Читать книгу Люди без города - Павел Иевлев - Страница 7

– Этот обозначен зеленым, – тихо сказал Артем, оглядываясь. Они стояли в большой круглой пещере, слабо освещенной чем-то вроде лампадки – простой глиняной плошки с фитилем. Лампадка потрескивала и неприятно пахла горелым салом. Борух включил подствольный фонарь и обежал его лучом помещение.

– Это не пещера, – констатировал он, – это бункер какой-то…

Заросшие влажным мхом стены образовывали идеальную полусферу и были не каменными, а из серого ноздреватого бетона со следами опалубки. В одном месте из стены торчал ржавый кран, из которого тонкой струйкой сочилась вода. Судя по тому, что помещение не затопило, куда-то она сливалась, но пол был покрыт тем же зеленым сырым ковром из мха и сливного отверстия видно не было. Напротив крана в стене была вмурована мощная стальная дверь, крашенная шаровой краской. Там, где краска отслоилась, махрилась пышная рыхлая ржавчина. Рычаги на квадратных осях приводов кремальер отсутствовали.

– Замуровали, демоны! – удивленно сказал Артем. Он подошел и попинал дверь – она не шелохнулась, и звук был глухой, не дающий надежды, что его услышат снаружи. Он попробовал повернуть ось, обхватив ее ладонью, но только руки испачкал в ржавчине. – Надо же!

– Забей, – сказал Борух, – и тут подождем, ничего страшного. Ноги только не промочите.

– Нет, ты не понимаешь, – ответил Артем с досадой, – тут мы ничего не высидим…

– Индекс «Т»? – догадалась Ольга.

– Он самый…

– Эй, алло! Я ваших индексов не знаю! – напомнил Борух.

– «Т» значит – «транзитный». Тут два репера, входной и выходной. Мы у входного, нам нужен второй.

– Что за нахер? – возмутился майор. – А если до него три дня на оленях и два на собаках? Куда ты завел нас, эм-сусанин?

– Нет, тогда он не был бы зеленым. Рядом репер, я его чувствую даже. Может, прямо за этой дверью… Будем ждать, или сломаем?

– Чего ждать? Чем сломаем? – недовольно спросила Ольга.

– Ну, кто-то же добавляет в плошку, ту вонючую дрянь, которая там горит?

Ольга заглянула в плошку.

– Глубокая, – сказала она, – такая неделю гореть может…

– Можно и не дожидаться, – пожал плечами Артем, – я бы просто срезал дверь.

– У тебя, что УИн есть? – поразилась Ольга. – Их теперь и м-операм дают?

– Ну, вообще-то мне его выдали не как оператору, а как монтажнику, – скромно ответил Артем. – Но да, он у меня есть.

– Ты вытащил продукцию списка «А» из Коммуны? – Ольга присвистнула. – Ну ты даешь, дорогой…

– А что, нельзя было? Мне никто не сказал… Да вон, у тебя и винтовка…

– Винтовка по списку «Б», мы их продаем даже… – покачала головой Ольга. – А у тебя УИн в межведомственный зазор проскочил – монтажное управление не знало, что ты оператор, а безопасники – что монтажники выдали тебе прибор. Ты по возвращению, главное, не ляпни, что ты его с собой таскал…

– Позасекретят все, а потом сами мучаются, – проворчал Борух. – Режь давай, к чертовой матери, пока у нас тут ласты на ногах не выросли. Примерно… тут, тут и тут. И с другой стороны симметрично. На ладонь глубины.

Борух нацарапал на двери кончиком ножа предполагаемое расположение запорных штырей. Артем достал из поясного чехла серый металлический цилиндр, в торце которого выступал двуцветный клинышек из двух сходящихся в одну грань треугольных призм чёрного и белого камня и двинул ползунок выключателя. Отрегулировал двумя кольцами язычок рабочего луча в длинное узкое лезвие синего света и провел им в отмеченных местах по периметру, затем уперся в край ладонью и с усилием толкнул от себя. Дверь с неприятным скрипом стронулась и пошла.

– Стоп, погоди! – остановил его Борух. – Дальше я сам, отойди.

Он посветил в щель подствольным фонарем, потом открыл пошире, аккуратно выглядывая в темноту.

– Что-то тут… – сказал он неуверенно. – А, понятно… Долго бы мы его ждали!

– Кого? – спросила Ольга

– Фонарщика здешнего. Вот он, болезный, лежит…

В темном бетонном коридоре с пустыми кабельными крюками по стенам лежало, вытянувшись, тело. Артему не очень-то хотелось его разглядывать, но он успел заметить в свете фонаря лысину и разбитый кувшин с каким-то жиром. Похоже, человек действительно шел заправить плошку – но не дошел.

– Что с ним? – спросила Ольга. Винтовка ее была в рабочем положении и взята наизготовку.

– Он умер, – констатировал Борух. – Пулевое в грудь. Лежит тут не долго, это жир так воняет, не он. Но уже остыл. Несколько часов, должно быть.

Аккуратно обойдя труп, они прошли по коридору вперед. Метров через десять коридор разветвлялся. Длинная его часть слегка подсвечивалась дневным светом и, очевидно, вела на улицу, а короткий отнорок заканчивался невдалеке такой же железной дверью.

– Скорее всего, там выходной репер, – сказал, прислушавшись к своим ощущениям Артем. У него как будто потянуло под сердцем легоньким сквознячком, хотя воздух в тоннеле был неподвижен. – Да, определенно он там.

– Проверяем, – коротко сказал Борух.

Дверь оказалась открыта, внутри было симметричное входному помещение – даже торчащий из стены кран тоже тек, наполняя купол противной влажностью. В середине торчал из пола черный цилиндр реперного камня.

– Здесь кто-то совсем недавно прошел… – сказал майор, разглядывая грязный сырой пол. – Несколько человек, у всех ботинки с одинаковой треккинговой подошвой. Прошли к реперу – и ушли через него, обратных следов нет…

– Получается, наши? – неуверенно сказала Ольга. – Ничего не понимаю…

– Не видел у наших такой обуви, – покачал головой Борух. – Они либо в сапогах по привычке, либо в армейских с городского склада. А тут рисунок вообще незнакомый.

– Так репер же… – Артем впервые видел Ольгу в такой растерянности. – Ты не понимаешь! Никто, кроме…

– Этого я не знаю, – сказал, вернувшись в коридор майор. – Это просто следы. Мало ли кто во что обулся…

Он вернулся на развилку, прошел до входного помещения, еще раз внимательно проверил труп и дверь.

– Будем снаружи осматриваться, или свалим от греха? – спросил он наконец.

– Будем! – твердо ответила Ольга. – Тут творится что-то очень странное.

Проход наружу заканчивался большими железными воротами, створки которых были открыты так давно, что уже вросли нижним краем в землю. Густо заплетенный вьющимися растениями входной тамбур выглядел даже симпатично. За ним открывалась тенистая аллея, дорожка которой была отсыпана мелкими камушками кремового оттенка, ограждена каменными бордюрами и тщательно выметена от листвы. Такая вполне могла быть где-то в европейском городском парке. Несколько портили благопристойный вид только валяющиеся тут и там трупы людей. Если убитый в тоннеле «фонарщик» был одет во что-то вроде монашеского балахона, то эти выглядели при жизни вполне светски – обычная городская одежда, брюки, рубашки, платья… Сейчас они лежали, нелепо раскинувшись в лужах свернувшейся крови. Женщины, мужчины, несколько детей…

– Кто мог?.. Зачем?.. – тихо сказала Ольга.

Борух с пулеметом наизготовку быстро и тихо пошел, аккуратно переступая с пятки на носок, к концу аллеи. Ольга в той же манере двинулась за ним, держа прицел винтовки на линии взгляда. Артем просто шагал за ними, сжимая в руках автомат и стараясь не глядеть в лица убитым.

Аллея заканчивалась на небольшой площади маленького городка. Здесь, видимо, была ярмарка – торговые ряды, наряженные люди, какая-то временная сцена из досок… И много, много убитых. Мертвая торговка ягодами лицом в клубнике. Заляпавший ткань своими мозгами безголовый галантерейщик. Заваленный пирожками разносчик с подносом. Залитый содержимым бутылок и кровью бармена кафетерий, где осели на своих стульях посетители. Повисший на краю сцены артист в ярком костюме. И просто лежащие внавал люди, гулявшие тут на городском празднике. Несколько легких прилавков были перевернуты в тщетных попытках скрыться, и на уходящей вдаль мощеной булыжником улочке лежали лицами вниз те, кто сумел убежать с самой площади. Было тихо, только что-то капало и навязчиво жужжали мухи.

Артем отвернулся, борясь с тошнотой. Ольга стояла бледная и только повторяла тихо: «Как?.. За что?..» Борух зачем-то осматривал прилавки, стену дома и основание памятника какому-то несовременно одетому мужику в середине площади.

Вдали послышались какие-то крики, шум, и нечто похожее на отрывистые команды. Майор вскинулся:

– Бегом отсюда, в бункер! Давайте, давайте, не тормози, Артем, а то сам будешь объяснять местным, что не верблюд…

И они побежали.

Запыхавшийся Артем прислонился к выходному реперу, изо всех сил стараясь успокоиться и сосредоточиться на работе со структурой в планшете.

– Я готов! – наконец сказал он. – Следующий – желтый!

– Ну-у, если этот был зеленый, – неопределенно протянул Борух, – то я даже не знаю…

– Сдвигай! – решительно скомандовала бледная Ольга, и Артем совместил метки.

В глаза полыхнуло яростным солнцем.

Вокруг торчащего внаклонку из земли реперного камня лежали полускрытые травой каменные колонны, за которые немедля повалились, выставив оружие, Ольга и Борух.

– Да ложись ты! – зашипел майор Артему. – Не торчи на виду!

Артем торопливо присел, убирая планшет и путаясь в ремне автомата.

– Сколько ждать? – нетерпеливо спросила Ольга.

– Не знаю, – пожал он плечами. Полчаса, час…

– Может, обойдется… – с надеждой сказала она.

– Сплюнь и постучи по дереву! – отреагировал Борух. Ольга послушно сказала «тьфу» и заозиралась.

– Вот как назло, ни кусочка… Трава одна.

Они лежали в траве на вершине пологого холма и от него до самого горизонта колыхалось выжженное солнцем желто-зеленое степное разнотравье.

Несколько минут они молчали, приходя в себя, потом Артем не выдержал:

– Кто их всех убил?

– Я не знаю, кто это был… – начал осторожно Борух. – Но я знаю, как. Они вошли как и мы, через входной репер. Их было пять или шесть человек, не больше. Дверь была открыта, навстречу им шел по коридору человек с кувшином жира для лампы. Он стал первой жертвой. Выйдя, они закрыли дверь за собой – до этого она не закрывалась много лет, им пришлось постараться, остались следы на рычагах – вероятно, их пришлось стронуть ударом приклада. Затем они вышли на аллею и начали стрелять. Оружие у них было бесшумное или почти бесшумное, потому что на площади расстрела в аллее не услышали. Оружие с безгильзовым боеприпасом или с гильзосборником – гильз нигде нет. Очень высокая пробивная способность при малом калибре – все тела навылет, деревья насквозь, кирпичные стены очень глубоко или тоже насквозь. Я бы подумал на аналог твоей винтовки, – Борух кивнул на оружие Ольги, – но, насколько я знаю, из него нельзя стрелять очередями.

– Нельзя, – подтвердила Ольга, – принцип выброса заряда исключает скорострельность.

– Либо они решили эту проблему, либо используют что-то совсем другое. На площади поливали очередями. Навскидку, я бы сказал, что выпущено более тысячи пуль, так что я ставлю на безгильзовый боеприпас – вряд ли они таскали при этом мешки с гильзами. Пули прошивали по несколько человек, прилавки с товаром, останавливались только в стенах на другой стороне и толстом бетонном постаменте памятника, так что они выкосили всех за пару минут, стоя плотной группой в одной точке. Затем они разошлись по площади и тщательно отработали контроль, ни оставив в живых никого – добивали одиночными в голову даже детей и женщин. Я видел застреленного в коляске младенца, и это была не случайная пуля, а выстрел сверху, то есть почти в упор, прицельно…

Борух рассказывал нарочито сухо, без эмоций, но Артема снова замутило.

– Кто мог это сделать? – бесцветным тихим голосом спросила Ольга. – Кто?

– Это определенно была группа профессионалов, – ответил ей майор. – Они примерно одного роста, с близким размером ноги, в одинаковой обуви – потому я не могу точно определить, пятеро их было или шестеро. По площади ходили пять человек, но командир мог остаться стоять на месте и контролировать обстановку вокруг. Судя по размеру ботинок и ширине шага – крупные мужчины, не ниже метр девяносто. Судя по тому, как ставили ноги – с большим заплечным грузом, вероятно с рейдовыми рюкзаками. Действовали очень быстро, четко и слаженно – никто не успел ни оказать сопротивление, ни убежать. Пришли – отработали – отошли.

– На кого это похоже? – спросил Артем.

– Я в затруднении, – признался Борух. – По единообразию, технике действий и общей сработанности группы похоже на армейский спецназ, но я не могу представить себе военных, настолько спокойно и буднично работающих по гражданским. У них психология другая.

– Я не понимаю – зачем? – сказала Ольга устало.

– Ну, как минимум, теперь этот репер не зеленый… – задумчиво ответил Артем. – Вряд ли там будут рады пришельцам из бункера… Оль, а кто вообще может ходить по реперам?

– Еще полчаса назад я была уверена, что никто, кроме нас. Но это означало бы, что эту бойню учинил кто-то из наших…

– Я не видел в Коммуне людей, способных на такую операцию, – покачал головой Борух. – А ведь именно я занимаюсь военной подготовкой наиболее боеспособных подразделений…

– А группа Карасова? – вскинулся Артем. – Те, кто оказался в Коммуне вместе с ним? Они же профессионалы, так?

– Это обычные военные, Тём, – ответил майор. – Они не станут вот так убивать гражданских. Просто не смогут. Поверь мне, если тебя научили правильно стрелять, это не значит, что ты готов убивать кого угодно. На то, что мы увидели, людей специально подбирают и специально дрессируют.

– Если кто-то, кроме нас, ходит по реперам, то Коммуна для него открыта, – задумчиво сказала Ольга. – Все наши меры безопасности тогда говна не стоят…

Артем вспомнил студентку с дробовиком у реперного камня и мысленно с ней согласился. Если представить, что там, в самом центре жилого анклава, выйдет вот такая группа живорезов… Черт, да они пол Коммуны перебьют, прежде чем ополчение подтянется! И в первую очередь – детей… Ему стало нехорошо.

– Оль, а может такое быть, что у них просто есть проводник?

– Воронцов тебе что, совсем не давал теории? – удивилась Ольга. – Проводники ходят исключительно через кросс-локусы, совсем другой принцип.

– А если они пришли в срез через какой-то кросс-локус, потом пробрались к реперу и имитировали свой приход там? Чтобы местные думали на нас?

– Интересная мысль, – признался Борух. – У нас не было времени тщательно все осмотреть, так что, теоретически, вариант возможный. Имитировать уход через репер не так уж сложно – протопали трое туда передом, оттуда задом – вот вам и следы шестерых в одну сторону…

– А потом по свежим следам приходят местные, – подхватил Артем. – А там мы такие за запертой дверью входной точки… Это если бы у меня, к примеру, УИн-а с собой не было…

– Мда… – поежился Борух, – неловко бы получилось…

– Нет, – твердо сказала Ольга, – не сходится. Для этого им нужно было бы знать, что мы туда придем. А мы этого два часа назад сами не знали. Если это засада, то не на нас.

Артем достал планшет и активизировал его, изучая структуру сети реперов. Было на удивление тихо и спокойно, светило солнце, стрекотали кузнечики, пахло нагретой травой.

– Интересно, – сказал он через пару минут. – Это вообще тупиковое направление. Через тот репер можно пройти только сюда…

– Ну да, с транзитными реперами так бывает, – подтвердила заинтересованная Ольга. – А дальше?

– Отсюда мы можем идти в трех направлениях, – продолжил Артем. – Вернуться назад…

– Вот уж нахрен! – отреагировал Борух, разглядывающий горизонт в бинокль.

– Можем идти куда собирались – на серую точку, – и остался еще один вариант…

– Какой? – не выдержала Ольга.

– Красный тупик!

– Прэлэстно! – отреагировал Борух, не отвлекаясь от бинокля. – Не просто жопа, а безвыходная жопа… Слушай, может ты в следующий раз возьмешь с собой всю базу по реперам?

– Это стопка книг с меня ростом! – возмутился Артем. – Заполненных от руки, прошитых, опечатанных и категорически запрещенных к выносу из спецхранилища!

– Получается, – задумчиво сказала Ольга, – что, если убийцы все же шли по реперам, то они могли пройти только сюда?

– А и верно… – ответил ей майор. – А ну, Оль, смотри на шесть часов, что-то мне там мерещится, а я тут огляжусь…

Ольга взяла бинокль, а Борух, не поднимаясь в полный рост, двигаясь в полуприседе, начал внимательно осматривать вершину холма. Он раздвигал руками траву, разглядывал почву под разными углами, заглядывал в тень под камни… В конце концов майор, вздохнув, сказал:

– Не хочется вас расстраивать, но…

– Они были здесь? – спросила Ольга.

– Да. Трава густая, следов не хранит, но один из них сидел на том камне, там проплешина, остался характерный след подошвы. На верхнем торце стоящего камня следы копоти с мелкими фракциями металла – что-то недолго, но интенсивно горело. Возможно, сигнальный фальшфейер.

– Значит, – констатировал Артем, – они ушли либо в серый, либо в красный репер.

– Либо, – тихо сказала Ольга, – они движутся к нам вон оттуда…

Она, не убирая от глаз бинокля, показала в том же направлении пальцем.

– Артем, время? – спросил майор.

– Минут пятнадцать еще, минимум…

– Дай-ка… – Борух забрал у Ольги бинокль. – Что-то едет. Довольно быстро и прямо сюда. Вряд ли это они, откуда у них машина-то?

– Срез желтый, – напомнил Артем. – Вряд ли нам везут пряники.

– Будем валить с дистанции, или подпустим поближе? – деловито поинтересовалась Ольга, раскладывая сошки винтовки и пристраиваясь за камнем.

– Одна машина, не очень большая, – сказал майор. – Вряд ли их там больше четырех-пяти. Давайте на них посмотрим.

Он присел за каменной колонной, торчавшей из земли в наклон, и приготовил пулемет. Артем, всегда чувствующий себя в таких ситуациях слегка лишним, снял с предохранителя автомат, дослал патрон, и проверил, легко ли достается из разгрузки граната. На этом его военные навыки закончились.

Приближающийся по степи автомобиль оказался поставленной на здоровенные колеса рамой, поверх которой было сварено из труб и обрезков разнородного металла подобие кузова, слегка подернутое местами ржавчиной. Стекол в кузове не было – спереди проем затянули крупной сеткой, а остальные и так обошлись. Приблизившись к холму, странная машина сбросила скорость и покатилась медленней, но направление движения осталось прежним.

«Ду-ду-дум!» – пулемет Боруха вспахал степь перед колесами короткой очередью, и колымага, противно заскрипев тормозами и накренившись, резко встала.

– Не стреляйте, это мы! – закричали оттуда на чистом русском языке. – Мы сигнал увидели!

– Вылезайте, – скомандовал майор.

– Да-да! Без проблем, братан! Вы принесли, что обещали?

Из машины, цепляясь за приваренные скобы, слезли три невзрачных мужичка, одетых как сельские механизаторы – потасканные брючки, помятые грязные пиджаки поверх несвежих маек и гопницкие кепочки. Правда, брючки были заправлены в высокие стоптанные берцы, на ремнях висели здоровенные тесаки, а на плечах, стволом вниз, – дробовики впечатляющего калибра.

– Принесли же, ну? – нетерпеливо приплясывая, направился к ним первый. У него дробовика на плече на было, но зато на поясе висел в кожаной петле натуральный двуствольный «хаудах»9.

– А вы? – спросил в ответ Борух.

Тот остановился и спросил удивлено:

– А чо сразу мы-то? Не понял… Вы чо, братаны, в натуре гоните? Мы ведь уже…

– Але, Митяй, это не они! – вдруг заорал голос сверху. – Это подстава! Вали их!

Оказалось, что слезли из машины не все. Притаившиеся наверху четвертый сумел их разглядеть с высоты кузова и теперь наводил на Ольгу какой-то чудовищный карамультук на вертлюге, в ствол которого, казалось, можно всунуть кулак. Артем вскинул автомат, но Ольга успела первой – ее винтовка совсем не впечатляюще хлопнула, как пастушеский кнут, и стрелок повис на своей гаубице.

Двое «механизаторов» синхронно скинули с плеч дробовики, отработанным движением направляя стволы вперед, но неготовность к стрельбе их подвела – Борух срезал обоих одной длинной очередью. Артем выстрелил в вышедшего вперед Митяя, но тот неожиданно резво кувыркнулся вбок, покатился по траве и очередь ушла в землю. Артем повел за ним стволом, пытаясь взять упреждение, но он так же резко остановился, поднялся на колено и вскинул хаудах – пули снова ушли мимо.

– Бабах! – крупнокалиберный обрез грохнул, как пушка. Рядом щелкнули несколько картечин, но основной заряд ушел выше – оружие сильно подбросило отдачей, все заволокло белым дымом. Обрез шарахнул вторым стволом – на этот раз точнее, но Артем уже успел метнуться за камень и заряд ударил в каменный столб, вышибая пыль и крошку. Выскочив с другой стороны камня, Артем высадил в облако дыма остаток рожка, и, отскочив назад, начал торопливо и неловко перезаряжаться, вытаскивая магазин из тесного кармана разгрузки.

– Живым берем! – рявкнул Борух, но, когда Артем выглянул из-за камня с перезаряженным автоматом, было уже поздно – кепочку Митяя унесло на два шага вместе с половиной головы.

– Это я, что ли, попал? – неуверенно спросил Артем. Ему было странно и не по себе, хотя это был не первый случай, когда пришлось стрелять в человека.

– Вот жешь, блядь! – выругался в сердцах майор. – Нахуя? Он же оба ствола разрядил, надо было его брать!

– Ну… так вышло, – ответил Артем без особого сожаления. – Он в меня, я в него…

– «Вышло» – из жопы дышло! – зло сплюнул Борух. – И спросить теперь некого, что тут творилось…

Борух с Ольгой быстро и спокойно осмотрели трупы. Артем, стараясь не приглядываться к тому, что сделали с головой «Митяя» удачно попавшие автоматные пули, залез по скобам на высокий кузов машины. Каркасные сиденья, с натянутым на них брезентом, примитивные органы управления, – и ничего ценного или интересного. Никакой возможности понять, что связывало этих наездников и тех убийц.

– И что же они должны были им принести? – задал риторический вопрос Артем, слезая.

– У покойничка своего спроси! – буркнул майор.

– Перестань, Борь, – укоризненно сказала Ольга. – В бою всякое бывает… Я другого не понимаю – те, кто прошел реперной связкой, подали сигнал, так?

– Так, – согласился Борух.

– А почему они не дождались тех, кого вызывали?

– Да хрен их знает… Те долго ехали, эти сильно спешили, а может, они и не им вовсе сигналили… Не у кого спросить-то! – зло добавил майор.

– Не обращай на него внимания, дорогой, – посоветовала Ольга, – это у него адреналин так выходит. Пристрелил – и ладно, лучше ты его, чем он тебя. Что там репер?

Артем прислушался к себе и к камню, достал из сумки планшет…

– Да, готов, можно двигать.

– Тогда давайте уходить, пока еще кто-нибудь не приехал.

– В серый? – уточнил Артем.

– Ну, не в красный же… – пробурчал Борух, успокаиваясь.

Артем вздохнул, активировал планшет, повернул структуру, совмещая реперы…

– Двигаю!

Золотой свет заполуденного солнца мигнул, и сменился розовыми сумерками заката.

– Внимание! – тихо скомандовал Борух. – Они могут быть где-то здесь!

Реперный камень оказался аккуратно инсталлирован в вертикальном положении в середину замощенной булыжником площади. Непосредственно вокруг него был сделан отсыпанный мелкой каменной крошкой круг, окруженный невысоким бордюрчиком из полированных гранитных плит. Рядом располагались красиво вырезанные мраморные лавочки. Вокруг площади плотно стояли городские дома, выходя на нее стеклянными фасадами магазинов и навесами уличных кафе. Дома были симпатичные, все разные, но образующие единый архитектурный ансамбль. Высотой этажей по пять, с лепниной по оконным проемам и изящными крошечными балкончиками. Такие площади часто можно встретить в старых европейских столицах – Артему немедленно вспомнилась Прага, где ему довелось пару раз побывать.

Борух и Ольга синхронно припали на одно колено, обводя стволами окрестности, но площадь была совершенно пуста. Витрины магазинчиков заросли пылью до непрозрачности, легкие стулья уличных кафе перевернул ветер, полотняные маркизы навесов выцвели от солнца и дождей, цветы на балкончиках высохли и осыпались на занесенную листьями брусчатку. Последние лучи солнца, косо падающие на тусклые окна домов, заливали их багровой пыльной позолотой, но движения за стеклами не было. Город был давно и, видимо, быстро брошен. Сквозь потеки грязи на витринных стеклах были смутно видны какие-то товары, двери кафе были раскрыты, Артем разглядел даже несколько грязных чашек, стоящих на столиках внутри. При этом никаких следов паники, военных действий, насилия, мародерства и всего такого прочего. Никаких зловещих скелетов, ни одно окно не разбито, на мостовой не валяется ничего, кроме листьев с растущих тут же деревьев.

– Мария Селеста прямо, – тихо сказал осмотревшийся вокруг Борух. – Аж жуть берет…

– Дорогой, время? – нервно спросила Ольга, которой тоже было не по себе от этой тишины и заброшенности.

Артем сосредоточился на ощущении репера, потом достал планшет, актировал, проверил…

– Твою ж мать! – сказал он вскоре. – Не наш день, определенно…

– Что такое? – спросил Борух, который тем временем внимательно осматривал площадь.

– Опять транзитный репер! – сокрушенно ответил Артем. – Они довольно редко встречаются, а у нас второй чуть ли не подряд…

– И как далеко отсюда выходной камень? – Ольга внимательно рассматривала улицу в электронный прицел винтовки. Артем знал, что там есть режим обнаружения живых существ, хотя даже представить себе не мог, на каком принципе он работал. Еще одна загадочная технология, никак не соотносящаяся с общим уровнем Коммуны.

– Понятия не имею, – пожал он плечами. – Без триангуляции только направление могу показать. Вот как раз улица в ту сторону идет…

Единственная, прямая как струна улица, уходила ровно в сторону заката, и бьющие в глаза лучи почти скрывшегося за горизонтом солнца не дали ее толком разглядеть.

– Да, эти ребята как раз по ней и уехали… – сказал Борух.

– Уехали? – удивилась Ольга.

– Их ждала тут машина. Вышли, сели и укатили. Следы хорошо видны, и следы накатанные – не один раз тут проезжали.

– Надеюсь, это не означает, что до выходной точки пешком не добраться… – задумчиво сказал Артем. – Но она точно не рядом, я ее не чувствую. Я засек направление по компасу – если отойти на пару километров перпендикулярно ему и снова взять планшетом пеленг – вычислим расстояние…

– А смысл? – здраво сказал Борух. – Какое бы оно ни было – всё наше. Так чего зря ноги бить?

– И то верно, – согласилась с ним Ольга. – Но я тоже предлагаю отойти в сторону, хотя и с другой целью. Нам надо найти место ночлега, а это лучше делать не на наезженном незнамо кем маршруте. Не хотелось бы, чтобы на нас кто-то наткнулся. Давайте, пошли быстрей, пока еще что-то видно…

– След в след за мной! – сказал быстро Борух. – Идем по колее машины, чтобы не топтать – совсем не нужно, чтобы нас тут искали.

Они пошли – четко и легко шагающий майор, за ним, без напряжения ставя ногу точно в след Ольга, и последним – чувствующий себя мучительно штатским и неуклюжим Артем. От напряжения ему было так же сложно идти ровно, как ходить по канату – казалось, ноги так и норовят наступить мимо следа, особенно учитывая, что солнце окончательно село, и в брошенном городе стало темно. Включать фонари Борух запретил, только светящиеся закатным светом облака еще давали возможность не натыкаться на стены. Пройдя по улице с полкилометра, они свернули в первый же переулочек вправо – до этого дома шли сплошной, без просветов, чередой темных витрин. Похоже, это был какой-то центральный городской променад, где модные бутики соседствовали с дорогими ресторанами. «Хотя, черт его знает, как у них тут все было устроено… – подумал Артем, – Может, просто похоже…»

Свернув, они некоторое время шли узкими улочками, но потом стало окончательно темно.

– Давайте сюда, что ли… Не на мостовой же спать! – Борух указал на широкие стеклянные двери над каменным резным крыльцом.

Двери раскрылись с тяжелым скрипом, оставляя след на пыльном полу. Внутри включили фонари.

– Похоже на гостиницу! – сказал Артем.

Помещение перегораживала стойка, за которой висела самая банальная доска с ключами. На стойке лежала заложенная карандашом книга для записей, за ней на полке стоял кнопочный телефон – Артем почему-то ожидал увидеть дисковый, с тяжелой трубкой-раструбом из меди и эбонита, но нет – оказался совершенно банальный офисный аппарат с факсом. Цифры как на аппарате, так и на бирках ключей были обычные, арабские, но лежащий на стойке пыльный буклет оказался, несмотря на сходство букв с латиницей, совершено нечитаемым. Текст изобиловал тильдами, умляутами и прочими диакритическими знаками, и не был похож ни на один известный Артему язык. Он подумал, что такое количество дополнительных значков обычно означает заимствованную из другого языка письменность, придуманную для другой фонетики – но потом решил, что вряд ли кого-то теперь заинтересует местная история.

– Будем считать, – сказал Борух, снимая ключ с биркой «201» с крючка, – что у них та же логика нумерации, и первая цифра означает этаж. Вряд ли тут сотни номеров, в конце концов. Ищем лестницу, нам второй этаж удобней. Если что, будет время смыться, пока прочешут первый…

Лестница оказалась за углом коридора, и Артем чуть не загремел с нее, когда под ногами поехала сорвавшаяся с креплений ветхая ковровая дорожка.

– Все-таки наследили… – укоризненно сказал Борух. – Ладно, будем надеяться, что никто нас искать не станет. С чего бы?

Номер действительно оказался на втором этаже, небольшой, однокомнатный, с застеленной широкой кроватью, диванчиком, столом-стульями и окном-балконом во всю стену. Артем хлопнул по покрывалу и в затхлый воздух поднялась туча пыли.

– Что ты делаешь, не пыли! – возмутилась Ольга. – Нам тут дышать этим потом!

Она аккуратно, стараясь не встряхивать, сложила покрывало и вынесла его в соседнее помещение – там обнаружился вполне приличный санузел из унитаза и душевой кабины. Воды, разумеется, не было.

– Дверь эту балконную приоткройте, что ли, – сказал Борух, – а то дышать нечем. Но чуть-чуть, чтобы с улицы незаметно было… И в сортир этот, чур, не гадить – самим же нюхать всю ночь придется. Я от соседнего номера сейчас ключ принесу, там хоть все засрите.

– Грубый ты, майор… – покачала головой Ольга, проверяя содержимое шкафов и прикроватных тумбочек.

– Жизнь такая, – ответил Борух, выходя из номера.

– Бара в номере нет, – разочарованно констатировала Ольга, закончив обыск, – и халатов нет, и тапочек, одни полотенца в душе. Три звезды максимум.

– Ну, так мы и не переплатили, – возразил Артем, пытаясь открыть створку высокой застекленной двери. Бронзовые шпингалеты присохли, пришлось помогать себе ножом, но, в конце концов, удалось сделать небольшую щелку для притока воздуха. Сразу почувствовалось, как свежо в ночном городе и как душно тут.

– Вниз по лестнице не ходите, я там растяжку пристроил, – сказал вернувшийся Борух и бросил на кровать ключи с бирками. – Вот, девочки налево, мальчики направо.

– Я скоро! – Ольга подхватила из рюкзака пластиковую двухлитровку с водой, взяла один из ключей и вышла. (Полное отсутствие пластиковых бутылок стало для Артема чуть ли не самым сильным бытовым шоком в Коммуне. Там вообще не было ничего одноразового, но разведчики быстро освоили наследство перемещенного города).

– Как думаешь, что тут случилось? – спросил Артем у майора.

– Я стараюсь об этом не думать, – признался тот. – Так же, как стараюсь не думать, почему почти все известные нам срезы либо безлюдны, либо идут к тому. Но доводилось мне слышать краем уха, что это не просто так…

– А как?

– Никак! – сказала вернувшаяся Ольга. – Не забивайте себе головы, мальчики. У нас уже ученые на эту тему друг у друга последние волосья на диспутах повырывали, а все никак не договорятся. Куда уж нам-то в проблемы Мироздания лезть… Давайте лучше спать укладываться.

Артем взял второй ключ и вышел в коридор. «Мальчики направо» – соседний номер открылся пыльной душной темнотой, и ему стало как-то не по себе. Включил маленький светодиодный фонарик, обежал его лучом комнату – почти такая же, ничего интересного. И сантехника совсем как в его мире – в Коммуне она старообразная, с чугунными бачками и латунными кранами, а тут фаянс и никель. Жаль, что воды нет…

– …Не скажешь? – отчетливо услышал он вдруг голос Боруха.

– Не нужно ему это знать, – решительно ответила Ольга. – Если мы все сделаем правильно – будет уже не важно. А если нет… То тем более не важно.

«Ну-ну, – подумал Артем, – интересная тут акустика…»

Он послушал еще, но в соседнем номере была тишина. Сделал свои дела, стараясь не сильно журчать, и вернулся.

– Первую фишку, как самую простую, отдаем женщине, – распорядился Борух. – Я стою вторую, а тебя, Артем, разбужу под утро, постарайся до этого времени выспаться.

Он завалился на диван и почти сразу засопел. Артем последовал его примеру – улегся на кровать, не раздеваясь, только скинув берцы. От белого чистого белья сильно пахло пылью и слабо – чем-то цветочным, и вскоре он благополучно заснул.