Читать книгу История Пиноальбара - Пит Рушо - Страница 3

«Подобно мёду нубийской пчелы было время – прозрачное, без цвета и вкуса. В мёде времени плыло солнце, облака, грозовая туча, застывший желток молнии и ночные белые звезды. И ребяческая её смуглая рука без колец… Бесконечно падал императорский жезл на кровавые мраморные ступени; и бесконечно изгибалась аспидная рыба в пучине времени, только вспыхивали крапинки на её спине. Месяц май подходил к концу, но полёт майского жука не давал ему завершиться, ибо полёт его был беспределен. Потому что и жук, и белая сирень майской ночью, и цветок голубой вероники, во власти которого мы все живём, и сама нубийская пчела – все они потонули во времени. Неподвижно стоял месяц май.

Добрый король Гебульдарий правил Пиноальбаром. Разные люди находили приют в этой стране, где воздух пахнет цветущим лимоном, гнёзда ласточек лепятся к белым стенам домов, а ночи темны, как черешня. В те дни жила в Пиноальбаре юная, рыжая, златокудрая и прекрасная девушка, огненная красавица с чёрными глазами. Девушка была талантлива и умна. Волшебство было ремеслом Рависсанты.

Как-то раз в мае юная рыжая Рависсанта влюбилась в короля. Её нежное сердце замирало и билось при виде Гебульдария. Когда король случайно бросал на неё взгляд, девичья душа уходила в пятки от счастья. Но государственные дела поглощали Гебульдария целиком, король ничего не замечал. Гордая колдунья не пыталась завоевать сердце короля колдовским приёмом – её любовь была чиста. Безответная любовь не лишила волшебницу рассудка. Девушка читала древние книги и свитки, изучала свойства планет, минералов и трав. Мастерство её было превосходно. Слава великой волшебницы росла. Не осталось места на земле, где бы не слышали о рыжей чародейке. В Африке тоже стало о ней известно. Эфиопская принцесса Вермандера узнала про пиноальбарскую Рависсанту.

Совсем молоденькая эфиопская принцесса Вермандера любила почитать перед сном непонятные книги, ей нравилось всё таинственное, она носила чёрную одежду, и, как многие девушки в её возрасте, она считала себя колдуньей. Но принцесса Вермандера не была девушкой глупой. Заслышав о великом мастерстве Рависсанты, Вермандера решила поучиться у неё магическому искусству. Одной прекрасной ночью прекрасная принцесса Вермандера под именем Шенгейды тронулась в путь. Темные глаза её светились радостью. Чародейка была чудо как хороша. На ней было чёрное платье из чёрного шёлка и чёрные бусы из чёрного кварца. Смуглые ноги её были обуты в башмачки из лепестков чёрных орхидей. Чёрные козлы, запряжённые в повозку Вермандеры, блеяли и трясли бородами. Летучие мыши порхали вокруг принцессы. Хохотали гиены. Жабы хрустели под колесами.

Юная Вермандера преодолела горы, переплыла море и прибыла в Пиноальбар. Король Гебульдарий вышел встретить отважную африканскую путешественницу Шенгейду, под видом которой эфиопская принцесса Вермандера прибыла к пиноальбарскому двору.

Когда чёрная обувь Вермандеры коснулась белой пыли перед дворцом, а её чёрные глаза встретили зелёный взгляд короля, тогда сердце влюбленной Рависсанты похолодело. Рависсанта всё видела из окна и поняла, что король Гебульдарий влюблён, но не в Рависсанту, а в Вермандеру, которая выдавала себя не за Вермандеру, а за Шенгейду. Вермандера-Шенгейда тоже увидела, что король влюблён в неё саму. То есть в Шенгейду, под видом которой скрывалась Вермандера. И в сердце девушки вспыхнуло такое ответное чувство, как если бы от искры занялся лесной пожар. Любовь Вермандеры и Гебульдария была молниеносна и огромна.

Рависсанта упала в обморок. О, рыжекудрая, кареглазая красавица Рависсанта! Пожирательница огня! Дева тёмного золота, оранжевых кораллов и красных сердоликов! Владелица ручной саламандры! Пылающий бич судьбы!

Разметавшая рыжие кудри по базальтовым плитам пола, Рависсанта открыла карие глаза. На город пала ночь. Страшна влюблённая колдунья в ночной час, нет никого опаснее её. Золотая колдунья Рависсанта чёрной ночью в потаённой комнате зажгла свечу из жёлтого жира висельника. Дровами из гроба колдуна растопила Рависсанта очаг. В тиглях, колбах и ретортах, котлах и ступках готовила она страшный напиток безумия для счастливой Шенгейды. Чтобы сошла с ума Шенгейда, и король не женился на ней никогда.

Шенгейда-Вермандера, уставшая от путешествия и счастья, спит. Тёмные тени вокруг её глаз прикрыты длинными чёрными ресницами. Принцессе снится легкий пустяковый сон.

Пока влюблённая Вермандера спала, влюблённая Рависсанта варила на гробовых щепочках напиток безумия для неё. Помешивая ложечкой из косточки палача Анри. Бисерной струйкой поднимались пузырьки со дна медного котелка. Готовилось тёмное колдовство. Ночь была на исходе.

Утром Рависсанта, переодетая фрейлиной, оставляет поднос с завтраком в комнате Вермандеры.

Вермандера ещё спит, когда появляется Лия – служанка Вермандеры. Настоящее имя служанки Лии – Шенгейда, которое использовала принцесса Вермандера, чтобы скрыть своё царственное происхождение. Любопытная служанка Лия-Шенгейда хочет узнать, что подают на завтрак путешественницам, и выпивает напиток безумия, предназначенный её госпоже. Лия немедленно сходит с ума. Путаница с именами так путает сумасшедшую Лию-Шенгейду, что она решает, что она никакая не Лия, даже не Шенгейда, а Вермандера – принцесса и волшебница. Она берёт чёрную книгу своей хозяйки, чертит таинственные знаки и читает заклинание. Является Чёрный Лев.

Испугавшись Чёрного Льва, сумасшедшая Лия выскакивает в окно и убегает в лес. Чёрный Лев выходит в коридор дворца. Там его видит Рависсанта и уводит с собой, потому что только ей под силу укротить повелителя тьмы.

Уставшая от ночного колдовства Рависсанта ложится отдохнуть. Чёрный Лев стережёт её сон.

Рыжекудрая Рависсанта спит, лёгкая занавеска на её окне колышется ветром, полуденные блики наполняют сон влюблённой девушки.

Летний пиноальбарский день. Полёт стрижа в голубом небе, нагретые солнцем сосны, девчачий смех и топот детских ног. Плеск фонтана, крестьянка с углеглазым малышом в тени апельсина.

Шаркая, в комнату Рависсанты входит старая донья. Донья льёт прозрачную воду в белую мраморную ванну. Просыпается Рависсанта. Узлом завязав рыжие кудри, окунает она золотое тело в прохладную воду. Солнечные зайчики пляшут на потолке и стенах.

– Госпожа, вы слышали новость? – спрашивает старая донья, – сегодня Шенгейда выходит замуж за короля.

– Ступай. Спасибо, – говорит Рависсанта, переставая видеть белый свет.

– Твоё средство не помогло, – говорит Лев и тихонечко дует на воду. Вода в мраморной ванне покрывается лучистыми мурашками.

Золотистая Рависсанта выходит из ванны и острым каменным ножом разрезает себе руку. Алые капли шлёпаются на белый пол. Зверь красным языком слизывает кровь.

– Теперь ты сделаешь так, как я тебе скажу, – приказывает Рависсанта, и Чёрный Лев кивает.

– Ты превратишь короля в дракона.

– Хорошо, – говорит Лев.

– Король останется драконом до тех пор, пока я его не поцелую. И ни одно заклинание, известное людям, не вернёт ему человеческий облик.

– Моя госпожа, – говорит Лев, – вы считаете что, увидев дракона, Шенгейда убежит, а всё остальное вы сделаете сами?

– Да.

Чёрный Лев превратил Гебульдария в дракона. Но Вермандера-Шенгейда не испугалась. Эфиопка любила своего короля по-прежнему. Свадьба состоялась в тот же день.

Силы оставили Рависсанту, она снова лишилась чувств. Чёрный Лев подул девушке в лицо. Душа её охладела.

Мудрый благородный король Гебульдарий в виде дракона и прекрасная чёрнокожая Шенгейда правили Пиноальбаром. Люди посмеивались над обликом монарха, но короля любили и даже гордились им.

Однако мало-помалу поползли разговоры: «Как же так? Власть в руках чудовища! Так нельзя!» Но пиноальбарское рыцарство заявляло: «это не дракон, а наш добрый государь!»

Хитростью Рависсанте удалось склонить на свою сторону герцога Борна Толстого. У герцога Борна были свои виды на престол.

«Вот, – стали шептаться по углам, – дракон, вообще неясно кто. А жена-то его – африканская княжна. Случись что, власть перейдёт к ней. Мыслимое ли дело? Не бывать тому».

Герцог Борн Толстый и колдунья Рависсанта с Чёрным Львом плели интриги. И мысли у людей повернулись по-другому: «Ладно, – говорили они, – нами правит чудовище. Согласны: дракон – это плохо. Но кто возьмётся его прогнать? Он дракон, а мы простые люди». Тогда Рависсанта сказала:

– Есть прекрасный рыцарь в сияющих латах, который прогонит чудовище и смоет позор с пиноальбарского престола!

Эти разговоры велись в тайне от короля. Это был заговор.

Морской разбойник Карл, брат Рависсанты, выбрал из награбленной добычи самые красивые рыцарские доспехи и надел их на себя. Теперь он и впрямь стал похож на благородного рыцаря.

Корабль Карла причалил к пиноальбарскому берегу, и разбойники двинулись к стенам столицы.

Король Гебульдарий при поддержке большого отряда герцога Борна Толстого вышел навстречу неприятелю. Пиратов было не так много, и победа должна была достаться королю-дракону. Но во время боя коварный герцог Борн перешёл на сторону врага, и король Гебульдарий был пленён заговорщиками. Гебульдария в оковах привели в Пиноальбар».

– Какая грустная история! – заплакала зебра. Все бросились её утешать. Она долго всхлипывала а потом спросила:

– Слышите?

Сквозь шум дождя Джерри услышал грохот волн. Когда он забрался на груду камней и увидел море, дождевые облака разорвало ветром, и брызнули потоки света. Большие чёрные корабли под яркими пёстрыми парусами шли к берегу, и расписные деревянные драконы и русалки глядели с их форштевней. Вымпелы с леопардами развевались на мачтах. Красные вёсла гребцов блестели на шлюпках. Чёрные великаны били в барабаны. По лестницам, трапам и сходням высаживалась армия.

Кони в узорных попонах с серебряной сбруей, рыцари в воронёных латах с золотым орнаментом, в шлемах, украшенных драгоценными камнями, оруженосцы с тяжёлыми парчовыми знамёнами, лучники, алебардисты, копейщики в золотых касках и кольчугах. Рубины краснели как спелые ягоды в холодной зелени изумрудов и бирюзы. Пехота громыхала щитами со львами, орлами и вепрями.

Шипела морская пена среди морских звёзд и медуз, выброшенных прибоем.

Джерри Брумалю захотелось быть всадником в латах с алмазами, чтобы у него была пика с драконом на флаге и острый меч. Ему захотелось верхом на зебре ворваться в гущу неприятеля, перебить всех вокруг, совершить геройский подвиг, спасти от какой-нибудь страшной опасности Кнокс-Покс и даже умереть, но в это время Дукс Мак-Грегор стащил Джерри Брумаля за ногу вниз и прикрыл его плащом.

– Лучше мы из-за кусточков поглядим. А то как-то нынче неспокойно, – рассудительно сказал Дукс Мак-Грегор, зебра тоже залегла рядом с ними и подогнула уши вниз.

Дозорные матросы на мачтах прокричали тревогу, они указывали на восток, откуда по кромке прибоя надвигалось другое войско. Верблюды несли бородатых всадников в шёлковых тюрбанах. Боевые слоны, закованные в броню из сапфиров, шли, как в лесу, среди бамбуковых копий и пальмовых дротиков. Хоругви и стяги хлопали на ветру. Верблюжья кавалерия развернулась в боевые порядки, ощетинилась тысячами острых беспощадных копий и окружала тех, кто только что высадился на берег с кораблей. Через минуту ничего уже нельзя было разобрать в суматохе сражения. Жестокий бой шёл на песке, в волнах прибоя и на корабельных палубах. Стрелы лучников целыми снопами перелетали от одной армии к другой. Несколько стрел звякнуло по камням, за которыми спрятались Дукс Мак-Грегор, Джерри, зебра и дятел. Слышались удары, треск копий, лязг железа, крики командиров, сигналы трубачей, свистки боцманских дудок, рёв слонов и рычание верблюдов.

Потом Джерри увидел, как пленных рыцарей золотыми гирляндами привязывают к слонам и увозят, и победители поджигают вражеские корабли. Красное пламя и чёрный дым поднялись до неба. Белые чайки восторженно кричали, глядя на пожар с высоты.

– Я ничего не понимаю, – прошептал Джерри.

– Последние годы всё время какие-то гадости, – отозвался дятел.

– Смотри, – сказал Дукс Мак-Грегор, показывая на море.

В море над горизонтом появились мачты. Новая флотилия полным ветром шла к африканскому берегу. Суда держали курс на столбы дыма как на маяки. Корабли утыкались носами в песок, и пехотинцы прыгали с бортов прямо в воду. Все они были с короткими копьями и мечами, со щитами овальной формы с изображением золотого круга на белом поле.

Армия со слонами и верблюдами не успела спастись бегством. Слонов окружили. Отряды белых щитов оттеснили вражеское войско к воде и принудили сдаться. Потом победоносные солдаты цепью двинулась прочёсывать берег.

– Ввиду неравенства сил, – сказал Мак-Грегор, – предлагаю подняться и засвидетельствовать почтение.

– А может это?… того? – спросил Джерри, и в его голосе прозвучали нотки, которые не очень понравились Дуксу Мак-Грегору.

– Нет, мы же приличные люди. Сначала сдадимся, а уже потом… того.

– Я вас покину, – сказал дятел, – берегите зебру.

Дукс Мак-Грегор, Джерри Брумаль и зебра встали из кустов полыни. Солдаты увидели их и остановилась.

– Примите поздравления с победой, – сказал им Мак-Грегор.

– Благодарим, – ответил человек с овальным значком на куртке, – братья Ордена Яйценосцев приветствуют жителей Африки.

– Привет! – прокричали солдаты, ударив древками копий по своим щитам. В ответ Дукс любезно приподнял шляпу.

– Африканцы, – сказал командир, – прошу пройти с нами. Мы представим вас магистру нашего Ордена – брату Чезаре де о`Млету.

– Почтём за честь, – улыбнулся Дукс Мак-Грегор.

Их подвели к магистру – неулыбчивому человеку в белой рясе с капюшоном.

– Здрассьте, монсеньор великий магистр Чезаре де о`Млет, – сказал Дукс Мак-Грегор.

– Дукс! Рад видеть вас на свободе!

– Лестно, что вы обо мне знаете. Ваша осведомленность в моих делах до некоторой степени изумляет. Я тоже наслышан об Ордене. Это ваша была идея? – осведомился Дукс, – яйценосцы, вся эта дребедень? Вы что, сами всё это придумали?

– Это общая наша идея. И вовсе не дребедень: пойти с проповедью разума, растолковать всем простейшие истины, объединить народы, прекратить бессмысленные войны.

«Ёлки зелёные», – подумал Джерри.

– Ого!

– Мы соберём людей, воспитаем их борцами с мракобесием и дикостью прошлого. Отвага и правда. Здоровье тела, ума и души, – вот что начертаем мы на наших знамёнах.

– Да, я слышал. «Укрепляй телеса – попадёшь на небеса».

– Да вы посмотрите вокруг, – магистр Ордена Яйценосцев Чезаре де о`Млет показал на недавнее поле боя и пылающие корабли, – когда такое творится, – сказал он, – нужны простые меры!

– О простоте вам Чёрный Лев нашептал?

– Мистикой вздумали пугать! Демонической химерой хотите остановить великое дело. Лентяи и белоручки такие, как вы, только мешают нам творить добро. Вот эти юноши, – говорил Чезаре де о`Млет, воодушевляясь и сверкая глазами, – эти юноши, идущие с копьями на плечах, не боятся тяжёлой грязной работы, они избавятся от вредной умственной шелухи, они дадут людям один язык, в нём будет немного слов, но это будут лучшие слова. Тогда народы услышат друг друга, и наступит счастье, порядок и мир. А чтобы был мир и порядок, нужна сила.

– Я всё понял, дорогой Чезаре де о`Млет, – с неприятной твёрдостью сказал Дукс Мак-Грегор, – наши пути расходятся.

– Нет. Наши пути не расходятся. Мой корабль сейчас отплывает в Пиноальбар. Прошу вас, будьте моими гостями, – сказал Чезаре де о`Млет, и группа яйценосцев сомкнулась вокруг зебры, Джерри и Дукса Мак-Грегора.

Корабль вышел в море. Вода бурлила, парус, полный ветра и солнца, лёгкой громадой уходил ввысь. Палуба кренилась, снасти скрипели, летучие рыбы пролетали над головой вахтенного матроса, тень от корабля бежала на страшной глубине по морскому дну, и большие тёмные рыбы неподвижно висели в прозрачной зелёной воде.

Дукс Мак-Грегор и Джерри сидели в трюме. Джерри очень устал и теперь отдыхал, привалившись к боку зебры.

– Дукс, – спросил он, – а где всё-таки серьги?

– Серьги-то? Ну, дело было так. В тот день, когда произошла битва короля Гебульдария с морским разбойником Карлом, я спустился с гор и увидел, как герцогские вояки привели в Пиноальбар короля-дракона, закованного в цепи. Все кричат, на шум из дворца выбежала королева Шенгейда и набросилась с кулаками на этих конвоиров. Они хотели было её тоже связать. Мне это не понравилось, я подъехал к солдатам, говорю: «Вы короля арестовали. У вас будут проблемы». Стража не поверила, повела себя вызывающе. Ну, тут, как тебе сказать… ничего уже нельзя было поделать. Произошло безобразное побоище, я посадил короля и королеву на лошадей, и мы ускакали.

– И погони не было?

– Я же говорю: произошло безобразное побоище. Но мы решили уехать подальше, и перебрались в Африку на родину Вермандеры-Шенгейды. Там король с королевой были счастливы, у них родился сын. Но злобная волшебница Рависсанта выследила нас. Она же умная, как-то всё-таки пронюхала, что мы в Африке. Это сейчас она поглупела от злости, а тогда она была очень сильна. Битва с Рависсантой продолжалась три дня. Я кричал ей всё время, что победить меня ей не под силу, потому что у меня волшебные серьги, доставшиеся мне от великана Хильдебранда.

– А кто такой Хильдебранд?

– Ну откуда я знаю? Не говори ерунды! Силы мои были на исходе. Что мне оставалось делать? Я сражался с ней как мог, кричал ей про волшебные серьги. Рависсанта своими заклинаниями сожгла всё кругом. Развалины, копоть, всё дымится. Мы с ней там три дня дрались, всё разнесли кругом по камешку. Ужас, ничего живого не осталось. Я, конечно, устал и просто уснул. Забрался в какую-то ямку, лёг, а потом ничего не помню. Рависсанта нашла меня одного спящего, вытащила у меня серьги. И я оказался в Бом-Буме.

– Серьги у Рависсанты?! – закричал Джерри.

Раздался стук. Дятел снаружи продолбил дырку и сказал:

– Вас заперли в трюме! Вам крышка! Вы попались в западню яйценосцев! Яйценосцы вас сдадут Чёрному Льву!

– Наш гостеприимный любитель мира и порядка Чезаре де о`Млет дружит не только с нами, но и с Чёрным Львом. Какая досадная неприятность, – сказал Мак-Грегор, достал увядшую веточку синей вероники, и нарисовал на досках круг.

– А теперь, как говорит Бен-Джерри Рогариф эль-Махра Брумаль, того, – и зебра лягнула в борт копытами. Вода хлынула в пробоину. Когда вода заполнила трюм, друзья покинули судно. Солёные волны качали их. Джерри показалось, что когда-то его так же качали на руках. «Вот интересно, – думал Джерри, держа тонущую зебру, и погружаясь вместе с ней на дно, – интересно, если бы Кнокс-Покс видела, что я тону. Бросилась бы она меня спасать?» Джерри поднял голову вверх, над ними, сквозь зелёную светлую толщу воды темнело дырявое днище корабля. В этот момент ноги Джерри коснулись чего-то твёрдого.

В то время, когда Джерри Брумаль в Африке освобождал Дукса Мак-Грегора из тюрьмы, далеко за морем по улице Пиноальбара шёл мудрый медведь Штейн и катил перед собой таратайку с книгами.

С некоторых пор мудрые медведи стали покидать Пиноальбар. «Дня через три, – думал мохнатый Штейн, – я перейду через большие луга, потом переплыву реку и перелезу через скалистые горы. И тогда я попаду в Дремучий Лес. Никто не найдёт меня. Там лапы вековых елей покрыты голубым мхом, на кочках растёт брусника, и тысячи звенящих комаров набрасываются на всякого, кто не покрыт шкурой». Он посмотрел на город: «Прощайте, белые домики на холмах! Прощайте, детские рубашки, сохнущие на верёвке! Прощай, пиноальбарский пешеход, поскользнувшийся на спелом абрикосе! Прощай, мы не увидимся никогда».

– Штейн! – крикнула налетевшая на медведя Кнокс-Покс и стала колотить медведя Штейна кулаками, – удираешь втихаря?

– Я не застал тебя дома, – оправдывался медведь.

– А кто кормил тебя ватрушками, когда ты сидел в клетке на площади?

– Думаешь, мне очень хочется уходить?

– Оставайся в Пиноальбаре. На мудрых медведей больше не охотятся.

– Тут опасно.

– Тебе опасно, а мне что – нет?

– Пойдём вместе. У меня никого нет, кроме тебя. Но куда я тебя возьму? Я же просто ухожу.

– У меня тоже никого нет. Но я не могу отсюда никуда уйти. Вдруг мой дед вернётся в Пиноальбар.

Дед уехал, когда меня и на свете не было, и вестей от него никаких, но я надеюсь, что он жив.

– Как его зовут?

– Моего деда, – сказала Кнокс-Покс, – моего деда зовут Дукс Мак-Грегор.

– Ого! – мудрый медведь Штейн очень удивился.

– Ты о нём никогда не рассказывала, – сказал медведь Штейн и что-то прикинул в уме, – я остаюсь. Если твой дед – Дукс Мак-Грегор, я остаюсь в Пиноальбаре.

Кнокс-Покс обрадовалась и бросилась медведю на шею.

– Всё! – сказал медведь, стряхнув девочку, – всё будет как прежде. Я с Собакой снова пойду сторожить дынные грядки. Будем с тобой есть дыни, арбузы, болтать о том, о сём, запекать рыбу в золе, слушать этих… эээ, – было видно, что мудрый медведь Штейн очень взволнован, – слушать кузнечиков. Медведь Штейн посадил Кнокс-Покс в тележку, и теперь она ехала, подпрыгивая на книгах.

Они вышли за город. Белая от пыли дорога огибала холмы и выходила к дынным полям.

– Медведь, почему ты переполошился, услышав имя Дукса Мак-Грегора? – спросила Кнокс-Покс.

– Это я тебе лучше потом объясню. А пока попрошу Жёлтую Собаку за тобой приглядывать. Так мне будет спокойнее. С собакой знаешь как хорошо? Куда ты, туда и она, славная зверюга. Любого загрызёт, разорвёт на части… эээ, да, милый пёсик.

Штейн обернулся и увидел Жёлтую Собаку, грызущую зелёное яблоко в тени у калитки. В карих глазах Собаки отражалось небо и море. Тёплый ветер шевелил собачью шерсть. Мохнатое собачье ухо приподнималось, прислушиваясь к трескотне ласточек. Собака посмотрела на медведя, на горы, на летящую дикую пчелу.

– Мы с Кнокс-Покс пойдем на море, – сказала Собака, почёсываясь задней ногой.

– Ступайте. Я на дынном поле посижу.

– Сиди-сиди, – Собака прихватила яблоко, и они ушли. А сторож остался.

Оставшись один, медведь Штейн стал вспоминать про Дукса Мак-Грегора.