Читать книгу О природе детей. Избранное - Петр Каптерев - Страница 6

Если детскую природу нельзя признать безразличной, только простым материалом, который формируется опытом, то в ней следует видеть нечто более или менее определенное. Что же такое она собою представляет? Сочетание врожденных, качественно определенных душевных способностей и идей.

Каждый человек с самого рождения владеет некоторым определенным запасом способностей и идей, которые и составляют основу его духовного существа. Каждому человеку назначен рассудок определенного размера и качества, известного размера фантазия, дана сильная или слабая память, нравственная, эстетическая способность, воля, и все это определенной силы и известного качества. Все такие общечеловеческие способности существуют от рождения и ждут лишь материала и возбуждений для деятельности. Понятно, что человеку невозможно быть больше и лучше, чем каковы его духовные способности; в качестве и размере врожденных способностей положен предел деятельности человека. Каждый человек может быть лишь тем, чем делают его врожденные способности. Таким образом, новорожденный младенец не есть неопределенное, безразличное существо, судьба которого будет всецело зависеть от характера внешних впечатлений, это есть существо с совершенно определенными задатками, со способностями известного качества и силы, в которых заложена и предопределена вся будущая жизнь и деятельность личности.

К качественно определенным способностям нужно прибавить еще врожденные идеи. Это самые высшие и самые важные знания человека, управляющие его теоретической и практической деятельностью. Они существуют, как и душевные способности, от рождения и обнаруживают свое влияние с начала душевной жизни. Врожденные идеи у всех одинаковы, между тем как душевные способности у каждого свои.

Таким образом, человек не нищ духом, это – богато одаренное существо и притом совершенно определенное; у него есть известного качества способности, у него есть запас врожденных идей. Вся будущность человека и вся судьба его заключены в нем, определяются свойствами его врожденных способностей и идей, а не внешних впечатлений.

За учение о врожденных душевных способностях люди держатся гораздо крепче. Дурака сколько ни учи, все будет дурак, а умный по природе человек, хотя и неученый, все же будет умен. Золото блестит и в грязи, красота видна и в рубище. Значит, есть что-то врожденное в человеке, определяющее всю его судьбу.

Что есть нечто врожденное в человеке, это несомненно; но чтобы это нечто были душевные способности в их обычном понимании – с таким взглядом согласиться невозможно.

Новорожденное дитя долгое время не будет обнаруживать ни малейших признаков существования у него фантазии, рассудка, эстетического чувства, нравственного, вообще – всех высших форм душевной жизни. Правда, в дальнейшей жизни все упомянутые способности обнаружатся, – значит, какие-то задатки к ним есть. Но что же это за задатки? Можно ли их представлять в виде душевных способностей? Невозможно.

Душевные способности суть качественно определенные силы, годные к выполнению работы в известных размерах. Это не задатки, это готовые способности. А между тем готовые способности легко могут совсем не обнаружиться, если не будет благоприятных условий для их развития. Остановись рост черепа дитяти, и человек, при всех своих высоких и готовых способностях, будет неисцелимым идиотом. Таким образом, душевные способности суть только возможности известного развития, если встретятся благоприятные условия деятельности.

Вот перед нами новорожденный младенец, из которого со временем, пусть мы это знаем достоверно, выйдет гений. Что же, гениальная способность, уже готовая и законченная, находится во младенце? Нет, из младенца только может выйти гений, если не встретится неблагоприятных условий, препятствующих его развитию. Гениальная способность – дело далекого будущего, а в настоящее время есть лишь одна возможность гениальности, которая либо вырастет в настоящую гениальность, либо нет.

В чем же заключается возможность гениальности и вообще возможность определенного душевного развития человека? Как же представлять детскую природу сколько-нибудь определенной, когда определенные по качеству и размеру душевные способности превращаются в простую возможность такого или иного развития человека?

На поставленные вопросы отвечают нам следующие два взгляда на природные свойства детей.