Читать книгу Письма и записки Оммер де Гелль - П.П. Вяземский, Павел Вяземский - Страница 25

№ 24. ГРАФИНЕ Л‹ЕГОН›

Оглавление

(В особом пакете за печатью Жиске)


Компьен. Суббота, 11 октября 1834 года

Демидов все сидит у меня до девяти часов, когда я уезжаю на службу к Тюфякину. Нет дня, чтоб он мне не привозил каких-либо безделушек, и часто очень ценных.

Он мне подарил четверку чудных лошадей с кучером и очень милым мальчиком; по-русски зовут это форейтором. Я Анатоля люблю как друга и брата. Я боюсь полюбить его. Моя любовь, если мы свяжемся серьезно, будет чем-то демоническим и для обоих будет пагубна. Рассказывают, что я ему прихожусь сестрой по отцу его. Я привыкла, чтобы меня любили тихо, безмятежно. Когда я гляжу на него, мне становится страшно. Думая об этом, я вперила в рассеянности на него глаза, и глаза стали заходиться, и мне казалось, что они вертятся, а его глаза вперились в меня, проникая в душу мою, – и мы так сидели несколько минут. Нам подали лошадей. Я рассмеялась, сошла на крыльцо, села на лошадь и поскакала вместе, на общий рандеву. Я встретилась с собравшейся кавалькадой, ехавшей нам навстречу: тут были графиня Кастеллан, г-жа Андерсон с дочерью, граф Пажоль, Эдгар Ней и лорд Дуглас. Поздоровавшись с ними, я поскакала к герцогу Немурскому, который с нами должен был ехать; с ним был и брат его. Разгоряченная верховой ездой или разговором с Демидовым, я вдруг почувствовала, что вся кровь бросилась мне в голову. Демидов все приставал ко мне со своей бешеной лошадью. Я стала действительно нервозной и все придерживала лошадь, герцог Немурский также, а наша кавалькада скакала все впереди, и мы ее потеряли из виду; Демидов ускакал туда же. Я воспользовалась поворотом, обернула лошадь и, скрывшись в лесу, поехала шагом по другой дороге; мы приехали домой задними аллеями. Прощаясь с герцогом, я сказала ему, что жду его с вновь появившейся четвертой частью Кукарачи, которую он только что получил; дверь останется незапертой.

Не прошло часа, как я была дома. Я разделась, легла на кушетку, сняла башмаки, которые положила на пол, близ моих ног. Маленькая девочка, одна из тех, что я готовлю, вбежала в комнату сказать, что герцог Немурский идет. Мой ответ, обращенный к Луизе Мейер, был:

– Поставьте ее на колени в людскую, оставьте ее без обеда и наденьте на нее ослиные уши.

Герцог стоял, улыбаясь. Я перебирала принесенный герцогом роман и дала мои приказания Луизе Мейер:

– Дайте ей выучить наизусть девять страниц из этого интереснейшего романа и не забудьте поставить на колени, возьмите сушеного гороха или песку с раковинами.

Меня поразили слова открытого нового романа, его четвертой части: они были так оригинально верны, что я, вскользь пробегая открывшиеся страницы (129–137), дала девочке, чтобы она выучила наизусть и не вставала бы, пока твердо не выучит свой урок. Вот место, которое обратило мое внимание: «Чтобы судить и понять во всем объеме творение повара, надо сесть за стол, не имея ни малейшего аппетита, потому что торжества кулинарного искусства не утолять голод, но его возбуждать». Не правда ли, как верно? Мы это испробовали на этой глупой девчонке. Аппетит герцога, несмотря на усталость, снова вернулся.

– Прошу ваше высочество вовсе не беспокоиться. Это для них здорово. Тюфякин еще строже и взыскательнее относится к девчонкам. Он с ними становится совершенно другим человеком. Умора смотреть. То ли будет, когда я ему передам их. Я пригласила герцога у меня обедать: соль-а-гратэн, потом филе миньон, бекасы – вот что я запомню и что вам могу дать. Вы скажите за час до обеда. Хотите обедать теперь? Через час будет сервировано. У меня так устроено, у меня отличный повар Крампон и метр-д'отель Блондель. Они аба прежде служили у Тюфякина, он их скрепя сердце мне уступил.

– Хорошо уступил, он вам двух шпионов приставил…

– Как вы можете это говорить, я разве у него любовницей служу?

Я тут заплакала, и истерические рыдания меня лишили возможности говорить.

– Вы разве не знаете, что я у него на службе, и он на мою любовь, право, никаких притязаний не имеет. Он знает, что я вас люблю, и знает нашу связь. Вы бога не боитесь.

Когда я оправилась немного, я ему сквозь слезы сказала:

– Приезжайте 25-го; это день вашего рождения. Князь Тюфякин хочет вас отпраздновать по-русски, он говорит, что этот день всегда празднуют в России. Я ему обещала поставить на сцену нечто из прошлого столетия. Я сама танцую в «Плохо соблюдаемой девушке». Сен-Леон – удивительный талант и отличный скрипач. Он у меня гостит и целый день возится с моими девчонками.

Пригласить ли тебя? Я, пожалуй, скажу Тюфякину, но тебе будет чрезвычайно скучно: один Евгений Сю, как устроитель празднества, а то все старики. Герцог Немурский будет наверное, я очень буду рада видеть и герцога Орлеанского. Скажш чистосердечно.

Письма и записки Оммер де Гелль

Подняться наверх