно, пусть идет лесом,

Нашлась тоже фифа.

И я, честно говоря, тот еще лирик.

Я же что-то хотел сказать

Важное.

У меня друг умер.

Несколько лет как.

А сегодня у него день рождения.

То есть как друг,

Один раз виделись,

Выпивали,

Картошку грызли,

Видели, как мошка

Опускается на закате, вещам завеса.

Все писал: приезжай,

А я так и не собрался.

Теперь

Вспоминаю как наваждение.

Правильно было

Знать, что он там в лесу

Живой ходит

Под Архангельском,

А он больше не ходит.

Так бывает:

Малознакомый, а друг.

С лицом иссушенным, сейчас кажется, почти ангельским.

Высокого роста.

Жил, как Навин, с трубой.

Если не веришь,

Ты, наверное, пока просто

Не понимаешь.

Говорю сам с собой,

А вокруг

Городское шоу,

Опять мерещатся шоты, партии, хартии,

Воздух мертво стоит

Во все открытые двери,

Дворники во дворе

Стучат по фанере.

А может,

Это просто дождь пошел.

Так грустно жить в этом

Августе.

Хорошо бы,

Чтоб дождь пошел.