Читать книгу С.У.П.Е.Р. Глобальное обновление - Петр Григорьевич Заборцев - Страница 5

Екатеринбург – Новосибирск, 21.04.2074

Сейчас Влад пытался как-то уложить в голове весь тот объём данных, который свалился на него за последние несколько дней. Как всегда, неожиданная информация пришла оттуда, откуда ее вовсе не ждали. А если точнее – от своей недавно укомплектованной агентуры.

Как и у любого агента Юстициона, у Влада была своя сеть информаторов. Разумеется, это была не совсем классическая агентская сеть, как ее представляли в начале века. Агентура вербовалась не путем шантажа или угроз. Причины сотрудничества информаторов с силовыми ведомствами были куда прозаичнее. К тому же такое сотрудничество хотя и было тайным, но не являлось чем-то предосудительным. Общество нисколько это не осуждало, необходимый уровень правопорядка и декриминализация всегда были одними из приоритетных векторов развития социума. Чаще всего информаторы помогали отслеживать незначительные бытовые правонарушения, но иногда их осведомленность помогала раскрывать и серьезные противозаконные схемы. Три года назад, в самый разгар революционной деятельности Сообщества «Новый мир», сотрудниками Юстициона был заключен секретный договор с одним из четверки главного актива – Борей Белоручкиным. Другое дело, что в итоге он стал «двойным агентом», но сам факт «мягкой» вербовки тогда имел место.

Да, большинство операций в нынешней общественной формации контролировалось при помощи СУПЕР. Искусственный интеллект взял на себя львиную долю рутинных расчетов и протоколов обмена данными. Учет со стороны системы был почти тотальным. Но далеко не стопроцентным. Да этого и не требовалось. Важно было в рамках созидательной технократии производить основные экономические расчеты взаимодействия между гражданами, объединениями и государственными структурами, следить за отчислениями налогов и адресными сборами. Но, как в любой системе, существовала еще и теневая сторона. Да, по сравнению с былыми временами она была мизерная, но, тем не менее, искоренить полностью ее было пока невозможно.

Данные, которые заставили Влада крепко призадуматься, он получил даже не от штатного информатора, а от одного из его контактов. Осведомитель сообщил, что у того есть нечто, достойное внимания – сведения о нарушениях внутреннего протокола на некоторых предприятиях, специализирующихся на производстве комплектующих для СУПЕР. Эти нарушения, якобы, носили централизованный характер.

Контакт назвал себя Игроком, но было понятно, что это всего лишь его оперативный псевдоним. С таким же успехом он мог называться Лютиком или Дартом Вейдером.

Они встретились в конфиденц-капсуле, устройстве, позволяющем полностью менять при общении биоданные, начиная от голосовых модуляций и заканчивая аромо-кодом.

– Вы не совсем понимаете техническую сторону вопроса в грядущем обновлении системы, – сразу же сообщил Игрок после обмена приветствиями. – Вернее, не видите леса за деревьями.

– А так ли важны эти специфические знания? – поинтересовался Влад. – Нам более интересны взаимодействия. Именно там выявлены несоответствия.

– А какой характер имеют эти несоответствия, если не секрет? Я не претендую на детали, мне важна общая суть.

– Скажем так, необеспеченный ресурсами сбыт.

– Хммм… – собеседник на время задумался. – Это не так существенно. Вам стоит копать глубже. Вы уже были на производстве?

– Как раз собираюсь, – уклончиво ответил Влад. – Пока я инспектировал «Кристалл» и «НОВА-стройку» на «Оргалите».

– Научников, понятно, – Игрок помолчал. – И как они вам?

– Все необходимые сведения я получал без проблем.

– Да, я знаю Костицына, он само радушие. Но не стоит его недооценивать. Это очень серьезный предприниматель. Его напускная простота обманчива. Он был одним из идейных вдохновителей создания всего «Оргалита», а уж «Кристалл» полностью его детище. С Миненко, директором «НОВА-Стройки», к сожалению, не знаком. Но это не важно. Научники только одна часть общей картины. Вам нужно проинспектировать «Ракету».

– Простите, что перебиваю, но не могу не спросить. В основе всех поступков стоит определенная мотивация. Что движет вами? Какой резон в том, что вы мне сейчас рассказываете? Для чего? Давайте начнем с этого. Так я буду понимать ценность полученной информации.

– Скажем так… Я тоже являюсь членом администрации одного из конкурирующих предприятий. И заинтересован в честном соперничестве.

– Допустим. Это логично. Так что же вы хотите мне рассказать конкретно?

– Я вам просто хочу дать некие направления. И связаны они с циклом производства. Я понимаю, что вы не спец. Но у вас же есть аналитики, есть СУПЕР, в конце концов. Постарайтесь понять одну простую вещь – когда на приборной доске неправильные значения показывает один датчик, его показания можно проверить по дублирующим сигналам, но когда на всю доску подается некорректное напряжение…

– Иносказания обязательны?

– Вы же умный молодой человек. Если бы у меня были прямые доказательства, я бы не сидел тут с вами.

– Но все же «Ракета»? Мне стоит начать именно с нее?

– Это тоже не столь важно. Просто на флагмане с его масштабами проще увидеть то, что замаскированно от посторонних глаз.

– Скажите, раз уж вы настолько осведомлены. А комбо-код – это все же миф или есть какие-то реальные предпосылки к его существованию?

– Фактически я ничего о нем не знаю. Но тот, кто придумал этот артефакт и само понятие, несомненно, заслуживает уважения. Прекрасный отвлекающий маневр.

– Понятно, – несколько озадаченно протянул Влад. – Мы еще встретимся с вами?

– Человек предполагает, а располагает СУПЕР, как шутят наши стажеры. Надеюсь, что поводов больше не будет, и эта наша встреча останется первой и последней.

***

– Послушайте, Владислав, а не тот ли вы самый Владислав, который пару лет назад участвовал в той дикой истории с захватом заложников в институте «Симбиоза»? – спросил Горев, рассматривая собеседника.

Сейчас они сидели в уютном кафе, которое располагалось на первом этаже отеля «Мираж». Советник по вопросам технологий в знак благодарности за то, что Исаев проводил его от «Кристалла» до гостиницы, пригласил его на вечернее чаепитие.

– Спасибо за «дикую историю», – молодой инспектор Юстициона улыбнулся, но немного все же уязвленно. – И зовите меня Влад, я так привык. Владислав – очень уж официально и длинно.

– С удовольствием, Влад! Но я нисколько не хотел вас обидеть этим определением, – Михаил явно сконфузился. – Я ведь не знаю всех подробностей, и выразился, основываясь на одних лишь обрывках каких-то слухов, которые до меня, как до многих, тогда долетели.

– Это случилось не два, а три года назад, – поправил советника Влад. – Да и стоит признать, что мы тогда наделали достаточно много ошибок. Мы, я имею в виду наше Сообщество.

– «Новый век», да?

– «Новый мир».

– «Новый мир»! Точно! – Горев хлопнул себя по коленке.

Кибер-официант принес две дымящихся чашки с напитком.

Собеседники сделали по глотку.

– Вы знаете, – продолжил беседу советник, – а ведь у нас в политпроспекте тогда даже проводили обучающие семинары с упоминанием этой вашей истории. Разумеется, все имена были изменены. Я хочу сказать, что вам не должно быть стыдно за те события. Тем более, что вы действовали из исключительно благих побуждений. И в результате раскрыли заговор, несмотря на то, что являлись какое-то время его участниками.

– А вы курируете обновление СУПЕР со стороны политпроспекта, как я понял? – спросил Влад, делая еще один обжигающий глоток.

– Не совсем корректная формулировка, – Горев едва заметно поморщился. – Курировать все глобальное обновление – это, пожалуй, задача для этакого сверхчеловека, – советник усмехнулся. – Я всего лишь уполномочен контролировать некоторые технологические процессы, следить за правилами конкурентной борьбы, будучи представителем государственных органов. Пожалуй, по сути, я такой же инспектор, как и вы, только в параллельной области… Чаю, кстати, не хватает аутентичности! – Горев отставил чашку.

– И как, конкуренция соблюдается? – Влад задавал вопрос как будто вскользь, но он имел определённый скрытый подтекст.

– Она в любом случае будет соблюдаться, – словно не заметив подвоха, пояснил Михаил. – Это ведь не отдельно взятый тендер. Это многоступенчатый процесс, с большим числом игроков, как самих участников, так и надзорных и государственных органов. Процесс, который, несомненно, регулируется еще и со стороны системы. Поэтому какие-либо накладки здесь исключены. Могут быть лишь незначительные сбои, никак в целом не способные повлиять на ход подготовки к обновлению.

– Судя по всему, вы в этом вопросе специалист, поэтому у меня нет причин вам не доверять, – без тени иронии заметил Исаев.

– Влад, у меня сейчас еще кое-что всплыло в памяти. Вы ведь, кажется, как раз пытались воплотить в жизнь антиСУПЕРовскую программу тогда?

– Не совсем так, – Влад покачал головой. – Нам казалась несовершенной система отношений человека и искусственного интеллекта, а не конкретно сама СУПЕР.

– Любопытно. А в чем конкретно это проявлялось?

– Это долго объяснять. Тем более большая часть наших доводов была слишком уж умозрительна. Мы были молоды и наивны, – Влад усмехнулся.

– М-да, молодость – тот недостаток, который проходит, как говорится. Мне просто интересно услышать другую точку зрения, отличную от безусловного принятия СУПЕР. Но мне не с кем подискутировать! Вот и вы туда же, в кусты! – Горев рассмеялся.

– Почему же? – не согласился Влад. – У нас было довольно много заблуждений по поводу СУПЕР, но некоторые недочеты системы до сих пор актуальны.

– Так-так, – оживился советник. – А конкретнее?

– В основном это нюансы,– признался Влад, после некоторого раздумья. – Видимо, не зря же, готовится обновление. К тому же я далеко не уверен, что разобрался во всех экономических тонкостях. К примеру, та же конкуренция. Как в ней участвует СУПЕР?

– Боюсь, если я сейчас начну все это подробно вам растолковывать, наша беседа превратится в мой бенефис, чего бы мне крайне не хотелось! Могу обозначить тему вкратце.

– Если не сложно. Буду признателен, честно говоря, у меня уже голова кругом от этих экономических выкладок!

– Попробую, но предупреждаю, это скучно!

– По-моему вы умеете рассказывать занимательно даже скучные вещи, – заметил Влад.

– Спасибо!.. Тогда начнем с того, что сама формация созидательной технократии подразумевает здоровую конкуренцию. Как ее обеспечить? Естественно, наделив соответствующими полномочиями органы регулирования. Может ли в роли такого регулятора выступать СУПЕР? Конечно, да. Она определяет, к кому переходит контроль над средствами производства. На основании чего? На основании баланса спроса и предложения, который сама же и выстраивает. Теперь переходим к генерациям. Почему желательно разделение научных технологий и производства? Это отделяет рынки и способствует прозрачности деятельности и тех и других, обнуляя смысл сокрытия передовых технологий для создания преимущества в конкурентной борьбе. «Отдавая» технологии в открытый доступ СУПЕР, предприятие получает для себя большее финансирование. Следующий момент – эффективность технологий. Она очевидна, чем эффективнее продукт, тем он конкурентоспособнее на рынке. И опять технократия ставит во главу угла инновации. Таким образом, СУПЕР производит все экономические взаимодействия, обеспечивая конструктивную конкуренцию, а главное – движение вперед. Внедрение новых технологий – это самый выгодный путь к процветанию предприятия… Я еще не сильно утомил вас? – улыбнулся Горев.

– Еще нет, – в том же тоне ответил Влад. – Вы все подробно расписали, но у меня есть такой вопрос – возможен ли в таких условиях дефицит конкуренции?

– Да, – кивнул Михаил. – Более того, он периодически и возникает. В таких случаях и СУПЕР и государство принимает меры, например, вводя в этот сектор новых перспективных игроков.

– Получается, что это не относится к наиболее передовым технически сферам?

– Да, верно, в них конкуренция наиболее высока.

– И нет никаких резонов искусственно снижать ее, намеренно выключаясь из борьбы?

– С экономической точки зрения – никаких. При нынешнем регулировании СУПЕР и процветании принципов созидательной технократии.

– В том-то и загвоздка, – задумчиво протянул Влад.

Собеседники помолчали…

– Кстати, – Горев посмотрел на Влада проницательным взглядом. – Я случайно услышал, как вы обсуждали, что вам пока не дали допуска на производство?

– Увы, – подтвердил Влад. – Система все же не совершенна! Придется ждать около недели у моря погоды.

– Зачем же ждать? – не согласился Михаил. – В данном случае тянуть время нецелесообразно со всех точек зрения. Знаете что, я могу организовать вам допуск по своим каналам. Совершенно легально! Устроит вас такой вариант?

– Допуск на инспекцию производства? – удивился Влад. Он уже смирился с ожиданием такого разрешения по каналам Юстициона.

– Именно! – подтвердил Горев. – Наши ведомства давно сотрудничают. Проволочек не будет. И цель у нас общая. Искоренять недостатки! – Михаил снова засмеялся. – Куда вы планируете направиться вначале? На «Ракету»?

– Пожалуй, – Влад не знал, как себя вести. Помощь подоспела неожиданно.

– Нет, нет, – словно прочитав его мысли, заверил его Горев. – Никаких ответных услуг я не потребую, можете не беспокоиться. Всего лишь дайте знать, если я смогу помочь вам, используя свои связи и влияние. Еще раз подчеркиваю – мы делаем одно дело. Так что, по рукам?

Влад поднял взгляд – советник протягивал руку и смотрел на него открыто и дружелюбно. «Почему бы, собственно, и нет?» – подумал Исаев, скрепляя уговор крепким рукопожатием.

***

Влад, проводя расследование по делу, во время встреч и переговоров, никогда не забывал о том странном эпизоде с неудавшимся на него нападением. Он никоим образом не собирался списывать это на случайность. Но мотивы такого поступка были пока совершенно непонятными. Может, кто-то пытался свести с ним старые счеты? Но почему тут, в городе, где он раньше никогда не был? Нет! Скорее всего, «покушение» было как-то связано с его нынешним делом. Но ведь он ничего криминального еще не раскопал. Или это акт устрашения? Тоже не очень-то сходится. Те, кто его осуществлял, наверняка, навели справки, и уж надеяться напугать Исаева нелепым уличным нападением, было бы с их стороны крайне недальновидным. Поиски странного автомобиля пока ничего не дали. Для подробного мониторинга по ведомству дорожных служб не было оснований, а в общих данных найти какие-то детали Влад не сумел. Но этот эпизод странным образом натолкнул его на неожиданную мысль. И он запросил по своим каналам отчетность по автотрафику на «Кристалле». Особенно его интересовал, конечно, день пропажи Колокольниковой.

Сейчас он сопоставлял на консоли колонки учетных идентификационных данных по транспорту. Вначале ничего подозрительного не наблюдалось. День «икс» ничем таким уж особенным не отличался. В трафике роботизированных перевозчиков, который контролировала Транс-СУПЕР никаких сбоев ни в этот день, ни за последнюю неделю отмечено не было. Как и инцидентов на проходной с участием управляемых операторами персонала Сервисграда электрокаров.

Влад вздохнул, но принялся все скрупулёзно проверять еще раз. Теперь сопоставляя принадлежность автоединиц и заявленные в нарядах-путевках цели.

И его усилия не пропали даром. Пока это были лишь крошечные, и, быть может, случайные, и никак не относящиеся к теме несоответствия, но, тем не менее, отмахнуться от них было уже невозможно – надо было обязательно проверять дальше.

Внимание Влада привлекли две транспортных единицы. Легковой электрокар с Е-номером 664-11, приписанный к другому филиалу «Оргалита» – «НОВА-Стройке», но заезжавший в тот день на «Кристалл». В самом этом факте не было ничего необычного, конечно же, между предприятиями было налажено автосообщение. Но… Настораживали две детали. По дорожным отсечкам получалось, что кар проследовал из «НОВА-Стройки» в «Кристалл» примерно в то же время, и по тому же маршруту, что и журналистка. Да, «НОВА-Стройка» была немаленьким предприятием и ее подразделения могли быть обособлены, но все же перемещения сотрудников были регламентированы и планировались заранее. Система оптимизации обязательно предложила бы Колокольниковой поехать с попутным транспортом. То есть, либо Колокольникова по каким-то причинам отказалась, либо автокар выехал по отдельному протоколу, что уже само по себе вызывало подозрения. И было еще одно обстоятельство. Когда транспорт въезжал на территорию «Кристалла», им управлял робот-навигатор, а когда покидал через ту же проходную, он управлялся уже в ручном режиме. И опять в этом не было очевидной странности – рутинные маршруты часто выполняли роботы, а более сложные перехватывались в управлении человеком-оператором. Дальше никаких сюрпризов не замечалось – обратную отсечку на НОВА-Стройке электрокар прошел в тот же день, правда, с некоторым опозданием от расчетного времени наряд-листа, но это не было нарушением, такое происходило достаточно часто.

Второй момент касался вызова эвакуатора на территорию «Кристалла». Необычность заключалась в том, что такой вызов был аварийной процедурой. Электро-погрузчик ЭП-6 (Е-номер 1-12-824) был помещен на тягач-платформу и перевезен в ремонтный док-бокс, который находился на другом конце города. Настораживали опять же два момента – во-первых, категория повреждения (Влад сумел ее отыскать в техническом лог-файле события) позволяла погрузчику двигаться самостоятельно, и не было крайней необходимости перевозить его эвакуатором, он мог добраться до дока своим ходом. А во-вторых, на самой территории предприятия был ремонтный бокс, пусть способный решать только мелкосрочные задачи, но уж диагностировать неисправности его оборудование вполне позволяло. Однако же даже для этого погрузчик туда не загнали. Все эти эволюции с аварийной эвакуацией также случились в день пропажи журналистки.

Скорее всего, и то и другое было вполне обычными производственными процедурами, которые можно было легко объяснить при более тщательном рассмотрении, но теперь, с учётом всего произошедшего, просто так отмахнуться от них Влад уже не мог. Требовалось прояснить ситуацию, и чем раньше, тем лучше.

Первым делом удалось разобраться с погрузчиком. После долгих мытарств и переключений с одного абонента на другого, Влад все же смог связаться по видеосвязи с главным механиком специализированного отдела технопарка «Кристалла». Судя по всему, никакого отношения к расследуемому делу данный инцидент не имел. Механик пояснил, что этот самый треклятый погрузчик, туда его за ногу, ломается уже в третий раз подряд. И что характерно, в самый ответственный, туда его за ногу, момент. В первых двух случаях его пытались отремонтировать на месте и механик, сам лично, туда его за ногу, провозился с ним несколько дней в ремонтном ангаре. Поломка как бы исправлялась, техтесты показывали, что все функционирует, но интегратор погрузчика, туда его за ногу, вдруг снова отказывался считывать простейшие команды с управления. Поэтому механик при очередном фокусе со стороны капризного механизма вызвал службу эвакуации для полной замены этого блока в доковской мастерской, потому что у них на предприятии таких блоков, туда их за ногу, не было. Прямой вызов шел в разрез с инструкцией, но надо было работать работу, а не терять времени, проходя все предписываемые инстанции. За это нарушение механик уже получил замечание от системы контроля за регламентом, туда его за ногу, но все равно считает, что поступил правильно и нисколько в содеянном не раскаивается. Потому что обновленный погрузчик возвратили, и он уже работает, а если бы он согласовывал перевод как положено, механизм еще бы ремонтировался в доках.

Пожалуй, следовало на этой версии поставить точку. Эмоциональный спич прямого свидетеля был вполне искренним и полностью согласовывался с фактическим материалом. Погрузчик ЭП-6 (Е-номер 1-12-824) действительно уже был занят на работах.

По легковому электрокару все было не так просто. Влад решил поговорить непосредственно с участниками событий, для этого надо было отправиться на саму «НОВА-Стройку», еще одно предприятие в обойме «Оргалита».

Поэтому Влад связался через сеть с администрацией научного центра и отправил служебный запрос. Ему предложили подождать. От нечего делать, он решил еще раз просмотреть видео вечернего нападения. Накануне он получил от местного полицейского ведомства – неофициально – видеофайл камер наружного наблюдения, которые засняли происходящее, правда с не очень удобного ракурса, сбоку и сверху-вниз, так что никаких новых деталей рассмотреть не удалось.

Влад лениво переместил виртуальный ползунок, активируя запись. Вот он идет по тротуару в некоторой задумчивости, прогулочный шаг, движения естественные. Никакие другие объекты в фокус камеры не попадали. Звук тоже отсутствовал. Далее Влад поворачивается, потом делает несколько шагов вперед, и перед ним мелькает черный силуэт, но что он делает, толком не разобрать, на самой границе кадра просто пестрое мельтешение.

Потом и вовсе кадр остается пустым – Влад в это время отступает к стене, а злоумышленник бросается наутек. Через пару секунд проезжает автокар без опознавательных знаков. Все.

Браслет коротко мигнул, Влад глянул на дисплей, встречу на «НОВА-Стройке» ему согласовали.

Влад пошел к выходу из номера и еще раз бросил взгляд на видео нападения, которое проигрывалось в режиме репита.

И вдруг остановился.

Снова подошел к рабочему столу.

Вот он идет по тротуару.

Оборачивается.

Плавно – не резко! – поворачивая голову, не вжимая ее в плечи. Черт возьми, он же совсем недавно видел точно такое же движение. Не похожее на то, что тебя окликают и не похожее на то, что ты оборачиваешься от страха.

Это было очень субъективное и слишком уж косвенное наблюдение, но почему-то Влад был уверен, что ухватил ниточку, которая поможет ему распутать весь клубок.

***

– Так, – сказал Владу главный логистик научного центра «НОВА-Стройки». – А такой электрокар у нас не числится.

Исаеву пришлось с трудом совладать со своими эмоциями, чтобы не выдать своего удивления.

Он с недоумением смотрел на сотрудника транспортной службы предприятия, а тот – на него.

Влад решил начать с рабочего персонала, чтобы выяснить поподробнее про тот самый рейс служебной легковушки, и сразу же такая неожиданность.

– Вы ничего не путаете? – поинтересовался Влад, стараясь говорить обычным голосом.

– Как я могу путать? – Логистик, совсем еще молодой человек, видимо недавно из стажеров, подозвал своего аватара и быстро набрал комбинацию клавиш. – 664-11 же? Вы сами сказали. На балансе нет.

– Стоп, – осенило Влада. – Сейчас нет, а неделю назад?

– Я тут человек новый, – пояснил логистик. – Второй день всего, – он продолжил колдовать над аватаром.

Конечно, это немного проясняло ситуацию и Влад, уже было начавший подозревать всех, слегка расслабился.

– Нашел, – через полминуты сообщил сотрудник. – Его, оказывается, списали.

– Новое дело, – Влад слегка выдохнул. – Когда и почему?

– А я знаю почему? – обидчиво сказал новый логистик. – Тут стандартная причина указана. Разукомплектация по показаниям технического состояния. Как раз два дня назад. Но я об этом еще не знал.

– А ваш, так сказать, предшественник, – Влад попытался зайти с другой стороны, – он куда-то тоже переведен? Может, он знает подробнее об этом инциденте?

– Это не инцидент, – все еще обиженно сообщил логистик, – а вполне рядовая процедура. Виктор Евгеньевич перераспределен по линии СУПЕР-кадры. По-моему, в другой филиал. Можно уточнить, – и он снова склонился над аватаром.

– Уточним, – согласился Исаев. – А скажите, где у вас можно посмотреть списанную технику, есть какое-то специальное место?

– Вряд-ли, – специалист пожал плечами. – Скорее всего, автокар уже утилизировали. У нас точно такой площадки нет, старую технику отправляют в переработку на Вторичную Фабрику обычно… Она в пригороде…

– А как-то это отследить можно?

– У нас учет идет до списания, – признался логистик. – Дальше уже задействованы сторонние протоколы.

– А какие-то индивидуальные идентификаторы же были у автокара?

– Е-номер аннулируется. Можно поискать по заводским номерам агрегатов, но я не уверен…

***

Владу, можно сказать, повезло. На разыскиваемом им автокаре, оказывается, был вмонтирован, кроме обязательного ед иного навигатора, еще и устаревший датчик ЕТС. От этой системы отказались лет десять назад, заменив ее на более эффективную, с вводом на орбиту нового кольца спутников пространственной навигации. Но по инерции она продолжала работать.

Исаев получил в технариуме «НОВА-Стройки» рабочие файлы по автокару, номера его комплектующих и агрегатов, и теперь пытался отследить местонахождение. Но до этого момента все было тщетным. Пока он не наткнулся на наличие ЕТС-датчика.

Влад не хотел пока поднимать тревогу и обращаться к руководству предприятия. Что-то ему подсказывало, что не стоит слишком уж откровенно проявлять свой интерес. Однако не хотелось терять время. В связи с последними обстоятельствами его не переставала волновать судьба молодой журналистки. Он отчётливо понимал, что игры закончились, и дело явно пахло жареным. Одно дело романтические выкрутасы, а совсем другое – похищение человека. Кроме того, совершенно непонятное покушение на него самого и вполне возможно, что это были звенья одной цепи. И автокар в обоих случаях, возможно и вероятно! – был одним и тем же. И было еще кое-что, чем решил руководствоваться инспектор Юстициона.

Берский, да и сам Строев, не раз остерегали его от слишком активных действий по официальной части расследования. Такие наставления для молодого сотрудника носили чаще всего доверительный и рекомендательный характер. А дело было вот в чем:

– Понимаешь, Владислав, – говорил Максим Леонидович, по обыкновению расхаживая взад-вперед в своем кабинете. – Наша деятельность не подразумевает открытости. Пусть это не очень красиво с этической точки зрения, но такова специфика. Как правило, наша эффективность заключается в сохранении тайны процесса. Чем меньше людей из необходимых контактов знает подробности, тем лучше. Ты ж сам понимаешь, что скрыть что-то в современном мире, пронизанном всевозможными системами отслеживания очень сложно. Поэтому логика очевидна. Если кому-то вздумается скрыть от властей что-то предосудительное, вернее, если у этого кого-то это получится, значит, он владеет довольно высоким уровнем вхождения в эти сети. Чтобы скрыть, надо иметь доступ. Наши дела касаются безопасности СУПЕР, а значит безопасности общества. Не мне тебе говорить о важности наших миссий. К чему я это все говорю? Старайся, по возможности, избегать утечки информации. Пока ты один владеешь ею, ты неуязвим. Как только она становится достоянием многих, возникает большое количество дополнительных факторов, которые ты не можешь контролировать. И это в лучшем случае. Потому что в худшем, оперативные данные становятся известны нашим оппонентам. Они получают дополнительные козыри. И что еще существенно усугубляет ситуацию – мы не знаем, кто и как сможет распорядиться этой информацией. Быть может я, или Игорь и есть главные фигуранты по делу, а ты шлешь донесения по зашифрованным каналам связи, к которым мы имеем доступ. Я, безусловно, утрирую и сгущаю. Подозревать всех – абсурдно и больше смахивает на паранойю, но я пытаюсь донести до тебя главную мысль. Старайся минимизировать поток информации при расследованиях. Нет, никакой самодеятельности быть не должно, ты действуешь в четко очерченных рамках – ты сотрудник Юстициона. И сам прекрасно на своем примере знаешь, куда может привести такая самодеятельность. И отчетность перед нами по твоей работе тоже необходима, это регламентировано и не обсуждается. Но я хочу быть перед тобой честным. Мы часто оказываемся вовлеченными во взаимодействия структур на самом высоком уровне, где не сразу понятно, кто есть кто и какие преследует цели. Поэтому одна из задач любого расследования – обезопасить себя от утечек. Дробить информацию и предоставлять ее только людям, которым доверяешь на сто процентов. К сожалению, несмотря на прогресс и созидательный вектор развития общества, человеческие слабости не искоренить. Они были и будут. Сознание нельзя запрограммировать. Поэтому нам нужно быть предельно осторожными. Абсолютно со всеми!

Все это Исаев прекрасно помнил.

Однако история с автокаром требовала немедленного решения. Обращаться к непосредственному начальству по обычным каналам было преждевременно, да и быстрого ответа Влад бы не получил. Для запроса в местные департаменты полиции или Юстициона не было веских оснований – все подозрения и улики были исключительно косвенными.

Влад, несмотря на всю напряженность ситуации, мысленно улыбнулся – видимо, это все же мой крест! – и набрал на браслете привычную комбинацию для вызова.

На проекции появилось удивленное лицо Борьки, волосы всклокочены, глаза горят – да, именно так, по мнению Влада, должен был выглядеть молодой ученый-гений.

– Привет последователям Эйнштейна! – с напускным воодушевлением поздоровался с другом Влад. – Или преследователям? Как правильно?

– Шутишь все, – Боря хоть и настороженно, но улыбнулся. – Привет!

– Слышал, слышал, – Влад слегка дурачился, хотя и был серьезен лицом. – Не сомневаюсь, что, если тебя за какой-нибудь проступок отправят в ссылку на архипелаг Огненная земля, Инга поедет следом. Не может же она допустить, чтобы ты развлекался там в кругу прекрасных туземок без присмотра.

– Балабол! – засмеялся Белоручкин. – Ты на торжество-то придешь? Я отправил тебе приглашение.

– Приложу все возможные и невозможные силы, – заверил Влад.

– А я знал, что ты объявишься, – признался Громила.

– Неужели?

– Да, – вздохнул Боря. – Ты не забывай, я же с вероятностями работаю, хотя тут больше метафизическое.

– Делов-то тогда, – усмехнулся Влад. – Запрограммируй нам всем счастливую жизнь и дело с концом.

– Счастье не алгоритмизируется, к сожалению, – развел руки в стороны Боря. – А, может, и к счастью… Ладно, вижу по твоим хитрым глазам, что собираешься втянуть меня в очередную неприятность, выкладывай, давай.

– Да крошечная услуга, Громила. Никаких неприятностей. Ты не забывай, мне теперь неприятности не нужны, я же при исполнении.

– Ну-ну!

– Да пустяк совершенный. Помнишь, была такая раньше программа трекерная – ЕТС?

– ЕТС, ЕТС… – Боря наморщил лоб. – Пассажиропоток?.. А, нет! Просто транспорт! Спутниковый мониторинг?

– Вот это интеллект, я понимаю, – с уважением заметил Влад. – Да, мониторинг и навигация.

– Давно уже не работает она.

– Я знаю. Но только нам и не надо, чтобы она работала. Нам надо, чтобы чип ответчика отдельного блока отзывался.

– Ааа… Запеленговать хочешь?

– Что-то в этом роде. Сможешь?

– А что, в Юстиционе всех специалистов по техническому отслеживанию подкосила эпидемия деменции?

– Я смотрю, в тебе проснулось чувство юмора. Пусть пока и в зачаточном состоянии, но…

– Ага, – Громила хихикнул.– Ладно, верю, что для твоей просьбы есть весомые причины.

– Конечно.

– Я очень надеюсь, что тут замешана женщина! – Борис расплылся от уха до уха.

– Вот, стоило тебя похвалить насчет юмора, – сокрушенно заметил Влад,– как ты стал катастрофически терять позиции. Ты скажи лучше – возможно или невозможно?

– Нет ничего невозможного, – наставительно поднял палец вверх Белоручкин, – есть только маловероятное!

– Ближе к телу, Громила!

– Да ищу уже способы. Скидывай код-идентификатор.

– Лови… А сколько займет сия процедура? Ты же понимаешь, что мне надо как можно…

– Нисколько не займет.

– В смысле? Не получится?

– Уже сделал в смысле.

– Как это?! Ничего себе!

– Умеючи-то если… – довольно отозвался Громила.

– До чего дошел прогресс, надо же! И что?.. На Вторичной Фабрике оно? В пригороде Екатеринбурга, верно?

– Какого еще Екатеринбурга? А ты там, что ли, сейчас?.. Нет, у нас оно, кем бы оно ни было. В Новосибирске.

– То есть как в Новосибирске? – опешил Влад.

Борис с довольной усмешкой рассматривал недоуменное лицо друга:

– А ты чего ожидал?

– Уж точно не этого! Что, и район можешь указать?

– Могу, с небольшой погрешностью, но не критичной.

– Вот это да! – восхищённо пробормотал Влад, не в силах поверить в случившееся.

***

несколькими днями ранее

Леся пыталась сосредоточиться на предстоящем интервью. Ее переполняли эмоции и они мешали ей настроиться на конструктивный лад. Самостоятельно добытая информация подталкивала ее к действиям. Возможно, что они были поспешны и не очень продуманны, но ведь нужно же было что-то предпринимать!

Возможно, она немного перегнула палку, затерроризировав некоторых коллег просьбами о предоставлении ей дополнительных данных по своей новой теме, но ведь она же своего добилась! А победителей не судят!

В новом деле вырисовывалась странная цепочка событий, где каждое звено по отдельности хотя и не выглядело выходящим за рамки, но в совокупности наводили на подозрения. Лесе уже казалось, что если даже она не раскрыла заговор, то обнаружила непрофессионализм, как минимум. А может что-то и посерьезнее!

Она уже представляла, как заявится в редакцию РАМПЫ с горячим эксклюзивным материалом. И какой это вызовет резонанс! Все же у нее уже есть, какое-никакое, имя. Но махинации с обслуживанием системы СУПЕР – это реальная журналистская бомба!

Хотя… Рано еще! Пока ничего толком до конца не ясно. Может, и нет никаких махинаций, раскатала губу. С другой стороны – как же нет, если есть! Ведь не волшебник же заменил все файлы.

И правильно я сделала, что подстраховалась, сделав резервную копию в моем аватарчике. Пусть будет. Это же мое правило. Каждое расследование – копию рабочих файлов в архив.

Но как мне быть с этим Ростелем? С чего начать? О чем продолжить? Знает ли он что-нибудь о подтасовках? Или сам их организует? Ничего не понятно. Надо как-то хитроумно попытаться раскрутить его на эту тему. Я же журналистка по легенде. Вот и вести себя надо понаглее, как журналистки и делают.

Колокольниковой оставалось пройти чуть больше ста метров до лаборатории, когда она вдруг услышала необычный звук сзади. Будто бы взлетал маленький сверхзвуковой аэробус. Усиливающийся свист одновременно с нарастающим сипением. Не такое уж громкое, но явственное.

Она обернулась назад, но не увидела ничего особенного – по прилегающей к переходу между корпусами дорожке ехал обычный автокар, больше никого вокруг не было. Судя по всему, у машины был неисправен двигатель, что и послужило источником необычного шума.

«Как бы не взорвался еще!» – глупо мелькнуло у Леси, она поспешно отвернулась от машины, одновременно инстинктивно прибавляя шаг, и тут же наткнулась на липкую стену. Вернее, это ей так показалось, что наткнулась.

К лицу будто бы вдруг приложили горячую восковую маску, которая стала моментально высыхать, неприятно стягивая кожу. Леся сделала два конвульсивных вдоха, во рту образовался тягучий сладковатый запах и мир перед её глазами стал меркнуть, вызывая дурноту, словно бы её резко раскрутили на месте. Леся попыталась освободиться, сдирая маску руками, но мышцы почти не слушались, она едва пошевелила пальцами. Вдохнула еще раз и шторки сознания окончательно закрылись.

Как позже выяснилось, проспала она почти сутки.

Ее сразу же попытались успокоить, потому что, придя в себя и поняв, что она находится в замкнутом пространстве, к тому же против своей воли, Леся тут же попыталась устроить истерику. Она колотила в переборки своими кулачками, кричала и требовала немедленно освободить её.

Вот тогда и зазвучал в первый раз этот семплированный голос из допотопного динамика, укрытого защитной решеткой.

– Прошу сохранять спокойствие! Все необходимые коммуникации функционируют нормально. Кратковременное ограничение вашей свободы санкционировано секретной директивой управления Юстициона. Дождитесь необходимых инструкций от представителей ведомства. Повторяю....

Но эта дурацкая галиматья не очень-то успокоила гостью поневоле.

– Немедленно вызовите сюда человеческого человека! – завопила Леся в ответ в динамик. – Я требую вызвать самого главного, ответственного за этот произвол!!! Я аккредитованный журналист и я…

– Да чего ты разоралась то, дура, – перебивая ее, из динамика раздался совсем другой, низкий и хриплый голос.

Колокольцева задохнулась от возмущения, намереваясь устроить настоящий дебош, и приготовившись крушить все вокруг.

Но осмотревшись по сторонам, она поняла, что претворение в жизнь этой угрозы вряд ли причинит ее захватчикам какой-либо серьезный урон.

Находилась она сейчас в помещении, похожем на большой военный бункер. Вдоль стен было разложены пустые металлические стеллажи, под высоким потолком тянулись перекрещивающиеся короба необычной вентиляции. Дальняя часть была перегорожена ширмой, за которой угадывались санузлы и хозяйственные помещения. У ближайшей стены стоял стол с прикрученным к нему посредине микрофоном и квадратной плоской коробочкой, на который мигали разноцветные светодиоды. Над столом в стену был вмонтирован тот самый зарешеченный динамик.

Леся пришла в себя на одной из деревянных полатей, которые представляли собой импровизированные спальные места. Постельного белья на полатях не было.

Сейчас Колокольникова уже стояла, конечно. Неподалеку от стола. Она соскочила на ноги сразу же, как только пришла в себя.

– Я требую немедленного освобождения! – сообщила она в динамик, не терпящим возражения тоном. Крушить и громить все подряд она пока передумала.

– Отпустят тебя скоро, – ответил все тот же низкий голос и, как показалось девушке, его обладатель после этого устало вздохнул.

– Да чего ты с ней разговариваешь-то? – тихо сказал кто-то еще, этот голос принадлежал другому, кто был явно помоложе. Скорее всего, человек стоял дальше от передающего устройства, поэтому его было слышно хуже. – Включи ей робота, и Вася-кот.

– Эй! – крикнула Леся в динамик, опираясь на стол и привставая на цыпочки. Хотя логичнее было бы говорить в микрофон, установленный на столешнице. – Вы, там! Уверена, мы сможем найти выход из создавшейся ситуации! Слышите?!

– Прошу сохранять спокойствие! – ответил ей динамик "казенным" голосом. – Все необходимые коммуникации…

Леся не собиралась больше это выслушивать. Она порывисто бросилась вдоль стены, дергая за ручки вмонтированных в ниши дверей и пытаясь отвинтить задвижки. Но все было напрасным – вполне ожидаемо все выходы были заранее заблокированы.

***

На пятый день заточения Леся решилась на побег. Ну или на попытку хотя бы что-то предпринять.

Вкратце, события прошедших в плену дней можно было описать тремя словами – ей морочили голову.

Правда, истины ради, надо сказать, что никто из охранников больше не вел с ней переговоры – несколько раз она слышала, через динамик, как кто-то дышит на другом конце, – но человеческого слова она так и не дождалась, несмотря на свои настойчивые просьбы выйти на связь. А общались с ней посредством того же робота-информатора. Сообщения, которые она слышала из динамика, не отличались большим разнообразием и художественным слогом. Ей предлагалось сохранять спокойствие, обещая, что в самое ближайшее время ситуация разрешится и ей все объяснят. Если вначале она еще частично верила безликому информатору и действительно надеялась, что этот кошмарный сон скоро прекратится. Но потом сказка «про белого бычка» ей изрядно надоела.

Иногда робот давал чисто бытовые советы – указывал, где взять сухпаёк или надувной матрас для ночлега. В целом, с этой стороны она устроилась вполне приемлемо, если принимать во внимания обстоятельства его вынужденного заточения – еда-питье, ночлег, удобства были хоть аскетичными, но вполне доступными – ей такое времяпрепровождение напомнило юношеские скаут-прогулки на полигоны, где они с восторгом ночевали в палатках и питались концентратами, разогревая их на костре.

Но сама ситуация возмущала все больше – она даже боялась представить, что она сделает с теми, кто дал на это санкцию, несмотря на то, какую бы высокую должность этот человек не занимал. Не раз перед сном, с мстительным восторгом, она представляла, как предоставит этот материал на всеобщее обозрение и какова будет реакция прогрессивной общественности на творящийся вопиющий произвол.

Но для начала требовалось отсюда выбраться.

Ей сразу приглянулись эти блестящие короба под потолком. Они были достаточно объемными, чтобы в них можно было поместиться – это раз, а ведь любая вентиляция выходит наружу – это два.

Дело было за малым. Нужно было каким-то образом попасть внутрь.

Леся внимательным образом изучила расположение охранных камер – радиус их действия, скорее всего, не охватывал все помещение, да и такой строгий надзор за пленницей, очевидно, не требовался, куда она могла деться из заблокированного бункера? Она подозревала, что и охранники не пялятся в монитор круглосуточно. В любом случае, рискнуть стоило. Да и выхода другого попросту не было. Точку «икс» она определила в дальнем от входа углу, в «мертвой», по ее мнению, зоне камер. Здесь вент-короба изгибались немного книзу и хоть и висели на приличной высоте, но были расположены не под самым потолком. Так как ничего колюще- режуще- пилящего-, естественно, в бункере не было, Леся решила подойти к решению проблемы нестандартно. В хозблоке она сразу приметила реактивы для дезинфекции и вспомнила фокус-хулиганство, который они проделывали еще на стажировке. Если смешать несколько реактивов в определенных пропорциях, можно было получить раствор концентрированной кислоты. Да, он был бы не настолько силен, чтобы тут же прожечь дыру в металле, но при длительном воздействии на тонкостенные стенки вент-короба это было возможно. Леся соорудила из бытового распылителя что-то вроде гидравлического шприца, приладила узконаправленную форсунку и закачала разведенную жидкость в резервуар. Потом, перед шестой ночью в заточении, нанесла струю кислоты по воображаемому контуру будущего люка и улеглась спать, продолжая представлять грядущие кровожадные картины моральной расправы с ее мучителями.

Ее расчет сработал. Утром, в местах нанесения кислоты, металл истончился, а кое-где даже просвечивал насквозь. Теперь требовалась подставка или опора. Ничего похожего на лестницу не было. Леся уже была близка к отчаянию, когда ее взгляд упал на стоящий стол. Он выглядел очень массивным, но Колокольникова решила, что отступать поздно. Она попыталась приподнять его за край – это ей удалось, но и только. Его требовалось не только оторвать от пола, но ещё и перетащить в нужное место. Леся напрягла все свои девичьи силы, подхватила и дернула стол на себя. Раздался душераздирающий скрип. Леся замерла, стол выскользнул у нее из рук и с глухим стуком встал на пол. Девушка ждала с замиранием сердца. Если в камерах был подключен аудиофон – такой скрип разбудил бы даже мертвого. Но видимо, ей повезло. Она подождала пару минут, но ничего не происходило. Тогда она, собравшись с последними силами, снова подхватила стол, и, продолжая чертить по полу бункера два извилистых черных следа, поволокла его к противоположной стене, оглушительно визжа ножками стола по полу и рискуя провалить весь свой план.

Она, конечно, не могла знать, что сейчас за ней уже никто не наблюдает. Полчаса назад охрана, получив приказ, полностью снялась с объекта, обесточила все системы, и покинула заброшенную воинскую часть. Все двери в ее бункере сейчас были разблокированы и открывались простым поворотом ручки.

Леся встала на стол и снизу ударила подвернувшимся под руку плексигласовым флаконом по вент-коробу. Металл поддался. В тех местах, где кислота проела металл, образовались небольшие дыры. Леся просунула туда пальцы, ухватилась за край и потянула на себя. Металл пружинил, но все же сгибался. Девушка порезала руки об острые края, сорвала кожу на ладонях, но все же проделала снизу в коробе дыру, в которую смогла бы протиснуться. Внутри корпуса скопились залежи пыли. Разгребая ее и необратимо пачкая свою блузку (последняя модель от Бриггса!), а потом и шорты (Осаса, коллекция Шик-74), Леся, кое-как, подтянувшись на руках всё-же забралась в короб. Она даже не сразу заметила, как порвала шорты и лишь позднее, почувствовав боль в ноге увидела перепачканную грязью длинную царапину. Она закусила губу от жалости к себе, но упрямо продолжала выбираться из своей темницы. Хорошо хоть, что в коробе было не совсем темно. Трассирующие пунктиры аварийного освещения давали немного света, достаточного для ориентации.

Она ползла минут тридцать, сдирая кожу теперь уже на локтях и коленях, оглушительно чихая от пыли, забивавшей нос и рот, когда перед ней возникло новое препятствие. Воздуховод перекрывала металлическая решетка. Она с отчаяньем ударила по ней кулаком, но это было бесполезно. Леся готова была расплакаться, но тут увидела четыре крупных винтовых головки, которые держали решетку. На головках были глубокие прорези. В голову Леси вдруг пришла дикая мысль. Она протянула ладонь и, помогая себе другой рукой, вставила в прорезь ноготь указательного пальца. Ногти у нее были не свои, а плекситроновые, подобранные по рекомендации СУПЕР в модном салоне. Она принялась осторожно поворачивать палец, как отвертку, пытаясь вывинтить крепеж. И головка начала крутиться! Леся сдвинула ее на целых пол оборота, когда раздался сухой щелчок и ее ноготь треснул прямо по центру. Она ойкнула, с ужасом глядя на, покачивающийся на пальце, останок ногтевой пластинки. Потом взяла другой рукой следующий палец и, зажмурившись, вставила в ту же прорезь.

Она сломала семь своих плекситроновых ногтей, но четыре сдерживающих болта наконец-то были откручены, решетка снята, и дальнейший путь к свободе был открыт.

Леся, перемазанная с головы до ног в грязи и пыли, ползла вперед.

И все должно было бы кончиться хорошо, если бы не одно обстоятельство.

Постепенно расширяющийся воздуховод привел ее к обслуживающей развязке.

К ней она смогла подползти на четвереньках уже «в полный рост», а в самой нише даже встать на ноги. Здесь она, наконец-то, увидела и долгожданный солнечный свет – он пробивался снаружи – на полу вентиляции выделялся светлый прямоугольник. Леся приникла к месту, откуда лился свет. Там тоже была решетка, но не железная, а неополиэтиленовая. Выплеск адреналина, видимо, был настолько силен, что она сломала ее двумя ударами ноги. Первым проломила в центре, а вторым выбила порядочный кусок. Потом протиснулась в дырку, опираясь руками на пологий скат. Она была снаружи! Выбралась!

Оставалось спрыгнуть с невысокого козырька и пересечь внутренний дворик. Что Колокольцева сделала без проблем. Ежась от холода – был зябкое апрельское утро, а на ней была надета только порванная в нескольких местах блузка и такие же шорты – она оказалась в задней части здания. Перед ней был ажурный металлический забор с зазубренными пиками. Когда-то сверху над ним была протянута электролиния, но сейчас от нее остались только пустые трубчатые магистрали.

Забор был достаточно высоким, но Лесю это не остановило, и неловко цепляясь за элементы ограждения она принялась карабкаться вверх. Пытаясь отдышаться и не смотреть вниз, перекинула одну ногу через забор. Потом решила двигаться дальше и перенося вторую ногу с ней случилось то, что могло произойти только с Лесей Колокольниковой.

Она потеряла равновесие, качнулась, и уже понимая, что падает, судорожно схватилась руками за стенку – ладони только проскребли по шершавой металлической поверхности. Одна нога задралась вверх, Леся окончательно потеряла ориентацию и, в полном соответствии с законами тяготения, начала падать. В последней отчаянной попытке удержаться, она, уже находясь вниз головой, дернула ногой – цепочка на щиколотке зацепилась за пику и девушка, с криком «а-а-а-а-а-а-А-АА-ААА!!!» сверзилась с верхотуры, повиснув вниз головой, раскачиваясь и беспорядочно размахивая руками.

Цепочка выдержала. Колокольцева, как маятник, беспомощно болтала вверх ногами у верхушки забора.

Отцепить сама себя она не могла, подтянуться обратно, опираясь на стену, не хватало сил. Оборвать цепочку, дрыгая ногой, тоже – да и такой обрыв мог закончиться печально, девушка упала бы головой на бетонный тротуар и неизбежно разбилась.

А на улице тем временем стало еще прохладнее, кожа у Леси посинела, девушка вся тряслась, у нее зуб на зуб не попадал, и от пережитого ужаса и от холодовой дрожи.

И тут она отчетливо осознала, что с ней сейчас случилось. Она попала в ловушку, раздетая, голодная, и вокруг нет никого, кто-бы мог прийти на помощь. «Сколько она так протянет?» – с заполняющим все ее сознание ужасом подумала она. Висящая вниз головой, да еще и замерзающая! Если за все эти дни никто не смог ее отыскать?

Ответ был очевиден, и Леся Колокольникова от охватившего ее отчаяния зарыдала в голос.