Читать книгу Л.П. Берия и ЦК. Два заговора и «рыцарь» Сталина - Петр Балаев - Страница 5

Да, именно с педагогики – точнее, с советской педагогической системы и Надежды Константиновны Крупской – всё и началось. Именно изучение истории советского образования, роли в ней Н. К. Крупской, её загадочной смерти, стало толчком для пересмотра и роли Л. П. Берии в истории СССР, как бы это ни показалось странным на первый взгляд. Вот мы с вами и начнём с педагогики и педагогов.

Знаете, что чаще всего встречается в письмах ко мне моих читателей? Почти каждый читатель с высшим образованием начинает переписку со мной стандартно: я в школе и в институте по истории имел «отлично», но то, что вы пишете, для меня неожиданно.

Естественно, это письма не профессиональных историков. С теми у меня особые отношения, вызванные тем, что я многих из них называю проходимцами. Я не ругаюсь с исследователями пирамид и древних курганов. С ними пусть разбираются Фоменко с Носовским. Мой раздел – новейшая история.

И институты заканчивали мои ровесники. Те, кто моложе, учились, если говорить о высшем образовании, в университетах и академиях. Институты остались только на месте бывших факультетов. Так, в Дальневосточном государственном университете в мою студенческую молодость был юридический факультет, а дюжину лет назад профессор юридического уже института ДВГУ в бане предлагал мне поступить к ним сразу на третий курс и получить диплом, даже не появляясь на экзаменах.

Профессиональные историки со мной, как я уже писал, общаться вообще никогда не будут. Нет, книги они прочтут обязательно. Даже, как Клим Жуков, который написал статью с разоблачением вранья Н. В. Старикова, почти слово в слово будут повторять мои аргументы. Но общаться уже, кажется, никогда не будут. Был такой период между «Анти-Стариковым-2» и «Ворошиловым», когда кое-какие профессора и доктора склонялись к мысли признать меня за вменяемого человека, но после «Ворошилова» и ряда моих статей в блоге они от этой мысли отказались. Я, по их мнению, буйнопомешанный. Да и хорошо. Меня их такое мнение вполне устраивает, так как они сами, по моему мнению, хуже политических проституток. Потому что хуже политических проституток только проститутки исторические. То есть проститутки с претензией на положительное мнение о себе у потомков. Психу нечего делать в одной компании с ними.

Надеюсь, студентки не очень сильно покраснели, прочитав слово «проститутки»?

Извините, но как можно психу спокойно слушать запись интервью с автором пятитомника по истории России Спицыным, выучившимся на учителя истории в пединституте, в котором Спицын заявил, что учебник истории к науке никакого отношения не имеет?

А к чему тогда имеет отношение учебник истории? К сказкам и фольклору народов мира?

Очень показательно, что ныне в историческую науку рванули выпускники педагогических институтов. И Спицын окончил пединститут, и его коллега по исторической проституции Пыжиков, который сделал «научное открытие», что К. Е. Ворошилов был из староверов, тоже пединститут закончил. Даже однокашник Спицына.

А вообще ничего неожиданного в появлении этих Спицыных нет. Это процесс закономерный. В проститутки же умные женщины не идут. Умная понимает, что на дно падать чревато тем, что уже никогда не всплывёшь.

Ещё, понимаете, у меня сложилось стойкое впечатление, что эти историки-педагоги какие-то недоразвитые. Вот цитата из переписки в Фейсбуке (продукт компании Meta, которая признана экстремистской организацией и запрещена на территории РФ – прим. ред.) А. Исаева, нашего известного и вполне уважаемого исследователя военных действий Великой Отечественной войны, и этого педагога-историка: «Алексей Исаев, на себя в зеркало посмотри. Мои учителя гордились мной. А такие, как ты и Дюков, при нормальной власти близко не были бы допущены к истории. Не хватило мозгов поступить на истфак, баллов недобрал и пошёл в кибернетики…»

Ну и ещё: «…Когда я учился в МПГУ, у нас кафедра феодализма была сильнее, чем в МГУ. Они сами это признавали. На нашем факультете работали А. Г. Кузьмин, Н. И. Павленко, В. Б. Кобрин, Ю. И. Писарев, Г. А. Кошеленко, А. Л. Нарочницкий и многие другие. Со многими я до самой смерти общался…»

Мне очень тяжело подбирать выражения. Я и так грешу в общении с такими «историками» оскорбительными эпитетами.

Спицын мой ровесник. После школы он пошёл учиться не на кибернетика, как Алексей Исаев, а на… Нет, не на историка, если вы об этом подумали, узнав, что он поступил на исторический факультет. Он поступил в пединститут, который сейчас называется МПГУ (Московский педагогический государственный университет). Образования историка у Спицына нет, пусть он про эту свою специальность не выдумывает. В его дипломе написано «преподаватель истории». Вдобавок к этому МПГУ, бывший МГПИ (Московский государственный педагогический институт), готовил кадры учителей истории для общеобразовательных школ. Подготовка кадров для школ и была специализацией педагогических институтов.

Чему его там научили – тоже вопрос интересный. Но люди моего поколения, выпускники советских школ, ещё помнят такую поговорку: «Ума нет – иди в пед». Это по поводу престижности профессии учителя в СССР времён Брежнева. Если Исаев, окончив десять классов советской школы, пошёл учиться в институт на кибернетика, то, извините, господин Спицын, вы по сравнению с ним как выпускник школы выглядите не очень. Почти по пословице. Потому что профессия кибернетика как раз была престижной. Там на факультеты проходной балл для абитуриентов был очень высоким. А вот профессия учителя совсем не котировалась, поэтому она и стала почти исключительно женской. Но я женщин совсем не хочу обидеть. В пединституты не одни дурочки поступали. Кой-какой конкурс там всё-таки был, поэтому из школ туда шли хорошистки и даже отдельные отличницы. Отличницы из тех, которые очень боялись не поступить в другие вузы и потерять год. Всё же в педы конкурс был ниже, чем в университеты.

А вот парни, о! Спицын, ты забыл кое-что из своей прошлой жизни! Дело в том, что педагогическое начальство СССР было крайне озабочено тем, что профессия учителя стала женской. Из женщин, кстати, редко хорошие учителя получаются. Эта профессия настолько трудна, что там с психологическими нагрузками может справиться часто только мужик со стальными нервами. И нормальных мужиков-учителей не хватало в школах катастрофически. Делать эту профессию мужской, то есть ответственной (Да-да, делать ответственной! Не в смысле сохранности жизни и здоровья школьника, а в смысле результата его обучения.) – то есть интересной и нормально оплачиваемой, власти СССР не собирались. Выход нашли такой: негласное распоряжение приёмным комиссиям педагогических институтов не валить на экзаменах парней и ставить им баллы повыше.

Каков был результат? Ожидаемый. Если среди женщин-учителей ещё встречались приличные люди в каждой школе, то среди мужчин-педагогов даже не в каждом крае можно было найти адекватного человека.

Ведь при таких условиях приёма в непрестижный вуз пошли: а) недотёпы, которые никуда больше поступить не могли; б) те, кто прятался от армии, так как боялись не поступить в другие вузы, а условия приёма парней в пединститут давали приличную гарантию отмазки от СА; в) ну и редкие ребята, которые вдруг почувствовали призвание именно к этой профессии.

А Спицын что-то там про кибернетиков… И про то, что его к истории допустили при прежней власти. Не надо из себя избранного изображать, господин Спицын! Ты на училку выучился и училкой работал 25 лет.

Даже не учителем. Потому что ты даже в МГПИ на учителя не выучился.

Ты сам написал про сильную кафедру феодализма, которой в МГУ завидовали. Так вот, в МГУ на историческом факультете готовили по специальности «историк», а не учителей для школ. И в МГУ завидовать кафедре феодализма МГПИ не могли, потому что в МГУ на кафедре феодализма готовили исследователей эпохи феодализма, а у вас – преподавателей по этой эпохе. Понятно?

И заметьте, что эти «историки» даже среди школьных учителей стоят немного особняком. Вот если вы спросите, например, учителя математики, какое у него образование, то он ответит: преподаватель математики. И учитель физики не скажет, что он в пединституте выучился на физика широкого профиля, механика или атомщика. Преподаватель физики. И никак иначе.

Но Спицын утверждает, что его в пединституте выучили именно на историка. Вот потому, что их учили в пединститутах на кого угодно, но только не на преподавателей, они учили школьников так, что теперь бывшие советские школьники читают мои книги и находят в них совершенно неожиданные для них вещи.

Эти горе-преподаватели, получив профильное высшее образование, всю жизнь проработав в школах, так и не поняли ничего в той общеобразовательной системе, которую они называют советской школой.

Не поняли они, что «советская школа», как образовательная система, так и не состоялась. Они сегодня упорно твердят, что советская школа занималась воспитанием человека-творца, а буржуазная – потребителя. Один тупой, как валенок, министр образования ляпнул откровенно бессмысленную фразу о том, что задача школы – воспитывать потребителя, вот они и носятся с этим, как умственно отсталые дети в хороводе вокруг ёлки за пьяным Дедом Морозом.

Если буржуазная школа воспитывала потребителя, а советская – творца, то кто строил небоскрёбы, мосты, дороги, авианосцы у проклятых капиталистов? Советские инженеры-творцы?

В период подготовки книги о троцкизме, которую я планировал писать, но пока отложил в связи с тем, что вопрос о Берии, пожалуй, более актуальный, я выкладывал в блоге отрывки набросков к ней. В том числе и о советской школе. Я пришёл к выводу, что наше образование принципиально ничем не отличалось от буржуазного.

Вы не сможете найти принципиальных отличий между советской школой и существовавшими до революции гимназиями и реальными училищами, за исключением более расширенной учебной программы.

А эта система даёт массу брака в виде большого процента учеников, не усваивающих программу. По моим наблюдениям и наблюдениям моих знакомых, в советской школе полностью усваивали учебную программу примерно 20 процентов учеников. Это среди десятиклассников. Если же принимать во внимание отсев троечников после восьмого класса в ПТУ, тех ребят, которых бессмысленно было дальше учить в общеобразовательной школе, и которым предстояло осваивать только рабочие профессии, то процент ещё ниже.

Примечательно, что на мои статьи в блоге откликалось довольно много учителей, но ни один из них не знал, в чём принципиальное отличие советского (то есть коммунистического) образования от того, что было в школах СССР. В советских пединститутах, оказывается, ничего не давали студентам об этом.

Мы с единомышленниками организовались в небольшое пока общественно-политическое движение имени «Антипартийной группы» 1957 года. У нас есть люди, которые довольно плотно интересуются и школьным образованием, и воспитанием подростков. Начали копаться в этой теме, отталкиваясь от трудов Макаренко, и неожиданно для себя открыли, что Антон Семёнович был единомышленником, можно сказать, даже учеником Надежды Константиновны Крупской.

Именно это и послужило толчком для переоценки личности Лаврентия Павловича Берии, как это ни странно выглядит на первый взгляд. Факты о реальной личности Н. К. Крупской, реальное её положение в сталинской команде привели нас к осознанию того, что почти все современные сталинисты (те историки-публицисты, которые, на первый взгляд, воздают Иосифу Виссарионовичу должное, как великому государственному деятелю) на самом деле являются подлыми фальсификаторами.

Нет, я не имею в виду, что они принизили роль Сталина в становлении и развитии Советского государства. Они поступили подлее. Об их подлости и мотивах этой подлости мы в этой книге и поговорим. А вот тараном для утверждения своей подлой теории они выбрали фигуру Л. П. Берии.

Я начал с того, что читатели мне пишут о том, что в моих книгах они находят много неожиданных вещей. На самом деле я не отношу себя к тем писателям, которые грешат сенсационностью. Я пишу довольно банальные вещи.

Например, о том, что в 1918 году командующий Балтфлотом капитан Щастный больше занимался саботажем, чем реальной работой по переводу кораблей флота из Гельсингфорса в Кронштадт, и решение о переводе принимал не он, а Совнарком. И комиссары Балтфлота почти силой заставили его выполнить это решение.

Сейчас это выглядит неожиданным. Но вы же это в школе проходили! И отличные оценки получали!

Другое дело, что после того, как прохиндеи из Главной военной прокуратуры реабилитировали Щастного, расстрелянного за участие в реальном антисоветском заговоре, а такие моральные уроды, как Н. Стариков, написали, что он наперекор Ленину спас корабли флота, то, что написал Балаев, стало выглядеть неожиданным.

Но знаете, ГВП не только Щастным отметилась, но ещё и признанием того, что в Катыни поляков энкавэдэшники расстреляли (подробно об этом см. в книге «Миф о большом терроре» [1.1, глава 3] – прим. ред.). Вы уж либо все их «реабилитации» признавайте, либо предъявляйте претензии по поводу «неожиданности» не ко мне, а к тем, кто считает Щастного героем.

То же самое насчёт финской войны 1939–1940 годов. Я написал, что это была блестящая операция, проведённая под командованием К. Е. Ворошилова.

Сейчас это – сенсационное утверждение. Но позвольте, в 1940 году об этом знал весь советский народ. Да и Сталин на совещании с военными об этом сказал. Он же русским языком рассказал, что планировали войну на год, а финнов разбили за три месяца. Разве это не успех?

Более того, как я написал в предисловии, сейчас среди военных историков считается общепринятым, что та война делилась на два периода. Первый, неудачный, когда войска под командованием Ворошилова не смогли взять штурмом линию Маннергейма. И второй, когда после дополнительной подготовки её удалось преодолеть.

Моё утверждение, что никаких неудачных периодов та война не знала, выглядит скандальным. Но ведь об этом же и Сталин говорил. Он русским языком сказал, что «неудачный» штурм – это разведка боем, а не штурм (подробный разбор Финской кампании см. в книге «Клевета на Красную Армию» [1.2, глава 1] – прим. ред.).

А вот когда Хрущёву понадобилось оболгать Сталина и Ворошилова, тогда и придумали, что на первом этапе боевые действия были неудачными.

То же самое и о Надежде Константиновне. Сейчас я буду писать неожиданные для вас вещи. Но эти вещи для тех, кто жил в СССР при Сталине, были банальнейшей истиной.

Для начала две цитаты. Прошу прощения за их размер, но сократить их невозможно.

«Товарищи, партия, рабочие, колхозники, вся страна с волнением ждали XVII съезда и с особенным волнением ждали доклада товарища Сталина, потому что для всех было ясно, что этот доклад будет не просто отчётным докладом. Это будет подведение итогов того, что сделано в осуществление заветов товарища Ленина. И мы видели, что в докладе товарища Сталина был приведён ряд фактов, которые красноречиво доказали, что фундамент социализма построен. Для нас, коммунистов, это факт громадной значимости.

За эти десять лет было много пережито. Мы все помним, как первое время после смерти Владимира Ильича разгорелся спор о том, каким путём идти. Это были не простые разногласия, это был спор с правыми и „левыми“, который касался самой сути построения социализма. Тут уже товарищи много говорили по поводу этого. Много говорили по поводу того, что если бы победила линия правых, то не было бы коренной перестройки нашей экономики. Если бы победила линия Троцкого, не было бы победы на фронте социализма, – линия Троцкого привела страну к гибели.

И тут с особой ясностью выступила роль партии. С самого начала Ленин всё время подчёркивал громадную руководящую роль нашей партии. Но никогда эта роль не была так велика, как сейчас. Сейчас партия имеет громадные возможности, которых не имеет ни одна партия в мире.

Наша партия опирается на широчайшие массы – в этом её сила, но возможности, которые имеются у партии, накладывают в то же время на партию громаднейшие обязанности, величайшую ответственность. Поэтому каждый член партии с глубоким волнением думает о том, как вести страну к победе. Наша страна – это страна, которая в деле подготовки мировой революции играет громаднейшую роль. Может быть, то, как велика её международная роль, какое значение имеет показ конкретного строительства социализма в нашей стране, до конца станет ясным лишь тогда, когда разгорится мировая революция. И вот, товарищи, наш съезд вчера переживал громадное чувство сознания того, что сделано дело величайшей важности, Ленин дал указания, как идти по пути строительства социализма; партия по пути этому шла, и достижения громадны. Оттого съезд чувствует такой подъём. Каждый знает, какую громадную роль в этой победе играл товарищ Сталин (аплодисменты), и поэтому то чувство, которое испытывал съезд, вылилось в такие горячие приветствия, в горячие овации, которые съезд устраивал товарищу Сталину».

И вторая цитата:

«Товарищ Сталин, говоря о правых и „левых“, говоря об их разгроме, призывал к дальнейшей бдительности, говорил, что правый и „левый“ уклоны будут возрождаться в новых формах. И, действительно, какой бы участок работы мы ни взяли, мы видим, как в повседневной работе, в конкретной стройке мы постоянно натыкаемся на неправильные подходы к делу, на правые и на „левацкие“ подходы в практической работе. Надо сказать, что сейчас фронт просвещения – это острый фронт борьбы. Сейчас он острее, чем был раньше. Раньше борьба сосредоточивалась главным образом на экономическом фронте, сейчас надстройка является очень острым фронтом борьбы, и тут мы видим постоянно на каждом шагу правые и „левые“ подходы к вопросам» [1.3].

Вот вам отрывки из речи закоренелого сталиниста. Или не так? Хотите узнать фамилию этого сталиниста? Крупская! Вдова Ленина. Это отрывки из её речи на XVII съезде ВКП(б). Там вообще почти в каждом абзаце звучит – «Сталин».

Я пишу, что Крупская была, если так можно выразиться, упёртой сталинисткой. Это неожиданно? Сенсационно?

Сенсационно это потому, что сегодня мнение об отношениях Сталина и Крупской сложилось примерно такое:

«Сестра Ленина Мария Ильинична, которая всё время была при нём, вспоминала: „Врачи настаивали, чтобы В. И. не говорили ничего о делах. Опасаться надо было больше всего того, чтобы В. И. не рассказала чего-либо Н. К., которая настолько привыкла делиться всем с ним, что иногда совершенно непроизвольно, не желая того, могла проговориться… И вот однажды, узнав, очевидно, о каком-то разговоре Н. К. с В. И., Сталин вызвал её к телефону и в довольно резкой форме, рассчитывая, очевидно, что до В. И. это не дойдёт, стал указывать ей, чтобы она не говорила с В. И. о делах, а то, мол, он её в ЦКК потянет. Н. К. этот разговор взволновал чрезвычайно: она была совершенно не похожа сама на себя, рыдала, каталась по полу и пр.“

На самом деле всё было немножко не так, и нарушение режима было гораздо серьёзнее. Несмотря на запрещение врачей, Крупская разрешила Ленину продиктовать письмо Троцкому. Поэтому-то Сталин так и рассвирепел: ведь если Ленин написал письмо, значит, его постоянно информировали о происходящем в стране. Что она делает, она ведь знает, что для него это смерти подобно! Едва узнав об этом, он снял телефонную трубку. Надо было остыть, но иногда и Сталин терял выдержку. Он позвонил Крупской и поговорил с ней очень сурово.

На следующий день она написала жалобу, адресовав её Каменеву: „Сталин позволил себе вчера по отношению ко мне грубейшую выходку. Я в партии не один день. За все тридцать лет я не слышала ни от одного товарища ни одного грубого слова… Я обращаюсь к Вам и к Григорию (Зиновьеву. – Е. П.), как более близким товарищам В. И., и прошу оградить меня от грубого вмешательства в личную жизнь, недостойной брани и угроз… Я тоже живая, и нервы у меня напряжены до крайности“. Так Сталин приобрёл себе в ближайшем окружении Ленина врага» (Прудникова Е. А. Самый человечный человек. Правда об Иосифе Сталине) [1.4].

Е. А. Прудникова известна своим разоблачением хрущёвской лжи. У неё есть на эту тему несколько работ. Нас эта дама особенно будет интересовать, потому что она приложила довольно значительные усилия и на ниве доведения до сведения народных масс «правды» о Берии. Я неслучайно кавычки применил. Но пока – Крупская.

И я давно уже утверждаю, ещё в «Ворошилове» это написал, что наши писатели-сталинисты интересны тем, что, разоблачая ложь Хрущёва, они на самом деле всю брехню Никиты только подтвердили.

Начнём с того, что Прудникова сослалась на воспоминания Марии Ильиничны Ульяновой. Если точнее, то она процитировала кусок письма Марии Ильиничны. В РЦХИДНИ хранятся несколько писем Марии Ильиничны, среди них и это. Но прежде чем начать разбираться с тем, что процитировала Прудникова, давайте прочтём ещё одно письмо Марии Ильиничны:

«Заявление в президиум объединённого пленума ЦК и ЦКК РКП(б)

26 июля 1926 г.

Оппозиционное меньшинство ЦК ведёт за последнее время систематические нападки на т. Сталина, не останавливаясь даже перед утверждением о якобы разрыве Ленина со Сталиным в последние месяцы жизни В. И. В целях восстановления истины я считаю своей обязанностью сообщить товарищам в кратких словах об отношении Ленина к Сталину за период болезни В. И. (Я не буду касаться здесь времени, предшествующего его болезни, относительно которого у меня есть ряд доказательств проявления самого трогательного отношения В. И. к Сталину, о чём члены ЦК знают не менее меня.)

В. И. очень ценил Сталина. Показательно, что весной 1922 г., когда с В. И. случился первый удар, а также во время второго удара в декабре 1922 г., В. И. вызывал к себе Сталина и обращался к нему с самыми интимными поручениями, поручениями такого рода, что с ними можно обратиться лишь к человеку, которому особенно доверяешь, которого знаешь, как истинного революционера, как близкого товарища.

И при этом Ильич подчёркивал, что хочет говорить именно со Сталиным, а не с кем-либо иным. Вообще за весь период его болезни, пока он имел возможность общаться с товарищами, он чаще всего вызывал к себе т. Сталина, а в самые тяжёлые моменты болезни вообще не вызывал никого из членов ЦК, кроме Сталина.

Был один инцидент между Лениным и Сталиным, о котором т. Зиновьев упомянул в своей речи и который имел место незадолго до потери Ильичом речи (март 1923 г.), но он носил чисто личный характер и никакого отношения к политике не имел. Это т. Зиновьев хорошо знает, и ссылаться на него было совершенно напрасно. Произошёл этот инцидент благодаря тому, что Сталин, которому по требованию врачей было поручено пленумом ЦК следить за тем, чтобы Ильичу в этот тяжёлый период его болезни не сообщали политических новостей, чтобы не взволновать его и не ухудшить его положения, отчитал его семейных за передачу такого рода новостей. Ильич, который случайно узнал об этом, – а такого рода режим оберегания его вообще всегда волновал, – в свою очередь отчитал Сталина. Т. Сталин извинился, и этим инцидент был исчерпан. Нечего и говорить, что если бы Ильич не был в то время, как я указала, в очень тяжёлом состоянии, он иначе реагировал бы на этот инцидент.

Документы по поводу этого инцидента имеются, и я могу по первому требованию ЦК предъявить их.

Я утверждаю таким образом, что все толки оппозиции об отношении В. И. к Сталину совершенно не соответствуют действительности. Отношения эти были и остались самыми близкими и товарищескими.

РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 2. Д. 246. Вып. 4. Л. 104. 2».

Вроде бы ничего особенно противоречащего цитате из книги Прудниковой не видно? Да?

Тогда смотрим, откуда взяла «воспоминания» Елена Анатольевна. Там же, в архиве, хранится ещё одно письмо М. И. Ульяновой, точнее, не письмо, а какая-то безадресная запись, начинающаяся такими словами:

«В своём заявлении на пленуме ЦК я написала, что В. И. ценил Сталина. Это, конечно, верно. Сталин – крупный работник, хороший организатор.

Но несомненно и то, что в этом заявлении я не сказала всей правды о том, как В. И. относился к Сталину. Цель заявления, которое было написано по просьбе Бухарина и Сталина, было ссылкой на отношения к нему Ильича, выгородить его несколько от нападок оппозиции. Последняя спекулировала на последнем письме В. И. к Сталину, где ставился вопрос о разрыве отношений с ним. Непосредственной причиной этого был личный момент – возмущение В. И. тем, что Сталин позволил себе грубо обойтись с Н. К.

Этот личный только и преимущественно, как мне казалось тогда, мотив Зиновьев, Каменев и др. использовали в политических целях, в целях фракционных. Но в дальнейшем, взвешивая этот факт с рядом высказываний В. И., его политическим завещанием, а также всем поведением Сталина со времени, истёкшего после смерти Ленина, его „политической“ линией, я всё больше стала выяснять себе действительное отношение Ильича к Сталину в последнее время его жизни. Об этом я считаю своим долгом рассказать хотя бы кратко» [1.5].

Дальше – слова о том, что Иосиф Виссарионович так себе человек и партиец, Ленин его не ценил и считал неумным. Там же и история с тем, как Надежда Константиновна в истерике каталась по полу. Обнаружена эта запись была после смерти Марии Ильиничны. Мария Ильинична умерла в 1937 году. Но не думайте, что эта была найдена бумаженция в 1937 году. Случилось это «немного» позже.

Мало кто не слышал о докладе Н. С. Хрущёва на XX съезде с разоблачением культа личности. Только этим докладом целая кодла историков так активно размахивала перед публикой, что у публики замылился глаз и она перестала вообще соображать, что же в этом докладе имеется.

А там очень много интересного. Особенно интересно начало. После бла-бла-бла с цитированием Маркса и Ленина о вреде культов и упоминания известного Завещания Никита Сергеевич ляпнул:

«Товарищи! Съезд партии должен быть ознакомлен с двумя новыми (выделено мной – П. Б.) документами, которые подтверждают характеристику Сталина, данную ему Лениным в его политическом завещании. Этими документами являются письма Надежды Константиновны Крупской Каменеву, который возглавлял в то время политбюро, а также личное письмо Ленина к Сталину. Сейчас я зачитаю вам эти документы…» (здесь и далее цитируется по [1.6] – прим. ред.).

И зачитал известное письмо Надежды Константиновны, в котором она жаловалась Каменеву: «Я обращаюсь к вам и к Григорию (Зиновьеву. – П. Б.), как к близким товарищам В. И. и прошу вас защитить меня от грубых вмешательств в мою личную жизнь, а также от скверных ругательств и угроз».

Ну и послание Ленина Сталину зачитал:

«Товарищу Сталину;

Копии: Каменеву и Зиновьеву.

Дорогой товарищ Сталин!

Вы разрешили себе грубо вызвать мою жену к телефону и грубо отчитать её. Несмотря на тот факт, что она сказала Вам, что она согласна забыть о сказанных Вами словах, тем не менее она рассказала о случившемся Зиновьеву и Каменеву. Я не собираюсь забывать так легко о том, что делается против меня, и мне кажется, что мне здесь не нужно подчёркивать тот факт, что всё, что делается против моей жены, я рассматриваю, как бы если это делалось лично против меня. Поэтому я прошу Вас тщательно взвесить, предпочитаете ли Вы взять Ваши слова обратно и извиниться, или же Вы предпочитаете разрыв между нами взаимоотношений. (Шум в зале.)

Искренне Ваш Ленин. 5 марта 1923 года».

Вас ничего в этой эпистолярщине не напрягает? Меня сразу зацепили слова Н. К. Крупской в письме Каменеву: «Я обращаюсь к вам и к Григорию (Зиновьеву. – П. Б.), как к близким товарищам В. И….»

Где Станиславский, орущий во всю глотку «Не верю»? Каменев и Зиновьев – близкие товарищи Ленина? Извините, но Ленин не был политической проституткой. И он ярлыки почём зря не навешивал на своих однопартийцев. Если Иудушка, то навсегда Иудушка. В одном помещении, по служебной необходимости, он ещё мог их терпеть, но вот насчёт близких товарищей… В октябре 1917 года, после предательства Зиновьева и Каменева, Владимир Ильич заявил, что этих двух моральных уродов он своими товарищами не считает, и потребовал от ЦК исключить их из партии. То, что они остались в партии, это вопрос к ЦК, а не к Ленину. И эти два гаврика отношение Владимира Ильича к себе знали. И они всегда были в оппозиции к Ленину. Сразу после Октябрьского переворота они ему и нагадили, выразив отношение к формированию большевистского правительства. А потом ещё с железнодорожниками, а потом и с Брестским миром, на X съезде – снова в оппозиции. Ничего себе – «близкие товарищи»! Гусь свинье не товарищ, господа.

А жена Ленина обо всём этом не знала и писульки отправляла Лёве с Гришей? Подозрительно? Так давайте тогда все эти документы внимательно прочтём. И вот какая интересная история вырисовывается. 26 июля 1926 года Мария Ильинична пишет заявление, в котором указывает, что в начале марта 1923 года И. В. Сталин отчитал семейных (Внимание! Семейных! Не одну Крупскую) за то, что они делились политическими новостями с Ильичом. Ильич узнал, высказал Сталину неудовольствие, тот извинился, и всё. Мария Ильинична также написала, что у неё касательно этого инцидента есть документы и по первому требованию ЦК она их может предоставить. Какие документы – неизвестно. Но это не могло быть письмо Крупской в ЦК (Чего Ульяновой предоставлять, если оно уже там?) и копии Каменеву с Зиновьевым. Мария Ильинична секретаршей у этих двоих не работала, чтобы их переписку хранить.

Скорей всего, какие-нибудь объяснительные по поводу нарушения предписанного Ленину режима. Не более того.

А теперь следующее письмо Марии Ильиничны. В котором неожиданно находим такие строки:

«Последняя (оппозиция – П. Б.) спекулировала на последнем письме В. И. к Сталину, где ставился вопрос о разрыве отношений с ним. Непосредственной причиной этого был личный момент – возмущение В. И. тем, что Сталин позволил себе грубо обойтись с Н. К.» [1.5]. Стоп! То есть письмо Ленина Сталину по этому поводу уже было известно? Ведь именно так же пишет Мария Ильинична!

А теперь, ещё раз, слова Н. С. Хрущёва из его доклада:

«Съезд партии должен быть ознакомлен с двумя новыми документами, которые подтверждают характеристику Сталина, данную ему Лениным в его политическом завещании. Этими документами являются письма Надежды Константиновны Крупской Каменеву, который возглавлял в то время политбюро, а также личное письмо Ленина к Сталину» [1.6].

Есть вопросы? То есть оказывается, что письмо Ленина, о котором М. И. Ульянова пишет, что на нём спекулировала оппозиция, в 1956 году было новым документом! Никита его вбросил съезду как документ сенсационный!

Ну вот кто так делает фальшивки?! Кое-как сляпали, и ладно. Торопились, кажется, «культ личности» разоблачать, готовились к съезду в авральном режиме.

Но у меня вопрос к историкам: а как вы умудрились это не заметить? Вы сквозь пальцы документы читаете? Или вам это неудобно замечать?

Интерес Хрущёва мне понятен. Самая первая его ложь в докладе была направлена на отрыв Сталина от семьи Ленина. Потому что, судя по всему, авторство Марии Ильиничны вне всяких сомнений. Это настоящее письмо, там даже стиль выдаёт очень грамотного человека, а других в семье Ульяновых и не было, Сталин был не просто товарищем Ленина, а очень и очень близким другом, настолько близким, что он в семье Ленина был почти родным человеком… Согласитесь, что если бы Хрущёву и его последователям не удалось «слегка» изменить характер отношений Иосифа Виссарионовича и Владимира Ильича, характер отношений Сталина с близкими Ленина, то попытки оторвать Сталина от Ленина сразу провалились бы.

Друг, к которому обращаются с самыми интимными просьбами, который стал в семье настолько своим, что даже «семейным» по поводу отношения к главе семьи замечания высказывает… Это больше, чем единомышленник и ученик.

Но в том, что XX съезду зачитал Хрущёв, есть ещё один очень примечательный момент. Здесь же и Надежда Константиновна представлена глупой, вздорной бабой, которая из-за чуть-чуть задетого самолюбия закатила истерику, волна которой и ЦК забрызгала.

Опять Станиславский: «Не верю!» Старая подпольщица, организовавшая даже нелегальные переправки делегатов съездов через границу. Жизнь с ранней молодости на грани, когда малейшая неосторожность приведёт к провалу не только тебя самой, но и твоих товарищей. Это пусть Прудникова считает, что бабам позволительно в истерике по полу кататься, если сама Елена Анатольевна такое поведение считает нормой, то это её и её мужа личные семейные проблемы.

Но до Надежды Константиновны мы ещё дойдём. Пока опять цитаты:

«Наши достижения неразрывно связаны с именем товарища Сталина, ибо ему как руководителю партии и миллионных масс рабочих и колхозников обязаны мы всем тем, что имеем в настоящее время в Советском Союзе. Он, Сталин, явился организатором этих побед, обеспечивающих завершение дела Ленина… Без Ленина, но по ленинскому пути ведёт нашу партию, трудящихся нашей страны и международный пролетариат лучший соратник Ильича, продолжатель его дела – Сталин… Именно благодаря тому, что ЦК нашей партии во главе с товарищем Сталиным давал своим примером огромную зарядку для оперативной конкретной работы, мы и достигли решающих побед… Товарищи, как совершенно правильно указал товарищ Сталин в заключительной части своего исчерпывающего доклада, „победа никогда не приходит сама“. Товарищ Сталин как вождь и руководитель нашей партии и замечательный организатор миллионов борцов за социализм изо дня в день показывает и доказывает эту истину на опыте… И каждый из нас под руководством ленинского ЦК, со Сталиным во главе, пойдёт после съезда на борьбу и победу, с твёрдой уверенностью в могучих и неисчерпаемых силах партии, которая всему миру демонстрирует здесь небывалую и великую сплочённость своих рядов!» [1.3].

Это отрывки из речи на XVII съезде партии одного из видных деятелей партии и Советского государства, члена президиума ЦКК ВКП(б) и коллегии НК РКИ СССР, заведующего объединённым бюро жалоб НК РКИ СССР и РСФСР, члена бюро комиссии советского контроля и члена ЦИК СССР.

Естественно, такие должности в партии и государстве мог занимать при Сталине только упоротый на всю голову сталинист. Ну и сама речь свидетельствует о том, что этот деятель был сталинистом. Фамилию назвать?

Мария Ильинична Ульянова. Младшая сестра Владимира Ильича Ленина. А её должности свидетельствуют о том, что в процессе чисток партийного и государственного аппарата от разной шелупони она была совсем не пятым колесом. Она ими, по всей видимости, и руководила. Вот вам «сталинский сатрап».

Конечно, можно поковырять в носу и подумать, что страшный грузин Марию Ильиничну запугал, заставил плясать под свою дудку и петь себе дифирамбы.

Это сестру самого Ленина запугать? Пупок бы развязался. Сестре Ленина ни Сталин, и никто другой в СССР ничего не могли сделать при всём своём желании. Это сестра самого Ленина!

И Марию Ильиничну, самую младшую из Ульяновых, в семье звали Маняшей. Это в семье. А партийная кличка у неё Медведь. Медведя запугать? Эта маленькая женщина ещё до революции пережила несколько арестов и ссылок, у неё такая биография, что запугать бы не получилось. Сами не напугайтесь.

То есть у нас замечательно интересная история: сестра Ленина, оказывается, была сталинисткой и даже такие речи произносила… Так она тоже участвовала в создании «культа личности»! Во как!

А вам в школе рассказывали, что Медведь была при Сталине очень даже не последним человеком?

И знаете, это ещё не самая большая глупость, допущенная Е. А. Прудниковой, – не разглядеть откровенную фальшивку, обозвать её «воспоминаниями М. И. Ульяновой», потом на основе этой фальшивки представить Н. К. Крупскую врагом Сталина.

Это ещё ерунда. Возвращаемся к «воспоминаниям». К самому началу этой писульки, которая хранится в архиве среди бумаг Марии Ильиничны:

«В своём заявлении на пленуме ЦК я написала, что В. И. ценил Сталина. Это, конечно, верно. Сталин – крупный работник, хороший организатор.

Но несомненно и то, что в этом заявлении я не сказала всей правды о том, как В. И. относился к Сталину. Цель заявления, которое было написано по просьбе Бухарина и Сталина, было ссылкой на отношения к нему Ильича, выгородить его несколько от нападок оппозиции» [1.5].

А теперь я приведу вам текст, взятый мною с сайта «Ленинизм»:

«В подготовке письма M. И. Ульяновой принял участие Н. И. Бухарин, о чём свидетельствует сохранившаяся в архиве ЦК КПСС записка, написанная его рукой на бланке ЦК РКП(б): „Ввиду систематических нападок на тов. Сталина со стороны оппозиционного меньшинства ЦК и непрекращающихся утверждений о чуть ли не полном разрыве со Сталиным со стороны Ленина, я считаю себя обязанной сказать несколько слов об отношении Ленина к Сталину, ибо всё последнее время жизни В. И. я была с ним.

Влад. Ильич чрезвычайно ценил Сталина и притом настолько, что и во время первого удара, и во время второго удара В. И. обращался к Сталину с самыми интимными поручениями, подчёркивая при этом, что он обращается именно к Сталину.

Вообще в самые тяжёлые моменты болезни В. И. не вызывал ни одного из членов ЦК и ни с кем не хотел видеться, вызывал лишь Сталина. Таким образом, спекуляция на том, что В. И. относился к Сталину хуже, чем к другим, является прямой противоположностью по отношению к истине“» [1.7].

Вы видите, что не одна Елена Анатольевна изо всех сил напрягается, чтобы «защитить» историческую справедливость и «очистить» имя Сталина от грязи?

Сайт «Ленинизм» – неплохой ресурс. Я его рекомендую. Я не хочу думать, что прилепили они хрущёвскую фальшивку, шпаргалку для Марии Ильиничны, хорошо осознавая, что делают. Скорей всего, не подумавши.

Но Прудникова хорошо понимала, что она пользуется очень странным документом, который сама назвала воспоминаниями М. И. Ульяновой, поэтому из этого документа взяла только описание ситуации с истерикой Крупской, а вот то, что в начале «воспоминаний» написано, – пропустила.

И теперь представьте, например, такую гипотетическую ситуацию: сидит Елена Анатольевна в одной телестудии с каким-нибудь Николаем Сванидзе и ведут они спор о личности И. В. Сталина. Елена Анатольевна рассказывает, что Иосиф Джугашвили самый человечный человек, а Сванидзе ей вполне аргументированно отвечает: «Гад позорный, интриган, трус и подлец ваш Джугашвили.

Аргументы? Пожалуйста. Ведь вы же, госпожа Прудникова, сами опирались в своей книге о Сталине на „воспоминания“ М. И. Ульяновой. Но там есть кусок об очень интересной ситуации: Сталин, испугавшись наезда оппозиции, попросил Бухарина повлиять на Марию Ильиничну с тем, чтобы она написала заявление в ЦК, в котором представила бы Иосифа Виссарионовича не далёким от Ленина человеком, которого к тому же сам Владимир Ильич считал полудурком и негодяем, а, наоборот, близким другом и товарищем.

Елена Анатольевна, у вас лично такой Сталин какие ассоциации вызывает? Приятные?»

И чем вы будете крыть? Вы же сами воспользовались этой фальшивкой, но только взяли из неё то, что вас устраивало.

Вот это ещё один признак фирменного стиля наших историков-публицистов-сталиниздов: здесь читаем, здесь отрываем, а в это селёдку заворачиваем.

Но позвольте, ведь это же стандартные методы тех, с кем эти сталинизды якобы и борются на страницах своих книг! С этими млечиными-резунами-волкогоновыми-сванидзе!

Так это, может быть, одна шайка, только они с разных сторон ведут наступление на коммунизм?

Да конечно! А вы разве сомневались в том, что Прудникова антикоммунистка? Тогда вот:

«В этот день Иосиф не желал ни с кем разговаривать. Самый жестокий? Не Троцкий, который расстреливал людей тысячами. Не сам Ильич, отдававший аналогичные приказы и всё время упрекавший Сталина в мягкотелости и либерализме» [1.4].

Это из её книги о Сталине. Здесь она повторила брехню белогвардейцев о том, как Троцкий людей тысячами расстреливал. Троцкий, разумеется, сволочь. Но за одну попытку расстрелять несколько комиссаров и командиров ему едва голову не оторвали. Скандал был такой, что он даже струсил появиться на VIII съезде партии. Троцкий не в вакууме жил, он был членом советского правительства, и расстрел тысяч людей Троцким сразу марает кровью всех большевиков. И, госпожа Прудникова, вы хоть один приказ Ленина о расстреле тысяч людей видели? Хотя чего вас спрашивать?

А теперь перейдём к Н. К. Крупской. Я уже писал, что у нас в движении есть люди, интересующиеся вопросами детско-юношеского воспитания и школьного образования. Начали разбираться с историей пионерии, неожиданно для самих себя выяснили, что у Надежды Константиновны Крупской, которая стояла у основ этой детской организации, имеется полное собрание сочинений. И довольно внушительное – десять томов.

Я их начал читать и не смог остановиться, пока не закрылась последняя страница последнего тома.

Давайте вспомним, о чём писал Иосиф Виссарионович в своей работе «Экономические проблемы социализма в СССР» об основных предварительных условиях перехода к коммунизму, нас интересует третье названное им условие:

«3. Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии.

Что требуется для этого?

Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьёзного культурного роста членов общества без серьёзных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до шести, а потом и до пяти часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение (выделено мной – П. Б.), необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии…» [1.8].

И в резолюции последнего сталинского съезда партии появляется такое решение:

«В целях дальнейшего повышения социалистического воспитательного значения общеобразовательной школы и обеспечения учащимся, заканчивающим среднюю школу, условий для свободного выбора профессий, приступить к осуществлению политехнического обучения в средней школе и провести мероприятия, необходимые для перехода к всеобщему политехническому обучению» [1.9].

То есть введение политехнического обучения касалось именно общеобразовательной школы. В четвёртом томе ПСС Надежды Константиновны, в котором собраны работы о политехническом образовании, есть статья «О политехнизме». Обязательно читать тем, кто не знает ещё, что такое политехническое обучение, и думает, что это обучение нескольким профессиям. В корне неверно. Без политехнического обучения никакое образование коммунистическим считаться не может. Оно без него ничем не отличается от обычной буржуазной школы. Ну, разве только что наличием пионервожатых в школе.

Крупская не писала беллетристику. Почти всё, что у неё есть в ПСС, – это статьи в педагогические издания и речи на съездах, симпозиумах, конференциях, совещаниях, это такой объём практической работы, что возникает подозрение – Крупская и была главной тягловой силой в проведении «культурной революции», именно она и вытянула основную массу работы по организации школьного образования и воспитанию детей и подростков, курируя в ЦК это направление. Одно это ставит её в ряды ближайших сподвижников Сталина. Хотя не совсем верное определение. Точнее, и сама Крупская, и Сталин – это члены ленинской команды.

И одним из главных направлений работы Надежды Константиновны было введение в школе политехнического обучения вместо того обучения, которым так гордятся нынешние любители ностальгировать по «советской» школе. К сожалению, деятельность Крупской, что отчётливо видно из её выступлений и статей, натолкнулась на такой массовый саботаж педагогической мафии, что ей только-только удалось пробить самые первые зачатки политехнизма в школу.

Причины саботажа понятны. Именно то, что пропихивала Крупская в школу, которая в реальности только потому и называлась советской, что она находилась в Советском Союзе, и сделало бы эту школу настоящей советской, коммунистической. И на выходе из этой школы должен был получаться человеческий материал совершенно другого качества. Одно-два поколения советских людей, воспитанные такой школой, сделали бы реставрацию капитализма в стране невозможной.

И вы спросите у этих «историков», подобных Спицыну, у всей этой крикливой когорты педагогов, которые все визжат о «советском» образовании, которое мы потеряли, кто и как их учил на педагогов, если они даже не имеют понятия о том, какой должна быть коммунистическая, советская школа?

Так вот, именно потому, что советская школа так и не пришла к политехническому обучению, вы в ней зачастую получали по предметам отличные оценки, но знаний у вас об этих предметах на второй день после сдачи экзамена уже практически не оставалось. И даже выпускники-отличники если в первый год после окончания школы не поступали в вуз, то на следующий год им уже нужно было зубрить школьную программу вступительных экзаменов почти заново.

Потому вы мне и задаёте вопросы о неожиданных для вас фактах в моих книгах. Это так нас учили педагоги вроде Спицына, которые перепутали профессию историка с профессией учителя, что мы, сдав экзамены на «отлично», вдруг выясняем, что в нашей памяти школьная, простейшая программа представлена в виде дуршлага. Одни дыры и пробелы. Которые мы потом заполнили стариковыми и прудниковыми.

Но для этой книги важнее то, что в начале 1939 года Надежда Константиновна готовилась к XVIII съезду ВКП(б), где должна была выступать с докладом о мероприятиях по введению политехнического обучения в школе, и вдруг почти накануне открытия съезда умирает. Причём так странно, что до сих пор идут спекуляции на эту тему и даже есть версии, согласно которым Сталин организовал её убийство.

26 февраля 1939 года Надежде Константиновне должно было исполниться 70 лет. По слухам, она планировала отметить юбилей 25 февраля, 23-го ещё успела поучаствовать в заседании Совнаркома, но 24-го утром к ней в санаторий в Архангельском приехали гости, привезли с собой торт в подарок от Сталина, на завтрак покушали пельменей и этим тортиком закусили. А к обеду у Крупской появились острые боли в животе.

Вы можете мне не верить, но тогда проверьте сами, можете копать-перекопать литературу на эту тему – эта версия о том, как Надежда Константиновна заболела, стала практически официальной.

Если кто ещё не понял, над чем я иронизирую: здоровенной бабой, кажется, дворянка Крупская была – на завтрак рубанула с гостями пельмешек, сверху это всё бисквитным тортиком утрамбовала. Случайно, стаканом перцовки не залакировала эту утреннюю трапезу?

А гости какого чёрта заявились 24-го, если она хотела отмечать юбилей 25-го? Планировала двое суток гудеть на весь санаторий? И почему Надежда Константиновна именно 25-го хотела отмечать свой день рождения? Потому что 26-го уже понедельник был? Тоже была загульной, думала, как засесть с утра на поляне, так и гудеть до следующего утра, пьянствуя водку и танцуя с кавалерами под патефон?

На самом деле, конечно, не очень здоровая 70-летняя старушка, да ещё и находившаяся на лечении в санатории, откуда она и ездила на совещания Совнаркома, даже очень радуясь, что разменяла восьмой десяток, вполне могла бы, да и наверняка эту дату отметила бы в кругу близких друзей вечером 26 февраля, после рабочего дня. Вот с утра в ЦК и Совнаркоме выслушала бы поздравления, а вечером и попила с гостями чаёк под сталинский тортик.

Странно всё. За два дня до юбилея заваливаются утром гости поздравлять. И Сталин торт зачем-то 24-го в подарок отправил. Боялся, что он к 26-му протухнет, а свежий при советском дефиците достать будет тяжело?

Конечно, всё это ерунда, брехня. Надежда Константиновна не последним человеком в партии и государстве была, чтобы ей кто-то позволил юбилей отметить утром пельменями в тихом санатории. Эта брехня понадобилась, чтобы отвести публике от чего-то глаза и вызвать подозрение, будто Сталин какого-то ядовитого порошка в торт подсыпал, и показать, что вдова Ленина была каким-то изгоем, даже её 70-летие волновало только нескольких её друзей, которые его и отметили так, походя, даже раньше на два дня, потому что в сам юбилей нужно было на работу и службу идти.

Только 26 февраля 1939 года Надежда Константиновна не выслушивала поздравления от членов Правительства и руководства партии. 26 февраля уже шли третьи сутки, как она умирала от перитонита. Порасспросите знакомых врачей, что такое смерть от перитонита, и вы согласитесь, что сгореть заживо на костре предпочтительней. 27 февраля Надежда Константиновна скончалась.

В газетах о её смерти было написано так:

«Сообщение о болезни тов. Крупской Н. К.

Надежда Константиновна с 1912 г. страдала базедовой болезнью, повлёкшей за собой заболевание сердца. С 1919 г. периодически повторялись явления недостаточности сердца с постоянной одышкой. За последние годы всё более и более выявлялись признаки нарушения обмена веществ и общего атеросклероза.

По своему обыкновению 23 февраля Надежда Константиновна выехала на отдых за город. 24 февраля внезапно у неё появились острые боли в животе. Боли были настолько сильны и общее состояние настолько тяжело, что прибывшие вскоре же врачи сочли нужным же немедленно перевезти Надежду Константиновну в Кремлёвскую больницу. В больнице выяснилось, что у Надежды Константиновны имеется воспалительный очаг в брюшной полости в связи с закупоркой склерозированных сосудов кишечника. Следствием закупорки явилось омертвение части кишечника и последующее общее воспаление брюшины.

Болезнь развивалась бурно и с самого начала сопровождалась резким упадком сердечной деятельности и потерей сознания. В связи с этим отпала возможность помочь больной оперативным путём. Болезнь быстро прогрессировала, и 27 февраля в 6 часов 15 минут утра последовала смерть.

Вскрытием, произведённым академиком А. И. Абрикосовым, установлено, что основным страданием Надежды Константиновны являлся общий атеросклероз, на почве которого развилась закупорка кровеносного сосуда, омертвение тонкой кишки и общее воспаление брюшины.

Заслуж. деятель науки проф. Спасокукоцкий

Профессор Виноградов

Профессор Очкин

Доцент Коган М. Б.

Начальник Лечсанупра Кремля Бусалов

(ТАСС)» [1.10].

3 апреля 1953 года из камер Лубянской тюрьмы вышли на волю бывшие подследственные профессор Виноградов, бывший начальник Лечсанупра Кремля Бусалов. В этот день перестали дрожать от страха руки у патологоанатома Абрикосова, уже отстранённого в рамках следствия по делу «врачей-вредителей» от работы в Лечсанупре.

Спасокукоцкий, Очкин и М. Б. Коган успели умереть к тому времени. Живому Когану тоже предстояло бы испытать радость освобождения из узилища, он следствием в числе прочих подозревался в убийствах путём «лечения» советских государственных деятелей, акты вскрытия которых так ловко подгонял к диагнозам, поставленным этими эскулапами, А. И. Абрикосов.

Наверное, больше нечего добавлять к истории о смерти Надежды Константиновны. Кроме «маленькой» детали. Инициировал прекращение «дела врачей» сразу после смерти И. В. Сталина некто, считающийся «последним рыцарем Сталина» – Лаврентий Берия.

Но мы знаем, что на этих врачей-убийц повесили «лечение» Жданова и Щербакова. А Берия в тот период не был министром МГБ, он не отвечал за безопасность членов правительства (лечение – тоже вопрос безопасности). Но первым делом, прекращение которого инициировал Берия после смерти Сталина, было «дело врачей». Чего так оно Берию беспокоило?

Не потому ли он спешил выпустить на волю эскулапов и представить это дело сфальсифицированным, что в феврале 1939 года именно Л. П. Берия был наркомом НКВД-НКГБ и именно он отвечал за безопасность Н. К. Крупской, как государственного деятеля?

В книге о К. Е. Ворошилове я высказал подозрение, что действия Лаврентия Павловича после смерти Сталина больше похожи именно на то, что он не пытался расследовать убийство вождя, а предпринимал шаги по предотвращению этого расследования. Слишком подозрительно выглядит прекращение «дела врачей», если чуть внимательней присмотреться к истории с лечением А. А. Жданова. Жданова лечили так, что это только преднамеренным убийством и можно назвать.

А тут ещё и Крупская. И незадолго до «лечения» Надежды Константиновны попал под расстрельную статью Генрих Ягода, который «организовал» эскулапов «оздоровить» Максима Горького.

Кто-то может поверить в то, что наши органы и их нарком после смерти Горького сквозь пальцы смотрели на то, как в Лечсанупре врачи заботятся о пациентах, членах правительства и руководстве партии? Берия не проверял, насколько лечение Крупской было адекватным? Не было ли там вредительства?

И совсем уже «загадочным» выглядит нахождение лечившей Надежду Константиновну бригады врачей в почти полном составе в числе подозреваемых в убийстве Жданова и Щербакова.

Согласитесь, это подозрительно. И действия Берии в одном случае, когда он выпустил их из тюрьмы, и бездействие в другом случае, когда не было расследования смерти Крупской, выглядят крайне подозрительно.

Я стал заново разбираться со всей литературой о Л. П. Берии, особенно с её частью, написанной людьми, которых можно отнести к историкам-сталинистам. Говорите – ссылки и список литературы? Ну так я и стал в них копаться. Сказать, что я был удивлён обнаруженным, – это ничего не сказать. Я был обескуражен и шокирован.

Если вы думаете, что такие персонажи, как Резун-Суворов, Солженицын, мой горячо «любимый» Стариков, врали в своих трудах больше других, то вы ошибаетесь. Это не чемпионы.

Как это ни прискорбно, но именно историки-сталинисты в этом забеге рвут финишную ленточку. Вот я сейчас и займусь некоторыми самыми передовыми, так сказать, в этом ремесле персонажами. И посмотрим, как будет выглядеть наша история, если отбросить их ложь.

В «Ворошилове» я писал, что если фигуру Климента Ефремовича поставить на то место, которое она по праву занимает в истории Советского государства, то эта история начинает выглядеть по сравнению и с официальной версией, принятой во времена Хрущёва и Брежнева, и с той, которую принято называть антисоветской, почти как альтернативная. Но как только я потянул за бериевскую ниточку, то стало ясно, что не один Ворошилов явился жертвой фальсификации и клеветы. Очень удачно мы с единомышленниками назвали наше движение – имени «Антипартийной группы» 1957 года.