Читать книгу 07'92 - Павел Корнев - Страница 7

Со сборкой мебели провозились до семи вечера. Наверное, и дальше занимались бы чем-нибудь полезным, но Рома достал пачку «Бонда», сунул в рот сигарету и объявил:

– Народ, хорош вату катать! Идти пора!

Ну мы и двинули. Во дворе уже ждали пацаны. Собралось человек двадцать, кто-то подошёл пустой, кто-то приволок замотанные в газеты обрезки арматуры – сейчас те белели в траве газонов. Самым предусмотрительным оказался Саня-Татарин: он принёс футбольный мяч, и когда мимо медленно-медленно прополз патрульный уазик, милиционеры цепляться не стали. Вроде как на футбол пацаны собрались, что тут такого?

А потом появился Граф, и у меня от нехорошего предчувствия кольнуло под сердцем. Он вышел из подъезда в сопровождении Кабана – товарища крепкого и массивного, но один человек в делах подобных нынешнему погоды не делает. Да и дальше всё пошло как-то неправильно.

– Так, братва! Сарафан собирать не будем, – объявил Граф. – Просто поговорим, спокойно ситуацию разрулим.

Прозвучали эти слова разумно, и меня в какой-то степени успокоили. Ему видней, в конце концов. Да и Андрей против такого предложения возражать не стал.

– Пацаны, с нас пиво! – сразу предупредил он собравшихся. – Вы пока в футбол погоняйте, мы сюда вернёмся.

Граф посмотрел на часы с массивным стальным браслетом и поторопил нас:

– Двинули!

Пошли по краю посёлка, и неожиданно для себя я отметил, что у многих участков земля между забором и дорогой теперь засажена картошкой. Возник вопрос, сколько из неё выкопают хозяева, а сколько под покровом ночи разворуют всякие асоциальные элементы, но сразу выкинул его из головы. Не моя печаль.

Территория шараги была обнесена высокой оградой, но во многих местах железные прутья были отогнуты в разные стороны, через одну из таких дыр мы внутрь и забрались. Миновали выкопанные для занятий начальной военной подготовкой окопы, обогнули здание и сразу увидели дожидавшуюся нас компанию. Я узнал братьев Кислых, старшего и младшего, Пантелея и крепыша, который забил стрелку, а ещё рядом с ними стоял невысокий мужичок лет пятидесяти на вид, широкоплечий и лысоватый. Чем-то он неуловимо напоминал школьного учителя физкультуры, но едва ли на стрелку привели бы простого физрука.

Что-то сейчас будет…

Метров за десять Граф остановил нас, а сам двинулся дальше, взяв с собой только Андрея. Навстречу им выдвинулись братья и непонятный мужичок. К слову, Кислый-старший на опустившегося наркомана нисколько не походил. Держался он уверенно и солидно, даже привычной расхлябанности в движениях заметить не удалось. Да и Граф не счёл зазорным первым протянуть ему руку, что говорило о многом.

– А что за лысый хрен с горы? – негромко спросил Рома.

Оставшийся с нами Кабан только передёрнул мощными плечами и ничего отвечать не стал. То ли и сам не знал, то ли не посчитал нужным.

«Лысый хрен», как обозвал его мой приятель, встал наособицу и, такое впечатление, взял на себя функции арбитра. Всё общение шло через него, он что-то выспрашивал, что-то втолковывал, и никто по этому поводу не протестовал. Вместе с тем разговор точно был не из простых: под конец Андрей вышел из себя, Граф его даже придержал.

– Не нравится мне это, – проворчал Рома и хрустнул костяшками пальцев.

Я был с приятелем целиком и полностью согласен, и только Кабан остался совершенно невозмутим.

– Не ссыте, пацаны. Всё путём будет.

Хотелось в это верить, но, когда Андрей обернулся и махнул рукой, разом взмокла спина.

– Серый, давай сюда!

Я матернулся сквозь зубы, подошёл и встал рядом с Фроловым. Вопросов задавать не стал, спросили меня самого.

– Пантелея вы вдвоём замесили, так? – скривил в ухмылке тонкие бледные губы Кислый-старший. Глаза у него были совершенно стеклянные, и подумалось, что если он и не сидит на чём-то тяжёлом, то уж на таблетках точно. Ещё и упакованный весь из себя, не в спортивном костюме на стрелку пришёл, а в пиджачке, слаксах и лакированных туфлях.

Все выжидающе уставились на меня, но я подавил самый первый порыв и от невнятных оправданий удержался. По здравому размышлению не пошёл и в отказ, да и о вмешательстве Ромы по собственной инициативе промолчал, лишь пожал плечами и спокойно произнёс:

– Пантелей на Андрея прыгнул, мы за него вписались. О драке один на один разговора не было. Помахались и разошлись.

При всём нежелании оправдываться, никак иначе мои слова расценить было нельзя, и во рту появился противный привкус желчи. А потом пришла злость.

Какого хера?! Я в армии отслужил и пострелять успел, я ночью на болоте трупы в кучу мусора закапывал! Контрольный в затылок делал! А эти уроды кто такие? С какой стати перед ними отчитываться? Вертел я их на известном месте!

– А один на один – слабо? – тут же зацепился за мои слова Кислый.

– Смысла не вижу, – и не подумал я реагировать на детскую подначку.

– У Пантелея к тебе претензия. Имеет право.

Я не стал ввязываться в бессмысленный спор, сходу отрезал:

– Есть претензии, пусть сам их и предъявляет.

Лысый дядька одобрительно кивнул, а вот Кислому такой мой ответ не понравился, его аж перекосило. Но наезжать он не стал, позвал Пантелеева. Миша подошёл и ожидаемо заявил:

– Енот, вы меня по беспределу запинали. Надо разобраться один на один.

Выглядел Пантелеев непривычно скованным; я присмотрелся к нему и хмыкнул:

– Миша, оно тебе точно надо?

Тот хоть и занимался боксом, но удар держал не лучшим образом. Драться нам доводилось не раз и не два, и выхватывал в этих потасовках именно он. Но тут набычился и заявил:

– Давай! Один на один!

Махать кулаками не хотелось, но и отказаться никакой возможности не было. Я расстегнул олимпийку, стянул её и протянул Андрею. После отдал пусковое устройство и ключи.

Фролов придержал меня и тихонько сказал:

– Осторожней, Серый. Он, похоже, чем-то закинулся.

Я присмотрелся к Пантелею, который сосредоточенно крутил мощными плечами, разогреваясь, и кивнул.

– Похоже на то.

Слухи о том, что Кислый перед разборками кормит своих пацанов таблетками, ходили ещё до моего ухода в армию, но тогда я относился к ним с изрядной долей скептицизма и, похоже, зря. Какой-то совсем Миша деревянный, не бывает такого с травки.

– Разберитесь здесь и сейчас, – напутствовал нас дядечка, – чтобы впредь к этому не возвращаться.

Но заторможенным Пантелей лишь казался, он сразу двинулся вперёд и сходу попытался зацепить меня левой, не попал и добавил правой, следом пробил двоечку. Я уклонился, поставил блок и ответил прямым в голову. Удар пришёлся в скулу, но Миша его, такое впечатление, даже не заметил. А вот мне прилетело кулаком по рёбрам как-то совсем уж неприятно, аж перекосило всего.

Стало ясно, что простой обмен ударами будет не в мою пользу, и я отступил, а когда Пантелей при ударе по своему обыкновению слишком сильно провалился вперёд, то перехватил его мускулистое запястье и откинулся, утягивая противника за собой. Бросок через спину прошёл будто на тренировке, и Миша тяжело грохнулся о землю. Мне тоже не удалось удержаться на ногах, только роли это уже не играло, я навалился сверху и провёл удушающий приём.