Читать книгу Там, где жизнь - Павел Николаевич Крюков - Страница 1

                 Глава 1.

         Одинокая всадница, медленно спускалась с холма. Её серая в яблоках лошадь, испугано фыркая, с опаской переставляла ноги, по поросшему высокой травой и редкими, невысокими дубками, склону.

– Спокойно, Пташка, спокойно, – молодая женщина нежно похлопала кобылку по шее. Та, прянув ушами, скосила глаз на хозяйку, ещё раз фыркнула, но уже не испугано , а сконфужено .

– Вот, так-то, лучше, – улыбнулась всадница и ослабила поводья, давая лошади возможность самой выбирать дорогу. Кобылка, почувствовав доверие хозяйки, пошла более уверенным шагом.

– Госпожа! Госпожа! – Услышала всадница встревоженный голос Аревик, своей, скорее подруги, нежели служанки.

– Я здесь! Уже спускаюсь! – выкрикнула наездница, желая успокоить, встревоженную, своим отсутствием, девушку. Она чуть натянула поводья, давая понять лошади, что её свободе выбора пришёл конец. Пташка недовольно всхрапнула, прянула ушами, но привычно подчинилась.

   Спуск почти завершился, когда из-под копыта задней ноги лошади, предательски выскочил камень. Пташка, жалобно заржав, стала оседать, заваливаться назад, увлекая за собой, наездницу, неловко сидящую в седле, из-за уже прилично заметного живота. Последнее, что запомнила молодая женщина, это мелькнувшее над головой синее небо, истошный вопль Аревик: «Иванна!!!», и стремительно приближающийся к её лицу, поросший седым мхом, камень. Удар! Боль!! Темнота…

– Почему так всё болит? – сквозь помутнённое сознание, промелькнуло в голове у Иванны. И, тут – вспомнила: спуск с холма, падение, удар. Руки её непроизвольно потянулись к животу… Она открыла глаза и увидела над собой, высокое, бледно-голубое небо, по которому, медленно и величаво двигались, освещённые ярким солнцем, похожие на гигантские, волшебные корабли, облака. Чуть ниже, тянулся к югу журавлиный клин. Но вместо прощальной песни перелётных птиц, слух Иванны различил, где-то рядом с собой плач. Плакали навзрыд. В этом рыдании слышались: безысходность, боль, отчаяние. Магиня, собрав последние силы, чуть повернула голову в сторону плачущего и тут же, за это поплатилась. В глазах потемнело, тело пронизала боль, к горлу подкатил комок дурноты. Стиснув зубы она подавила, уже готовый вырваться из её груди, стон и прикрыла глаза. Вскоре боль стала утихать, ком откатился от горла и осел неприятной тяжестью в районе желудка. Иванна, снова открыв глаза, увидела сидящую рядом с собой, сгорбленную фигуру Аревик. Та, уткнув лицо в колени, рыдала на взрыд, плечи её содрогались в такт громким всхлипам.

– Ты, чего? – Как можно громче пыталась произнести Иванна, но вместо слов, с её губ сорвался только еле различимый шёпот. Но для Аревик этого было достаточно, плач и всхлипы мгновенно прекратились и она, всем своим телом подалась к лежащей на спине Иванне.

– Слава Богу! – Воскликнула Аревик, подняв к небу, свои покрасневшие от слёз, глаза, – госпожа, ты очнулась!

– Да, подруга, – с трудом произнесла Иванна, – вроде…

   Появившуюся было на лице Аревик улыбку, опять сменила гримаса: – А я, тут, всё плачу, плачу, – захлюпала носом и закрыв лицо руками, она снова заревела.

– Не надо, успокойся, – Иванна попыталась отвлечь подругу от этого слёзопроливного занятия, – расскажи лучше, что случилось, я как-то всё смутно помню, а то и совсем…

   Аревик, ещё пару раз всхлипнула, убрала от лица ладони, и повернула к Иванне, свои, опухшие от слёз глаза: – А, что тут рассказывать, плохо всё. Вы, вместе со своей лошадью упали, мало того, что ударились головой о камень, так ещё и Пташка, вас, после падения, собой придавила, – и сделав оберегающий жест рукой, добавила, – слава Богу не на живот.

– А, где она?

– Кто?

– Пташка.

– Так она осталась лежать, там, где упала.

– Что с ней?… Она?…

   Аревик опустила глаза: – Нет больше серой в яблоках, шею она   при падении свернула. А мой жеребец, пока я вас из-под Пташки вытаскивала, убежал. Уж я звала его, звала, да всё без толку. Где он сейчас бегает, Серко мой?

   Аревик замолчала, вздохнула тяжело и посмотрев на Иванну, продолжила: – А я вас тащу, тащу, тяну, тяну,… Уж сутки прошли, а вы всё без сознания, и вокруг никого…

   Её лицо опять скривилось, плечи затряслись.

– Ну, успокойся, прошу тебя, успокойся. Теперь всё будет хорошо.

   Всхлипы прекратились: – Правда?

– Я тебя когда-нибудь обманывала?

– Нет.

– То-то же.

   Подруги немного помолчали.

– Так, ты меня уже сутки на себе тащишь? – Иванна только сейчас осознала то, что ей, сквозь слёзы, поведала подруга.

– Да, – смущённо ответила та, – то на себе, то волоком на плаще.

– Спасибо тебе, – у Иванны предательски защипало глаза, – век не забуду.

– А как же иначе, госпожа, – Аревик взметнула брови, – как же иначе, иначе никак нельзя…

– Уах, уах, гу-у-у, гу-у-у-у-у, – прозвучало совсем рядом.

– Вот нас и нашли, – попыталась улыбнуться магиня, – я узнаю эти звуки, это рог нашего главного лесничего.

   Сказав, она устало прикрыла глаза.

   А Аревик вскочила и принялась кричать: – Эй! Мы здесь! Сюда, сюда!! Эй!!!

   До слуха, беспомощно лежащей Иванны, донеслись звуки человеческих шагов и лошадиный топот.  Где-то рядом прозвучал голос: – Ваше Высочество! Кажется отсюда крича… Аревик!? Ты?! Ах, ты, Господи! Ваше Высочество! Сюда, сюда! Они здесь!

   Быстрый топот ног, шорох одежд: – Иванна! – услышала она рядом с собой взволнованный голос, самого дорогого для неё мужчины: – Солнце моё! Что с тобой?!

   Веки её дрогнули и она увидела перед собой, искажённое страданием лицо. В глазах застыли: и боль, и отчаяние, и надежда.

– Араш, ты всё-таки меня нашёл, – прошептали её губы.

   Мужчина, стоя не коленях возле Иванны, провёл над ней руками от головы, украшенной копной спутанных, рыжих волос, к животу, над которым задержался дольше всего, далее – к ногам и обратно. Лицо немного прояснилось и уже более спокойным голосом он произнёс: – Слава Богу, с вами всё не так плохо как я думал.

   Иванна вопросительно смотрела на Араша. В глазах арамейца промелькнула улыбка: – Только ушибы, вывих и небольшое сотрясение. Ты, дорогая, как-то несерьёзно к этому отнеслась. Ни тебе переломов, ни порванных сухожилий, связок…

   Иванна, краем глаза заметила рядом какое-то движение; раздался возмущённый возглас подруги: – Ваше Высочество! Что вы такое говорите?! Как можно?!

– Успокойся, Аревик, – улыбнулась магиня, – это принц так шутит, а если он шутит, то и вправду всё не так уж плохо.

   Аревик, потупив взгляд, упала перед Арашем на колени: – Простите, Ваше Высочество, слугу вашу неразумную, за слова дерзкие, но вы так говорили о госпоже, что…

– Встань, Аревик, встань. Я не сержусь не тебя. Наоборот, не знаю как выразить ту благодарность, которую ты заслужила. Ведь если не твоя забота и самоотверженность, неизвестно, чтобы стало с госпожой и моим будущим ребёнком. Ты её не бросила, а это дорогого стоит!

– А как же иначе? – удивлённо произнесла Аревик, – как это – бросить?

         По каменистой дороге, чуть ли не на целый перестрел, растянулась, неторопливо движущаяся в сторону замка здешних правителей, колонна всадников. Казалось, что они были бы не прочь прибавить, но их сдерживало некое обстоятельство. В первых рядах отряда, между двумя лошадьми, были укреплены носилки. Возле них, на гнедом жеребце, неустанным стражем, возвышалась женская фигура, вооружённая тонкой, длинной пикой. Глядя на то, как уверенно её рука держала  оружие, никому не хотелось проверять умение женщины владеть им. На протяжении всего пути, к носилкам, то и дело подъезжал всадник, которому все оказывали знаки почтения. Видимо, в этом отряде он был главный. В очередной раз поравнявшись с носилками, этот всадник долгое время скакал рядом, о чём-то живо беседуя с их обитателем, совершенно не подозревая о том, что за ними, вот уже с четверть часа, наблюдают две пары внимательных, настороженных глаз.

– И, что ты об этом думаешь? – негромко произнёс темноволосый. Ветер дул в их сторону, так, что наблюдатели не боялись быть обнаруженными, говоря вслух.

– А чё тут думать, – отозвался рослый, светло-русый напарник, – если бы я не знал кто это, то подумал, что передо мной не боевой отряд, а купеческий караван, при чём у купца не всё порядке с головой.

– ???

– Чего ты удивляешься? Сам смотри: никакого боевого охранения. Не отряд воинов, а сама беспечность. Грабь – не хочу.

– Хе-хе-хе-хе, – в ответ прозвучал тихий смех.

– Чего ржёшь-то?

– Смешно ты рассуждаешь: «Грабь – не хочу» . Кто его тут грабить-то будет, а?

– Здесь ты прав, друже. Надеюсь, что грабить его никто не рискнёт, ну, может быть, кроме нас, конечно. Ха-ха. Если в этом краю, вообще кто-то, кого-то грабит. Я, по крайней мере, не слышал, чтобы он о чём-то подобном рассказывал. Ладно, хорош трепаться, пошли на дорогу, а то и вправду чего не то о нас подумают.

    Светло-русый принялся выбираться из укрытия, которым ему и его другу служил пышно разросшийся куст жимолости, росший шагах в тридцати от дороги.

– Эй, приятель, – окликнул его черноголовый, – когда выберешься на открытое место, не делай резких движений…

– Учёного учить – только портить, – огрызнулся русоволосый, – чай не первый день живу…

– Ну, ну, – ухмыльнулся напарник и стал вслед за ним выбираться на свет божий.

– Идём не торопясь, – произнёс черноголовый, щурясь на яркое, осеннее солнце.

   В ответ, верзила только недобро покосился на своего спутника и недовольно засопел. Черноголовый ничего больше не стал говорить, лишь только покачал головой и похлопал приятеля по плечу, мол, не обижайся.

   Спустившись к дороге (куст находился на небольшой возвышенности), приятели стали терпеливо и смиренно дожидаться колонны, в которой их похоже заметили, так как к ним, уже неслось несколько всадников.

– Стой на месте и подними руки, – сквозь зубы процедил черноволосый.

– Сам знаю, – так же сквозь зубы, улыбаясь ответил детина, – эти молодцы рады будут показать себя, кто бы перед ними сейчас не оказался.

   Всаднику, первым подскакавшему к двум, перегородившим дорогу нахалам, на вид не было ещё и восемнадцати вёсен, но он считал, что сдвинутые к переносице брови и только-только начинающие пробиваться усики, придают ему суровый и грозный вид. Подскакав, он прямо перед путниками поднял своего коня на дыбы и громко закричал, думая этим их напугать. Но ни один, ни другой, даже не шелохнулись, а взгляды их выражали пренебрежение и иронию, мол, молодой ещё, чего с него возьмёшь? Всё это подействовало на юнца, как красная тряпка на разъярённого быка. Издав боевой клич, он выхватил из ножен меч и … неизвестно чем это закончилось, если бы его не одёрнул возглас одного из подоспевших к ним всадников: – Остановись, Арчил! Убери оружие! И вообще, кто тебя, молокосос, научил топтать конём и рубить мечом, мирных людей?! Да, ещё стоящих с поднятыми, в знак смирения и покорности, руками! Позор на мои седины!! Уйди с глаз моих!!!

– От-то, ты разошёлся, дядька Хатч, совсем уже мальчонку загнобил, – внезапно произнёс один из незнакомцев, тот который поздоровее, – ну, хотел малец себя показать – людей попугать, ну не вышло. Бывает. Что ж его теперь за это со свету изжить?

   Славный Хатч, услышав этот голос, от неожиданности икнул и чуть не вывалился из седла, но быстро справившись с эмоциями, ловко соскочил с коня, и приблизился к двум фигурам, замершим посреди дороги.

– Вы-ы-ы-ы? – удивлённо протянул отважный воин, переводя удивлённый взгляд с одной улыбающейся физиономии на другую. – Как? Какими судьбами?

– Да, так. Мимо шли. Дай, думаем, в гости завернём, – подмигнул ему черноголовый, – а что, не ждали?

– Ага, они не ждали, а мы приперлись, – хохотнул русоволосый детина. – Руки-то можно опустить?

– Да, – произнёс Хатч, рассеянно хлопая глазами. Со стороны казалось, что рыцарь никак не может поверить в то, кого он сейчас  перед собой видит. Трое всадников, прискакавших вместе с ним, с недоумением наблюдали за своим командиром и наставником. Таким растерянным они его никогда не видели. Стоя в стороне, пристыженный Арчил, не смотря на выволочку, тоже, с нескрываемым интересом наблюдал за происходящим.

– Ребята, – обратился черноволосый к всадникам, сопровождавшим Хатча, – вы своим, хоть отмашку какую дайте, что всё в порядке, а то сейчас всё ваше войско, обнажив оружие, рванёт сюда.

   Те вопросительно взглянули на командира.

– Да, действительно, – Хатч уже почти пришёл в себя, – Арчил! – он бросил суровый взгляд на юнца.

– Я здесь, – смиренно отозвался юноша.

– Даю тебе шанс исправиться. Скачи к принцу, передай, что волноваться не надо, опасности нет, это мирные путники.

   Юноша не двигался с места ожидая продолжения.

– Скачи, – Хатч махнул рукой, – я всё сказал.

Резвый жеребец умчал гонца.

– Нет, не принц, – улыбаясь покрутил головой тот , что поменьше, – не принц.

– Не понял? – удивлённо произнёс Хатч.

– Это я вспомнил, как Араш нам, тогда, у моста через Росню, ручкой махнул.

– И, что?

– Так, ладно ты, с тобой всё понятно. Я побежал! С чего бы вдруг? А тут ты рукой махнул, а я как стоял на месте, так и стою.

   Лицо говорящего всё больше и больше светилось от расходящейся улыбки. То, что произошло дальше, привело молодых воинов в замешательство, потому, что трое мужчин, кинулись друг другу в объятия, бормоча при этом что-то на подобие «жив, жив убийца драконоидов», и похлопывая друг друга по спинам так, что дорожная пыль, намертво въевшаяся в одежды, взметалась над троицей частыми облачками.

– Как же я по вам соскучился! – медведеподобно ревел светло-русый детина, тиская в своих широких объятиях, почти двухметрового Хатча, а за одно и своего невысокого друга.

   Наконец-то старые друзья расцепили объятия.

– Рад, рад вас видеть! – лицо Хатча выражало крайнее умиление, – очень рад. Принц тоже обрадуется, он часто о вас вспоминает, особенно в последнее время.

– А, что так? – поинтересовался верзила.

– Скучает по былым делам.

– Да ладно, Араш и скучает?

– И тем не менее…

– Ну, ничего, мы его скуку развеем. И начнём это прямо сейчас. С сюрприза!

– ???

– Хатч, ты же ведь не сказал гонцу, какие путники вам повстречались? – улыбнулся черноволосый и хитро подмигнул рыцарю.

   Тот в ответ беспомощно улыбнулся и развёл руками: – С вами, ребята, не поспоришь. Двин, Зивур, – дайте-ка я вас ещё раз обниму.

                Глава 2.

– Чего-то я не понимаю, – Произнёс Двин, запустив свою здоровую пятерню в вечно взъерошенные на макушке волосы, – ведь она магиня, могла бы, там, колдануть, что ли! А то, что же получается? Чуть на тот свет не отправилась из-за лошади?

   Араш засопел, стрельнул взглядом на Двина, на Зивура, как провинившийся школяр поёрзал на лавке и в конце концов произнёс: – Не может она сейчас колдовать, пока не может.

– С чего бы это? – бросил на арамейца вопросительный взгляд Зивур.

– Вот с этого момента по подробней, пожалуйста, – Двин нацелил на Араша свой самый прозорливый взгляд.

– Да, какие там к дэву подробности! – махнул рукой принц, – ребёнка она ждёт, то есть мы ждём, – быстро поправился арамеец.

– Вот это да! – вырвалось у Зивура.

– Ай, молодец! – улыбнулся Двин и от души хлопнул принца по спине.

– Ты, это! Поаккуратнее! – морщась от боли просипел Араш, – а то после таких поздравлений как бы Иванна не стала молодой вдовой.

– Да, ладно тебе, – Двин простодушно махнул рукой, – я же тихонько, любя, – улыбка не сходила с его лица. – И когда?

– По моим подсчётам, в месяц святого Януария.

– А это когда?

– В просинце, на коляды.

– Теперь понятно, – удовлетворённо улыбнулся Двин.

– А колдовать-то почему не может? – спросил Зивур,

– Тут, понимаете, такое дело, – хмыкнул Араш, – у женщин её профессии, есть один, как бы сказать, нюанс, что ли. Когда она начинает вынашивать плод, то магические способности от неё уходят; на время. И как правило возвращаются, после того как женщина перестаёт кормить ребёнка грудью, нет не так, когда у неё пропадает молоко, ну, в общем вы меня поняли…

– Поняли, поняли. Дальше давай, – пробасил Двин.

– А, что дальше? Дальше – просто. Выкормила ребёнка и способности вернулись. Правда редко, но иногда всё же бывает, что у некоторых магинь после родов способности не восстанавливаются.  Вот и получается, что не каждая магиня готова отказаться на некоторое время от своего дара, а то и вовсе лишиться его.

– Почему? – любопытствовал Двин.

– Не знаю, я не женщина, – Араш встал, подошёл к стене на которой висела картина, изображающая Иванну в костюме амазонки, провёл ладонью по её изображению и нежно улыбнулся: – Но Иванна не такая, она очень хочет стать матерью…

– А ты?

– Двиныч, вот-то ты умеешь задать вопрос! – Зивур изумлённо посмотрел на друга.

   На лице увальня была написана некая растерянность: – А, что я не так спросил?

   Арамеец и Зивур согнулись от хохота.

– О, о, разгоготались-то? – насупился детинушка.

   Отсмеявшись, Араш вытирая слёзы произнёс: – Отвечаю на твой вопрос: « Нет, я матерью стать не хочу, да и не могу. Я хочу стать отцом».

– Так я это и имел ввиду, – Двин наивно, пару раз хлопнул ресницами.

   В дверь постучали.

   Арамеец повернул голову на стук: – Войдите!

   В комнате появился дворецкий. Отвесив церемонный поклон, он обратился к Арашу: – Ваше Высочество, Её Высочество просит вас и ваших друзей проследовать в её покои.

   Он ещё раз, не менее церемонно поклонился и покинул помещение с таким гордым видом, как будто он, только что совершил, как минимум, пару подвигов Геракла.

– Как тут у вас всё сложно, – осуждающе покачал головой Двин.

– Ничего не поделаешь – этикет, – развёл руками Араш, – ну что, друзья, идём?

– Да, конечно, – Двин и Зивур одновременно поднялись со своих мест, – женщину нельзя заставлять ждать, а особливо – беременную.

   Пока наши герои шли по переходам и коридорам замка, Двин тихонько ткнул в бок шедшего перед ним Араша: – Слышь! А она у тебя зимой апельсинов ещё не просила?

– Нет, а что?

– Ничего, попросит, – ухмыльнулся детина.

– Ты-то откуда знаешь?

– Да, так, – Двин одел на свою физиономию маску загадочности, – давно живу – много видел…

   Арамеец и Зивур в ответ только сокрушённо покрутили головами.

         Араш стремительно вошёл в покои своей жены, а гости скромно остановились у дверей и неуверенно переглянулись.

– Где же вы? Двин, Зивур! – раздался голос Араша.

   Тут же, перед нашими друзьями возникла девушка и схватив их за руки, потянула за собой.

   Иванна полусидела на большой кровати, укрытая до груди цветным покрывалом. Как не искусен был нанесённый на её лицо грим, но и ему до конца не удалось скрыть хороший синяк под правым глазом. Две царапины на её красивом лбу аккуратно были заклеены пластырем, но не смотря ни на что, выглядела она, как всегда, весьма привлекательно: копна густых, рыжих волос, живой взгляд миндалевидных глаз, очаровательная улыбка. Ни падение с лошади, ни беременность магиню нисколько не портили.

– Зивур, Двин! – обрадовано воскликнула Иванна, – молодцы, что к нам выбрались, я очень рада вас видеть.

– И тебе по здорову, – улыбаясь ответил Зивур, – я тоже рад.

– А уж как я рад! – влез в разговор Двин, – я бы тебя даже обнял, но ты себя, похоже, не важно чувствуешь, да и муж заревнует.

   Он бросил хитрый взгляд на Араша, который в ответ скорчил зверскую рожу и по видимому кого-то передразнивая произнёс: – Я тибя зарэджю!

– Вот, я же говорил! – кивнул Двин на арамейца, – ревнивец, каких поискать!

– Совсем не изменились, – произнесла Иванна, – всё как дети малые.

   Девушка, притащившая за руки Зивура и Двина, видимо не понимала, что сейчас за словесная перепалка происходила между гостями и хозяевами. И это непонимание яркими эмоциями отражалось на её лице. Зивур, заметив это, обратился к Иванне: – Уважаемая Иванна, познакомь нас пожалуйста с этой прекрасной незнакомкой и объясни ей, что мы просто шутим и никто никого не желает, каким-то образом обидеть, а то, я смотрю, она уже готова броситься в бой, отстаивая ваше достоинство.

– Ой, прошу прощения, – смутилась Иванна и посмотрела на девушку, – знакомьтесь, моя лучшая подруга, её зовут Аревик. А это, – она грациозным движением своей прекрасной руки, указала на двух мужчин, – наши старые и лучшие друзья: Зивур и Двин.

– Это я вам про неё рассказывал, – подойдя к двум приятелям, тихо произнёс Араш.

– Очень приятно, – вежливо поклонился Зивур.

– А я просто счастлив нашему знакомству, – широко улыбаясь произнёс Двин, – и хочу отметить, что в первые встречаю столь очаровательную особу.

   От этих слов, Аревик покраснела до корней своих великолепных, густых, чёрных волос и смущённо потупила взор. До сих пор, никто, так просто и открыто не выражал своего восхищения её внешностью.

– А ты, батенька, дамский угодник, как я погляжу, – тихо произнёс Зивур.

– А ты думал, что я только головы отрывать мастер? – так же тихо ответил ему Двин.

– Эй, мужики! – воскликнула Иванна, – совсем мне девушку за смущали!

– Принцесса, никто никого не хотел смущать, – пробасил Двин, – я, что вижу, то и говорю, ты же меня знаешь!

– Да, уж, знаю, – улыбнулась Иванна и покосилась на стоящую рядом подругу, уже пришедшую в себя и бросавшую робкие, но заинтересованные взгляды на широко улыбающегося, рослого, светло-русого детину.

   Но вдруг складка легла на гордый, женский лоб: – Постой-ка, дружок, – Иванна обратила свои прекрасные глаза на Двина, – как ты меня сейчас обозвал?

– П-п-принцесса, – выдавил он из себя, – а что?

– Значит так, если ты ещё раз меня назовёшь принцессой, Высочеством или ещё чем-то подобным, то лично накостыляю по шее. Кстати, – Иванна посмотрела на Зивура, – к тебе это тоже относиться!

– Да, я-то здесь при чём? – пожал плечами Зивур.

– А это уже не важно, – был ему ответ.

– Между прочим, – подал голос Араш, – моя Загжебская просьба, тоже остаётся в силе.

– Это ты о чём? – не понял Двин.

– Это я о том, что для вас я просто Араш.

– Ну ты, арамеец, даёшь, как же мы могли об этом забыть – воскликнул Двин.

– Это ты даёшь, а я хожу и забираю.

– Не понял?

– Шутка.

– Понял.

– Да, перестаньте вы, – воскликнула Иванна, – понял, не понял. Лучше расскажите как там друзья наши поживают? Свир, Любава, Марцинкус, ну и прочее?..

   Гости смущённо переглянулись.

– Мы, вообще-то не из Загжеба, – начал Двин, – нас, почитай, дома-то с год не было, а последние вести из наших краёв получали аккурат три месяца тому назад. Да и то, новости были сугубо по служебной надобности. Так что…, – он развёл руками.

   Пока Двин давал объяснения, его приятель взял арамейца за локоток и начал ему что-то нашёптывать. Слушая Зивура, Араш взглянул на него, недоумённо подняв брови. Тот в ответ многозначительно покивал головой, как бы говоря, что принц может даже не сомневаться и продолжил свой тихий монолог, в течение которого Араш, в знак согласия, слегка кивал головой. Закончилось всё тем, что оба, как по команде направились к выходу. Это не ускользнуло от внимательных глаз Иванны.

– Вы куда? – невинным голосом поинтересовалась она.

   Мужчины остановились. Вид у них был как у мальчишек, пойманных на месте совершения какой-то проказы.

– Мы не на долго, – Араш сделал неопределённый жест рукой, – скоро вернёмся.

   И не дожидаясь ответа жены, быстро направился к выходу, уводя за собой Зивура.

– Что случилось? – миндалевидные глаза уставились на детину.

– Сам не пойму, – удивлённо пожал плечами Двин, – что у них там за секреты?

   Лицо его выражало полное недоумение.

         А пока Двин удивлённо пожимал плечами, арамеец и шпион, торопливо спустившись по крутой, винтовой лестнице, направились к конюшне. Вскоре, послышался цокот подкованных копыт, выбивающих искры из булыжной мостовой, которой, как кованной бронёй, было покрыто внутреннее пространство  замка.

– Аревик, – обратилась Иванна к подруге, – посмотри, кто там скачет?

   Но не успела девушка подойти к окну, как в покои вошёл всё тот же, важного вида дворецкий и с поклоном передал Иванне клочок бумаги, исписанный торопливым почерком: – От Его Высочества, – важно произнёс он и отвесив ещё один, не менее церемонный поклон, удалился.

   Быстро пробежав глазами по тексту, Иванна досадливо хлопнула ладонью по укрывавшему её покрывалу и снова уставилась на Двина.

– Чё я-то? – пролепетал детина, – я сам ничего не понимаю. Чего шептались, куда сорвались?

– Точно не знаешь? – зрачки цвета светлой стали просто буравили Двина.

– Да, мамой клянусь! – детина поднял руку, со сложенными в клятвенном жесте пальцами.

   Возникла молчаливая пауза, которую вскоре нарушил вечно любопытствующий Двин: – О чём пишут? – он указал взглядом на клочок бумаги, который всё ещё сжимала в своей руке, о чём-то задумавшаяся Иванна.

– Что? – она не сразу поняла вопрос, похоже мысли её были где-то далеко.

– О чём в записке пишут? – по другому задал свой вопрос Двин.

– А это! – она посмотрела на свою руку, на Двина и протянула ему записку, – на, читай.

   В записке было:

      « Дорогая!

         Не волнуйся, всё в порядке. Просто мне необходимо не на долго отлучиться. Буду к ужину. Скажи повару, пусть приготовит мою любимую долому.

         Целую. Твой муж, Араш.

      P.S.   Покорми Двина».

   Иванна вздохнула, как бы говоря: «Ну, что с ним поделаешь», пожала плечами и посмотрела на Двина: – Ты есть хочешь? – и не дождавшись ответа, хлопнула в ладоши. Тут же в комнате появилась служанка.

– Пускай подадут дичь, лаваш, шурпу, фрукты и вино, – распорядилась принцесса.

– И пива, если можно, – робко произнёс Двин.

– Можно, – улыбнулась хозяйка. – Принеси ещё пива, – добавила она служанке и жестом отпустила её.

– Мне бы это, руки помыть, – оглянулся по сторонам Двин.

– Аревик, – обратилась к подруге Иванна, – помоги гостю, поухаживай…

   Аревик вспыхнула, покраснела и потупив взгляд быстро вышла из покоев, куда вскоре вернулась, неся лужёный, медный таз, кувшин с водой и перекинутое через плечо, чистое полотенце. Вслед за ней шёл слуга, державший в руках, украшенный замысловатой резьбой, табурет.

– Умываться подано, – шутливо произнесла Иванна.

– Вот спасибо, – довольно ответил Двин, закатывая широкие рукава своей рубахи.

   Пока он умывался, перед кроватью появился невысокий, но длинный стол, на который слуги выставляли всевозможную снедь. От блюд шёл замечательный аромат. Да, в родных краях Араша умели готовить. У Двина, от всех этих запахов, рот мгновенно наполнился слюной, которую он судорожно сглотнул. Быстренько закончив омовение и поблагодарив за помощь Аревик, он направился к столу и уселся на заботливо положенные, для удобства сидения, подушки.

   Пока Двин утолял голод, Иванна внимательно разглядывала старого приятеля. Казалось, что она хотела проникнуть в мысли этого добродушного увальня, но судя по тому, как периодически устало прикрывала свои прекрасные глаза, похоже потуги её были безуспешны.

– Спасибо тебе, хозяюшка. Накормила, – отвалившись от стола, довольно произнёс, ничего не заметивший Двин. – Я, честно говоря, уже недели две нормальной пищи поесть не мог. Всё в сухомятку, да, урывками.

– А, что так? – спросила Иванна.

   Двин махнул рукой: – Ай, не бери в голову. Было дело – да, сплыло. Ты мне лучше расскажи как ты живёшь, что у вас новенького?

– А, Араш, разве ничего не говорил?

– Да, говорил он, но ты же сама знаешь какой из него рассказчик. Вечно с пятого на десятое…, толком и не понять ничего.

– А тебе это и вправду интересно или ты из вежливости спросил?

– Зачем так сказала? Обидеть хочешь? – насупился Двин.

– Ну, извини если обидела , – примирительно произнесла Иванна. – Так, что тебе рассказать-то?

– Да, мне всё интересно! Ну, вот, уехали вы: ты, Араш, Хатч, а как добрались? Что потом делали. Как сейчас живёте?

– Ладно. Если ты такой любопытный…

– Я не любопытный, а любознательный!

– Хорошо. Если ты такой любознательный, то слушай…

                Глава 3.

      Всадники неслись по мощённой камнем дороге. Проскакав пару вёрст, Араш свернул на еле приметную тропинку, уводившую путников в густо заросшее кустами ежевики и жимолости, узкое ущелье. Зивуру ничего не оставалось делать, кроме, как последовать за ним. Поплутав с полчаса по ущелью, тропинка вывела их к скале, уходящей своей вершиной высоко под облака. Подъехав вплотную к скальной стене, Араш что-то сделал с шероховатым выступом, и как по волшебству, перед всадниками открылась небольшая щель. Небольшая, но вполне достаточная для того, чтобы через неё проехал не только простой всадник, а и рыцарь в полном вооружении. Араш призывно махнул Зивуру рукой и первым направил коня в образовавшийся проход.

– Вот мы и на месте, – произнёс арамеец, остановив своего коня в укромной, подземной конюшне.

   Несколько факелов горели бездымным огнём, освещая подземелье ровным, жёлтым светом. Зивур огляделся, всё было устроено надёжно и добротно. Они соскочили с коней, тут же к ним подошёл юноша, который принял поводья и увёл жеребцов стойла. Арамеец повёл своего гостя по освещённому, такими же как и в конюшне факелами, проходу. Этот проход вывел наших героев в небольшой тамбур, из которого дальше вели три, обитые железом, дубовые двери. Араш развязал верхние тесёмки своего кафтана и снял с шеи длинный шнурок, на котором висел блестящий в свете факелов, гладко отполированный ключ, с бородкой необычной формы. Он вставил этот ключ в замочную скважину средней двери, три раза повернул его вправо, затем слегка надавив, утопил стержень ключа почти по самое кольцо и повернул его на один оборот влево. Раздался металлический щелчок, дверь приоткрылась, как бы приглашая гостей пройти внутрь. Зивур шагнул за Арашем и оказался в большом, хорошо освещённом зале, необычной, овальной формы.

– Добро пожаловать, – улыбнулся арамеец и обвёл хозяйским жестом убранство помещения, – моя, скажем так, негласная резиденция.

   Зивур с интересом огляделся, внимательно рассматривая убранство зала: – Ну что, жить можно, – подытожил он, удовлетворённо кивая головой. Затем посмотрел на Араша и спросил, – А зачем тебе это?

– Видишь ли, некоторые опыты, которые я иногда провожу, требуют уединения, а в замке, сам понимаешь, полного уединения не найти.

– И зачем такое уединение?

– Дело в том, что эти опыты не совсем безопасны, а мне не хотелось бы рисковать чужими жизнями.

– А своей, значит, рискуешь?

– Иногда.

– Ты бы заканчивал с риском, – Зивур осуждающе посмотрел на арамейца, – поясняю: раньше ты был сам по себе, а теперь у тебя есть жена, и слава богам скоро наследник появиться. Хочешь жену вдовой оставить, а дитё – сиротой?

   Араш смущённо взглянул на шпиона: – Да, знаю я. Но не поверишь, до сих пор не привыкну, что…

  Он запнулся.

– Что есть для кого себя беречь? – подсказал Зивур.

– Точно! Лучше и не скажешь: «Есть для кого себя беречь».

– И ещё, друже, необходимо осознать ту ответственность, которая при женитьбе ложиться на плечи мужчины. Но это приходит не сразу, а со временем. И чаще всего осознаётся с рождением первенца.

– Ты-то откуда знаешь? – удивлённо воскликнул арамеец, но увидев как вдруг окаменело лицо Зивура, тихо добавил, – или у тебя?..

– Да, – глухим голосом произнёс Зивур, – была у меня жена, был и сынишка.   Голос у него дрогнул: – Не уберёг…

– Прости, – Араш, по выражению лица Зивура, понял какую боль он причинил своим необдуманным восклицанием этому человеку, о котором, если разобраться, толком-то ничего и не знал, хотя не смотря ни на что, доверял полностью.

– Ладно, – махнул рукой Зивур, – проехали. Он посмотрел на виноватую физиономию Араша: – Успокойся ты, я не обижаюсь. Ты же ведь не со зла, а по не знанию.

   Арамеец только развёл руками.

– Всё, хватит соплей, – Зивур окончательно взял себя в руки, – давай о деле…

– Да, точно! – подхватил Араш, – значит опять моя помощь понадобилась? Ну что ж, я готов. Что мне надо делать?

– Дружище, – улыбнулся шпион, – ну ты же в курсе; всё как в прошлый раз. Или забыл?

– Нет, не забыл. Просто подумал, что может что-то изменилось, а если нет, то задача понятна. Где сообщение?

   Зивур протянул принцу свиток.

– Ты присаживайся, перекуси, отдохни, – арамеец повёл рукой в сторону пары кресел, рядом с которыми расположился столик, уставленный вазами с фруктами и кувшинами с прохладительными и горячительными напитками, – а я скоро.

   И вышел из зала через дверь, замаскированную под большое, в рост человека зеркало.

   Оставшись в одиночестве Зивур потянулся до хруста в суставах, сел в кресло и принялся ощипывать ветку винограда, выбирая самые крупные ягоды. Не успел он расправиться с виноградной гроздью, как вернулся Араш.

– Отправил, – отчитался арамеец, – сегодня послание будет на месте.

– Вот и чудненько, – Зивур поднялся с кресла, – теперь слушай почему мне надо было поговорить с тобой наедине, в надёжном месте. То, о чём я сейчас расскажу, знаю только я , даже Двин не в курсе.

– Я весь во внимании.

   Зивур чуть помедлил, затем продолжил, указав на кресла: – Рассказ будет долгим, может присядем?

– А и то правда, – согласился арамеец, – в ногах правды нет.

– … И вот две недели тому назад, я и Двин оказались в Скартвэлских горах, которые, кстати, граничат с твоей Ахтмарией. Забрели в одно селение и в трактире или по местному – духане, заночевали. Приспичило мне ночью по нужде, вышел на двор, сделал всё как надо, возвращаюсь. А ночи в ваших горных краях, сам знаешь какие тёмные. Иду на ощупь, не видно ни зги. Вдруг слышу – голоса. Двое. По выговору, мне показалось, что один местный, а второй-то из твоих земель будет. Оно, конечно, всё бы ничего, ну говорят два мужика, да и Боги бы с ними, отчего же ночью не поболтать. Я уже было хотел тихонько, чтобы не мешать беседе, прокрасться к себе, но тут услышал слова, которые меня заинтересовали и в то же время очень мне не понравились. А звучали они так, только сразу прошу прощения, я ведь только повторяю, то что услышал: « Когда ж этот грёбаный Араш сдохнет? Он и его шлюха рыжеволосая? Я тебя спрашиваю? А?».

– Ты, друже, теперь понимаешь, что я не мог уйти не дослушав разговор до конца.

   Арамеец согласно кивнул в ответ.

– А второй, тот который из твоих краёв, ему отвечает: « Думаю долго нам придётся ждать пока смерть сама за этим псом Ахтмарским пожалует. Мы должны её поторопить. И чем раньше это сделаем, тем лучше».

– Тут я, конечно, заинтересовался не на шутку. Если у меня и были какие-то сомнения, то после последних слов, я стал совершенно уверен, что речь шла именно о тебе, мой друг. Возникает логический вопрос: кому ты так досадил?

   Араш поднял на Зивура глаза, напоминающие сейчас две смертельные амбразуры: – Ты лица их хорошо рассмотрел?

– Нет, говорю же, темно было, но вот голоса их я очень хорошо запомнил. Если где услышу – сразу узнаю.

– Ты мне поможешь?

– Я на идиотские вопросы не отвечаю, – сказал Зивур, затем подмигнув арамейцу продолжил, – а зачем мы с Двином сейчас здесь? Думаешь у меня дел больше нету, чем визиты вежливости знакомым принцам наносить? Хотя, конечно, я очень рад, что судьба забросила меня к вам: к тебе, к Иванне. Честно говоря – соскучился. Рад, что встретились, хотя повод оказался, честно говоря, нерадостный.

   Зивур задумался. Мужчины сидели напротив друг друга, каждый думая о своём, а может быть и об одном и том же. Кто ж может знать, о чём думает человек, сидящий непротив?

– Я вот о чём, – нарушил, уже начинавшую звенеть тишину Зивур, – ты рассказывал, что Иванна чуть на погибла из за упавшей лошади. А это не могло быть, каким-то образом, подстроено?

   Араш сначала, вроде бы, собрался ответить, что нет, но осёкся и задумчиво глядя на друга ответил: – Не знаю, сейчас я могу допустить всё. Даже самое невероятное и не очевидное. Если это твоё предположение верно, то – думаю, что без магии здесь не обошлось.

– Я тоже думаю, что просто так камни из под копыт лошадей, в самый неподходящий момент, не вылетают, – поддержал Зивур мысль арамейца. – Но ты мне так и не ответил. Кому ты стал костью поперёк горла?

– Хороший вопрос! Я на него отвечу так:  не знаю.

– Хороший ответ, – со вздохом подытожил Зивур, – а главное – конкретный и исчерпывающий.

– Прости, чем богат…

– Да, уж. А всё таки, если хорошенько напрячь память; может какие-нибудь самые незначительные события, случайности, а может совпадения?

– Подожди, так сразу и не соображу, – тряхнул головой Араш.

– Я тебя не тороплю, только мне кажется, что времени на долгие раздумья у нас нет. Смотри, что получается: две недели назад я подслушал разговор. С Иванной когда несчастье случилось?

– Пять дней тому назад.

– Подожди, а где ж вы всё это время были? Мы ведь вас, везущих Иванну в замок, только сегодня встретили.

– Были там, где нашли их: Иванну и Аревик. Лагерем стояли пока ей лучше не стало. А как полегчало – сразу в путь.

– Понятно, – как-то отрешённо ответил Зивур, похоже в его голове шла активная, мыслительная работа.

– Значит так, – продолжил шпион, – если падение Иванны не случайность, то у твоих врагов было время подготовиться и ударить по самому слабому звену; по твоей беременной жене. Кстати, как ребёнок? То что случилось с Иванной ему никак не навредило?

– Слава Богу с ребёнком всё порядке, просто чудо какое-то.

– Странно слышать мне от мага такие речи, – усмехнулся Зивур. Но быстро согнав усмешку с лица, серьёзно переспросил: – Точно всё порядке?

– Да, точно. Я сам проверял, ну и ещё кое кто.

– Кое кто?

– Да.

– Хорошо, не хочешь говорить – не надо. Пусть это будет твоей тайной.

– Да, какие тайны, от тебя-то, – махнул рукой арамеец, – Мэрдэкс это и приятель его, старый Финн.

– Ну тогда другое дело, за этих людей и поручаться не надо, они сами себе порука. Меня, только, вот, что беспокоит: если, я ещё раз повторяю, если то, что произошло с Иванной – не случайность, то это говорит о том, что твои злопыхатели очень серьёзно взялись за дело, хотя тебя они очень опасаются.

– Ты уверен?

– Более чем. Сам посуди: ты – маг, воин, принц в конце концов, в общем серьёзный человек и вот для того, чтобы справиться с тобой, они решили начать с Иванны. Ты только представь в каком ты, бы был состоянии если б у них получилось задуманное; тьфу, тьфу, тьфу, не дай Богам до этого довести. Да, тебя можно было бы голыми руками брать. Что не так?

– Ты прав, дэв меня задери, я был бы просто раздавлен горем, но слава Богу всё обошлось…

– Да, не обошлось! И тем более не ВСЁ! – перебил принца Зивур, – мыслится мне, что это твоё «всё», сейчас только и начинается. Как  мне тогда ночью удачно приспичило! Информация – великое дело, а вовремя подслушанная – втройне! Ничего, Араш, мы ещё повоюем, как говориться: «Предупреждён – значит вооружён», и это наше преимущество.

– Преимущество?

– Конечно! Они же не знают, что мы, пускай хоть и поверхностно, но посвящены в их планы. Одно плохо, мы не знаем откуда ждать следующий удар и не знаем кто его нанесёт.

– Да, уж, если бы мы знали врага в лицо, а то ведь нам известен только голос.

– Ты гений, арамеец, – Зивур улыбнувшись хлопнул принца по плечу, – я, ведь, действительно голос хорошо запомнил. Как бы сделать так, чтоб я услышал голоса всех мужчин, которые находятся в замке? Только сделать это надо так, чтобы никто ничего не узнал. Есть у меня подозрение, что тот, чей голос я слышал, где-то возле тебя вьётся.

– Почему тайно?

– Не хочется раньше времени дать понять твоим врагам, что их планы нам известны. Пусть они думают, что мы находимся в полном неведении.

– А с чего ты взял, что тот кого ты слышал, в замке?

– Ну, непохожа его речь на речь простолюдина, создавалось впечатление, что этот человек из свиты. Я не берусь утверждать, что он точно из твоего окружения, но чего не бывает.

– Хочешь проверить?

– Что значит «хочешь»? – возмутился Зивур, – надо проверить! И в первую очередь, ты должен желать этого больше всех; не забывай, это на тебя идёт охота, на тебя и на твою семью!

   Возникла пауза. Араш уставившись в одну точку, нервно теребил бахрому скатерти, которой был покрыт столик, а Зивур, встав, мерил зал шагами, что-то, то ли напевая, то ли бубня себе под нос. Внезапно шпион рассмеялся, хлопнув себя ладонью по бедру. Арамеец удивлённо посмотрел на него: – Ты чего?

– Да, я представил, как твоя жена сейчас «пытает» Двиныча, а тот, ведь, и не знает ничего.

– И чего тут смешного?

– По правде говоря – ничего… Ну, так как? Придумал каким образом можно прослушать голоса, на вызывая ни у кого подозрений?

   Араш, немного помолчав, ответил: – Есть одна возможность.

– Какая? – спросил Зивур и увидев, как арамеец мнётся в неуверенности, добавил: – ну, Араш, ты что как девица? Давай, покрасней ещё…

– Ты не понимаешь; то что я хочу предложить, нарушает один из канонов нашего вероисповедания и я сомневаюсь стоит ли вообще это делать. Может быть я подумаю о каком-то другом способе?

– Ты подожди сомневаться, лучше объясни толком, о чём речь?

– Хорошо, слушай. Есть в нашей вере такой ритуал как исповедь…

– ???

– Ну, это когда верующий приходит к священнику и рассказывает ему о том, что он сделал. Тот его выслушивает и…

– Ты меня конечно извини, Араш, но подробности меня не интересуют, а суть я кажется уловил. Давай попробую продолжить твою мысль: ты хочешь, чтобы я каким-то образом присутствовал на исповеди и слушал голоса, так?

– Да, но…

– Никаких «но». Мысль хорошая и я думаю, что вполне осуществимая.

– Есть одна закавыка, друг Зивур. Дело в том, что исповедь – это тайный ритуал. На ней присутствуют только два человека: исповедующийся и священник. К тому же священнику запрещено, кому бы то ни было, рассказывать о том, что он услышал. Так называемая «Тайна исповеди».

– Если тебя смущает то, что я узнаю какие-то секреты твоих подданых, то я тебе обещаю: буду слушать только голоса, а в то, о чём они будут рассказывать, вслушиваться не буду. Не волнуйся, я это умею делать, – Зивур хитро прищурился, – в связи со спецификой своей профессии.  Хотя…– уже про себя подумал шпион.

– Ну, не знаю, – неуверенно пожал плечами Араш.

– Что тебя ещё смущает?

– Как священнику объяснить твоё присутствие?

– Ну-у-у, дружище. Это ты должен сам как-то… В конце концов, ты принц здесь или так, погулять вышел? Приди и скажи, что мол так и так, государство в опасности и в связи с этим необходимо…, а уж что необходимо, ты сам определи. И давай-ка уже соберись, хватит хандрить, а то я начинаю сомневаться, тот ли Араш передо мной. Я вообще-то знал другого, того, который мгновенно реагировал на опасность, который армии в атаки водил, который одним взмахом руки заставлял людей бегом выполнять свои распоряжения. А кого я сейчас вижу? Не воин, а девица на выданье. Что, тихая и мирная жизнь тебя так расслабила?..

– Хватит!! – Араш хлопнул ладонью по столу так, что с него полетели на пол вазы, фрукты, кувшины. Он резко встал и посмотрел Зивуру в лицо. Глаза арамейца метали молнии.

– Ну, вот, совсем другое дело, – улыбнулся шпион, – вижу, что есть ещё стрелы в колчане. Пришёл в себя? А то совсем раскис, «это я не знаю, это я не могу», всё знаешь и всё можешь! Так?

– Так!

– А раз так, то давай-ка, друже, выбираться из твоего уютного схрона и домой. Там, на месте доработаем все мелочи нашего плана, который, если ты не против, так и назовём – «Тайна исповеди».

– Я только за! – блеснув глазами промолвил Араш. – Да, дружище, ты во всём прав. Пошли скорее!

   Наши герои направились в подземную конюшню, где их, уже, заждались кони. Дверь за ними плавно закрылась, щёлкнул механизм, где-то внутри стены что-то перелилось из одного сосуда в другой и затихло. А если кто-нибудь смог бы заглянуть внутрь овального зала, то он заметил там странную вещь: факелы, освещающие зал, сами по себе стали светить всё тусклее и тусклее, пока помещение полностью не погрузилось во мрак.

                Глава 4.

– И всё таки я не совсем уверен в положительном исходе, – говорил Араш, размеренно покачиваясь в седле.

– Ничего страшного, – ответил Зивур, – если никого по голосу не опознаю, то это тоже хорошо.

– Чем же это?

– Значит в замке предателя нет и находиться в нём более менее безопасно. А пока суть да дело, хорошо бы к Иванне пару-тройку верных людей приставить. Вот только как ей это объяснить? Не хотелось бы волновать лишний раз беременную женщину, – Зивур вопросительно посмотрел на арамейца.

– Как раз это-то я могу устроить, – хмыкнул Араш, – это, как раз, самое простое.

– Да?

– Да. Один человек с ней уже и так есть, я имею ввиду Аревик. А вторым будет Двин.

   Арамеец посмотрел на Зивура: – я надеюсь, вы никуда не торопитесь?

– Мы задержимся у тебя, Араш.

 Принц удовлетворённо кивнул и продолжил: – Я думаю, что присутствие этих двоих, её ни коем образом не удивит и не разволнует.

– Аревик ведь девушка…

– А ты знаешь, что эта девушка виртуозно владеет пикой и в метании ножей с ней не каждый мой гвардеец сможет потягаться? Да, и преданна она Иванне, извиняюсь за сравнение, как собака. Если б не она, то Иванна, сейчас, была бы на том свете!

– Хорошо, хорошо, убедил. Раз уж она вся такая растакая… Только надо с ней поговорить, объяснить…

– Это я беру на себя. А ты Двина, всё таки, введи в курс дела.

– Да, конечно, – кивнул Зивур, – а то этот парень, если его в тёмную использовать, может дров наломать.

– А если дров не найдёт, то всю траву, точно, повытопчет, – добавил Араш.

   Лошади прянули ушами от дружного смеха из двух крепких, мужских глоток.

   Дорога вывела всадников на небольшой пригорок. Впереди, перед их взорами открылся великолепный, горный пейзаж, середину которого украшал замок из розовато-серого камня. Из-за этого, не совсем обычного цвета, в любую погоду создавалось впечатление, что стены замка освещены отблесками заходящего солнца.

– Красота какая! – восторженно произнёс Зивур, но тут же нахмурившись, продолжил, – казалось бы живи, да радуйся. Так нет же, найдётся скотина, испоганит всё, всех поссорит, всем нагадит. А из-за чего? Из-за своих мелочных амбиций?

– Это, уж, так повелось, – вздохнул Араш, – амбиции, жадность, зависть.

– Вот то-то и оно; жадность, зависть, амбиции. Чего не живётся-то спокойно? – произнёс Зивур, затем, помолчав, добавил, –  и что характерно, чем меньше клоп, тем больнее укусить норовит.

– Это точно, – ответил арамеец, внимательно глядя в сторону замка.

   Зивур посмотрел вперёд: – Ты глянь, Араш, скачет кто-то. Давай-ка и мы прибавим. Думается мне, что этот гонец по наши души. По крайней мере по твою-то  точно.

   Принц и шпион пришпорили коней.

   Всадником, спешащим им навстречу, был всё тот же Арчил. Но в отличие от предыдущей встречи, сейчас он вёл себя очень скромно и сдержанно. Поравнявшись с Арашем, гонец соскочил с коня и опустив голову, протянул принцу свиток. Арамеец принял послание, развернул его: – От отца, – коротко бросил он, а Арчил расставшись со своей ношей, припал перед Арашем на одно колено, так и не поднимая головы. Зивур за этим наблюдал молча, но взгляд его выражал крайнее неодобрение. Жителю свободного города все эти придворные выкрутасы были явно не по душе.

– Встань, – обратился арамеец к юноше. И как только посланник выполнил приказ, продолжил: – Хатч послал?

– Да, мой принц, – робко кивнул юнец.

– Хорошо. Езжай за нами, будешь нас сопровождать.

– Это великая честь для меня, мой принц, – произнёс Арчил и птицей взлетел в седло.

   Оставшийся путь до замка Араш провёл, сначала за чтением письма, затем в глубокой задумчивости.

– Чем, это, нашего принца, так батенька-то озадачил? Ты смотри, даже подпись отцову ко лбу забыл приложить, а он, ведь, это всегда делал когда прочитывал письма от отца; обычай у них такой, – подумал Зивур. – Ладно,– продолжил свою мысль шпион, – захочет, сам расскажет, хотя, по правде говоря, очень интересно…, – и он стал,  по привычке, внимательно осматривать окрестности. А молодой воин, распираемый гордостью за оказанную принцем честь, пытался изображать из себя опытного телохранителя, хотя, по правде говоря, у него это получалось не очень.

   Уже перед самым подъёмным мостом замка, Араш вздрогнул, осадил своего коня, сделал оберегающий жест и резко оглянулся. В воздухе запахло, как после грозы.

– Что с тобой? – Зивур удивлённо поглядел на арамейца. А Арчил крутил головой по сторонам, пытаясь угадать с какой стороны ждать опасности.

– Да, так. Показалось что-то, – неуверенно произнёс маг, и покрутил головой, будто стряхивая с себя какой-то морок. Несколько мгновений, принц к чему-то прислушивался, затем провёл ладонью по лицу и тронул коня. Копыта простучали по деревянному настилу подъёмного моста и всадники скрылись в воротах замка.

   Часовой, нёсший дежурство на смотровой башне, видел, как за фигурками всадников, на некотором расстоянии, двигалась широкая полоса тени, хотя вечернее светило было ещё достаточно ярко и высоко, а небо было чисто как простынь девственницы. У моста фигурки резко остановились, а тень, уже охватывающая их как щупальцами, внезапно пошла еле заметной рябью, затем сжалась в небольшое, размером с блюдце, пятно и стало быстро удаляться от замка в сторону Скартвэлских гор, которые издали напоминали гряду из неправильных, тёмно-синих треугольников.

– Странно это, – подумал страж, – надо будет доложить десятскому. А может и не надо, а то засмеёт; наш начальник, остёр на язык. Скажет ещё, что сплю на посту, и всякая чушь сниться, а я её потом пересказываю. А может всё таки… Ладно, сменюсь, а там видно будет, – решил дозорный, не переставая внимательно осматривать окрестности.

   Вернувшись в замок, Араш, прямым ходом направился в вифлиотеку. Арчил, так и не получив новых распоряжений, сопровождал арамейца, следуя за ним по пятам. Араш, остановившись посреди зала, огляделся по сторонам, как будто кого-то хотел найти. Тут он заметил Арчила и улыбнулся: – Очень хорошо, что ты здесь. Значит так, первым делом найди моего секретаря и передай, чтобы шёл, нет – бежал сюда. Он мне очень нужен. Затем, найди начальника замковой стражи и генерала Акопия, и вместе с ними возвращайся, ты, здесь, ещё понадобишься. Всё понял? Иди.

   Арчил, отвесив поклон, опрометью бросился выполнять распоряжения принца.

– Занятный парень, надо будет к нему присмотреться, из него может выйти толк, – подумал арамеец, глядя вслед удаляющемуся юноше. Потом подошёл к одному из шкафов, выбрал книгу и принялся её вяло перелистывать, в ожидании прихода секретаря.

– И ты мне об этом только сейчас рассказываешь? – возмущался Двин, грозно глядя на шпиона.

– Ну, уж, извини, – невозмутимо отвечал Зивур, – не хотелось раньше времени вносить нервозность. Информация была сырая и непроверенная.

– А теперь, что – проверенная и жаренная?

Не обращая внимания на сарказм Двина, Зивур продолжил: – В связи с теми событиями, которые здесь за последнее время произошли, многое уточнилось и подтвердилось. Хотя, конечно, не обрадовало. И теперь я могу с полной уверенностью сказать, что Арашу и Иванне угрожает опасность, причём немалая!

– Да, дела, –  Двин почесал затылок, – и что теперь делать будем?

– А делать будем следующее: ты и Аревик охраняете Иванну. Только смотри, чтобы она вашей охраны не заметила. Всё таки женщина беременная, не надо её волновать лишний раз.

   Двин понимающе кивнул.

– Ещё вопросы есть? – спросил Зивур.

– А Аревик знает?…

– Да, должна знать. По крайней мере Араш обещал ввести её в курс дела.

– А как же сам Араш?

– Ты о нём не беспокойся, я за ним присмотрю, это не считая его приближённых и охраны…

– Вот ты человек не глупый, а сейчас несёшь какую-то чушь. Приближённые, охрана… Кто знает, может все пакости именно оттуда придут? Эх, знать бы кто, а там уж…, – Двин мечтательно хлопнул себя кулаком по ладони.

– Может быть ты и прав. Да, а вот как раз по поводу «знать бы кто…»; мы с Арашем один планчик придумали, о котором я хочу тебе сейчас рассказать.

– Я весь во внимании.

– В здешних краях есть один обряд, связанный с местной верой. Он носит название «исповедь». В тонкости этого обряда вдаваться не буду, нам это не надо, да и если говорить по правде, я и сам его толком не знаю, но! Но главное здесь вот что: я смогу услышать голоса тех, кто придёт исповедаться и по голосу попытаюсь определить, есть ли среди них тот человек голос которого я слышал, или нет.

– Ловко. Вот только возникает один вопрос: сколько времени понадобиться на всё это, ведь если я правильно понимаю, его-то у нас как раз и нет.

– Я тут послушал, поспрашивал. Скоро, буквально послезавтра, будет здешний религиозный праздник, перед празднованием которого каждый верующий должен, нет, я бы даже сказал, что теперь, просто обязан, пройти обряд исповеди. Так, что в самом худшем случае,  за послезавтрашний день, думаю, управлюсь.

– Ладно, – Двин внимательно посмотрел на друга, – надеюсь, что у тебя всё получится.

   Он ободряюще похлопал Зивура по плечу и направился к выходу.

– Ты, куда?

– Как, куда? К Иванне, на боевой пост.

– Двин, ты это, если уж сильно прижмёт, можешь рассказать ей…

– Будем надеяться, что до этого дело не дойдёт.

– Будем.

– Ну всё, я пошёл, – с тихим скрипом за Двином закрылась дверь.

   Но не прошло и минуты, как двери снова пришлось поскрипеть, чтобы впустить внутрь комнаты юного Арчила, который, войдя, отвесил поклон и смиренно произнёс: – Уважаемый, вас просит к себе Его Высочество принц Ахтмарский…

– Пошли, покажешь куда идти, – не дав юноше договорить, произнёс Зивур.

      Войдя в помещение вифлиотеки, Зивур увидел сидящих за большим столом и что-то обсуждавших: принца, генерала Акопия и ещё одного мужчину, внешним видом отличавшимся от местных черноволосых и орлиноносых жителей. Его светло-русые (даже светлей чем у Двина) волосы, курносый нос,и василькового цвета глаза, говорили о его северном происхождении. Он не столько говорил, сколько слушал. Внешность северянина Зивуру показалась знакомой.

   Араш поднял глаза: – А, уже пришёл. Молодец! Присаживайся, – он указал на свободный стул.

   Зивур, подойдя к столу, приветствовал Акопия и второго мужчину. Генерал ответил ему как старому знакомому, а второй, в ответ только кивнул и принялся внимательно рассматривать лицо шпиона, будто силился вспомнить, где же он его видел.

– Арчил, – позвал юношу принц, – найди Хатча, скажи ему пусть идёт сюда, и можешь на сегодня быть свободным.

   После того, как юноша покинул зал «собрания мудрости», Араш, указав рукой на Зивура, произнёс: – Знакомьтесь, это мой хороший друг Зивур, хотя с Акопием вы уже знакомы?

   Акопий и Зивур улыбнувшись,утвердительно кивнули принцу.

   Арамеец продолжил: – А это, мой начальник замковой стражи, Ставр.

– Рад знакомству, – Зивур протянул для пожатия руку.

– Там видно будет, кто рад, а кто – нет, – сочным басом ответил Ставр и протянул в ответ свою, похожую на здоровый ковш, пятерню.

   На мгновение Зивуру показалось, что его ладонь попала между мельничными жерновами, которые собрались перемолоть её в муку, но через мгновение хватка ослабла и в итоге получилось просто крепкое рукопожатие.

– А я тебя, парень, уже видел, правда пока не вспомню где. Но я вспомню, – сквозь прищур, не выпуская руки

Зивура, произнёс Ставр.

   Зивур улыбнулся широкой улыбкой и незаметным движением, чуть повернув ладонь и еле заметно поведя локтём, освободил свою руку из цепкой хватки Ставра. Тот недоумённо разглядывал свою опустевшую ладонь, потом поднял глаза на Зивура: – Ты это как сделал? Из моей ладони ещё никому не удавалось…, – лицо его выражало недоумение.

   Зивур дружески подмигнул Ставру: – Я тебя потом научу.

   Араш, наблюдая эту сцену улыбался, а в финале, так просто перешёл на смех: – Ты, Ставр, смотри; с Зивуром такие номера не проходят. Не гляди на то, что он мускулатурой не играет. Перед тобой профессиональный воин и отличный разведчик. Так-то! А видеть ты его мог, скорее всего, в битве при Ани.

   Араш хитро подмигнул Зивуру.

– Да, было дело, – хмыкнул шпион.

   Акопий, зная историю Зивура, тоже усмехнулся, а Ставр опять уставился на лицо шпиона: – При Ани? Да, да. Что-то такое… Ты, кажется, был в третьей сотне копейщиков?

– Нет, Ставр, я не был в третьей сотне копейщиков, – ответил Зивур, – я был в отряде наёмников.

– Но у нас не было отряда наёмников! – начальник стражи беспомощно посмотрел на принца, – ведь не было же? – и снова перевёл взгляд на шпиона, – или у меня с памятью не всё порядке?

– С памятью у тебя, Ставр, всё хорошо, – серьёзно глядя на начальника стражи ответил Зивур, – просто дело в том, что в той битве я сражался не на вашей стороне. Так, что моё лицо ты мог хорошо рассмотреть. Если, конечно, в той битве мы где-то пересекались.

– Пересекались, пересекались, – прозвучало от дверей. Там, скрестив руки на груди, стоял Хатч. Подойдя к столу он поклонился принцу и спросил: – Дозволь рассказать?

– Рассказывай.

– На сколько ты помнишь, Ставр, в конце сражения, в живых у карбахов оставалась только небольшая горстка смельчаков. Это были остатки отряда наёмников, которые, вместо плена или смерти выбрали ещё один, и заметь, не самый плохой вариант. Они пошли на прорыв.

– Да, помню.

– Так вот, Зивур был среди них.

– А ты это откуда знаешь? – невольно вырвалось у Ставра.

– Всё просто. Я тогда с ним в первый раз и сам встретился. Между прочим и ты тоже; если сейчас тебе хорошенько взъерошить память, то вспомнишь, наверное, кто у тебя тогда коня отобрал.

– Точно! – проревел Ставр, – а я всё гляжу, да понять не могу: лицо знакомое. Так вот оказывается кому я жизнью-то обязан.

    Теперь настала очередь удивляться остальным.

– Как это ты мне жизнью обязан? – не понял Зивур, – я ж тебя, очень даже невежливо с коня сдёрнул, сам на него – прыг и был таков.

   Ставр улыбнулся: – Если б ты меня тогда не сдёрнул, мне бы метательным диском пол черепа снесло, а так, во, – он показал не небольшой шрам на левой щеке, – только малая отметина осталась. Так, что, как говорят наши «друзья» тюрки – большой тебе рахмат, мил человек, – он дружески похлопал Зивура по плечу.

– Как-то странно ты с нами сражался, – произнёс подсевший к столу Хатч, – мне ты подарил жизнь, Ставру, как оказалось, вообще её спас. Всем бы таких врагов!

– Ну уж извините, друзья, так получилось, – развёл руками Зивур.

   Громкий смех взметнулся под древние своды вифлиотеки. Когда в дальних уголках зала затихли последние отголоски смеха, Араш поднял руку и оглядел всех внимательным взглядом. Мгновенная тишина была ему ответом. Удовлетворённо кивнув, арамеец опустил руку и начал говорить: – То, что посмеялись – хорошо, но я вас сюда позвал не за этим, к сожалению. Все вы не только мои подчинённые, но и мои друзья, которым я доверяю.

   Принц ненадолго замолк.

– Зивур доставил мне информацию, – продолжил он , – с помощью которой я несколько иначе посмотрел на картину событий, происшедших за последнее время. Дружище, – обратился принц к Зивуру, – расскажи ещё раз то, о чём уже мне поведал.