Читать книгу Путь Кочегара. Том 1 - Павел Матисов - Страница 6

– Туши! – проснулся я весь в поту.

Сердце ожесточенно колотилось в груди. В помещении царила темень. Фантомные боли адских ожогов еще несколько секунд терзали мое тело, пока я не осознал, что все это осталось в прошлом. В этой реальности меня скорее беспокоили ноющие колото-резаные повреждения и ушибы. От резких движений некоторые раны стрельнули болью.

Я вспомнил о том, что нахожусь в непонятном месте в теле странного аристократа и утер выступивший холодный пот. Сердце постепенно успокаивалось, переходя на нормальный ритм.

– Душа того, кто погиб в огне, да? – вспомнил я слова Мо-Шэн.

Я определенно погиб от жуткого жара и пламени. Сейчас, когда я уже мог здраво размышлять, в голове сам собой начал происходить разбор полетов. Наверное, не стоило рисковать своей жизнью. Покинуть котельную, не бросаться к резервному клапану, не закрывать собой студентика, который и виноват в случившемся. Да, автоматика подвела, но, если бы об аварийной ситуации стало известно раньше, у нас было бы время, чтобы решить проблему.

Но в тот момент тело действовало самостоятельно. Оно само решило встать на пути огня, прикрыв товарища от ужасной участи. Теперь уже поздно пить Нюка-колу и размышлять о том, что следовало сделать. Прошлая жизнь осталась в прошлом. Кто-то или что-то даровали мне второй шанс, и я им обязательно воспользуюсь. Надо только очистить благородное имя Ли Кона от налипшей на него грязи, и все образуется.

В помещении ночью стало прохладнее. Я опустился обратно в кровать и плотно закутался в пижамный халат и одеяло, понимая, что отдыха телу было недостаточно. Засыпая, делал попытки обратиться к прежней личности данной оболочки. Пытался вспомнить что-либо из его жизни, пробудить от спячки разум аристократа. Однако все попытки были тщетны. Либо он спрятался очень глубоко, либо его душа и память навсегда покинули бренное тело. Кажется, никто не будет скучать по Ублюдку Ли, так что и поделом.

Мои собственные воспоминания о прошлом мире также поблекли. Казалось, кто-то серьезно поработал ластиком, оставив лишь мою личность нетронутой и некоторые базовые вещи.

Утром раны беспокоили уже меньше. Повреждения затянулись, а некоторые неглубокие царапины начали чесаться. Судя по всему, мазь действительно волшебная, и здоровье мое вернется относительно быстро. Потеря крови ощущалась некоторой слабостью и головокружением. Впрочем, при первом пробуждении в этом мире я чувствовал себя гораздо отвратнее, так что жить можно.

В ночном кимоно я покинул комнату и направился на исследование особняка. Вскоре нашелся вполне себе традиционный нужник, в котором я справил утренние потребности. Встреченная Мо-Шэн принесла ведро холодной колодезной воды, которой я кое-как обмылся в ванной. Многочисленные бинты и ранения не позволяли смыть с себя грязь. Мыло походило по твердости на камень и пенилось с большим трудом. Но, в целом, ванная была большой и неплохо оборудованной. За гигиеной тут явно следили.

– Господин Кон, вам помочь с облачением?

– Да, буду признателен…

– Постараюсь отстирать от крови и заштопать ваше прежнее кимоно, – проговорила служанка. – Пока наденем с вами запасное…

Я внимательно следил за последовательностью действий. Халат кимоно и штаны, походившие на хакама, крепились с помощью миллиона тесемок и завязок. Сзади, спереди, с боков. Почти все присоединялось к поясу хитрым образом. Я старался запомнить последовательность, чтобы в дальнейшем одеваться самостоятельно. Это тебе не спортивный костюм: надел и пошел. Целый ритуал практически. Но, в целом, одежды движения совершенно не стесняли и даже скрывали их от потенциального противника. Удобно, хоть и надеваются небыстро. На этот раз на мне было надето серое кимоно с темно-зелеными штанами. Носки напоминали таби – имели отдельные большие пальцы. В гардеробе Кона наличествовали и походные сапоги, но в повседневной жизни в теплые периоды носили сандалии на деревянной основе с кожаной стелькой.

– У Ли Кона ведь были сбережения? – спросил я у Мо-Шэн.

В шкафах и комоде я уже смотрел, но там в основном валялись шмотки и разные бытовые принадлежности. Порой совершенно непонятного назначения.

– Ох, я и забыла, что прежнего господина больше нет… Не подумайте чего лишнего… Я случайно наткнулась, когда проводила уборку…

Служанка прошла в угол комнаты, опустилась на колени и ловко поддела одну из дощечек, открыв узкий паз. Я пошарил внутри рукой и достал небольшую деревянную шкатулку. Раз служанка знала о тайнике, то вполне могла забрать оттуда что-то ценное. Но сейчас я никак не мог узнать об этом. Перепись имущества Ли Кон не вел.

Тем не менее, светить своими сбережениями было бы неуместно. Мо-Шэн хоть и выглядела доброй тетушкой, но, что у нее на уме на самом деле, неизвестно. Я отвернулся и заглянул в шкатулку. Внутри лежало несколько смятых писем, конвертик с надписью «Довольствие манора Шейчжоу» и россыпь монеток разного типа. На деньгах была грубо изображена та же самая змея, что и на амулете, который носил Ли Кон.

– Медь и серебро? – предположил я. – Какой курс?

– Одну серебряную можно обменять на сто медных. Хотя все зависит от менялы. Золотой равняется сотне серебряных, – пояснила Мо-Шэн. – Мешок коричневого риса в двенадцать кило стоит половину серебра.

Хоть единицы веса в этом мире отличались от привычных, но я мог примерно переводить на земные величины. С системой оплаты, грубо говоря, разобрались. Выходит, я торчу Толстяку Чену около семи тонн риса, если переводить в съестной эквивалент. Интуиция мне подсказывала, что это дофига.

– Раз я теперь вынужден играть роль наследника правящего рода, расскажи мне, что за человек Ли Кон? Каких девушек любит, какое саке предпочитает?

– Любое! – хихикнула Мо-Шэн. – Господин Кон пил все, что можно пить, и любил разных девиц щупать за мягкие места.

– Хоть в чем-то я с ним солидарен, – усмехнулся я. – Прекрасные девушки и изысканная выпивка могут украсить любой вечер.

– Выпивши, молодой господин становился несдержан. Лез в драку, оскорблял людей, устраивал дуэли. Да и девушки из дома красных фонарей жаловались, что после вас тело все в синяках.

– Э-э, до такого доводить я не собираюсь.

С супругой, к счастью, я развелся несколько лет назад. Не сошлись характерами, как говорят. Да и вместе пробыли мы недолго. Ехать со мной на север она не пожелала. Детей завести не успели. Было бы неплохо оставить после себя потомство на Земле, но с другой стороны оставлять ребенка без отца в таком раннем возрасте – тоже не дело.

– Вчера вы вернулись из города в скверном расположении духа, молодой господин, с кувшинчиком Утренних Слез, – показала она на валяющуюся в углу емкость. На распечатанном керамическом кувшине было нарисовано деревце с листьями. – Лучшее сливовое саке во всем Чайфу!

Если это тара для лучшего в стране пойла, то с промышленностью дела обстоят крайне неважно.

– Значит, после него мне стало худо? – протянул я задумчиво. – Где я его раздобыл?

– Сие мне неведомо, господин Кон, – покачала головой служанка.

Наверное, надо поспрашивать в городе, обойти кабаки. Узнать, кто вздумал травить меня непонятной гадостью. Нет, в какой-то степени я благодарен за то, что оболочка освободилась для новой души. Но этот негодяй являлся врагом Ли Кона, а я унаследовал всех друзей и врагов предыдущего владельца. Жаль, что вторых, судя по всему, больше, чем первых.

– Отрыжка хургла – таково ваше любимое выражение, – пояснила Мо-Шэн. – Зверек это такой крайне вредный.

– Вот отрыжка хургла! – воскликнул я в качестве тренировки.

– И не отличить, милорд! Главное, чтобы не прознали про вашу истинную суть. А до тех пор сможете пользоваться всеми благами гун-наня, наследника правящего рода Чай, – торжественно произнесла Мо-Шэн.

Гун означало нечто вроде герцога, но с местной спецификой, ближе к азиатской. Поэтому называть моего отца герцогом не совсем правильно. Нань же соответствовало баронету. Гун-нань – наследник герцога. Поскольку Триумвират считался чем-то вроде равноправного союза, никто из правителей не брал себе официально титул короля, императора или сегуна. Поэтому к ним обращались, как к гуну.

– Подожди, – закрались у меня смутные подозрения. – Правящий род Чай?

– Да, милорд. Правящий род провинции Чайфу с достоинством носит приставку Чай.

– Ты хочешь сказать, что я – Ли Кон Чай?!

– Именно так, господин, – кивнула служанка, не понимая, что меня так удивило.

Не выдержав, я расхохотался. Смеялся я так усердно, что аж слезы выступили из глаз. Абсурдное имя словно бы снесло плотину благоразумия, которую я старательно воздвигал у себя в голове. Все тревоги и печали, сожаления по поводу смерти, разлуки с родственниками и друзьями – все это одномоментно смыло высоким напором. Больше нет никакого Михаила. Есть лишь благородный герой по имени Ли Кон Чай! И данное имя будет греметь на весь мир!