Читать книгу Обнажая душу. Том I - Павел Юрьевич Агеев, Павел Агеев - Страница 56

Глава VII«Сколиоз извилин»

Оглавление

Долго искали мы школу на карте,

Блуждая по лесу тропой!

Дома мы врали, что были за партой,

Пропахнув дымящим костром…

Поздравляю, Павлик, ты балбес!

Школа казалась мне каторгой! Когда шел в этот храм знаний, то даже тень хваталась за голову и бежала обратно! При этом я не был тупым! Просто принуждение ограничивало мою свободу, и я от этого задыхался.

До третьего класса учился в нашем хуторе, а потом после сдачи экзаменов в другой школе «перепрыгнул» сразу в пятый класс.

Другой хутор, гораздо больших масштабов и сама школа, и требования к ученикам! Все это рождало во мне мальчишеский протест, и я с каждым днем все хуже и хуже учился. И меня оценивали некоторые учителя в соответствии с моим отношением к учебе, даже не пытаясь разобраться, в чем, собственно, дело. Я и не претендовал на пятерки, но изначально не был двоечником, а стал тем, кем меня видели. Причем, такого меньшинства было достаточно для создания общего представления об ученике. Сейчас они уже не работают, и я давно не держу на них зла, а просто излагаю, как было.

Те педагоги сознательно занижали оценки и публично при всем классе называли меня бараном. Из-за этого не хотелось идти в школу и делать уроки именно по этим предметам, зная заранее, что и так получу двойку. Не стану скрывать – от меня тоже многое зависело, но, как говорится, нашла коса на камень.

С некоторыми учителями мы до сих пор общаемся. А на мою жизненную закалку, как ни странно, повлияли и те, и другие.

Школьные мотивации

В один из первых дней меня встретил школьник-верзила с видом хозяина жизни, схватил меня за шкирку и прохрипел в ухо:

– Ты кто такой?

Я упорно молчал, а черная рубашка, что была расстегнута на груди у того бугая, предвещала возможный траур по моей дальнейшей репутации! Окружившие нас зрители ржали в голос, и каждый пытался задеть меня хотя бы словом!

Это напоминало кадры из исторических фильмов, где средневековая необузданность вершила правила!

Стоило мне оттолкнуть его, как выхватил по морде! Весовое и возрастное преобладание при этом никого не смущало! По их мнению, это было даже круто, когда старшеклассник бьет пятиклашку!

Можно было бы все происходящее объяснить простым «Это же дети!», но именно дети проявляют жестокость так, как им диктует «обнаженная агрессия». А что еще хуже – все происходило в отсутствие взрослых за пределами школы, и действовал закон толпы, который снимал ответственность с каждого, надевая маску анонима.

Брат заступался, но местные «герои» нападали всей толпой на одного, двух или трех наших пацанов по дороге домой! Да еще следует учесть и возрастную разницу в три-пять лет не в нашу пользу. Обиднее всего была, конечно же, не причиненная боль в неравной схватке, а испачканная или порванная одежда, что тяжким трудом зарабатывалась мамой!

Были и нормальные пацаны, кто с раннего возраста знал цену равенству и дружбе! С ними поддерживаю общение, по сей день.

Нам редко когда предоставляли транспорт для подвоза в школу, так что в основном ходили пешком в любой сезон и в любую погоду, а это семь километров по асфальту среди голой, продуваемой всеми ветрами степи.

Шли в школу, чтобы услышать в очередной раз: «Ты – баран», а после пяти или шести уроков голодными и усталыми получить по морде. Лучше мотивации для учебы – не придумать!

Спасало одно: на уроках ждал перемену, на переменах – мечтал о каникулах, а на каникулах – грезил о скорейшем выпуске из школы!

«Зеленый класс»

В начальной школе умудрялся в одном столбике сразу прибавлять и отнимать, выдавая правильный ответ. Выразительно читал и мог достаточно грамотно писать, правда, плохой почерк так и не выправил.

А здесь, в новой школе поймал волну двоечника и прогульщика! Мама будила нас очень рано, когда было еще темно. Шли в школу, но сворачивали в лес. Место это называлось «затон», поскольку по весне, во время паводка его затопляло талой водой.

В том «классе» не было стен и потолков, вокруг – «живые фотообои» восхищали красотой, а главное – не было тех беспричинно озлобленных лиц!

Там играли в экстремальные игры. Это были догонялки по деревьям: от дерева к дереву привязывали веревками толстые ветки, земли касаться нельзя, кто касался, тот заменял гоняющего. Было по-детски весело, и по-взрослому ощущали, как зашкаливал адреналин.

Предусмотрительно, наигравшись, писали в тетрадях число и классные работы, типа были в школе. Приходили домой и врали, что уроки не задавали, либо выбирали себе легкие задания, все равно на следующий день шли в лес.

Выходило по шесть – восемь двоек в четверти, а прогулы уроков зафиксированные за год, намного превышали учебные.

Наших мам вызывали в школу, они краснели, наказывали нас, но мы не менялись! Статистика такова, что мама ходила в школу по вызову директора чаще, чем мы.

«Стезею Ломоносова»

Помню, как в пятом классе моя мама и мама одноклассницы не пришли на родительское собрание. Были на то уважительные причины. На следующий день пешком пришли в школу, а учительница нас с одноклассницей вернула домой за родителями.

Все бы ничего, если бы не погода: поздняя осень, холодный пронизывающий ветер, и наш путь в степи длиной семь километров.

Пришли в школу пешком, замерзли, а нас на пороге дома развернули обратно в холод той же дорогой.

Я сообразил, что если свернуть с асфальта и идти по полю, где был подсолнух, то ветер будет дуть слабее. Но к одежде одноклассницы бесконечно цеплялись репьи, а их на поле было очень много! Она через каждые два-три метра останавливалась, отрывала репьи и ревела!

То, что я советовал – дойти до конца поля и за один раз «очиститься» от репьев, она не слышала и упорно делала по-своему.

В тот злосчастный день мы шли до дома несколько часов! Но я на этот раз не думал о холоде и усталости. У меня тогда в голове билась одна и та же мысль: «На ней точно не женюсь!» Это было мое первое знакомство с женской логикой и первый вывод, продиктованный обстоятельством.

Прогулка по зимней стуже

В январские лютые морозы ветер пронизывал насквозь, а мы, согнувшись, шли в храм знаний. Внутри чувствовали себя ничуть не лучше, когда ты находишься в преддверии приговора, знаешь печальный итог, но все равно идешь! Мысленно представляли озлобленных «героев», поджидавших нас за воротами школы. Виделись нам и двойки, с верностью лебедей ждавшие, как бы попасть в наши дневники. Как только вошли в школу, учительница подошла, стерла иней с ресниц друга и произнесла:

– Мы не учимся по причине сильных морозов!

– А что нам делать?

– Домой идите!

Не могу передать, что почувствовали в эту минуту! Мы пустились в обратный путь и сразу же застучали зубами от холода, сложно было говорить, а одежду продувало, как сито. Здесь можно было бы обидеться на родителей, что отправили в такую погоду в школу, но в семьях хорошо понимали, если всю зиму сидеть дома – второй год обеспечен! Но, как ни странно это звучит, такие походы нас только закаляли!

«Забил» на учебу

Меня все-таки оставили на второй год в шестом классе. Зато я сел за одну парту со своим другом детства, с которым жили в одном хуторе.

Повторюсь, что не все учителя занижали оценки, некоторые ставили вполне заслуженные двойки с сожалением и назиданием:

– Паша, учись…

Но механизм протеста уже был запущен!..


Если внимательно присмотреться, то можно увидеть «3»

Необъяснимо, но «Fuck»

Проходили тесты по биологии и я обратился к другу:

– Жень, помоги!

– Я сам еще не прошел.

– А потом поможешь?

– Ладно.

Он очень добрый и прошел тесты за меня и за себя.

Прошло время, объявляют оценки:

– Агеев – пять.

Женя расслабился в предвкушении отличной оценки.

Но ирония жизни подготовила свой неожиданный сюрприз:

– Евгений – два.

Его взгляд был полон разочарования и растерянности, а я его подбодрил:

– А если перевернуть дневник, то будет пять.

– Да хоть шесть! – разозлился он.

– В следующий раз я тебе помогу.

– Ну-ну! Чтобы я кол получил?

– Ну, не обижайся!

– Да не обижаюсь я…

Охотничий инстинкт

На уроке было скучно, и я из спортивного костюма вытащил шнурок, привязал его к стулу, продев через петлю джинсовки Жени. Именно в этот момент учительница задала вопрос, на который он знал ответ (был хорошистом). Женя тянул руку вверх с таким диким желанием, будто выпил литр касторки и хотел выйти! Учительница предоставила ему слово, но когда он встал, то вместе с ним поднялся и стул. Все засмеялись, я приготовился к «двойке» или удалению из класса, но учительница была с чувством юмора:

– Женя, не летай в облаках, а то так Паша под тебя капкан подложит, а ты не почувствуешь.

Женин взгляд упал на меня так, что я услышал его грохот и ощутил всю тяжесть! И еще укол совести – кто-то учился математике, а я тренировал охотничьи навыки.

Полиглот

В пятом и шестом классе мы учили английский язык, а когда остался на второй год в «шестом», то пришлось вместе с новыми одноклассниками обучаться немецкому. Весь класс был вовлечен в учебный процесс, а я с энтузиазмом ловил ворон…

Учительница, заметив это, спросила:

– Паша, почему ты ничего не читаешь?

Я с умным лицом ответил:

– Не могу переключиться с английского на немецкий!

Учительница, которая преподавала два этих языка, рассмеявшись, спросила:

– Ты хоть одно слово по-английски знаешь?

Но моя твердая двойка по предмету ответила за меня. Я находил видеокассету у дяди на немецком, но и оттуда не запомнил ни слова. Да и зачем, когда во взрослых фильмах все понятно и без слов.

По прогулам – «5»

Прогуливали школу в любую погоду! Зимой проводили учебное время на озере Японском (до сих пор никто не знает, почему ему дали такое название).

Там катались по льду, жгли камыши – грелись, а дома нас ждало заслуженное наказание…


Надпись была сделана ровно за два часа до наказания!


Прогуливали в том же лесу – «Затон». Ах, как красиво там в зимнюю пору: все ветви сказочно белые от снега, что девственно нетронуто лежал, а пенье зимних птиц вступало в удивительную гармонию с ритмичным треском мороза. Эти звуки матушки-природы щекотали слух, дополняя из самой души идущий восторг от созерцания красоты окружающего мира.

Мы разжигали костерчик, грелись у огня, а затем играли в снежки и догонялки.

Еще мы часто, рискуя провалиться, бегали по льду едва замерзшей реки, где через ледяную пленку пробивалась водичка быстрым течением. Трусость придумали трусы, а мы отчаянно играли со смертью, даже не думая о том, что могли утонуть.

Маленькие мужчины

Приходили домой «со школы», кушали, помогали по дому: когда мама стирала, то ведрами от соседей носили воду, наполняли стиральную машинку и ванну. Также наполняли флягу для питья, носили воду коровам, а еще заливали в расширительный бак для отопления (с отоплением были проблемы – вода часто выплескивалась из бачка). Носили сено и солому коровам, чистили навоз, кормили свиней, рубили дрова, просевали через сито пыльный уголь… В общем, всю мужскую работу мы с братом брали на себя.

«Туда не ходи, а то ум в башка попадет»

– Лелик, может, прогуляем?

– Да, зря мы «Мослу» портфели отдали.

– Не хочу идти в школу.

– Да я и сам тоже не хочу.

Предыстория: Косте отец иногда давал мотороллер «Муравей» ездить в школу. Обычно он без проблем подвозил всех, кто помещался в кузове, а у тех, кто не помещался, забирал портфели, чтобы облегчить пеший путь до школы.

– Так давай прогуляем, – предложил Лелик.

– А давай так: сейчас придем в школу, портфели нас ждут на порожках и, если учителя не увидят, то прогуляем.

– Давай!

Дальняя дорога соблазняла свернуть с нее на одну из многочисленных тропинок, но мы все же дошли до школы, немного опоздав на первый урок, встретили одну учительницу, поздоровались, потом другую, взяли в руки портфели, открыли двери и уже на пороге синхронно развернулись и ушли!

Игривая погода повышала настроение, а пышные ветви лесочка – «Затона» радушно нас встречали в объятия! Вновь весело проведенное время быстро пролетело, а дома, как всегда, соврали, что были в школе!

Когда мама узнавала правду о прогулах, то непременно следовало наказание, а через несколько дней манящие тропки вновь сбивали с пути в школу и мы до нее частенько не доходили.

Обнажая душу. Том I

Подняться наверх