Читать книгу Не смешно!!! сборник стихов - Павел Карачин - Страница 2

Говорят мне: «Ты циник! Ты злобный дурак!

Где набрался ты зла, нам понять не дано!»

Не согласен – ведь это отчасти не так —

Я совсем не дурак, просто вижу лишь мрак…

Началось это очень и очень давно…

Я был тихий ребенок и книги читал,

Но однажды решил взглянуть правде в глаза

И взглянул! И в мгновение с неба упал,

И мириться с царящим покоем не стал!

Отказали на жизни горе тормоза…

Я качусь по наклонной все ниже, все вниз,

И не в силах никто сей процесс прекратить!

Я хотел оправдать сущность слова «Цинизм»,

Но хоть камень на шею – иди и топись!

Надо мной все хотят гайки крепче скрутить!

Что такое цинизм? Почему это зло?

Не ответит никто, кто с сим свойством знаком!

Разве грех называть белым то, что бело?!

Разве грех называть прошлым то, что прошло?!

Называть грязью грязь, мудака – мудаком?!

Циник – он ведь не монстр, не дьявол с хвостом!

Чтоб цинизм очернить, все средства хороши:

Обозначить ублюдком, назвать дураком,

Ни секунды при этом не думав о том,

Что цинизм есть Мать-Правда без страха и лжи.

Но оставим цинизм – про него я сказал.

Я еще мизантроп – так друзья говорят…

Я не верю в то, что человек созидал

Этот мир. Но я верю, что он – лишь вандал!

Вандалихи питают молоком вандалят!

Да, я верю, за это расплата близка —

Человечество вскоре себя изживет!

Вот закончится пир, восстановится мир

И исчезнет с земли человечек-вампир,

Как невежливый гость без поклона уйдет…

Ну а может, напротив, будет громко кричать —

Не захочется прыгать в котел к Сатане!

А в ответ лишь услышит: «Надо было решать:

Созидать этот мир или же разрушать,

Заплатить-то пришлось бы, дело только в цене!»

Смерть для нас неизбежна, и лишь посмотреть

Я хочу, как сгорит вся планета дотла,

Социум звероликий будет долго гореть,

От бессилия, боли и злобы реветь!

Разметет человечество Божья метла…

Я люблю темноту, не люблю яркий свет,

Ярких красок я тоже не переношу,

Людям верю, когда только выбора нет

И огромный жестоких пороков букет

Каждый день, каждый час я на шее ношу…

Дорогие друзья, не сочтите за труд…

Нет! Не нужно работать! Нужно лишь подождать…

Если к вам вдруг какие-то люди придут,

Если тело мое с пулей в сердце найдут,

Вы тогда помогите его опознать!

Осень золотая, опадают листья…

На расстрел ведут солдаты парня – экстремиста.

Он идет – не плачет, не клонит головою,

А если так, то значит, доволен он собою.

Сердца убежденья не хотел предать он.

Знает, что продолжат дело по оружью братья!

Он сопротивлялся пошлости и дури,

Так противных его яростной натуре,

Он хотел, наивный, слабыми руками

Развалить, что мир старинный создавал веками,

Ненависть сверкает за его зрачками,

А солдаты сзади в спину жмут штыками…

Нет, не тех людишек, кто его обидел —

Этот мир проклятый парень ненавидит!

Вот дошли до места, ствол забит картечью…

Парень к палачам своим обратился с речью:

«Мир ваш ужасающ, грязен и порочен!

Брату брат, товарищ в спину нож пророчит,

Здесь за каждой радостью горя вереница!

И хотел помочь я миру измениться…

Но жить вы не хотите в этом мире новом,

Так не поминайте грязным меня словом.

Чтобы что-то сделать – надо постараться,

Я старался честно… Ну, стреляйте, братцы!!!»

Разбить окно и возвести в культ блядство,

С миром поссорившись на целый век,

С новой мечтой хохотнуть злорадно,

Помня о том, что ты – человек!

Плюнуть в лицо, разбить бутылку об голову,

Чертовы сани – полозьев бег,

При опасности не свернуть в сторону,

Помня о том, что ты еще человек!

Куклы беспечные добрые люди,

Все они сволочи, мы – еще нет,

Водку завидев, глотаем слюни,

Помни о том, что ты еще человек!

Странно живем – странно подохнем,

Пряча глаза под уровнем век,

Но перед тем, как в предсмертии охнуть,

Вспомни о том, что ты – человек!

Моя душа наполнена обломками вины,

Мои глаза изранены осколками стекла,

Моя судьба разломана… Проходят тихо дни,

Лишь капля водки в рюмочке по стеночке стекла.

Живу недолго на земле, немного повидал,

Мне б жить себе спокойненько, тихонько, как другим,

Да вот беда – ведь душу я давно уже продал,

А доброту не смог продать, так обменял на дым.

На дым своей теории, теории простой,

В которой жизнь не ценится ни в ломаный пятак,

Где матушка – Анархия, а батька – Боевой

Патрон, что в дуло черное забит не просто так!

Патрон забит на Общество, что ненавижу я,

Общественное Мнение, которое смердит,

На ту Мораль, что граждане латают под себя,

На Глотку человечества, что про Мораль твердит!

Нет, что вы, я не хулиган, не псих и не маньяк,

Здесь все без сумасшествия прекрасно обошлось!

Ну, раз уж я расклеился пред вами, как мудак,

Позвольте же поведать вам, с чего все началось:

Я был примерным мальчиком, о мире я мечтал,

Мечтал, чтоб людям весело и счастливо жилось,

Учился в школе грамоте, учебнички читал

И верил, что плохое все давным-давно прошло…

Увы, теперь мечты мои распяты на крестах,

А старые учебнички в буржуечках горят,

А то, во что я верил, превратилось в черный прах,

И сердце осветила вдруг сознания заря!

Потом нашел свою любовь, ее боготворя,

Сердечко вновь оттаяло, сознанье поборов,

Моя любовь – потом узнал – скользила, как змея,

Ко мне, к другому, к третьему – шалава будь здоров!

И вновь ко мне нахлынуло раздумье о беде,

Сознание бессилия, и свет в душе погас,

Нашел успокоение я в огненной воде —

Она меня, родимая, во веки не продаст!

Гляжу в окошко вечером в неведомую даль,

Мне б жить себе спокойненько, тихонько, как другим,

Да вот беда – ведь душу я давным-давно продал,

А совесть не купил никто, так я ее убил!

Работа, дом, семья и поднятый стакан —

Вот круг, откуда нет уже возврата…

И дверь домой ударит, как капкан

По сердцу… Да! Тяжелая утрата

Свободной жизни вынуждает нас

Жить от зарплаты до зарплаты!

Ты хочешь вырваться и кандалы разбить,

Которые тебя связали с миром!

Ты хочешь спать, ты хочешь есть, дружить, любить,

Но быть свободным от людского пира…

Но нет! В тяжелом грохоте цепей

Ты слышишь хохот общества безумный:

«Ха-ха! Наручник крепок на руке твоей!

Забудь свободу! Даже и не думай!»

И, прислонившийся к дверному косяку,

Ты смотришь вдаль с тоскою безнадежной

За лес, за поле, за дорогу, за реку,

Туда, куда зовет душа тепло и нежно…

И ты готов бежать туда! Но хочешь закурить

Перед дорогой, лезешь в плащ за сигаретой…

И звякнет цепь, которой не разбить,

Напоминая круг, с которого возврата нету…

Разве жажда жизни это сила?

Разве одиночество – порок?

Вот опять я прохожу уныло

По одной из множества дорог…

В уши мне жестоко ветер свищет,

Разметает в клочья разум мой,

Видно, смерть меня повсюду ищет,

Чтобы тело сделать вновь золой…

О душе своей я не волнуюсь —

Знаю, ей одна дорога – в ад!

Я, быть может, по котлу тоскую,

И, быть может, в сердце очень рад…

Вот бы мне там встретить Люцифера,

Поболтать бы с ним о том, о сем:

«Как живешь? Как процветает дело?

Вот моя душа – бросай в котел!»

Глупо неизбежности бояться…

В рай попасть – огромная беда!

Это ж мука – вечно наслаждаться

И не выбраться оттуда никогда!

Кто-то хочет умереть красиво:

На руках у любящей семьи,

Чтоб священник помахал кадилом,

Чтоб прощально спели соловьи…

Мне же… Мне же многого не надо,

Мне бы пулю в лоб – и кончен бал!

И забвенье – лучшая награда,

И проклятья выше всех похвал.

Я бесцельно блуждаю по свету,

Ложь и смерть провожают меня,

Цели в жизни возвышенной нету,

Сердце просит святого огня.

Я живу, словно в тяготной дреме…

За окном тихо стынет земля,

На меня в временном проеме

С потолка слепо смотрит петля.

Жизни пагубной тяжкое бремя

Выносить не могу я впредь,

А петля разрешит проблемы,

А потом хоть в аду гореть!

Больше мне не придется плакать,

Унижаться, скорбеть, просить.

Шнур намыленный в шейную мякоть,

После Богу меня судить…

В белизне черно-желтых красок

Вижу я свой последний час.

Больше мне не видать тех масок,

Что на лицах надеты у нас!

Маски те отражают улыбку,

Власть, безумство, утеху иль страсть,

Но, лишь только допустишь ошибку,

Маска может с лица упасть…

И тогда в зеркалах увидишь

Ты рога и звериный оскал —

Это то, что под маской этой

Ты так долго в себе скрывал!

Нет, с меня не упала маска,

Что под ней, я еще не видал,

Но уже облезает краска…

Что под нею – улыбка иль жвал?

Не хочу я увидеть это,

Лучше уж спокойно засну!

Потому я роняю заветный

Подо мною стоящий стул…

Рожденный весной в семье богатых граждан,

Ты был окружен лаской и добротой,

Имел в детстве то, что имел не каждый,

В игрушках ты видел смысл жизни простой.

Учился ты в школе, был примерный ребенок,

Урок отвечал ты у школьной доски,

Привык быть примерным ты прямо с пеленок,

Не зная ни горя, ни смертной тоски.

И в ВУЗе учился ты ровно и гладко,

Не пил ты вино и табак не курил,

Не думал о том, что живется несладко

Кому-то, кто этого не говорил.

Закончил ты ВУЗ с золотым аттестатом,

Который и стал тебе к жизни ключом,

Ты вырос и вот ты стал депутатом,

А может, директором или врачом.

Но вот ты – старик и конец твой приближен,

Тебе и во сне уже снятся венки…

Не знаешь о том ты, что кто-то унижен,

Разорван, растоптан, нарезан в ремни.

Но вспомни того, кто выбрал андеграунд,

Кто предпочел смерть цветению дней,

Кто не замечал в своих колесах палок,

Кто мир стремился сделать чище и добрей!

Я просыпаюсь среди ночи, вспоминаю свой сон,

Моя квартира представляет собою загон,

Сквозь стеклянное оконце месяц в очи глядит…

Я хотел дойти до Солнца – положили на щит.

Закопают меня в землю, да вколотят осиновый кол,

Над моею над могилой одинокий провоет волк.

Вспоминая то, в чем не был я и был виноват,

Моя душа тихонько встанет и тихонько направится в ад.

Не прочтет никто молитвы, не положит никто цветы,

И никто не вспомнит даже, что я был такой, как и ты.

Ночью факелы горят над старым кладбищем,

Освещая бледным светом мне последнее пристанище…

Но все это будет после, а пока что я жив,

Засыпаю, выпив воздух и землей закусив,

Засыпаю, и из сердца рвется жалобный стон…

И опять я вижу тот же нескончаемый сон!

Словно Жар-птица, сознание кружит,

Что счастье не в выпивке и не в рублях,

Открываю окошко и вижу снаружи

Мир, ковыляющий на костылях.

Нутро мое требует пива и хлеба,

Прошлые радости стали быльем…

Поднимаю глаза на синее небо

И, как в зеркале, вижу отраженье свое:

Я вижу себя в инвалидной коляске,

Вернувшимся с долгой, ненужной войны,

Я вижу себя богачом-скупердяем

И будто бы все мне на свете должны,

Я вижу себя в переходах подземки,

Отдающим калеке последний пятак…

Мне говорят, что мир станет честнее —

Хорошо, кабы так!

А небесное зеркало закрыло туманом

И себя разглядеть больше времени нет,

Только я все смотрю, глаз не закрывая,

В расплывающийся силуэт:

Я вижу себя бездомным котенком,

Вижу голубем, клюющим из булочки мак…

Мне говорят, что мир станет добрее —

Хорошо, кабы так!

Надвигается буря, на небе тучи,

Они зеркало бьют на десятки кусков,

Но смотрю и смотрю, игнорируя трещины,

Я в каждый кусочек посмотреться готов!

Я вижу себя раскаленным асфальтом,

По груди моей катится танк…

Мне говорят, что мир станет красивей —

Хорошо, кабы так!

А воз все там… Лебедь, щука и рак

Продают свои души за ломаный грош,

А узнать свою смерть можно только так,

Да кто поверит в откровенную ложь?!

Я тянусь в облака – жизнь тянет на дно,

Я пячусь назад – вернуться не суждено,

Я радуюсь свету – мир тянет во тьму,

Я бегу, но скорей всего не добегу!

Я умру, но никто не споет обо мне,

Я оставлю автограф на грязной стене,

Я напьюсь, но этим никого не спасу,

Я свой мир на горбу не унесу!

А в мой город пришла весна —

Я видел ее своими глазами,

Под моим окном поет капель —

Я слышал ее своими ушами…

В моем сердце тоска!..