Читать книгу Иранцы: личный опыт - Павла Рипинская - Страница 8

Ложь, предотвратившая беду, Лучше правды, сеющей вражду. (Персидская пословица)

Иранская система этикета подразумевает неустанную заботу о ближнем. Ближнего, коли уж ты с ним имеешь дело, надо обязательно накормить, напоить и главное – устроить со всеми удобствами. Твой коллега-собеседник-друг-родственник-клиент должен чувствовать себя «удобно» (рахат): удобно сидеть или стоять, есть или спать, разговаривать или молчать. Фокус в том, что и другой иранец в этой ситуации старается сделать собеседнику «рахат» в свою очередь, вежливость нарастает, маразм крепчает и порой дело доходит до абсурда – когда всем становится совершенно «нарахат» (неудобно), но все старательно делают вид, что все у них «рахат», чтобы другим не стало «нарахат», чтобы… Уверяю, в хитросплетениях иранского этикета вы запутаетесь куда быстрее, чем в этой фразе.

На первых порах удивляют постоянные вопросы: «Вам удобно?», «Ой нет, вам неудобно, сядьте сюда, здесь теплее / холоднее / мягче сидеть», «Вам точно не нужна шестая подушка? Но вам же без нее неудобно, я вижу! Что, и третьего одеяла не надо? Да это вы просто из вежливости!»

«Рахат» касается и чисто психологических удобств и неудобств. «Не говори ему, он расстроится», – это тоже из области уюта и комфорта. В самом деле, зачем человеку делать «нарахат»? Неприятную новость оттянут до последнего момента, когда ее уже не избежать (и, как правило, уже ничего нельзя исправить). Казалось бы, почему не открыть карты сразу? Но священное правило «рахата» не позволяет это сделать – комфорт другого превыше всего, даже пользы дела.

Предусмотрительность иранцев поражает – на их фоне чувствуешь себя невежливым варваром. Пассажир, садящийся на переднее сиденье такси, извинится перед знакомым, усевшимся на заднее – мол, ничего, что я к вам спиной сижу? Верно, такое и в других странах бывает. Но в какой еще стране за свою «спину» будет извиняться водитель авто (конечно, если он знаком с пассажирами)?! И даже перед незнакомым таксист не преминет принести свои извинения за слишком громкий клаксон или ухабистую дорогу.

К великому сожалению, понятие «рахат-нарахат» исчезает, стоит вам покинуть круг друзей. В автобусах и магазинах люди толкают и бьют друг друга в бока не хуже, чем в России. Бюрократу плевать, что вы шестой час стоите в очереди или восьмой месяц добиваетесь нужной бумажки. Правда, полностью отказаться от иранской вежливости не удается даже чиновникам. Нужную бумагу вы не получите, но вас наверняка напоят чаем, да еще и осведомятся: «Ну как вы? Скажите, вам удобно?»

Та’аруф – не просто система правил, это стиль жизни. Персидская история повидала множество крутых перемен и общественных переворотов. Люди не знают, чего ожидать от жизни: дворник, который сегодня подметает твою улицу, может завтра стать важной шишкой. И на всякий случай обращаться с ним стоит подобающим образом. Где угодно – на улице, в транспорте, в гостинице – вежливый перс непременно скажет уборщику, грузчику или строителю, встреченному им за работой «Хасте набашид» («Да не устанете вы!»), демонстрируя таким образом свое внимание и уважение к его нелегкому труду.

В стране, чьи жители не обращаются друг к другу иначе как «дорогой мой» («азизам»), вежливость срабатывает прямо-таки на подсознательном уровне. Люди могут полчаса спорить, кому из них убирать со стола, сесть в более удобное кресло и т. п. Сами иранцы любят рассказывать о себе следующий анекдот.

Одна женщина не могла разрешиться от бремени в течение шестидесяти лет. В конце концов она все-таки родила: на свет появились тридцать три бородатых старичка. На вопрос разгневанного отца, почему они так задержались, дети ответили:

– Мы никак не могли договориться, кому пройти первым.

Помню, в свое время вежливость работников иранского посольства доводила меня до белого каления. Мне отказывали в визе, но при этом не забывали осведомиться, как мое здоровье, и пожелать удачи. С русской точки зрения – чистое издевательство! Но иранец бы так не посчитал: работник посольства делает что может и пытается помочь хотя бы своим участием…

Вежливость Бехруза в родной стране тоже порой приводила к забавным ситуациям. Неподалеку от какого-то музея к нам пристал мальчишка, настойчиво клянчивший деньгу. Бехруз и его приятель Реза полчаса уговаривали настырного попрошайку отвязаться в следующих выражениях: «Ну милый, ну дорогой, ну отстань от нас, пожа-а-алуйста…» Наконец, он окончательно меня разозлил, я и послала его куда подальше, не стесняясь в выражениях – все равно русского не знает. К счастью, он прекрасно понял мою интонацию. Передразнил мою длинную тираду и убежал… Могу поспорить, что Бехруз вел бы с ним переговоры еще часа два.

Ругаться при посторонних – такую роскошь себе могут позволить только русские. К тому же персы стеснительны – порой до смешного. Тут опять стоит вспомнить известный анекдот.

Иранец приходит в магазин. Мнется, жмется, краснеет и поминутно извиняется. Наконец с трудом выговаривает:

– Простите… извините, что я об этом прошу, но все же, еще раз извиняюсь, не могли бы вы мне продать лампочку?

Выдавая товар, продавец с любопытством спрашивает:

– А что ж вы так извинялись, пока эту лампочку просили?

– Ну… видите ли, извините, прошу прощения, эта лампочка – для туалета…

Жизнь иранцев полна ритуалов, призванных продемонстрировать их благовоспитанность. О них стоит помнить и иностранцу, если он хочет, чтобы о нем составилось хорошее мнение. Вот три основных выражения, которые необходимо знать вежливому туристу.

Спасибо – «мóтшакерам» или «мéрси». Большое спасибо – «хéйли мóтшакерам». Выражать свою благодарность принято и у нас, но в Персии из умения благодарить сделали настоящее искусство. Хотя упомянутые выше варианты – самые распространенные, существует и по-восточному витиеватое «да не устанет рука ваша» (даст-е шомá дард наконé), которое употребляют очень часто в ответ на ту или иную услугу. Это выражение порадует и радушную хозяйку дома, после того как вы завершите трапезу. В этом случае можно еще и присовокупить традиционное «было очень вкусно» (хéйли хошмаззé буд).

Пожалуйста – «хахéш миконáм». Это слово стоит запомнить, хотя бы чтобы знать, как отвечать на бесконечные иранские благодарности. Буквальный перевод: «я вас прошу», и употребление соответствующее. Но приглашая гостя в дом или предлагая стул, иранцы скажут «бефáрмаид».

Извините – «бебахшúд». Произносится по поводу и без повода, чем больше, тем лучше. Персы извиняются за все на свете: за плохую погоду, за недостаточно вкусный, по их мнению, обед, за то, что посмели пройти в дверь первыми и так далее и тому подобное. Если хотите поразить собеседника, когда он в очередной раз извинится, что повернулся к вам спиной, произнесите: «Голь пошт-о-ру надарé» («У цветка спины нет»).

Иранцы – теплые, милые, и когда дело доходит до каких-нибудь мелких услуг, даже забывают про извечную привычку откладывать все на завтра. Можно, зайдя в магазин, спросить продавца, где тут ближайший ресторан, а стоящий рядом покупатель возьмет – да и предложит вас подвезти, поскольку они с женой как раз туда направляются. Бесплатно, ясное дело, хотя на такой случай у меня в карманах всегда была припрятана пара матрешек. Вообще даже за пределами Ирана я не раз сталкивалась с этой потрясающей способностью персов – помогать тем, кого не знаешь и вообще впервые видишь.

Встретив знакомого на улице, одними приветами не ограничишься, даже если за тобой гонится вся иранская полиция. В Иране вообще не говорят просто «привет». Говорят: «Здравствуй! Как дела? А как твоя семья? А сестру уже из больницы выписали? А на работу брат устроился?» – ну и далее по списку.

То, как важны гости, без которых не обходится ни один день, уже упоминалось. Интересно, что гостя полагается провожать, по максимуму демонстрируя, как жаль с ним расставаться. То есть один из хозяев непременно тоже оденется, выйдет на улицу и пройдет с ним до ближайшей остановки или дороги, где можно поймать такси.

Еда – особый случай. Рядом с тарелкой вместо ножа кладут ложку – так удобнее есть рис: вилкой его укладывают на ложку, после чего ложку отправляют в рот. Нож вам тоже подадут – потом, вместе с вилочкой для фруктов. Поедание фруктов – чрезвычайно сложная процедура, требующая множества инструментов.

Поставили передо мной тарелку с ломтиками ананаса. Как я их ем? Правильно, хватаю пятерней и отправляю в рот. Хоссейна, моего свекра, при виде такой картины чуть удар не хватил. Он взял ножичек, демонстративно порезал эту дольку на кусочки, затем на вилочку одну дольку насадил – и эту вилочку мне протянул. Во взгляде читалось: «Надеюсь, Маугли ты моя, для тебя еще не все потеряно».

Та’аруф проникает всюду – даже в деловые отношения, обычно чуждые всяких эмоций. Не удивляйтесь, если продавцы и таксисты будут… отказываться от денег, произнося традиционное «габéль надарé». Вежливость требует продемонстрировать: им настолько приятна ваша компания, что они готовы работать на вас бесплатно. Но, отдав дань хорошим манерам, они затем без зазрения совести обдерут вас как липку.

Однако у бесконечного та’аруфа есть и оборотная сторона. Угодить всем и вся невозможно, но жесткие общественные правила требуют неизменной вежливости. Остается один выход: врать. Обещать требуемое та’аруфом – и не делать, бежать куда-то по личному делу – и говорить начальнику, что заболел, строить планов громадье – и не выполнять ни одного из них. Милейшие иранцы так привыкли к маленькой лжи в повседневной жизни, что не могут без нее обойтись и в более серьезных делах. При этом никто никому зла не желает. Просто кто не умеет врать, тот далеко в этой жизни не продвинется. Впрочем… разве это правило характерно только для Ирана?

Иностранцу следует помнить: ко всякому обещанию относиться надо осторожно. Верьте тем, кого хорошо знаете и кто не клянется достать Луну с неба. Мило улыбайтесь и кивайте остальным – больше от вас ничего не требуется. Вскоре вы научитесь адекватно реагировать на высказывания типа «да я за тебя на амбразуру лягу» и делить на четыре клятвенные обязательства осыпать вас золотым дождем. Тогда вам точно не придется жаловаться дома на «хитрых азиатов», которые обвели вас вокруг пальца.

Во время одного из перелетов Москва – Тегеран я спросила возвращавшегося домой с конференции иранского профессора, что его особенно удивило в русских. Он тут же ответил:

– Они всегда говорят правду! Это поразительно…

Я пожала плечами: в конце концов, профессор провел в Москве всего четыре дня.

Именно в Иране начинаешь понимать, как сильно мы зависим от окружающих и бессчетного числа мелких обстоятельств. Хоть из кожи вон лезь, чтобы сделать все вовремя, все равно не выйдет: потому что один человек не пришел, другой что-то забыл, потом пришлось отстоять километровую очередь, а чиновник, у которого сегодня рабочий день, решил устроить себе выходной и т. п. Это даже не «цепочка обстоятельств», а железная цепь, которая делает бессмысленным всякое четкое планирование. И от нее страдают все: можно поспорить, что начальник не явился на работу не из-за лени, а из-за того, что у него сын в этот день побил машину. Забывчивость вашего друга также вызвана не зависящими от него проблемами и так далее, до бесконечности.

Согласна, «неудачные» дни регулярно случаются и в России. Но в Иране они являются не исключением, а правилом. Поэтому всякому иностранцу (особенно несчастному, решившему с иранцами «крутить бизнес») стоит порекомендовать всякий оговоренный срок умножать на четыре (даже если все кругом машут руками и уверяют, что завтра все будет сделано). И четко помнить: как бы мало вы ни планировали на день, больше пятидесяти процентов из этого выполнить не удастся – и вообще, лучше всего расслабиться и получать удовольствие. Тут все так живут, и вам того же желают.