Читать книгу Евангелие от атеиста - Питер Богоссян - Страница 21

Как уличный эпистемолог вы будете встречаться с людьми, которые кажутся глухими к доводам разума. И дело не в том, что вы станете говорить; будет казаться, что вам никогда не удастся достучаться до них и создать моменты доксастической открытости.

В этом разделе рассмотрены две основные причины этой кажущейся неудачи:

1) либо у собеседника есть неврологические повреждения мозга;

2) либо вы на самом деле преуспеваете.

В последнем случае вербальное поведение[25] собеседника показывает, что ваше вмешательство неудачно. Например, он начинает злиться, или повышает голос, или как будто еще больше укрепляется в собственной правоте. На самом деле такие заявления могут указывать на успешное вмешательство. (Конечно, всегда остается вероятность того, что верующий использовал еще не все доказательства в разговоре, но нельзя опровергнуть не произнесенный вслух аргумент.)

1. Заблуждение и доксастическое замыкание

Некоторые заблуждения не имеют отношения к верованиям (Bortolotti, 2010). Например, люди, получившие травму головы, страдают от синдрома Капгра[26]: они верят, что их близкие – муж, сестра, брат – на самом деле мошенники, выдающие себя за других. Другие страдают от бреда Котара[27]: они верят, что умерли (в прямом смысле). Невозможно разубедить людей с такими психическими нарушениями.

Уличные эпистемологи должны ставить реальную цель – помочь верующим стать более доксастически открытыми. Заронить сомнения. Помочь людям стать менее уверенными в том, что, как они утверждают, они знают, и помочь им перестать притворяться, будто они знают то, чего на самом деле не знают. Со временем, когда за вашими плечами будет уже много вмешательств, вы отточите мастерство, а ваши амбиции возрастут. В конце концов среди ваших последователей останутся не только люди, которых вы освободили из плена веры, но и многие уличные эпистемологи.

В случаях, когда поврежден головной мозг, никакое диалектическое вмешательство не будет эффективным: оно не изменит познавательные и психологические установки. Эти и другие состояния, например некоторые инсульты, внутричерепные опухоли, болезнь Альцгеймера, воздействуют на мозг и лежат вне зоны действия немедицинских вмешательств. Короче говоря, если кто-то страдает от вызванного повреждением мозга заблуждения веры, ваши усилия будут тщетными.

2. Primum non nocere («Не навреди»)

[Вера] заставляет нас искажать или даже игнорировать объективные данные, [по этой причине] мы часто игнорируем все данные, противоречащие тому, во что мы хотим верить.

Джон У. Лофтус. Объективный тест на веру (John W. Loftus, The Outsider Test for Faith, 2013)

Когда людям представляют данные, противоречащие их верованиям, или показывают, что у них нет достаточных доказательств, свидетельствующих о вере, или же если они узнают о несоответствии утверждений (деревья не могли быть одновременно созданы до Адама (Бытие 1:11–12 и 1:26–27) и после него (Бытие 2:4–9)) либо понимают, что их рассуждения ошибочны, они, кажется, цепляются за свою веру еще сильнее.

Доксастическая патология очень четко проявляется в убеждениях, основанных на вере. То есть такие убеждения представляют собой особую категорию верований, которые чрезвычайно трудно поддаются пересмотру. Помогая людям изменить религиозные убеждения или полностью отказаться от веры, вы столкнетесь со множеством трудностей, которые не характерны для других областей веры. Даже в политике, где торгуют конкурирующими политическими идеологиями, можно достаточно легко сменить убеждения. Такое положение дел объясняется тем, что многие взаимодействующие факторы укрепляют доксастическое замыкание в религиозной системе: общество рассматривает веру как добродетель, религиозные организации активно занимаются распространением веры, сформировались механизмы, защищающие веру от анализа, есть общественные табу на критику принадлежности к вере других людей, а религиозные общины активно поддерживают верования своих членов. (Освобождение от налогов привело к тому, что вера стала крупным бизнесом, но, в отличие от веры, крупный бизнес всегда находится под прицелом критики.)

Означает ли это, что ваше вмешательство дало результат, обратный желаемому? Что вы непреднамеренно ухудшили эпистемологическую ситуацию? Что вы усилили доксастическое замыкание? Нет.

Интересные исследования, проведенные Сэмпсоном, Вайссом и их коллегами, иллюстрируют этот феномен в контексте психотерапии (Curtis, Silberschatz, Samp-son, Weiss, & Rosenberg, 1988; Gassner, Sampson, Weiss, & Brumer, 1982; Horowitz, Sampson, Siegel-man, Weiss, & Goodfriend, 1978; Norville, Sampson, & Weiss, 1996; Sampson, 1994; Silberschatz, Curtis, Sampson, & Weiss, 1991; Weiss & Sampson, 1986). Ученые утверждают, что краткосрочная психотерапия помогает индивидам избавиться от патогенных убеждений, т.е. таких убеждений, которые прямо или косвенно ведут к эмоциональной, психологической или физической патологии. Другими словами, когда человек придерживается патогенных убеждений, он занимается самосаботажем, что далеко уводит его от физического и душевного здоровья. Вот несколько примеров таких убеждений: «Меня нельзя любить, мне никогда не повезет в любви», «Я убогий, слабый, никчемный и без любви Христа не избавился бы от пристрастия к алкоголю», «Без сайентологии и одитинга я не смог бы справиться с последствиями травмы, которые разрушали мою жизнь».

На основании данных исследований психиатры утверждают, что терапевтические вмешательства работают, когда создаются условия, при которых аналитик постоянно разрушает патогенное убеждение, что заставляет пациента удваивать усилия по его защите. Например, пациент убежден в том, что люди его не любят. Он идет к психоаналитику, садится в кабинете и говорит: «Как у вас неуютно! Никогда у вас нет цветов. Мой предыдущий аналитик всегда ставил букет». Он ожидает и даже хочет, чтобы аналитик подтвердил его патогенные предположения и ответил: «Ну, вы мне тоже не нравитесь», – но вместо этого аналитик говорит, используя соответствующую психоаналитическую технику: «Расскажите более подробно о том, почему кабинет кажется вам неуютным». Такой ответ заставляет пациента удвоить усилия в поиске отказа, и он еще сильнее привязывается к своей патогенной идее. Следовательно, пациент скажет, например, так: «Я по-настоящему расстроился из-за того, что здесь нет цветов. Это очень необдуманно с вашей стороны».

Вербальное поведение пациента вроде бы свидетельствует о том, что ему хуже, хотя на самом деле ему лучше. Между тем выглядит он так, будто неудовольствие его усилилось вдвое и он стал более резким, но в действительности его самосознание повышается. (Подобное происходит с Фрасимахом в диалоге «Государство», с Анитом в конце диалога «Менон», с Гиппием в диалоге «Гиппий больший», с Полом и Калликлом в диалоге «Горгий» и с Евтифроном в диалоге «Евтифрон». В «Клитофоне», диалоге, который многие считают неплатоновским из-за его нехарактерности, Клитофон обвиняет Сократа в том, что на самом деле его беседы не делают людей более добродетельными. В начале книги VII «Государства» Платона, в аллегории о пещере, Сократ говорит, что люди в пещере разозлились бы на того, кто сказал бы им, что они видят только тени, и попытались бы убить его, если бы смогли до него дотянуться. Благодаря вопросам Сократа люди ведут себя тем увереннее, чем больше они сомневаются, или, скорее, чем увереннее они становятся, тем больше оснований полагать, что в душе они колеблются.)

Для уличного эпистемолога вывод из упорного вербального сопротивления должен быть такой: помогая другим достичь прогресса в их эпистемологической жизни, ставя под сомнение их верования и способы приобретения знаний, вы можете наблюдать обратный эффект по их высказываниям и поведению. Как только вы объявите чью-то веру или эпистемологию заведомо ложной, то, вероятное всего, услышите заверения в еще большей уверенности. Кажется, будто уличная эпистемология усилила доксастическое замыкание, хотя на самом деле это резкое вербальное поведение указывает на проблеск доксастической открытости.

Если вы тревожитесь о том, что в результате вашего вмешательства чья-то эпистемологическая жизнь станет более оторванной от реальности, поскольку после него человек выглядит еще более непоколебимым в своей правоте, то не переживайте. Его вербальное поведение – естественное и ожидаемое следствие уличной эпистемологии. То, что кажется доксастическим замыканием, на самом деле является доксастической открытостью.