Читать книгу Шаровая молния - Петр Анатольевич Елизаров - Страница 5

Диалог в машине Вершинина разгорелся с новой силой, как только рассказ Виктора об их ночных похождениях подошел к концу.

– А что потом-то было? – спросил Ретинского Алексей. Он сидел за рулем с серьезным лицом, раскинув ноги в разные стороны и даже не подумав пристегнуться.

После этого вопроса Витя стал вспоминать – от возникающих перед его взором сценок сегодняшней ночи он посмеивался, а временами и морщился.

– Потом? – переспросил он, не желая рассказывать всех подробностей, некоторые из которых были Вите неприятны. – Потом девушки совсем перестали изображать невинность. Пили взахлеб… Потом подсела эта… другая… с шеста. Интересно, сколько все это могло стоить? – озадачился Витек и приподнял глаза вверх, пытаясь прикинуть потраченную Лешей сумму.

– Не отвлекайся, – сказал Вершинин. Он знал, сколько потратил, поэтому ему было слегка не по себе оттого, что за один вечер улетело столько денег. Вспоминать о денежном вопросе ему не хотелось, хотя он и говорил, что все прошло на высшем уровне – на это и наличность, которой у Вершинина и так до хрена, не жалко было потратить.

– Ладно, – согласился Витя и продолжил. – Плясунья, уставшая от танцев без раздеваний, бесплатно прямо у нас на столе настоящий стриптиз станцевала.

– Не может быть?! Ха-ха-ха!

– Да-а-а! Потом мы еле нашли нашу машину, поехали домой к твоим родакам… не знаю почему. А-а! Наверное, потому, что машину вел ты. А это вообще отдельная история – я не знаю, как мы до дома доехали без аварии.

С каждой секундой Леше становилось все интересней и интересней, а рассказчик стремительно терял интерес к вчерашним событиям. Он продолжал говорить, наслаждаясь потоком воздуха из открытого окна машины и рассматривая пролетавшие мимо городские окрестности:

– Ты был с ней прямо на переднем сидении. Если бы не мы с девчонками, ты бы отжарил ее прямо за рулем, – заявил Витя.

– А что такого?! Что ты смотришь на меня так? Это на меня вполне похоже. Скажи, пожалуйста, кто это был со мной?!

– Теперь уже стриптизерша, – выдал Витя и Лешке сразу полегчало. Она понравилась Вершинину, поэтому гипотетический секс в машине его никак не удивил – если бы позволяли обстоятельства, то он ею занялся бы еще в клубе.

Вершинин махнул Ретинскому, чтобы тот продолжал, а сам мигом надавил на педаль газа и по встречной полосе объехал пробку, перескочив перекресток с характерным ревом двигателя «BMW».

– Вот это да, вот это круто! Вот это адреналин! – Леша восхитился своей машиной и посмотрел в сторону Вити, который закивал в ответ.

– Ты был с ней на переднем сидении. Она все время лезла к тебе. А я следил за вами, чтобы из-за нее мы все не отправились на тот свет к чертовой бабушке, хотя… я тоже был немного занят сзади, – загадочно улыбнулся Витя.

– Ух ты, вот это новости! – удивился Леха. – Ты что же это там, кого-то оприходовать успел?!

– Ага, если бы! Я отмахивался от этих путан как мог. Пиздец там творился… От них буквально некуда было деться. Они после бутылки все просили меня им в рот дать! Как ты представляешь все это?! – возмутился Витя и добавил. – Тем более в твоей машине!

– Да ладно тебе, – успокоил его Вершинин, хлопнув друга по колени. – Хотя с машиной ты решил правильно. И без этого было бы круто: я – с танцулькой, ты – с этими двумя. Расслабься, все пучком! – представляя подобное зрелище, говорил Вершинин. – Ну-ну, не томи, говори, что дальше было.

Ретинский решил больше не углубляться в пикантные подробности этого дела:

– Короче, в конце концов, мы завалились к тебе и затащили их в постель, – отрезал Ретинский. – Всех троих, как ты и хотел!

– В одну постель?! – удивившись, переспросил Алексей.

– Ну естественно. Другого выхода почему-то не нашлось.

– Ебать! Это жестко! А кто с кем?! – стал расспрашивать Леша.

– О! Этого не скажу. Не помню, – отмахнулся Витя, найдя свойственную только ему отмазку. – Темно там было.

– Жаль, – расстроено выцедил Алексей. Несколько минут они решили помолчать и передохнуть таким образом от всего, что пережили минувшей ночью.

Немного погодя Вершинин, проанализировав в своей голове всю полученную информацию, восстановил последовательность случившихся событий и громко спросил:

– А вмятина и царапины-то откуда?!

– Не знаю. Думаю, от той шпаны.

– Ха! – Алексей удивился очевидному факту. – Думает он! Я вот тоже думаю! Либо от этих гадов… либо от моего пьяного вождения, – с сожалением заключил он.

Друг решил поддержать Лешу, открыв ему еще один факт:

– Я скажу тебе честно: один раз эта стриптизерша… как там ее зовут… так впилась в твои губы, что… В общем, такого длительного и страстного поцелуя я не видел никогда в жизни, даже по телеку, – попытался утешить Вершинина Витек.

Тот неестественно улыбнулся другу и закивал, мол, спасибо за то, что стараешься всеми способами поднять мне настроение. Даже этот любопытный факт не расшевелил Алекса. Он уже вовсю держал около уха телефон, дожидаясь ответа своего знакомого автомеханика. Леха договорился с ним, что подъедет в автосервис вечером, когда там будет поменьше клиентов, и мастер в спокойной обстановке посмотрит на вмятину и решит, что можно с ней сделать. Вершинин совершенно забыл о том, что вечером приезжают родители, так что он кровь из носа должен быть дома. Когда дел было невпроворот, мир казался ему сложным и несправедливым, а время – быстротечным. А пока ему приходилось красоваться в городе на покарябанной машине, что очень раздражало Вершинина.

Витек, улыбнувшись, дополнил сказанное:

– А все-таки здорово мы их уделали, – припомнил драку Витя и заложил свои руки за голову.

– Это да, – разделил его чувства Вершинин, – но трудно размахивать кулаками, если ты нахуярился как последний алкаш. Хотя, – задумался Леша, – при этом ни о чем заумном и не думаешь, бьешь без всяких там задних мыслей…

– Классно ты его приложил, – похвалил Вершинина Ретинский.

Вершинин аналогично похвалил Витю и добавил:

– Ты же отлично знаешь, если что-то идет не по-моему, это может взбесить меня в два счета.

Такая возбудимость и внезапные приступы бешенства стали следствием все той же небывалой избалованности, которая с годами только набирала обороты. Вместе с ней крепчала и растущая нервозность и возбудимость Леши Вершинина, которая все сильнее влияла на его жизнь.

Тем временем они подъезжали к дому Витька. Он жил в двухкомнатной квартире в пятиэтажке, находящейся в старом городе. Эти райончики утопали в зелени – здесь всегда легче дышалось, нежели где-нибудь в промзоне или в новостройках. В новых районах строили много. Чего там только не было: таунхаусы, пятиэтажки, панельные девятиэтажки, 16-этажки. Город быстро рос и развивался: каждый день по утрам люди направлялись из спальных районов на окраине в центр на работу, а вечером – снова домой с работы. В новых районах были красивые и современные дома, но нигде не было ни скверов, ни парков, один бетон кругом – никак там не могли насадить обычных деревьев, вот и мучились из-за простого.

Только «BMW» Вершинина подлетел к Витиному дому, из подъезда выбежала такая милая и приятная особа, что пацаны невольно обомлели от красоты и изящества этой девушки. Звали ее Юля Кудрявцева. И это прелестное создание. Очаровательная, умная, красивая, сногсшибательная особа была любимой девушкой Витька Ретинского.

Вся жизнь полна парадоксов и нестыковок – больше всего этих самых парадоксов в человеческих чувствах и отношениях. Первый парадокс: совершенно разные по внутреннему строю и социальному положению Вершинин и Ретинский ходят хорошими приятелями и преданными друзьями. Второй парадокс: лучший друг Вершинина Дмитрий Тихомиров открыто не переносил Лешиного образа жизни и воевал с ним на этой почве, пытаясь сдвинуть пацана с этого пагубного пути, оставаясь при этом надежным и дорогим ему человеком. И, наконец, третий парадокс за время нашего повествования, выраженный, как и два предыдущих, в виде вопроса: как отличница могла встречаться и слепо полюбить всем сердцем неотесанного, вспыльчивого и простоватого, как шкаф, двоечника?

Что ж, Юлия Кудрявцева была не так проста, как может показаться на самом деле. Она была в меру умна и сообразительна, расчетлива и скрупулезна, поэтому имела большие успехи в учебе. Наша Юлия была прилежной ученицей, радовавшей родителей, слыла любящей дочерью, кокетливой модницей, любительницей поболтать, а также мастерицей на все руки, ставящей перед собой иногда непостижимые цели, стараясь добиться их любыми возможными средствами.

Кудрявцева обладала всеми качествами и внешностью идеальной и любящей девушки, сохранившей первозданную невинность. В этом плане все завидовали Ретинскому, что именно ему досталась такая красота. А подружки Юле завидовали: во-первых, потому что она легко сочетала в себе все эти полезные и привлекающие качества, во-вторых, потому что ее выбрал желаемый всеми Витек и вдобавок искреннее ее полюбил. На любовь со стороны силача Ретинского, который, по мнению некоторых особо одаренных особ, любить был не способен, Юлия отвечала взаимностью.

Но вскоре, помимо нежных чувств и эмоций, Витя получил строго поставленную Юленькой цель – измениться во что бы то ни стало. Она решила с ног до головы переделать своего молодого человека в лучшую сторону, хотя Витек этого никому и никогда не позволял, не признавая никаких авторитетов. Идти к достижению поставленной цели Юля начала незаметно для самого Виктора. И постепенно это начало приносить плоды. Она хотела научить Ретинского прилежности, усердию, хорошим привычкам и манерам. Временами она жалела его, когда он с горечью припоминал свою прошлую нелегкую жизнь. За то, что она есть у него, Витя всегда искренне благодарил Кудрявцеву, положив голову ей на колени – в такие моменты и она поддавалась эмоциям. Вместе с ней Витя постепенно превращался в исполнительного, доброго и послушного паренька. Казалось, что он залез к ней под каблук.

Юлия могла найти выход из любой ситуации, как и подход к любому человеку. Такое умение частенько помогало мастеровито манипулировать Витей так, что тот и не заметит. Большинство этих манипуляций были только на благо последнему. Кудрявцева знала, как вести себя в различных ситуациях. Переменчивый и чувствительный девичий характер проявлялся в ней очень редко – слезы и сомнения подавлялись ее решительностью. А когда она брала себя в руки и была сосредоточена, словно генерал, планирующий наступление, беспокоить и сбивать ее было нельзя, ибо она могла накричать или даже рукой замахнуться.

Кудрявцева обладала той внешностью, которая была почти не свойственна отличницам. Природа одарила ее щедро. Она почти не пользовалась косметикой. Юля имела гладкую кожу смугловатого оттенка. Фигурой она вышла изящно худенькой, была невысокого роста, обладала тоненькими ручками и ножками, узкой талией, в меру широкими бедрами, которые в первую очередь отметил впечатлительный Витек. Эта девушка чувствовала себя за ним, как за каменной стеной, и постоянно напоминала ему, что она хрупкая и слабенькая, поэтому присутствие сильного мужчины при ней было просто необходимо.

Главным сокровищем Юли были ее длинные черные волосы (почти до самого пояса). За ними Кудрявцева тщательно ухаживала, иногда просто сидя в кресле и поглаживая предмет своей гордости руками.

Выражения на ее лице сменялись волшебным образом: от серьезного и грозного в радостное и веселое. Личико Юлии было светленьким, несло в себе потаенный солнечный оттенок, словно после загара. Оно было овальной формы с небольшими вмятинками на щеках и бугорками у выразительных карих глаз. Именно глаза она нарочно выделяла тушью, как и длинные ресницы и геометрически правильные брови. Лоб Юлии был широк, подбородок был немного не симметричен, губы были розовыми и пышными. Шея была тонка.

Она поражала всех не только ошеломительно красивой внешностью, модельной фигурой и глубокими познаниями во множестве наук, но и добротой души, теплом, шедшим изнутри и дарящим успокоение и умиление. Именно этому свету и поддались пацаны, наблюдая, как она выбежала из подъезда и застыла на площадке у дома в ожидании, приподняв головку вверх.

Всех наверняка волнует вопрос: как Витя и Юля, собственно, нашли друг друга? Ответ прост – совершенно случайно. Долгое время они были одноклассниками, но знали друг друга только по имени и по тому, что учатся в одном классе. К близкому знакомству и завязыванию их отношений приложил руку сам Алексей Вершинин…

Дело было на школьной дискотеке в девятом классе. Подобные мероприятия всегда были местом скопления крутых и не очень компаний учеников и местом разрыва или завязывания новых отношений. Все происходило в спортзале. Большинство учеников танцевали и хорошо проводили время; некоторые стояли по стенкам и скучали. Среди таких якобы натанцевавшихся девятиклашек были и Ретинский с Вершининым. Пацаны к тому моменту уже привыкли к продвинутым тусовкам в ночных клубах, а на эту дискотеку пошли из стадного чувства, чтобы понаблюдать за всеми, по возможности узнать свежие новости и поклеить девчонок, некоторые из которых умудрялись пронести мимо надзирателей-учителей чекушки и незаметно поддавать. Именно такие девушки и были жертвами предусмотрительных и внимательных пацанов, которые получали в этот вечер двойное удовольствие.

Вершинин, словно король, величаво восседал на гимнастическом коне, а его дружбан Ретинский стоял рядом и вглядывался в ряды танцующих. Более всего его привлекала компания улыбающихся и танцующих с краю одноклассниц. Он глаз не спускал с Юли Кудрявцевой. И как он не замечал ее раньше? Алексей мигом распознал, кого Витя издалека согревает взглядом.

– Я что-то не понял, редиска (Витя звал его лешим, а Леша звал его редиской)?! – не стесняясь, сказал Вершинин. – Нравится тебе наша Юлечка, что ль? Так пойди и пригласи ее на медляк. Что ты как в первый раз! Не маленький уже.

Ретинский давно таил симпатию к Юле Кудрявцевой, восхищался ее красотой, которой, как он говорил, нет ни у одной другой ботанички. Точно так же, как и Лешка. Таких воздыхателей у Юли было очень много (и стар и млад), но она до сих пор почему-то не была занята. Пытался наладить связь с Кудрявцевой и уже опытный к тому времени ловелас Леха, но настаивать особо не стал: не хотел портить такую красоту своими настойчивыми методами. В его понимании Юля годилась только для железобетонных отношений, а ему хотелось побольше попробовать. Как только он увидел увлекшегося ей Ретинского, то решил пустить его к ней первым, чтобы он разведал обстановку, так сказать. Знакомая ситуация, не правда ли? Как подопытного кролика.

Витя в тот момент испытывал смешанные чувства: с одной стороны, он считал, что подобная симпатия к отличнице может нанести урон его авторитету наводящего на всех страх школьного хулигана. С другой стороны, отношения с привлекательной девушкой были бы для него не лишними. Да и попробовать покорить непреступную вершину очень хотелось, поскольку Юля динамила всех подряд по неизвестной причине. «Почему бы не попробовать?» – думалось Витьку, к тому же обстоятельства позволяют.

Юля улыбалась, попивая газировку из пластикового стаканчика, разговаривала и пританцовывала под знакомые песенки вместе со своими подружками, не замечая, как рвет сердце Ретинского, испепеляющего ее взглядом. Леха не стал ничего говорить, а просто подтолкнул здоровяка ногой. Ретинский посмотрел на него растерянным взглядом. Прежде Вершинин такого взора у друга не замечал. «Эх! – подумал он. – Что же делают с человеком эти сантименты! Как же они меняют его. Никогда им не поддамся – мне и без всей этой любви, конфеток и букетиков отлично живется».

Услышав, как быстрая и подвижная музыка сменяется предсказанным Лешей медленным танцем, Ретинский поправил свою рубашку и сорвался с якоря:

– Была не была! Что я, не мужик, что ли? Зубрилки испугался? – на словах было одно, а в душе было совсем другое, поверьте мне. Он давно ждал этого шанса, хотя, если бы не Леша, Витек бы не решился на такой отчаянный поступок.

Витя бросился к Юле. Она с растерянным и огорченным видом уже принялась отходить к стенке с остальными, у кого не было пары. На глазах у всех Витя пригласил ее на танец: в этот момент его одноклассники застыли в оцепенении, Вершинин уселся поудобнее, чтобы не свалиться с коня, и принялся наблюдать за шоу не отрываясь. Сама героиня спектакля Юлия невинно улыбнулась, хотя, конечно же, была удивлена такому пасу. Выждав секунду-другую, она согласилась на танец с прогульщиком и разгильдяем, чем сняла с сердца Витька большой груз. Но впереди было еще много испытаний. Одно начиналось сразу же после… Ретинский толком не умел танцевать – в его голове крутился всего один совет от Вершинина: «Просто двигайся как можно изящнее. Правильно переставляй ноги – не смей наступать на ноги партнерше».

Затаив дыхание Вершинин наблюдал за тем, как Витя с Юлей медленно двигались среди толпы – на ее лице были какая-то опаска и одновременно доброта и нежность к партнеру по танцу, будто она тоже почувствовала необыкновенное влечение к Ретинскому. Виктор старался не напортачить с танцем, поэтому любовался и смотревшей на него чуть снизу Кудрявцевой, и собственными ногами. С этого танца все закрутилось с бешеной скоростью.

Вернувшийся к Лехе окрыленный Витя был доволен собой и вновь принялся смотреть на Юлю, которая под впечатлением от танца с главным возбудителем порядка в школе, которого она всегда немного побаивалась, подошла к своим подружкам. Те мигом окружили ее и принялись расспрашивать. Еще раньше Вершинин заметил, как все обратили внимание на эту странную танцующую парочку – двоечник и отличница. По толпе то и дело гуляли разговорчики.

Но самое главное заключалось как раз в том, что Юлия Кудрявцева ощутила странное чувство комфорта и успокоения, когда танцевала с Витей. Может быть, он не такой уж и плохой, как все судачат? Уже позже Юля призналась самой себе, что волей-неволей прониклась к Витьку Ретинскому. Да что тянуть кота за хвост! Втюрилась наша Юлька в Витю.

После такого Леша пребывал в приятном оцепенении и радости за друга, поэтому, не привыкнув останавливаться на достигнутом, принялся подливать масла в огонь. Похлопав подошедшего Витю по плечам, он сказал:

– Что ж, неплохо! Молодца! А теперь… ты просто обязан проводить ее до дома.

Ретинский еще не оправился от танца, а тут такое.

– Ага, что еще предложишь, стратег?

– Спор предложу, – азартно заявил Вершинин и спрыгнул с коня. – Спорю, что наш скромняга Виктор Андреевич Ретинский ни за что и ни при каких обстоятельствах, даже самых приятных, не сможет замутить с потенциальной золотой медалисткой Юлией Николаевной Кудрявцевой, – торжественно огласил условия он и протянул руку Ретинскому.

Осознав, что подобные условия нагло и развязно вызывают его на зрелищное соревнование, Витя игриво ответил другу:

– Посмотрим, как ты запоешь, когда это станет былью, – произнес Витя. – А что, если я замучу с нашей отличницей?

– На это и расчет! – уговаривал его Вершинин, подмигнув другу.

И Витя решил пойти ва-банк, набравшись смелости и решимости и откинув все предрассудки в сторону:

– А вот возьму и замучу! – весело заявил Ретинский и протянул руку Вершинину.

– Дерзай! – раззадоривал его Алексей.

– И замучу! – крикнул Ретинский. – И тебя не спрошу!

Пожав руку другу, Витек кинулся весело танцевать. Вершинин побежал за ним и запрыгнул на его спину – в таком вот виде они и принялись ржать, крутиться и прыгать в толпе танцующих.

Дальнейшие события не имеет смысла описывать, можно огласить всего лишь результат: в этом году Витя и Юля отмечали три года с тех пор, как они вместе. И никто ведь не ждал, что, благодаря неловкому спору двух закадычных друзей, все так обернется: у двоечника Витька получится заинтересовать Юлю Кудрявцеву, понравиться ей, у них завяжутся крепкие взаимоотношения, будет любовь… Вершинин с тех пор наслушался, как Витек, только разговор заходил о Юле, неестественно благотворил ее милым голоском, так ему не свойственным.

Машина еще не успела остановиться, а Витек, будто забыв, что вытворял ночью, этим самым голосочком из окна машины уже принялся вести разговор со своей любимой:

– Ой, зайка, ты уже проснулась?

– Да, – недовольно ответила Юля, посмотрев на него испепеляющим взглядом. – И, между прочим, уже сготовила завтрак. А тебя все нет. И всю ночь не было, а я у родителей специально отпросилась, – набивала себе цену Кудрявцева, – чтобы с тобой побыть. Вместо этого я прихожу к тебе домой, вижу пустую неубранную квартиру и твой простывший след. В итоге весь вечер я просмотрела телевизор. А знаешь, что я делала ночью?! – нападала на беззащитного Витю она. – Всю ночь я валялась в твоей холодной постели одна… без тебя!

После этих слов Кудрявцева положила руки на талию и сделала такое лицо, которое не просит, а именно требует немедленных объяснений. Ее личико было возмущено до предела и немного расстроено, но она была прекрасна всегда, даже когда злилась. Она, конечно, переигрывала ревность и возмущение – Юля волновалась, но была готова простить своего Витька. Она знала, что с Вершининым тот формально в некоторой безопасности.

– Так где же тебя носило с этим павианом?! – спросила она, выпрямив спину и показав пальцем на Вершинина. – Без обид, Алеша, – произнесла она и улыбнулась.

– Ничего, – улыбаясь ей в ответ, произнес Алексей, – сочту за комплимент.

– Я рада тебя видеть, – снисходительно добавила она и вновь улыбнулась ему. Лучезарные улыбки у нее почему-то никогда не получались, но смягчение обстановки сейчас являлось ее основной целью.

Признаться, у Вершинина давно была симпатия и тяга к Юлии Кудрявцевой, но эти чувства он тщательно скрывал и относился к ним осторожно, учитывая, что это пассия лучшего друга. Он не имеет морального права претендовать на нее – кодекс чести Вершинин все же соблюдал, но с каждым годом честь, мораль и достоинство постепенно уступали дорогу влечению, слепым чувствам и простому инстинкту самца. Каждый раз, когда Леша видел Кудрявцеву, то разрушал в голове по одному возможному препятствию к началу порочной связи между ними – с течением времени препятствий становилось все меньше и меньше.

Вершинина грели воспоминания: когда-то давно Юля, весьма умная девушка, симпатизировала, как и остальные ее подружки, возмужавшему Алексею Вершинину – ее подруги и сейчас не перестают это делать, сбившись со счета всех своих попыток. После случая на дискотеке Вершинин не переставал думать о Кудрявцевой, не переставал размышлять о том, как соблазнить ее и при этом не попасться. Невыполнимая задача. Юля отдала всю себя Виктору Ретинскому, этому грубоватому, необразованному, неотесанному полусироте и была ослеплена любовью к нему. В первое время Ретинского захватил вихрь всех этих чувств, но позже он спустился на землю – тогда и начались эти загулы с Вершининым. Как-никак Юля принадлежала только Ретинскому, закрыла себя от остальных парней и никем больше не интересовалась. Пожалуй, Витя тоже искреннее любил ее, хотя все походы налево на пару с Вершининым Витек объяснить не мог. Это было как бы за компанию.

Был еще один немаловажный аспект этих отношений: когда Витя, увлекшись красотой своей девушки, в страстных объятиях и горячих поцелуях начинал к ней приставать, делая намеки на начало интимной жизни, она тут же холодела и отказывала ему, мол, мне еще рано, я не готова. Так Витек и терпел три года и, в конце концов, решился на своеобразный рискованный шаг, о котором он объявил Вершинину: «Я лишу ее девственности на выпускном!» – с неким хвастовством говорил он (наверно, потому, что и она уже была не против этого), но потом как-то угрюмо добавлял, что это его мечта. Вершинин знал, что Ретинский просто выходит из себя, когда злится или ревнует, поэтому был весьма осторожен при мыслях завязать тайные отношения с Юлией – сама Кудрявцева ни разу не давала повода Вите ревновать и вряд ли даст.

– Прости, милая, – все тем же голоском ручного тигренка произнес Витек, вылезая из машины.

Ретинский медленно подошел к ней и нежно чмокнул в щечку. При этом Вершинину, сидящему в машине, показалось, что его друг опять опускается ниже плинтуса. Алексей также успел раскусить и хитрую задумку Юлии, которая всем этим недовольством добивалась нежностей от Вити. Ретинский обнял ее – результата она добилась, построенный еще с вечера план был исполнен. Вершинин брезгливо отвернулся от этого зрелища, не понимая и не разделяя таких ванильных отношений. У него был другой подход.

Одним глазком Вершинин успел заметить, как была одета Юлия Кудрявцева, вышедшая встречать своего суженого. Она всегда одевалась как можно официальнее, однако временами любила побунтовать и побезобразничать со своим образом: узенькие кофточки и блузки, обтягивающие лосины, полуоткрытые платьица, туфли на платформе или высоких каблуках, а также коротенькие юбочки. Как раз в такой юбочке черного цвета она и выпорхнула на улицу. Черной была и ее блузка с закатанными рукавами и с надетой поверх нее желтоватой безрукавкой на замке.

Раздобрившись и позабыв, за что она еще хотела побранить Виктора, Кудрявцева произнесла:

– Ну ладно, пойдем завтракать, – счастливый Витя пожал руку Вершинину, обнял Юлю. Голубки пошли к подъезду вместе, но тут Юля остановилась и при Алексее строго добавила. – А вы, господа мужчины, к экзамену когда собираетесь готовиться? – с укором посмотрела она сначала на своего паренька, а потом и на Лешу.

Вершинин виновато опустил глаза. Витя же спросил:

– К какому экзамену? – фраза ни на шутку разъярила заядлую отличницу.

– Ах! – всплеснула руками она и принялась истерично отчитывать Витька, отчего Вершинин невольно прикусил нижнюю губу. – Вот как ты у нас готовишься, поганец! Ничего ведь еще не сделал: ни одну книгу не открыл, ни один пример не решил! Марш домой – поешь и пойдешь готовиться, грызть гранит науки. Я лично прослежу, чтобы после этого у тебя не осталось зубов.

Она схватила его за мятую рубашку и повела в темный подъезд, а тот успел лишь помахать Леше на прощание и жестом сказать, мол, на созвоне.

– Юль! – окликнул девушку Вершинин, и она выглянула из подъезда. Тут Вершинина чуть не замкнуло признаться ей в своих чувствах, но Алекс вовремя переключился. – А как ты узнала, что мы подъезжаем?

– Леша, – произнесла Юля таким тоном, будто все то, что она скажет, было понятно даже грудному ребенку, – шум твоей таратайки я слышу за несколько районов отсюда. Если у тебя все, то извини, – сказала она и, улыбнувшись, залетела назад в подъезд вслед за Витьком.

Вершинин махнул ей рукой, а затем состряпал удивленную мину и произнес в ответ на довод Кудрявцевой о машине:

– Ка-а-ак?! Она же почти бесшумная, – осмотрел салон своей тачки Алексей.

Внезапно его снова одолели мысли об этой прелестной девушке. Что-то тревожило душу Вершинина, не давало сосредоточиться и ясно взглянуть на всю ситуацию: внутренние демоны подстрекали его на необдуманный и рискованный поступок. Сначала его посетила странная идея. Поддаться этим мыслишкам или нет? Здесь уже решал извращенный разум Вершинина. Он сидел в машине и не трогался с места, уставившись в одну точку перед собой. Леша думал. Заметно, что Ретинский неумолимо меняется под влиянием Юли – терять друга Алексей никак не желал, хотя активно препятствовать их отношениям, вмешиваться и мешать их счастью ему до последнего не хотелось. Вершинина душила ревность и подстрекала жажда риска ради забавы – Лешке не хотелось отставать в свершениях и успехах от Витька, у которого получилось штурмом захватить сердце ранее самой непреступной первой красавицы и умницы школы. Вершинин желал обогнать друга в этом компоненте, совершив беспрецедентный поступок, чтобы гордиться собой еще больше, чтобы остальные только и говорили об этом. Подобная логика присутствовала только у одного Вершинина. Он не мог воспрепятствовать этому дикому желанию.

Мысленная буря в Вершинине подходила к кульминации. Тайный воздыхатель Юлии Кудрявцевой был в паре сантиметров от решения начать действовать. Кажется, Вершинин не в силах был терпеть: он заключил, что тот самый момент истины настал, что пора дать волю всем накопившимся чувствам, скрытым желаниям и коварным планам. Он решил сегодня же заняться Юлией.

Алекс устроился поудобнее и коварно произнес:

– Юля-Юля! Ай да Юлька! У-у-х! – напялив солнцезащитные очки, Леха посмотрел на себя в зеркало заднего вида и дал по газам – поехал подкрепиться в ближайший «Макдональдс».

Он не был в курсе того, что еще приключилось этой ночью…