Читать книгу Взрослый театр - Павел Иванович Морозов - Страница 15

НИК (примирительно). Нин, ну что ты как маленькая? Что тебе ни разу в жизни не снились голые мужики?

НИНА. Мне?.. Нет!

НИК. Не верю.

НИНА. Ну… не знаю. Не помню!

НИК. Ни-на…

НИНА. Было, но до тебя!

НИК. Вот видишь!

НИНА. Но не голые. И то один. И не мужчина, а мальчик…

НИК. Это интересно!

НИНА. Это было еще в школе.

НИК. Да брось, Нин! (Никита разваливается на тахте.)

НИНА. Но почему эти две? Что ты в них нашел? Ну, допустим, с секретаршей мне более-менее понятно, но Люся! Ее даже муж родной с трудом терпит, он же пять раз в неделю отводит душу на стороне!

НИК. Любовь, Нина, зла…

НИНА. Да какая там любовь. Ты мне мозги не пудри! Часто тебе снятся посторонние голые женщины?

НИК. Честно?

НИНА. Честно.

НИК. А ты как думаешь?

НИНА. Не юли. Я хочу знать, как часто тебе снятся голые женщины и почему они тебе снятся?

НИК. Нина… Нина, не стоит обсуждать этот вопрос прямо сейчас.

НИНА. Нет, именно сейчас мне будет очень интересно узнать причины, которые позволяют превращать твою голову в публичный дом!

НИК. Нина, прекрати немедленно! Это становится просто невыносимым! Ты делаешь оскорбительные сравнения. Я понимаю твою нервозность и не снимаю с себя некоторую вину, но не настолько, чтобы спокойно терпеть, когда мою голову сравнивают с борделем! Я не позволю!

НИНА. Он не позволит!

НИК. Да, я не позволю! Я – филолог, Нина! Я – читающий человек. Через мой мозг прошло гигантское количество литературы и, естественно, далеко не вся она о цветах и бедах трудового народа. Да, читая «Любовника леди Чаттерлей» временами я испытывал наслаждение весьма далекое от чисто эстетического! Да! Мы с тобой полдня обсуждали этот роман, и ты прекрасно ориентировалась в теме!

НИНА. Это был обычный филологический треп.

НИК. Мы с тобой прочли «Жюстину» де Сада! Причем ты прочла ее трижды!

НИНА. Я прочла ее с отвращением.

НИК. Скажи, дорогая, что заставило тебя несколько раз читать этот философско-порнографический бред, от которого сам маркиз отрекся под конец жизни, убоявшись сгореть в аду?

НИНА. Я все три раза читала эту книгу с глубоким отвращением.

НИК. Но читала!

НИНА. О ней говорили все знакомые!

НИК. И тебе не снился потом клубок совокупляющихся тел, из которого торчали в разные стороны в лучшем случае руки и ноги?

НИНА. На мое счастье я не помню снов!

НИК. А я помню! Помню и ничего с собой не могу поделать!