Читать книгу Наваждение - Пьер Лагердам - Страница 2

На дворе май проходит, цветёт повсюду сирень. Аромат разноситься на всю округу, ночи тёплые и поют соловьи. Где – то далеко звучит музыка, льются из микрофона поздравления, и запел детский хор. Приближаясь к этому месту Гордей увидел в открытом окне за белыми, воздушными, колышущимися занавесками в дорогой и комфортной обстановке среди больших круглых столов под белоснежными скатертями на мягких светлых стульях с удобными, овальными спинками расположились множество гостей. Все гости блестели яркими и светлыми одеждами. Детский хор стоял на сцене. Над сценой висели воздушные, золотые цифры пять и ноль, а сама сцена располагалась полуовалом, была немного приподнята от пола, и покрыта белым ламинатом. В углу сцены стоял чёрный рояль.

– «Это золотая свадьба, только у кого? Здесь много знакомых лиц, да почти все из нашего посёлка». – Гордей всматривался в лица. Перед глазами Гордея всё было в светло – золотом цвете, так много света, блеска, от которого начали, слезится глаза. Среди присутствующих он увидел её: волосы с золотым оттенком в светлых прядях, локоны с воздушными, плавными линиями.

Светлый тон одежды из тонкой ткани облегал стройные ноги, худые плечи с её изящной осанкой, строгий профиль лица, стал ему ещё нежнее, он не видел Лизу несколько дней, и вечеров, и как показалось Гордею, он почти умирал.

Он заметил, что на него смотрит охранник, и решил отойти от окна, но в эту самую минуту он увидел, как один из гостей подошёл к ней, и произнёс что – то на ухо, потом она встала, и они вместе направились к выходу. Ему пришлось отойти от окна, чтобы его не было видно в темноте, здесь он провожал Лизу взглядом, когда её увозил джип в неизвестном направлении.

Гордей смотрел на поток пролетающих машин, взгляд был прикован на дорогу. Вид его был помятый и неопрятный. В серых шортах и красной майке, чёрные волосы волнами ложились на пробор. На протяжении всего этого времени он думал сидя на серых ступенях крыльца, его старого дома, который утопал со всех сторон в кустах обильно цветущей сирени от фиолетового до нежно – розового, а местами белого цвета. Гордей о чём – то глубоко задумался. Возможно, в этот момент казалось всё грустным и безнадёжным. Так у него было написано на лице. Только теперь он осознал всю тяжесть и горечь своего поступка.

– «Какая сила заставила меня это делать, я, как с цепи сорвался»?

Теперь его чувства наполнены любовью, как талой водой, которая наполняет реки, озёра, колодцы. И он готов нести в себе эту драгоценную воду, чистую, прохладную, которая вот – вот перельётся через край, и чтобы не расплескать её, а пронести, дорожа каждой каплей и только поить всех страждущих, и добрых, и злых, всех кому нужна эта чистая вода. Теперь он готов на всё, и даже честно сказать: – «Что с Катей всё кончено, что не могу без тебя, ты, мой воздух, жизнь, и что меня тянет к тебе, как магнит притягивает. – И, как она может так смотреть своими голубыми глазами, весёлыми глазами? И голос всегда радушный, и почему у неё такие ровные ноги с плавными изгибами, и всегда мини юбка, она ходит в этой мини юбке своими маленькими шажочками, и совершенно не интересуется мной! В ней ничего особенного нет, но я к ней прирос. К её русым с рыжеватым отливом волосам, когда она идёт ветер приподнимает лёгкие, воздушные пряди в завитках. И сколько раз я её встречаю, она всегда весела и беззаботна, а мне всегда не терпелось увидеть и почувствовать, что я ей тоже нравлюсь, но всё в её поведении говорит о том, что меня и вовсе нет на этом свете». Внутри у Гордея болит, уже не от того, что ей он безразличен, теперь он не находит места в душе от глупости, которая заставила показать себя в глазах всех ребят взрослым, что у него с девчонкой все дела. Но сейчас он был полон раскаяния, что несколько дней назад обнимал и прижимал своё лицо к щеке Кати, да ещё у неё на глазах.

Гордей обладал очень хорошим природным потенциалом, имел хороший интеллект. Вокруг него всегда собирались толпы ребят. Рослый, крепкий с выразительными карими глазами, любил носить яркие шорты, футболки, кепки. Его накаченные бёдра и широкие плечи, и отсутствия серьёзного выражения на лице, пленило девчонок. Девочки и все молодые женщины были очарованы при общении с ним. Гордей многих девушек заставлял тяжело дышать, кто за ним наблюдал со стороны, то, как он обходится с девушками. У него был особенный подход, все движения его тела с хорошим телосложением, высоким ростом, с нежным и бережным касанием своих красивых кистей рук. И при этом он всегда шутил, обладая хорошим чувством юмора. Он не знал отбоя от девчонок, но в душе, так глубоко, он хранил тайну своей настоящей любви, без которой не мог дышать, если не видит её больше двух дней. Кто не знал Гордея хорошо, тот никогда не мог догадаться, что его обхождения с девушками изысканные, чувственные, всё это маска, которая спасала от томительного ожидания любви к той единственной.

А впереди экзамены, а потом армия. А его интуиция всегда ему говорила: – «Надо просто повзрослеть»

Все дома, где жил Гордей, Лиза, и все многочисленные люди этого дачного посёлка располагались в лесу, и за этим посёлком лес продолжал тянуться на тысячу километров. Места красивейшие, грибные. Две реки огибали этот дачный посёлок, одна была совсем мелководной, в ней били ключи, и она никогда не замерзала зимой, эта река протекала в глубоком овраге леса. И дальше она протекала через перелесок, который огибает поле, на этой реке строили плотину бобры.

Вторая река протекала за лесом и затем пролегала вдоль поля, по левую сторону огибая песчаный берег, на котором загорала и купалась вся местная округа. Своими водными изгибами с зеленоватым оттенком река не очень широкая, но была глубоководной, с быстрым течением, и в ней тоже били ключи у мелководных берегов.

В этом дачном посёлке жили бабушка и дедушка Лизы, их дом стоял по соседству с домом родителей Гордея. Два окна распахнули свои узкие створки, и аромат сирени не заставил себя долго ждать, и легко вливался в комнаты. Дом был сложен из толстого соснового бревна, казался крепким. Под окном рядом со ступенями стоял небольшой стол, за ним проходили все дневные и вечерние трапезы в летние дни.

Лиза всё детство и юность проводила у бабушки с дедушкой на даче, она дружила с Гордеем с детства.

В их дачном посёлке Гордей всегда был в центре внимания. Ещё ребёнком он отличался физическим телосложением, с хорошей растяжкой, с ранних лет занимался каратэ. Гордей рос и воспитывался в бедной семье. Он давно хорошо усвоил путь в жизни прокладывать можно только кулаком, поэтому часто проводил время в тренажёрном зале, и на спортивных площадках, и не боялся физической работы.

Вместе с Лизой в семье было четверо детей, она была самой старшей, Лизе пришлось повзрослеть раньше, чем ей этого хотелось, когда у папы и мамы появлялись малыши друг за другом. И дедушка, и бабушка на неё уже смотрели взрослыми глазами, и говорили: «Ты уже взрослая справишься сама». В тот период родителям пришлось купить себе отдельную дачу, когда Лизе исполнилось двенадцать лет. В этом возрасте Лиза себя чувствовала уже полностью взрослой и самостоятельной любила одеваться по последней моде, как взрослая девушка, часто с подругами проводила время в дорогих магазинах, а больше всего она любила Александровский сад. Туда она приезжала просто так, чтобы пройтись по этим аллеям, потом выйти на Манежную площадь к фонтанам, или же свернуть направо и пройти к Красной площади. Все встречи и свидания она назначала только в Александровском саду.