Читать книгу 30 лет цинизма. Сбоник стихов - Павел Карачин - Страница 43

Растопырьте железные крылья, сомкните ряды!

В счастье много друзей, а в беде остаешься лишь ты.

Оглянись и вокруг посмотри сквозь слепые очки,

За чернеными стеклами пряча кошачьи зрачки.

Полтора дестилетья, как сгинул Двадцатый-старик,

Двадцать Первый-подросток капризно заходится в крик,

Полируя до зеркала нанотехничный кистень,

Выбирает к удару он очередную мишень.

Как вокзальную шлюху, безжалостно к лавке прижав,

Он насилует Вечность, за сочные дойки держа,

Растранжирив в горячном веселье победы отцов

В окруженьи блядей, пидорасов, барыг и воров.

Приоткрой на два пальца бездонную душу, браток —

И заполнит пространство бушующий грозный поток

Из окурков, гондонов, стаканов и мрачных надежд,

Шумных псевдодрузей, лжепророков, хамья и невежд.

Вот у входа в базарный жужжащий и воющий ряд

Две убогие – Память и Совесть нагие стоят,

Деловитые граждане мимо брезгливо снуют,

Им монету не бросят – ну, разве что, в шляпу нассут.

Вот избитый, истерзанный Разум у стенки стоит.

Двадцать первого слуги подняли винтовки свои…

Каждый непревзойденный в своем деле специалист —

Мент, чиновник, путана, торгаш, педофил и фашист.

Вот старуха, одетая в черный глухой балахон

За тобою пришла, да коса не пролазит в проем.

Так и топчется, глупая, в недоуменьи в дверях,

Вызывая всем видом своим уже смех, а не страх.

На картины такие не смотрят больные глаза,

Рад бы что-то сказать, только нечего больше сказать…

Засыпай поскорее, дружок, суетой утомлен

И однажды увидишь ты вещий до одури сон:

Мы в Аду разномастном во весь веселились опор.

Вдруг: «Тревога! Полундра! Атас! Едет к нам ревизор!

Прячьте карты и баб, и коньяк, убирайте столы!

Кто три раза дурак, те сегодня полезут в котлы!

Пробуждайся от сна векового, лентяй Люцифер —

Ситуация требует срочных решительных мер:

Мы комиссию сразу притащим к тебе в кабинет,

Покажи, что хотят, а иначе урежут бюджет!»

Много дней шла проверка, от скуки мы стали зевать:

Надоело до дрожи страдающих в муках играть.

Наконец, дверь открылась и в пекло вошел Асмодей:

«Все, уехали! Прите столы и бухло, и блядей!

Снова можно блудить, напиваться, валяться в грязи —

В двадцать первом проверка нам больше уже не грозит.

Гранты дали – до двадцать второго нам хватит с лихвой.

Как ни кинь, а наш Дьявол – начальник совсем не плохой!»

Падший ангел прикидывал, как же осваивать куш…

Тут из Рая звонок: «Разгрузи хоть на тысячу душ!»

«Не вопрос», отвечал Люцифер, «Присылай их ко мне,

Только за содержанье оплата пусть будет вдвойне.»

От подобных видений проснешься в холодном поту…

Успокойся! Вселенский бардак, глупость и нищету,

Сумасбродство и похоть, и блеск побелевших костей

Ты увидишь, как только привыкнут глаза к темноте.

Двадцать Первый еще до конца себя не проявил —

Этот вздорный юнец, не спеша, набирается сил,

Он растит энтропию в удушливом чреве своем…

Хорошо, что до Двадцать Второго мы не доживем!