Читать книгу Живая функция. Рассказы. Часть вторая - Павел Патлусов - Страница 8

Так любезно называет своего мужа жена Ирина, с солидной долей снисхождения, ибо и сам наш главный персонаж рассказа ко всему на свете относится с иронией и самоиронией.

– Я из трёх близнецов родился самым маленьким, таковым и остаюсь, а мои братки, которые кстати не покупали первородство чечевичной похлёбкой, настоящие тузы, – он руками показывает на себе объёмные животы самых близких кровных родственников. – Им достались жены умные, а мне работящая. Вот и дом сами построили и скотину кой – какую держим. В навозе, но зато сытые…

Между нами большой возрастной разрыв: я – пенсионер, а ему ещё до пенсии далеко; работает водителем в отделе народного образования. И тут он смеётся: «Там за раз ничего не делается: педагоги требуют повторения… Если чмокнул один раз в щеку, то требуют повторения, и так во всём» И хитро мне подмигивает. Я с ним соглашаюсь, ибо у самого жена учительница. В общем сближает нас отношение к жизни.

Вот однажды забежал я к нему совершенно по пустяковому делу.

– Петр Михайлович, давай посидим в котельной. Я тут недельку назад самогону нагнал и на травке настоял, – пробу снимем. – Такими словами встретил он друга – пенсионера.

Я не отказался. В котельной, кроме обычных в хозяйстве инструментов я увидел на полке баян и три гармошки, на стене висели две гитары и балалайка.

– Ты играешь? – удивился я. – Не помню подобного за тобой.

– Ай! Купил у алкашей за самогон.

– Для чего?

– Не люблю, когда инструмент в плохих руках, которые не дорожат им.

– Играешь хоть?

– На басах только, – Он снимает с полки гармошку, затем, откладывает её в сторону. – Вначале надо выпить.

Хозяин бежит в огород приносит пучок луку, из избы – кусок сала и хлеб. Стопки у него хранились тут же в котельной. Он разлил самогон из трёхлитровой банки по стопкам. – Ну, за здоровье!

– Крепкая штука, аж дыхание перехватывает, – похвалил я напиток друга. И тут же вновь интересуюсь музыкальным талантом товарища.

– Разучил на басах три песни, – берёт он в руки гармонь. – Ибо для мужиков больше и не надо. Какие у них темы для разговора, когда выпьют: первая, об армии – для них «Прощание славянки»; вторая – воспоминания о счастливом детстве – «Родительский дом»; третья – неприятности в жизни, с женой, на работе – «Черный ворон».

– А для радостного настроения есть у тебя песня? – прерываю я монолог собеседника.

– Есть, но исполняется она крайне редко. Это песня «Ой, цветёт калина»

Здесь он начинает играть «Прощание славянки» на басах.

– Подожди, Ваня, – возмущаюсь я, – ведь в армии я не служил. Не в тему песня.

– Заказывай.

– Грусти и печали в данный момент у меня нет. Давай вспомним детские годы – «Родительский дом».

Гармонист начинает играть. Я вновь останавливаю его. – Давай, Ваня, ещё по стопке, чтобы ярче и мелодичнее песня была.

– Давно уже надо было, – согласился хозяин – музыкант, наполняя стопки. И вот уже звучит вполне прилично, а исполнитель уже кажется Петру Михайловичу виртуозом: главное – найти верное средство для вхождения в тему.

Под изрядным хмельком хозяин загрузил меня в машину и доверил супруге отвезти «меломана» до дому. На прощание он спросил: «Сравнима ли моя игра с Петром Дрангой?»

– Мне показалась гораздо интереснее, – усмехнулся я, отвалившись на спинку сидения.

В дороге его супруга разъяснила мне ситуацию: «Мечтал в детстве играть на баяне, как и его братья близнецы, а коли из чрева выходил последним, то остался без музыкального слуха. На баяне не смог, – решил на гармошке, – и тут ничего не вышло. Решил пробовать на гитаре и балалайке… Всё оказалось пустым делом. Я его с такой „музыкой“ выставила из дому – надоел. Вот и обосновался он в котельной, а для того, чтобы иметь слушателей использует самогон… Такой он – мой Ваньчик».