Читать книгу Исчезнувшая армия царя Камбиса - Пол Сассман - Страница 18

Луксор

– И о новых находках тебе ничего не известно? – устало спросил Халифа, гася окурок в чашечке из-под кофе.

Сидевший перед ним мужчина отрицательно покачал головой.

– О захоронении? О тайнике, о чем-нибудь необычном?

– Нет.

– Брось, Омар. Если там хоть что-нибудь есть, мы обнаружим это, поверь. Лучше скажи сразу.

Мужчина пожал плечами и высморкался в полу своей куртки.

– Говорю же: я ничего не знаю. Ни-че-го. Вы зря теряете со мной время.

Разговор начался ровно в восемь утра. За ночь Юсуфу не удалось прилечь хотя бы на минуту, глаза слезились, во рту пересохло, голова гудела. Уже более семнадцати часов, делая лишь краткие перерывы – чтобы прочитать молитву или съесть сухой бутерброд, – Халифа вместе со своим заместителем задавали вопросы тем, кто имел в Луксоре хоть какое-то отношение к торговле антиквариатом. Необходимо было найти ниточку, которая вела бы к Абу Найару. В течение вчерашнего вечера, ночи и сегодняшнего утра через полицейский участок на Шарийа аль-Карнак прошли несколько десятков человек, давая на звучавшие вопросы абсолютно одинаковые ответы: нет, о новых находках ничего не слышно, никаких раритетов городские антиквары не получали; да, если что-то вдруг станет известно, непременно сообщим об этом полиции. Инспектору казалось, будто он слушает одну и ту же заезженную пластинку.

Халифа закурил очередную сигарету Курить ему не хотелось, но табачный дым помогал бороться со сном.

– Где, по-твоему, такой тип, как Абу Найар, мог взять деньги на покупку новехоньких телевизора и холодильника?

– Откуда мне знать? – недовольно буркнул Омар, жилистый коротышка с огромным носом. – Мы были едва знакомы.

– Но ведь он что-то нашел, разве нет?

– Пусть будет по-вашему.

– Что-то, из-за чего его убили. И ты знаешь, что именно.

– Ничего я не знаю.

– Да ты настоящий Абд эль-Фарук, Омар! Без твоего ведома в Луксоре кошка не прошмыгнет.

– На этот раз прошмыгнула. Сколько раз повторять? Ничего я не знаю. Ничего!

Халифа подошел к окну, затянулся сигаретой. Он знал, что и в самом деле зря теряет время. Было ясно: Омар не расположен к откровенности, и дельного в его ответах инспектор не услышит. Юсуф тяжело вздохнул.

– Хорошо, Омар, – сказал он, продолжая смотреть в окно. – Можешь идти. Но дай мне знать, если что-то пронюхаешь.

– Обязательно, – пробормотал коротышка уже от двери. – Позвоню немедленно.

Он вышел. Юсуф и Сарийа остались вдвоем.

– Сколько их там еще? – спросил инспектор.

– Никого, – отозвался заместитель, потирая покрасневшие глаза. – Мы управились со всеми.

Халифа опустился на стул, закурил новую сигарету. Предыдущая все еще дымилась в пепельнице.

Может, он ошибается? Может, смерть Абу Найара никак не связана с торговлей предметами старины? В том, что здесь говорили опрашиваемые, нетрудно найти десяток других причин, недоброжелателей у этого Абу хватало. Ни одна нить не тянулась от убийства к антиквариату.

И все же интуиция подсказывала Халифе, что без древних безделушек дело не обошлось. Так хороший археолог нутром чувствует близкую находку. Инстинкт. Увидев татуировку скарабея, Юсуф понял: ключ к разгадке необходимо искать в прошлом.

На это же указывали и косвенные улики. Их было достаточно для того, чтобы не считать беседы с антикварами совсем уж безрезультатными. Найар явно имел отношение к торговле древностями. Недавно он разжился приличной суммой, намного большей, чем та, которую могли дать случайные приработки. Его жена категорически отрицала, что знала о каких-либо махинациях мужа с раритетами. В общем-то ничего удивительного, разве что заговорила она на эту тему сама, без всяких наводящих вопросов. Значит, была к ней готова? Заслуживала внимания и реакция опрошенных торговцев.

– Страх, – сказал Юсуф, глядя, как к потолку поднимается кольцо табачного дыма.

– Что?

– Они перепуганы, Мохаммед. Все они не находили себе места от страха.

– Еще бы. За торговлю крадеными предметами старины каждый мог бы сесть на пять лет.

Инспектор пустил к потолку новое кольцо.

– Но они боятся не нас. Их пугает что-то другое. Или кто-то.

– Не понимаю. – Сарийа прищурился.

– Что-то гложет их изнутри, Мохаммед. Они пытаются скрыть это, но страх выплывает наружу. Помнишь, мы предъявляли им фотографии Найара? Они становились белыми от ужаса, будто видели, как то же самое происходит и с ними. В Луксоре сейчас не найдешь антиквара, который не наложил бы в штаны. С таким я еще не сталкивался.

– Думаешь, они знают, кто его убил?

– Во всяком случае, подозревают. Но говорить никто из них не решится. Людей, расправившихся с Абу Найаром, они опасаются куда больше, чем нас.

Сарийа зевнул, и Юсуф заметил: во рту заместителя почти не осталось здоровых зубов.

– Так с кем, по-твоему, мы имеем дело? – поинтересовался сержант. – С местной группировкой? С парнями из Каира? Фундаменталистами?

Инспектор пожал плечами:

– Трудно сказать. Может быть, кто-то из перечисленных, может быть, нет. Точно одно: дело это серьезное.

– Считаешь, он нашел новое захоронение?

– Допускаю. Возможно, нашел другой, а Найар оказался рядом. В конце концов, там могут оказаться всего несколько предметов, но весьма ценных. Таких, которые стоят человеческой жизни.

Он швырнул окурок в окно. Сарийа снова зевнул.

– Прости. После рождения сына никак не могу выспаться.

– Еще бы, – улыбнулся Халифа. – Я и забыл. Сколько их теперь у тебя?

– Пятеро.

Инспектор повел головой:

– Откуда у людей берутся силы? Меня едва хватило на трех.

– Побольше зеленого горошка, шеф. Мужчину он просто заряжает энергией.

Простодушие, с которым была произнесена эта фраза, развеселило Юсуфа, он негромко засмеялся. Сарийа напустил на себя обиженный вид, и в то же мгновение оба расхохотались.

– Ступай домой, Мохаммед, – наконец произнес Халифа. – Поешь зеленого горошка и ложись спать. А потом отправляйся на западный берег, поговори со вдовой Найара, с его матерью. Посмотрим, вдруг что-нибудь и накопаешь.

Заместитель снял со спинки стула форменный китель и направился к двери. Уже на пороге он остановился.

– Шеф?

– Гм-м-м?

– Можно вопрос? Скажи, ты веришь в заклятия? – Пальцы сержанта теребили пуговицу рубашки.

– Заклятия?

– Ну да, древние. Типа заклятия Тутанхамона.

Юсуф улыбнулся.

– Имеешь в виду «плохо кончит тот, кто потревожит покой умерших»?

– Да.

– Полагаешь, это наш случай?

Сарийа смущенно потупился.

– Нет, Мохаммед, не верю. Глупые предрассудки, не более. – Он скомкал пустую пачку из-под сигарет, бросил ее в угол. – А вот в дьявола верю. В темные силы, которые подчиняют себе разум человека и превращают его в чудовище. Я видел это собственными глазами. Против нас выступает сейчас именно дьявол. Сущий дьявол.

Юсуф откинулся на спинку стула, кончиками пальцев принялся осторожно массировать веки.

– Да поможет нам Аллах, – негромко произнес он.

Позже, расправившись с завтраком из двух вареных яиц и куска сыра, Халифа перебрался через реку и остановил такси. В Дра Абу эль-Нага он вышел из машины, оставил водителю несколько монет и зашагал по дороге к дворцу Хатшепсут в Дейр эль-Бахри.

Из всех памятников старины дворец восхищал его больше других. При виде вырезанных в каменной толще утеса залов, террас и колоннад захватывало дыхание. Дерзость древних строителей поражала. Дворец был одним из чудес Луксора. Нет, Египта. Да что там – пожалуй, всего света.

Но чудо уже потускнело. В 1997 году от рук оголтелых фанатиков здесь погибли шестьдесят два туриста. Халифа оказался в числе первых прибывших к месту побоища полицейских, опрашивал местных жителей. В течение нескольких месяцев после этого он просыпался среди ночи в холодном поту, не в состоянии забыть звук хлюпавшей под ногами крови. С того времени к его восторгу при виде дворца примешивалось чувство омерзения.

По правой стороне дороги тянулся ряд пыльных сувенирных лавок. Стоявшие у прилавков владельцы взывали к туристам, наперебой предлагая украшения, почтовые открытки, широкополые шляпы от солнца, поделки из алебастра – все лучшего качества и по лучшей в Египте цене. Один из них бросился к Юсуфу, размахивая украшенной замысловатым иероглифом майкой. Движением руки инспектор отослал его прочь и свернул направо, к заново покрытой асфальтом стоянке. Остановившись у трейлера с пластиковыми кабинками туалетов, прокричал:

– Сулейман! Эй, Сулейман, где ты?

Откуда-то возник невысокий, сильно прихрамывающий человек в светло-зеленой галабии. Его лоб пересекал длинный, от левого глаза к правому виску шрам.

– Это вы, инспектор?

– Салям алейкум. Как жизнь, старина?

– Квайис, хамду-лиллах! – улыбнулся мужчина. – Неплохо, благодарение Аллаху. Чаю хотите?

– Спасибо.

– Садитесь, садитесь!

Взмахом руки он указал на видневшуюся в тени небольшого строения скамью и отправился поставить на огонь чайник. Когда вода закипела, Сулейман наполнил два стакана, осторожно, стараясь не споткнуться, вернулся к скамье, сел. Взяв стакан, Халифа протянул мужчине пластиковый пакет.

– Здесь сигареты.

Сулейман извлек из пакета блок «Клеопатры».

– Зачем, инспектор! Это же я ваш должник!

– Ты ничего мне не должен.

– Если не считать жизни.

Четыре года назад Сулейман аль-Рашид работал при дворце сторожем. Пуля фундаменталистов попала ему в голову, когда Сулейман пытался закрыть своим телом приехавшую из Швейцарии молодую мать с ребенком. После того как бойня свершилась, его сочли мертвым, но Юсуф, пощупав на худой руке пульс, подозвал медиков. Несколько недель Сулейман находился между жизнью и смертью. Пуля сделала его слепым, о работе сторожа пришлось забыть. Теперь он заправлял туалетами.

– Как голова? – спросил Халифа.

– Так. – Сулейман потер виски. – Сегодня побаливает.

– К врачам ходишь?

– Врачи! Кому они нужны?

– Если боли не проходят, ты должен обследоваться.

– Не волнуйтесь, я в полном порядке.

Гордый нрав приятеля был хорошо известен инспектору. Он предпочел не настаивать и, поинтересовавшись здоровьем жены и детей, слегка поддел Сулеймана: команда, за которую тот болел, уступила на последних скачках жокеям клуба соперников. Рассмеявшись, оба смолкли. Юсуф безразлично следил за тем, как из автобуса выгружается очередная группа туристов.

– Мне нужна твоя помощь, Сулейман.

– Говорите, инспектор. Вы же знаете: вам стоит только попросить.

Халифа отхлебнул остывший чай. Он не испытывал ни малейшего желания вовлекать в дело друга, играть на его чувстве долга. Сулейману и без того досталось. Но чтобы сделать шаг в расследовании, требуется информация. А приятель вполне мог слышать что-то важное.

– Думаю, в некрополе нашли что-то интересное, захоронение или тайник, не уверен. Но находка наверняка ценная. Антиквары молчат, и это неудивительно, только рты им запечатаны не жадностью, а страхом. – Юсуф допил чай. – Может, до тебя доходили какие слухи?

Сулейман молчал, продолжая потирать виски.

– Поверь, я очень не хочу тебя впутывать. Просто один труп уже есть. К чему другие?

Молчание.

– Так как? Скажем, новое захоронение? Ведь твои уши ловят здесь каждый звук.

– Что-то я слышал, – неохотно проговорил Сулейман, глядя невидяще прямо перед собой. – Но ничего конкретного. Как ты сам сказал, все перепуганы.

Внезапно он резко повернул голову, как бы пытаясь всмотреться в тянущуюся по гребням холмов стену из желтого кирпича.

– Думаешь, за нами следят? – спросил Халифа, устремляя взгляд в ту же сторону.

– Я знаю, что за нами следят, инспектор. Они повсюду, как муравьи.

– Кто «они»? Что тебе известно, Сулейман? Что ты слышал?

Глаза приятеля едва заметно слезились. Он поднес к губам стакан с чаем.

– Слышал кое-что. Неясные намеки. Словечко там, словечко здесь.

– Ну-ну?

Голос Сулеймана снизился до шепота:

– Захоронение.

– И?..

– Необычное захоронение. Ему нет цены.

Халифа выплеснул на песок чаинки.

– Где?

Его собеседник кивнул на холмы.

– Где-то там.

– Места там много. А точнее?

Сулейман покачал головой.

– Ты уверен?

– Да.

Наступила тишина. В раскаленном воздухе резко пахло горячим асфальтом. Где-то за постройкой, в тени которой они сидели, истошно завопил ишак. Ярдах в пятидесяти супружеская чета европейцев отчаянно торговалась с таксистом.

– Чего все так боятся, Сулейман? В чем дело?

Молчание.

– Кто тут у вас объявился?

Приятель поднялся со скамьи, его правая рука безошибочно нашла оба стакана. Вопроса инспектора он, казалось, не слышал.

– Сулейман! Что это за люди?

Тот медленно захромал к туалетам. Не оборачиваясь, тихо обронил:

– Люди Саиф аль-Тхара. Его имя наводит здесь ужас. Извините, инспектор. Мне пора. Был рад повидаться.

Он с трудом поднялся по приставной лестнице в трейлер, закрыл дверцу.

Халифа закурил.

– Саиф аль-Тхар. Интересно, как я узнал, что это будешь именно ты?

Абу-Симбел

Сдвинув бейсболку на глаза, молодой египтянин растворился в толпе. Ничто не выделяло его из многочисленных туристов, сгрудившихся у подножия четырех гигантских статуй, если не считать негромкого бормотания да отсутствия всякого интереса к каменным исполинам. Нет, внимание юноши привлекали фигуры трех одетых в черную униформу полисменов, которые сидели ярдах в двадцати от него на широкой скамье. Бросив взгляд на часы, парень снял с плеч рюкзак, начал возиться с застежками.