Читать книгу 19 витков «Союза-1». Памяти космонавта Владимира Комарова - Павел Сергеевич Шубин - Страница 5

Чтобы лучше понять историю, приведшую к гибели Комарова, нам придётся вернуться в 1961 год. Но не в 12 апреля, а в 25 мая. И не в СССР, а в США.

Вернуться в тот самый момент, когда молодой президент Кеннеди во второй раз обратился к нации. Собственно, уже сам этот факт был экстраординарным. В те времена президент обычно просил у народа особого внимания лишь раз в год. И причины для обращения были. Ещё никогда авторитет страны не был столь низким.

С тех пор как Советы отправили в космос спутник, шёл уже четвёртый год, но ни один из с помпой объявленных проектов, что должны были вернуть США славу технологического лидера, не имел успеха.

История со спутником и лунниками повторялась каждый раз по одной и той же схеме. Мало того, что русские запускали аппараты быстрее, они умудрились добиться невообразимого качества своей техники, такого, какое было недоступно американским аппаратам, даже в теории. А теперь ещё и Гагарин!.. США проиграли и эту гонку. Обидно. И дело не только в Гагарине. 15 апреля США начали операцию «Высадка в заливе Свиней», нацеленную на свержение Фиделя Кастро. И она стала одним из самых громких военных провалов ЦРУ, поскольку абсолютно всё пошло не так. А ещё можно вспомнить перехват Пауэрса под Свердловском, когда Соединённые Штаты сами загнали себя в ловушку, пытаясь скрыть разведывательный характер полёта «У-2».

Словом, стране нужна была национальная идея. И Джон Кеннеди понимал это лучше других. Он только что (20 января 1961 года) стал президентом, и ему очень не хотелось, чтобы о нём вспоминали как о руководителе, проигравшем космическую гонку и севшем в лужу в заливе Свиней.

Скоро вот эти его слова облетят весь мир:

«Я полагаю, что наша страна должна принять на себя ответственность в достижении следующей цели – до конца этого десятилетия доставить человека на Луну и безопасно вернуть его на Землю. Ни один космический проект нашего времени не будет более впечатляющим или более важным в исследовании космоса на длительный период времени и ни один не будет таким трудным и дорогостоящим. <…> Я верю, что мы должны лететь на Луну».

Перчатка была брошена. Цель – более чем конкретная: высадка на Луну. Очень близкий срок – до конца 1960-х.

Сейчас, наверное, мало кто понимает, что это была за Цель. Именно так, с прописной. Насколько она была глобальна и сложна. Ведь для её реализации не хватит одного желания. Для этого нужно с нуля построить ракеты грузоподъёмностью под сотню тонн, отработать системы управления кораблями, налетать сотни часов в этих самых кораблях, научиться выходить в космос и там работать. Следовало создать автоматические аппараты, способные сфотографировать лунную поверхность, успешно посадить корабль на Луну и узнать всё о параметрах лунного грунта. Ведь тогда никто на Земле не знал, что собой представляет лунная твердь. Даже на лучших фотографиях нашего спутника можно было различить объекты размерами в десятки километров, а для посадки человека нужны фотоснимки с детализацией в десятки сантиметров. Сделать их можно было только с помощью аппаратов, о которых ученые недавно и не мечтали. И на создание всей этой техники отводилось всего девять лет. Нет, даже восемь с половиной.

Пока же у США был один суборбитальный полёт продолжительностью 15 минут, ракеты-носители максимальной грузоподъемностью около 2 тонн и «Пионер-4», пролетевший в 60 тыс. км от Луны. То есть так далеко, что на нём не сработал даже датчик прохождения спутника…

Нельзя сказать, что Кеннеди этого не знал. И он, и его консультанты прекрасно понимали сложность поставленной задачи и то, что для её реализации потребуются астрономические деньги: 175 млрд долларов в сегодняшних ценах (2020 год)! Такова была стоимость программы, которой присвоили высший государственный приоритет. Самое дорогое научно-политическое начинание в мире. Но только такая цель давала гарантию, что при её реализации у СССР не будет серьёзной форы. Стоило чуть упростить миссию – и Советы могли вырваться вперёд.

Об этом прямо написал Вернер фон Браун, когда вице-президент Линдон Джонсон попросил его о консультации. Вот его слова:

«Можно с уверенностью сказать, что

a) мы не имеем хороших шансов опередить Советы в создании пилотируемой лаборатории в космосе;

б) у нас есть спортивный интерес добиться лидерства над Советами, осуществив мягкую посадку на лунную поверхность станции, оснащённой радиопередатчиком;

в) у нас есть спортивный интерес раньше Советов совершить облёт Луны пилотируемым кораблём с экипажем из трёх человек (1965—1966 гг);

г) у нас есть отличные шансы одержать победу над Советами, совершив первую высадку экипажа на Луне.

…

Если мы предпримем ударную программу, я думаю, эта задача может быть выполнена в 1967—1968 гг».

Тем более что Кеннеди понимал и другое. Кто вспомнит через сто лет о нарушении международных законов самолётами-разведчиками? А память о первых людях, высадившихся на Луне, будет жить вечно.

Была задача, были деньги, оставалось лишь выложиться на полную катушку, чтобы потом никто не сказал, что было сделано слишком мало. Впрочем, все понимали, что деньги решают далеко не всё. Даже при практически безграничном финансировании многое останется на роль случая, и для выполнения объявленной Кеннеди программы непременно придётся идти на риск.

Астронавт Фрэнк Борман вскоре после завершения полёта «Джемини-7» в декабре 1965-го произнёс: «Мы совершенно неизбежно потеряем какой-то экипаж. Это одна из тех вещей, которые постепенно начинаешь признавать… Я надеюсь, что публика смотрит на вещи достаточно зрело, чтобы понять, что нам приходится оплачивать космос не только деньгами, но и жизнями…»

Подход руководства НАСА был столь же цинично-реалистичным: первоначальный план предполагал десять полётов на Луну, и ведомство допускало при этом потерю одного экипажа.

Так и началась американская пилотируемая лунная программа.