Читать книгу Лилит - Петр Петрович Котельников - Страница 2

Говорят нам вести, из глубин древности вынырнувшие, когда по воле Бога, создателя нашего, тьма кромешная раскололась, рождая свет, что не все так уже гладко было с появлением первых людей на земле. Созданный из пепла и глины Адам, совершенством сложения не блистал. Как и у обезьян, у него был хвост. Правда, господа талмудисты, занимающиеся вопросами прошлого, говорят, что Бог узрел свою ошибку и хвост убрал, остался только маленький кончик хвоста, спрятанный под кожей в расщелине зада. Но, бывает и так, что память, вложенная Богом в природу, забывает об этом, и тогда появляется человек с хвостом. Никакого преимущества хвост такой не дает, а неудобства возникают немалые. В селе моем, в котором я родился, был случай рождения не мальчика, а девочки с хвостом. Боже, что тогда на селе происходило?..

«Ведьма!.. Беды теперь селу не избежать… – толковали между собой бабы, собираясь на берегу Сейма, куда приходили воды питьевой набрать

«Не к добру это?..» – говорили старики, сидя на скамейках вблизи ворот, попыхивая трубками, набитыми табаком и махоркой.

Детишки, и те в стороне не оставались. И только мужики деловитые молчали, за работой бесконечной, крестьянской некогда было языки развязывать

Семья, в которой такое чудо приключилось, не знала, что и делать? Сторониться стали соседи, коситься все остальные. Так затравили, что хоть бросай хозяйство, да беги на край земли!

Убить новорожденную не решались, как-никак, грех великий – убийство, непростительный грех, неотмолимый.

Но и сатане дать повод для радости было не допустимо…

Вот и решились: удалить хвост этот и дело с концом. Но, как удалить? «Фершала» на селе не было, коновал – отказался… Бабка Авдотья, жившая на самом краю села, посоветовала перевязать тот хвост у основания суровой ниткой. Так и сделали. Хвост почернел и отпал, а дитя долго болело, «жаром» съедаемое. Потом все-таки поправилось, как и все телом нормальное, только почему-то ума лишенным стало. Ело, пило, ходило, а вот говорить так и не научилось. Ни к какой работе пристроить ее было невозможно – непонятливой была. Наказание и только! Не то Божье, не то от дьявола напущенное, поскольку с творением его так поступили…