Читать книгу Каюсь. Том 1 - Полина Александровна Раевская - Страница 7

Плохо. Боже, как же мне плохо!

Все расплывается, кружится и кружится. Я словно на какой-то сумасшедшей карусели. Тошнота подкатывает к горлу. Сглатываю и стараюсь дышать. Слезы подступают к глазам – как вспомню весь этот адский вечер, так хочу умереть. Я это и делаю – загибаюсь от стыда.

Не знаю, что на меня нашло. Я никогда раньше так не напивалась, точнее, я вообще не пила. Оправдания себе не ищу, и обелить не пытаюсь. Мне действительно хотелось привлечь внимание этого мужчины, но я просто не знала как. Не понимаю, на что я рассчитывала? В общем-то, ни на что. Адреналин в крови зашкаливал, вот и понесло. Но когда встретилась взглядом с женщиной из его компании, то отчетливо поняла, насколько ужасно это выглядело. На ее лице было написано такое презрение и отвращение, что я будто получила удар под дых. Протрезвела в одну секунду. Посмотрела на эту ситуацию со стороны – стало не по себе. В то мгновение я начала бояться реакции блондина. Если он в простой перепалке не давал спуску, то здесь и подавно, но я опять ошиблась. Он просто ушел. Ушел, наградив насмешливым взглядом. И одним им морально раздавил меня. Показал, насколько я ничтожна в его глазах, словно муха, попавшая в мед. И вроде весело наблюдать за моими бестолковыми потугами выбраться, но в тоже время вызывает отвращение. А я уже не вылезу. Попала конкретно. Без единого шанса на избавление от безрассудной тяги.

После того как он скрылся за дверью, нас пустили в клуб. Я знала, это благодаря ему. Лерка с девчонками были в восторге. Они наперебой благодарили меня и еще минут тридцать мусолили ситуацию, утешая тем, что цель оправдывает средства. Сомнительно, учитывая, что я перепутала «цель» со «средством».

И я вновь пила, хотя понимала, что уже достаточно, но мне было необходимо заглушить, утопить, обезвредить спиртом болезненное ощущение фиаско, дикого унижения, а более всего – сожаления. Сожаления о том, что я не могу отмотать временную ленту назад, и не устраивать представление, а просто подойти к этому мужчине и сказать «спасибо». Поблагодарить за щедрые чаевые и замечательное настроение, за то, что теперь с радостью бегу на работу в надежде увидеть его. Ведь я хотела лишь этого, а клуб мне этот на хрен не нужен. В итоге же: его поставила в неудобное положение перед знакомыми и себя выставила полной дурой. О чем я думала в тот момент? Если вообще думала… Какой-то идиотский порыв.

Остальное вспоминается смутно. Какие-то лица мелькают, огни, дым, туман. Ничего не радовало, подруги раздражали. Поэтому я пошла танцевать – мне необходимо было движение, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя и протрезветь. Но желаемого эффекта это не дало, напротив: карусель в моей голове, словно взбесилась и кружила так, что все сливалось в одно разноцветное пятно. Я закрыла глаза и отдалась музыке, сексуально двигаясь, лаская себя.

Я представляла, что он смотрит на меня, проникает под кожу своим холодным взглядом, вызывая мурашки и какое-то тягучее, расползающееся приятным теплом, удовольствие. Эти фантазии пьянили еще сильнее, я тонула в них, забывая о реальности. Поэтому очнувшись, не сразу сообразила, что происходит.

Два парня странного вида куда-то меня тащили. Один крепко держал, обхватив запястье костлявыми пальцами, второй подталкивал сзади. Я застыла на месте, оглянулась в поисках Лерки и девчонок, но никого не увидела. Ребята настойчиво тянули меня за собой. Я понимала для чего и зачем. И от этого меня прошибло холодным потом, паника начала нарастать в душе. Я стала сопротивляться, но эти наркоманы казались зомброванными. Так страшно и противно мне никогда еще не было. Я что-то кричала, била по холодным рукам, которые будто клешни вцепились в мое запястье. Ситуация только усугублялась с каждой минутой.

И что пугало меня больше: никто, абсолютно никто  не обращал внимания на происходящее. Слезы зажгли глаза, страх разрывал каждую клеточку, пока я не встретилась со скучающим взглядом приближающегося ко мне блондина.

И вот знаете, увидела его и сразу отпустило. Вырубило нафиг панику в один момент, словно вот она – моя каменная стена, за которой хоть трава не расти. Не знаю, откуда во мне такая уверенность, ведь совершенно чужой человек. Зачем ему помогать девушке, которая еще недавно вела себя, как … кхм… ? Он мог бы подумать, что я сама виновата. С моими-то выходками наверняка так и решил. Но я не сомневалась, что мимо не пройдет.

Хотя, когда он на ходу бросил: «Собирай вещи. Жду тебя в машине.», просто охренела. Нормально, да? Жду тебя, а ты тут еб*сь (простите за мой французский), как хочешь, дорогуша. Но буквально через пару минут подоспела охрана, и я посмеялась над собой.

Да, Яна, раскатала ты губу. Как же, будет «барин» белы рученьки марать. Да и за какие такие заслуги? Спасибо хоть вообще «милость оказал», да еще и у себя видеть желает, что крайне озадачивало.

Не знаю, как я решилась. Хотя о чем разговор? Какое решилась? Я и не думала ни о чем, когда, как послушная собачка, неслась прочь из клуба. Забыла обо всем на свете, только бы побыстрее удрать, поскорее к нему.

А выйдя на улицу и хватанув холодного воздуха, колесики в моей голове начали потихонечку крутиться – вертеться. В сознании, опьяненном эйфорией и алкоголем, всплыли вопросы: куда я и зачем? Но как вынырнули на поверхность, так и благополучно потонули, стоило только раздаться гудку автомобильного клаксона. Я пошла навстречу неизвестности, но она меня не пугала. Возможно, это моя очередная ошибка, вот только ошибаться иной раз приятнее, чем быть разумным.

И вот я сижу в салоне роскошного авто с сосредоточенным на чем-то своем, малознакомым мужчиной. В абсолютном молчании мы несемся куда-то в ночь. И эта тишина давит, нервирует меня. Чувствую себя обязанной что-то сказать, да только в голову ничего не лезет. Украдкой поглядываю на своего спасителя и теряюсь. Он собран, спокоен и даже расслаблен. Весь из себя: самоуверен, доволен жизнью. Одна рука уверенно направляет машину, другая лежит на коробке передач. Пальцы тихонько постукивают по ней, отбивая собственный ритм, который для меня словно тиканье часов бомбы замедленного действия. Я отчаянно пытаюсь незаметно поправить задравшееся платье, оголившее ноги едва ли не до трусов. Его рука совсем рядом с моим бедром – это смущает и вызывает азартное возбуждение. Вроде бы и страшно, но любопытно.

Очередная попытка прикрыться привлекает его внимание. Неспешным взглядом он скользит по бедрам, а я будто кожей чувствую ласковое прикосновение. Слежу за ним. Мы встречаемся взглядами. Приподнимаю вызывающе бровь и насмешливо улыбаюсь краешком губ, хотя меня трясет от страха, но ему ни за что не покажу, насколько мне не по себе, как сильно смущена и растеряна. Его выражение лица все так же непроницаемо. Скучающее.

Ага, охотно верю, милый! Хорошая мина при плохой игре. Я, конечно, наивная провинциалка и дура, но не настолько, чтобы не понять – ты повелся на мои ноги и фейс. Да только ошибаешься, если думаешь, что я себя на помойке нашла и от одного твоего вида неземной опупенности паду ниц.

Если честно, меня вся эта ситуация поражает. Ясное дело, в фильмах я видела, как люди на одну ночь пересекаются и мне это казалось… ну, не то, чтобы приемлемым, но отвращения не вызывало. Как говорится – дело каждого. Но сейчас, испытывая все на собственной шкуре, чувствую ужасный дискомфорт и неловкость. Я не знаю правил игры, да и не представляю себе это возможным, по крайней мере, не сейчас, не в свой первый раз. Этот мужчина для меня как наркоз: разум отключается от одного вдоха, но не настолько, чтобы не понимать: если я уступлю, то на этом и кончится, а довольствоваться малым – это не про меня. Да и какой в этом резон? Мне импонирует, что мной увлекся такой мужчина. Конечно, я под впечатлением от его тачки, дорогих часов и прочих атрибутов жизни, о которой все мечтают. Но меня воспитали иначе. Мама вбивала в голову другие ценности. Он мне безумно нравится, я по нему с ума схожу, но мне страшно.

Я ведь даже имени его не знаю! Кстати, да… Пора уже осветить этот вопрос.

Все еще чувствую себя неловко, но остатки алкоголя в крови помогают преодолеть робость. И правильно. Раз взяла старт в образе «крутой девчонки», то уже поздно давать заднюю. Тяжеловато, но я должна преодолеть психологический барьер. Будет довольно странно, если я сейчас начну жеманничать. Первое впечатление уже произведено, придется поддерживать имидж.

Втянув в себя побольше воздуха, резко поворачиваю голову и в упор смотрю на него – такого недосягаемого, серьезного и красивого. Господи, ну разве можно быть таким красивым? Мне даже его щетина нравится, хотя терпеть не могу небритых мужиков. Мужчина обратил на меня взгляд полный ожидания. Я на мгновение стушевалась, но тут же собралась и, состроив пафосное выражение личика, иронично предложила:

– Может, познакомимся? Или ты таксистом решил заделаться? Сразу предупреждаю: денег у меня нет.

Он ухмыльнулся и вновь мельком глянул на мои ноги. Похотливая скотина. И только после снисходительно ответил:

– Ну давай… познакомимся. Олег.

– Блин! – вырвалось у меня от досады. Я ведь уже почти к «Александру» привыкла, а тут «Олег». Хотя тоже подходит. Такое какое-то твердокаменное имя. Олег… и словно вбили клин. Однако, странные у меня ассоциации. Наверное, в том клубе что-то подмешивают в коктейли.

– И что подразумевает это «блин»?

– Да ничего особенного. Просто мне было скучно, и я гадала, как тебя зовут. Но увы, оказалось, что экстрасенсом мне не быть, – пожала я плечами. Олег заулыбался шире и провокационно произнес:

– Значит, думаешь обо мне, когда скучно…

Я закатила глаза и засмеялась, лихорадочно придумывая достойный ответ, но мужчина избавил меня от необходимости отвечать.

– И какие были варианты?

– Их было всего два. Ну, первый вам… тебе известен, – хихикнула я, подразумевая то, как я обласкала его во время первой встречи. Искоса посмотрела на Олега, ожидая с волнением реакции. Я знала, что иду по тонкому льду, но старалась не перегнуть палку. Мужчина, прищурившись, обжег меня строгим взглядом, сообразив, видимо, что я имела в виду.

– А второй? – как бы нехотя, с ленцой, задал он вопрос. Но это больше походило на то, как хищник подкрадывается к жертве. Главное – отвлекающий маневр – сногсшибательная улыбка-ухмылка, от которой у меня тут же участился пульс, а в горле пересохло. Я сделала вид, что задумалась. Немного пришла в себя, а после тоже, как бы нехотя, ответила, поигрывая прядкой волос:

– Я остановилась на Александре.

– До экстрасенса далековато, но потенциал все же имеется. Если тебя утешит, то я Александрович, – признался он, сдержанно улыбнувшись.

Интересно, это он мне сейчас намекнул, чтобы я его по отчеству звала? Учитывая обстоятельства, это довольно смешно, и я рассмеялась, представляя, как постанываю «Олег Александрович», если до этого дойдет. Олег удивленно покосился, я же захохотала еще сильнее.

Ну знаете, бывает беспричинный приступ смеха: посмотришь на человека и начинаешь хохотать до слез и икоты. Наверное, еще алкоголь баламутил мой организм. Смеялась я долго, пока нас не остановила ДПС.

Олег словно нарочно притормозил очень далеко от грузного полицейского, и теперь с удовольствием наблюдал в боковое зеркало, как тот бежит к нам, выставив вперед огромный живот, похожий на шар. «А ведь он моральный садист» – пронеслось у меня в голове, при взгляде на глумливую ухмылку Олега.

– Мы что-то нарушили? – осторожно спросила я.

– Сейчас расскажут, – подмигнул он мне. Я была удивлена таким ответом, но уверенность Олега и его веселое расположение духа успокаивали. Вот только в чем подвох я узнала позже. Инспектор нетерпеливо постучал в окно, и Олег со скучающим видом опустил стекло.

– Почему пассажир не пристегнут? – без предисловий начал гаишник. Я испуганно покосилась на ремень безопасности и едва ли не хлопнула себя по лбу. Вот дура!

– Ваши документы, – грубо бросил инспектор.

– Ваше служебное удостоверение, будьте добры, – спокойно парировал Олег, даже не слушая полицейского.

– Я еще раз говорю: документы! – нетерпеливо перебил тот.

– Пока вы не предъявите удостоверение, я с вами даже разговаривать не буду. Вы приказ сто одиннадцатый читали?

– Давайте документы…

Олег даже не стал слушать дальше его речь – закрыл окно. Меня, как и инспектора, это действие ввело в ступор. Олег  же откинулся в кресле и прикрыл глаза, а дпс-ник тем временем затарабанил по боковому стеклу.

Я занервничала и со страхом смотрела то на Олега, то на инспектора. Одни его погоны меня устрашали. Будь я на месте Олега, пикнуть бы не посмела, но мне и не положено. А барину-то все, видимо, можно.

– Может быть, стоит показать документы? Все равно ведь придется. Только время потеряем… – предложила я, тяжело вздохнув.

– Мы торопимся? – ответил Олег вопросом на вопрос.

– Нет.

Он открыл глаза и, улыбнувшись, тоном наставника сказал:

– «Потеря времени» тоже дает свои результаты. Можно проиграть, оставшись при этом в выигрыше. Но, даже если ничего и не поимеешь с этого, то хотя бы просто из принципа можно вытрепываться – все равно терять нечего.

– Значит… – слегка подалась вперед и лукаво улыбнувшись, продолжила, – ты советуешь быть принципиальной?

– Сообразительная девочка, – одобрительно ухмыльнулся Олег, но тут же добавил, – только не увлекайся.

Ответить я не успела, он повернулся и опустил стекло. Они продолжили перепалку с инспектором по поводу документов, я же сидела в шоке от самой себя.

Боже… Что со мной? Я только что это сказала? Я дразнила его? Нет, я всегда мечтала быть именно такой: раскрепощенной, дерзкой, соблазнительной, но никогда не думала, что смогу. Это было так странно, словно какое-то наитие. Я не играла роль. Это была действительно я. Я, которой мне никогда не хватало смелости быть. Но с этим мужчиной я сбрасывала маски, а может, наоборот – одевала? Но в любом случае мне это нравилось.

Я сосредоточилась на разговоре с инспектором. Все же Олег добился своего – гаишник показал свое удостоверение, а также сменил тон на более вежливый. Блондин же перечислял документы, которые он передает в руки инспектора.

– Все верно? – уточнил он громко. Гаишник кивнул.

– Нет, вы, пожалуйста, скажите вслух, чтобы это было отмечено на видеорегистраторе, – попросил он приторно-вежливым голосом, как просят несговорчивых детей.

Инспектор нахмурился и рявкнул:

– Все документы в наличии. А теперь пройдемте со мной для составления протокола.

– Я с вами никуда не пойду, мне и здесь хорошо, – невозмутимо парировал Олег.

– Вы обязаны пройти со мной…

– Да неужели?! – сыронизировал «барин», – И по какому такому закону я обязан? Вы составляете протокол, приносите мне, я с ним ознакамливаюсь и еду дальше!

– Гражданин Гладышев Олег Александрович, прекращайте устраивать цирк! Пройдемте в машину, а после оплатите штраф.

– Я с вами никуда проходить не обязан без протокола задержания! Вы составляете его, показываете, а я уже излагаю свое виденье событий.

«Е-мое, точно барин» – хохотнула я про себя, с удовольствием наблюдая за разворачивающейся сценой.

– И, вообще, мне не совсем ясно на основании чего вы собираетесь составлять протокол? У вас где-то зафиксировано правонарушение? Или вы со слов коллег будете на меня что-то вешать? – иронично поинтересовался Олег.

Я же с любопытством наблюдала за ним, открыв рот. Нет, я была уверена, штрафа мы избежим, но думала, что Олег позвонит какому-нибудь знакомому или еще что-то в таком духе. Но чтобы вот так грамотно, со знанием законов, всяких там приказов и с абсолютной уверенностью в своей правоте, несмотря на то, что мы нарушили правила – это было красиво и восхищало. Мы еще минут десять выясняли пробелы в профессиональных знаниях инспектора, а после продолжили путь. Сошлись на том, что замученный, «схаваный на базаре», полицейский, лишь отмахнулся от нас и посчитал за лучшее не связываться – как бы на него самого «гражданин Гладышев Олег Александрович» не накатал что-нибудь.

Как только мы тронулись, я сразу же пристегнулась от греха подальше.

– А ведь мы неправы, – улыбнулась я заговорчески.

– Серьезно?! – съязвил он, – Вы, случаем, не мисс Очевидность, сударыня?

– Просто не очень хорошо так делать, – проигнорировав его насмешку, пожурила я его.

– Понятное дело – нехорошо. Но если у тебя настолько обостренное чувство справедливости, мы можем вернуться. Составим протокол, и ты оплатишь штраф за то, что не пристегнулась. Как тебе такая идея? Просто ты сказала, что денег у тебя нет, вот я и решил помочь.

– Прекрати! – засмеялась я, качая головой.

Дурочка, какая же я дурочка! Мне с ним не тягаться.

– А в чем дело? – усмехнулся Олег и шутливо приподнял бровь. В эту минуту он больше не казался холодным и чужим, напротив, возникло ощущение, что я знала его всегда. Так и хотелось провести ладонью по колючей щеке, коснуться большим пальцем его губ, а потом своими губами попробовать на вкус; зарыться пальцами в пепельные волосы. Интересно, какие они на ощупь? Стоп, Яночка! Несет тебя совершенно не в ту сторону.

Отвожу взгляд и вспоминаю, что собиралась спросить до того, как утонула в его невероятно голубых глазах.

– Хочешь сказать, что если бы сам нарушил правила, то без дальнейших споров согласился оплатить штраф? – спрашиваю с огромной долей сомнения.

– С чего вдруг выводы, что я вообще хочу что-то сказать? Сколько живу, столько не перестаю удивляться женской логике, – качает он головой.

– О, ну вы-то мужчины верх логичности. Сначала делаете вид, что знать не знаете, а потом думаете, что щас подкатите на своей тарантайке за несколько лямов, как вам тут же обломится! – возмутилась я.

Олега затрясло в беззвучном смехе, а потом он не выдержал и захохотал в голос. Я поняла, что откровенно высказала свои претензии и смутилась. Олег же продолжал смеяться. Смех у него тоже красивый: такой глубокий, искренний, заражающий, что я не смогла сдержать ответную улыбку.

– А ведь причина опять же в женской «логике»: вас больше привлекает, когда мужчина не замечает, игнорирует и откровенно пренебрегает, – заметил он, насмеявшись.

– О, значит, это такой способ привлечь внимание? – подколола я его и понимающе улыбнулась. Хотя знала: ему мое внимание, что собаке пятая нога, но дразнить было весело. Олег хмыкнул, но не стал возражать, правда, выражение его лица говорило само за себя.

– Так ты не ответил про «штраф», – решила я замять щекотливую тему, напомнив про свой вопрос.

– Если люди глупы, ленивы и безответственны, то грех этим не воспользоваться. В конце концов, наш мир не слишком-то отличается от животного, разве что ежедневную борьбу за «выживание» или в нашем случае материальные средства, мы скрываем за масками благопристойности и вежливости. Но суть от этого не меняется – на вершине пищевой цепи окажется самый сильный, ловкий и хитрый, – отозвался он.

– Моя мама говорит: «хочешь жить – умей вертеться», – подвела я итог его речи.

– Можно и так сказать, но это не значит, что нужно идти по головам. Не стоит уж совсем превращаться в скотину ради наживы. Другой вопрос, когда человек сам халатно относится к своей работе и думает, что ему удастся на статусе сшибать бабосы, тогда надо действовать его же методами, – Олег оборвал речь и перевел глаза на меня, а после с усмешкой поинтересовался, – ты еще не уснула?

– Нет, мне интересно.

– Ну, надо же, – хмыкнул он, а меня это взбесило. Нет, я понимаю, что он не очень-то высокого мнения обо мне, но не обязательно это афишировать.

– Представь себе! – огрызнулась я. А после, наконец, задала интересующий меня уже давно вопрос:

– Куда едем, гражданин Гладышев Олег Александрович?

Он покосился на меня и равнодушно отозвался:

– Выбирай, куда хочешь.

Вот те на, какая щедрость! Сейчас я тебе скажу, куда хочу…

– Ну… поехали на Мальдивы, чего уж мелочиться, – подколола я его, прикусив губу и глуповато хлопая ресницами. Ситуация была двусмысленная и пошлая, прикрытая теми самыми масками благопристойности.

– А тебе палец в рот не клади, откусишь по локоть, – хохотнул он.

– Я же сказала, что не люблю мелочиться – хочу все и сразу! "Москва – это большая лотерея. Здесь можно все выиграть" ,– процитировала я героиню Муравьевой из фильма «Москва слезам не верит» и подмигнула ему, закинув ногу на ногу, дразня. Олег ухмыльнулся, покачал головой и добавил ложку дегтя:

– Но чаще – два раза по рублю. Так куда поедем?

Я с ним была абсолютно согласна, поэтому с тяжелым вздохом призналась:

– Вообще-то, сообразительной девочке уже давно нужно быть дома в кроватке, а то строгая тетя надает по попе.

И только спустя минуту я поняла, какую ошибку совершила, заикнувшись о тете. Олег словно осекся, пристально посмотрел на меня, выискивая что-то в лице, а потом грубо спросил:

– А тебе лет-то сколько?

– Неприличные вопросы вы задаете, Олег Александрович! – пожурила я его, пытаясь перевести все в шутку, но мужчина так взглянул на меня исподлобья, что я стушевалась и тяжело вздохнув, призналась;

– Не волнуйся, уголовная ответственность не светит – мне восемнадцать!

– Господи, ты Боже мой! – засмеялся он.

– И что подразумевает это «Господи, ты Боже мой?» – повторила я его недавние слова.

– Подразумевает, что «сообразительной девочке» пора домой. Адрес какой?

Я нагло ухмыльнулась, хотя было обидно. Гребаный лицемер. Что изменилось? Я стала другой в один миг, и он уже типа не заинтересован? А может, я просто изначально все неправильно поняла? Хрен его знает.

Надо бы позвонить Лерке, сказать, что я сейчас приеду. Появляться в таком виде у тети Кати лучше не стоит.

– Пару секунд. Я узнаю адрес, – попросила я.

Олег кивнул и свернул на обочину. Когда я достала телефон и обнаружила, что села батарея, у меня вырвался истеричный смешок. Отлично. И что делать?

– Какие-то проблемы? – настороженно спросил он. Я тяжело сглотнула и, виновато улыбнувшись, потрясла телефоном.

– Сел, – прокомментировала я.

– И ты, конечно же, не помнишь номер и не знаешь адрес, где живешь, – склонив голову набок, издевательски предположил мужчина.

– Я должна была ночевать у подруги. Ну… у меня строгая тетя. А точного адреса подруги не знаю, да и объяснить вряд ли смогу – я еще плохо ориентируюсь в Москве – не местная.

– Да это я уже понял, – ухмыльнулся Олег. Шпилька попала в цель: замечание прозвучало, как оскорбление. Я закатила глаза.

Черт с ним! И зачем я вообще терплю его насмешки? Посмотрите-ка, такой умный и приличный дядя, а на молоденьких девочек-то заглядывается.

Но связываться с ним не было ни сил, ни желания. Поэтому я проигнорировала выпад.

– В Свиблово вези, – холодно отдала распоряжение, закинув телефон в сумку.

Пусть меня ждет хорошенький разнос от крестной, но еще хотя бы полчаса в столь претенциозной компании и мое эго будет уничтожено. Олег, видимо, обалдел от такого пафосного распоряжения с моей стороны. У него на лице было написано: « А ты, случаем, не охренела ли?».

Может, и охренела, но его колкие замечания и насмешки достали.

Отворачиваюсь к окну, закрываю глаза, прислонившись разгоряченным лбом к холодному стеклу. Так хорошо. Вдыхаю глубже. Запах кожи и какой-то хвои звучит ярче, насыщеннее. Наверное, теперь этот аромат будет ассоциироваться с этой ночью: такой странной, непонятной и будоражащей.

Я мечтательница. Наивная девчонка, верящая в чудеса. Пытаюсь казаться циничной, делая вид, что происходящее для меня обычная ситуация. А на самом деле отчаянно надеюсь, что, возможно, будет как в каком-нибудь романе: притяжение, любовь и вся фигня. Самое смешное – пусть он делает вид, что не при делах и ему вообще пофиг, но ведь мы оба знаем, чего он хочет, иначе меня бы здесь не было.

Некоторое время мы ехали в тишине. Я старалась смотреть на дорогу, хотя до зуда в каждой клеточке хотелось повернуться и что-нибудь сказать.

– Обиделась что ли? – небрежно поинтересовался Олег через некоторое время. Я чуть повернула голову и замерла, встретившись с его взглядом. Сердце екнуло, где-то в горле встал ком, но я и виду не подала, что так бурно реагирую на этого мужчину. Вскинула вызывающе бровь и усмехнулась.

– С чего бы? Ты мне вообще до лампочки.

–Я бы на твоем месте придержал язык, а то отправишься сейчас пешком, – с ленцой парировал он.

Я обалдела. Ничего себе заявления. А ты не попутал ничего, дорогой? Меня аж затрясло от злости. Считает, что будет меня поливать, а я буду молча глотать и поддакивать? Ага, харя треснет!

Зажравшийся ушлепок! А ведь в первую встречу таким интеллигентным казался.

Кажется, надо креститься, Яночка. Послать бы его сейчас на три веселых, и дело с концом, но я пасую. Меня от одного его недовольного взгляда уже пробирает. Есть в этом мужчине что-то такое неуловимое, что заставляет держать себя в руках, соблюдать субординацию. Да и просто не могу так себя повести – боюсь что-то испортить, хотя по сути нечего. Вот сволочь! Даже нагрубить ему как следует не получается!

И все же на последние его слова не могу не ответить.

– Мне совершенно без разницы, как бы ты поступил на моем месте. Я буду говорить то, что считаю нужным. И пешком в любом случае вряд ли придется добираться. Будь уверен, без сопровождения не останусь, – огрызнулась я. Он несколько минут изумленно на меня смотрел, а затем заулыбался. Только какая-то нехорошая, зловещая получилась улыбка, но я не отвела взгляд.

– О, не сомневаюсь, что не останешься, – сыронизировал Олег, красноречиво взглянув на мои ноги. Я закатила глаза, а он продолжил. – Не забывай, сопровождающие разные попадаются.

– Неужели?! – язвительно хохотнула. – Интересно, и в чем разница, если у каждого на уме только одно? – выпалила на одном дыхание, иначе бы не хватило смелости.

Гладышев сдержанно улыбнулся, но ничего не сказал. Я же не знала, что думать, пока он не разразился смехом. Это смутило меня, краска прилила к щекам. Вообще-то все должно было быть наоборот. Но либо многоуважаемый Олег Александрович какой-то непробиваемый, либо я слишком «зеленая» и ни черта не понимаю.

– Мда…– просмеявшись, подвел он какой-то неясный мне итог.

– Что? – раздраженно откликнулась, почувствовав его пристальный, изучающий взгляд, в котором затаилось что-то такое не совсем мне ясное.

– Да ничего. Смешная ты и маленькая еще, – улыбнулся он искренне. Мое сердце пропустило удар, и в то же время я почувствовала азарт.

Маленькая? Ну что ж, посмотрим, действительно ли ты так считаешь.

– Сверни, пожалуйста, вот здесь, – попросила я, заметив поворот во двор тети Кати.

Он кивнул молча. Меня охватило волнение с нотками страха. Смогу ли я решиться на последний шаг? Хотя, с другой стороны, что мне терять?

На автомате указываю, где затормозить и осторожно бросаю взгляд на Олега. Он поворачивается, встречаясь со мной взглядом, и меня будто током прошибает. Каждый нерв натянут до предела, где-то в области диафрагмы возникает тугой узел. Как загипнотизированная смотрю на этого мужчину и не могу оторваться. Растворяюсь в его небесных глазах и забываю обо всем. Хочу ощутить его: коснуться, обнять, разобрать на детали. Нуждаюсь в нем в эту минуту, как в воздухе. Сумасшедший момент, какой-то нереальный, но я понимаю, что он, возможно, один такой единственный и хочу им воспользоваться. Не потому, что мне необходимо доказать, что я ему нравлюсь, точнее он меня хочет. Нет. Мне самой это сейчас нужно.

Его взгляд скользит по моему лицу и останавливается на губах. Я боюсь даже дышать. Поддаюсь вперед. Ближе, ближе.… И словно перехожу какую-то невидимую черту, за которой начинается то самое пресловутое личное пространство. Кровь приливает к коже, чувствую едва уловимый, горький аромат, но в тоже время такой мягкий, обволакивающий, нежно затягивающий в свои сети. С каждым сантиметром запах парфюма все ярче, насыщеннее. Приятно ласкает обоняние, наполняет ощущением уникальности, потому, что только будучи так близко, можно узнать, как пахнет этот мужчина.

Я дрожу от волнения и страха, что сейчас он оттолкнет меня. Но Олег лишь наблюдает, как я наклоняюсь к нему, приближаюсь к его плотно сжатым губам. Облокотившись на панель передач, касаюсь грудью его плеча. От этого разливается жар по всему телу, словно тягучий шоколад тает во рту, вызывая мимолетное наслаждение и неизменное – «хочу еще». Сердце тарабанит так, что кажется, будто его звук слышен не только мне, но и Олегу – отчего становится неловко. Бешеное тук-тук и шелест прерывистого дыхания – симфония возбуждения моего непокорного тела, звучащая в этой натянутой тишине громче любого крика. Ласкающая слух, вызывающая какое-то предвкушение, когда к этому примешивается глубокий вдох Олега. Его горячее дыхание обжигает мои губы. Чувствую аромат кокоса и мяты – он неуловимо оседает где-то на кончике языка и дразнит, манит. Смотрю Гладышеву в глаза. Не знаю, откуда во мне столько смелости. Алкоголь ли это? Адреналин или безумное влечение? Мне все равно. Я хочу ощутить в полной мере вкус этого неприступного, и даже в эту минуту насмешливого, мужчины. Хотя помимо смешинок в его взгляде присутствует что-то еще неуловимое, опасное… Осторожно касаюсь его, словно выточенных из камня, четких губ, продолжая при этом смотреть в глаза. Это так чувственно и волнительно, что пульс зашкаливает. Я не понимаю происходящего, но мне нравится быть инициатором, нравится огонь возбуждения, смешанный со страхом и текущий по моим венам. Он наполняет каждую клеточку тела нетерпением. Схожу с ума от этого контакта. Поцелуем сложно назвать то, как я исследую его губы. Они такие гладкие, твердые и горячие.

– Ты вкусный, – шепчу между легкими прикосновениями. В ответ короткий смешок.

– Не могу того же сказать о тебе. Облизывать пепельницу не доставляет мне совершенно никакого удовольствия.

Я замираю. Его едкая реплика, как ушат холодной воды. Обидно до слез. Хочется провалиться сквозь землю, но это слишком предсказуемо. Да и Олег Александрович, наверняка, такой реакции и добивался. Энергетический вампир. Он прям кайфует, когда стебется надо мной.

– Е-мое, какой же ты зануда! Хотя…старость – не радость, наверное, – парирую, отстраняясь и тяжело вздыхая, а на самом деле едва сдерживая слезы.

Кошмар, такой конфуз! На Олега даже не смотрю, вообще видеть его больше не хочу, поэтому начинаю суетливо поправлять вещи и искать сумку. За несколько секунд быстро собираю волю в кулак. Не хватало еще тут расплакаться перед этим моральным чудовищем. Когда поднимаю голову, на моем лице красуется ядовитая ухмылка.

– Язва, – резюмирует Олег с улыбкой. Я лишь хмыкаю и сосредоточенно разглядываю свои ногти.

– Какой у тебя этаж? – спрашивает мужчина. Я удивленно смотрю на него.

– Хочешь проводить? – подначиваю его с усмешкой.

– Ну, сгораю от желания. Сама не поднимешься, что ли? – отвечает с едва уловимым подтекстом, хотя выражение лица скучающее.

– Я-то поднимусь, а вот ты… Двенадцатый этаж все же, лифт не работает, – наигранно заботливым голоском предостерегаю его и берусь за ручку двери, чтобы выйти. Сил моральных и физических не осталось. Выжал до нитки.

– Свет включи, как дома будешь, – кидает он вслед в своей этой грубоватой манере, как будто я мусор под его ногами. Меня бесит его тон, да и он меня бесит. Пуп, мать его, земли!

– Свет не включу – тетя спит. Если такой заботливый, скажи свой номер, я тебе чайку скину, – устало парировала я, вновь повернувшись к нему. Похоже, мы еще не закончили.

– Чайку? – переспросил он с таким выражением лица, будто я идиотка.

– Чайку. Еврейский звонок, – раздраженно пояснила. Но недоумение на его лице проявлялось с каждым моим словом все отчетливее, – Просьба перезвонить? – предложила я осторожно.

– Ааа, вон оно что… – усмехнулся Гладышев.

– Дошло. Наконец-то, – с облегчением закатила я глаза.

– Ну… старость не радость, деточка, – шутливо парировал Олег. Я вскинула бровь.

– На комплименты нарываешься? – пожурила я его. Олег так посмотрел на меня – типа оно мне надо, что я не стала развивать тему.

– Ну? Пойдешь провожать или дашь свой номер? Можешь не волноваться, названивать не собираюсь. Баланс не резиновый, – с усмешкой успокоила я, заметив на его лице тень сомнения. Все это было неприятно. Клянчу номер у мужика – ужас. Зачем он обосрался, спрашивается? Пусть уже идет лесом. А нет, вынь да положь, даже ценой гордости. Хотя я себя успокаиваю, что всего лишь предлагаю варианты и ничего более.

Именно так, Яночка, именно так.

– Ну, записывай, – видимо, он решил не париться, если что есть черный список.

– Ручку дай и листок, телефон-то сел.

Олег цокнул и покачал головой. Я хихикнула. Дурацкая такая ситуация. Все могло быть гораздо проще, если бы я просто включила долбаный свет. Но я не хочу, чтобы тетя Катя увидела меня в таком виде, да еще каким-то образом узнала, что я приехала не на такси.

– Вляпался же! – воскликнул мой провожатый с досадой скорее сам на себя, наклонившись к бардачку в поисках ручки. И тут его рука коснулась моего бедра. Холодные пальцы обожгли мою кожу, посылая разряды по всему телу. Внизу живота оборвалось, а сердце замерло на мгновение. Олег же сделал вид или действительно ничего не заметил.

Вы знаете, у меня совершенно нет никакого сексуального опыта, но почему-то я уверенна, что даже имей я его, этот контакт все равно был бы для меня эротичнее в сотни раз. Просто осознание, какое-то понимание того, что Олег, пусть и случайно, прикоснулся ко мне, мимолетно скользнул, вызывает во мне бурю. Боже, что же со мной было, если бы он наплевал на мой возраст? Я вдруг отчетливо представила, как его рука скользит по моему бедру все выше и выше, забирается под платье и…

– Держи, – вырывает меня из моих фантазий чуть хрипловатый голос.

Я испуганно смотрю на Олега и краснею, заметив его взгляд, направленный на мои ноги, которые я чуть расставила. Сглатываю ком в горле и, натянуто улыбнувшись, тараторю;

– Отлично. Если не скину чайку, эм, смс-ку, то можешь меня спасать.

– Непременно, – отзывается, скривив губы в ироничной ухмылке.

– Ага, чао, – махнув ему, выхожу из машины. Быстрым шагом иду к подъезду, ощущая каждой клеточкой пристальный взгляд. До зуда хочется обернуться, но я сдерживаю себя.

Как я добиралась до своей комнаты лучше не рассказывать. Однозначно квартирным вором мне не стать никогда в жизни. Мало того, что в темноте я была подобна кроту, так еще, как назло, натыкалась на все, что можно и нельзя. Как еще тетя Катя не проснулась, не понимаю. Хотя, когда проходила мимо ее спальни и увидела, что она спит не одна, этот вопрос как-то отпал. Я присвистнула и пошла дальше. Не знаю, как крестная отнесется к моему появлению, учитывая, что она старалась не афишировать своего любовника, но теперь уже поздно об этом думать. Пока же я рада, что не попалась в своем боевом раскрасе. Как только захожу в гостиную, сразу же ставлю телефон на зарядку. Быстренько переодеваюсь и выбегаю на лоджию. Машина Олега еще стоит.

Это открытие приятно согревает душу. Я расплываюсь в какой-то глуповатой улыбке. Если честно, я не верила, что он будет ждать, а теперь хочется танцевать от необъяснимой радости.

Подбегаю к телефону, включаю его и быстро вырубаю звук. Слава Богу, успела. Потому что тут же начинается прорва сообщений и пропущенных звонков от Лерки и мамы. Игнорирую их и строчу сообщение:

«Я дома».

Хочется еще чего-нибудь добавить, но не знаю, что.

«Рад!» – приходит лаконичный ответ.

Мое сердце колотится в ожидании хотя бы пожелания спокойной ночи, но проходит минут десять, а телефон по-прежнему молчит. Снова выхожу на лоджию и вижу, что двор опустел. Сразу как-то тоскливо и одиноко. Вдыхаю холодный воздух, любуюсь предрассветным небом, сжимая в руке сотовый. Надо бы позвонить Лере, но решаю это сделать после того, как умоюсь. В ванной со мной разве что инфаркт не случился, когда я увидела себя в зеркале – то еще зрелище. Проститутки отдыхают в сравнении со мной. Немудрено, что Олег Александрович не утруждал себя вежливостью. Мда… Становится неловко и не по себе. Хочется как-то повлиять на ситуацию, оправдаться.

Возвращаюсь в комнату, ложусь в постель. Прохладное белье приятно ласкает уставшее тело. Уже по памяти набираю номер телефона Олега и пишу еще одно сообщение:

«Ты спишь?»

В животе образуется тугой узел, пока жду ответ. Кусаю губы, сверля дисплей телефона. С каждой минутой мне все хуже. Зачем я написала? Ведь обещала, что не буду навязываться. Но тут вибрация извещает меня об ответе. Верите, нет, но после такого нетерпеливого ожидания, я не сразу бросилась читать. Напротив, смотрю на экран и тяну время. От этого мужчины можно ожидать чего угодно – он церемониться не будет. И хотя я себя настраивала подобным образом, но прочитав его грубое «Что хотела?», все же растерялась.

Запихав обиду поглубже, написала то, что должна была сказать с самого начала:

«Забыла поблагодарить за щедрые чаевые. Уж не знаю, за что и знать не хочу, но столько мне еще не давали. Я была впервые рада за несколько месяцев. Спасибо за это!»

Прочитав еще раз сообщение, стала колебаться, а стоит ли отправлять. Как-то слишком откровенно получается. Но мне кажется, что за один вечер было слишком много фальши – я устала от игры.

Отправляю сообщение и откладываю телефон. Ждать ответ, наверное, нет смысла. Да и что он может сказать?

Закрываю глаза, чтобы хоть немного поспать, но вновь слышу вибрацию.

Сердце гулко стучит, а руки трясутся. Черт бы побрал это дурацкое состояние! Никогда не думала, что буду так волноваться из-за какого-то сообщения.

« Тебя не поймаешь: то грубишь, то прямо сама вежливость. Спать ложись, а то тебя уже заносит. За чаевые не стоит благодарности – заслужила. P. S. Я бываю резок, не держи зла».

Я перечитывала это сообщение снова и снова, прижимая ладонь к губам, не в силах сдержать улыбку. Не понимаю, как это возможно, но последним предложением он поднял мое настроение до потолка. Я чувствовала радость и счастье, поэтому совершенно не думая о последствиях и не придерживаясь никаких рамок, написала:

«Ты, конечно, нозящий, но главное -ВКУСНЫЙ!»

Отправила без колебаний. Меня распирало от смеха. Ответ пришел незамедлительно:

«Спи, Чайка!»

Чайка?

Стало смешно, но прозвище мне понравилось. Подходит. Чайки ведь дерзкие птицы, хоть меня и окрестили не в их честь. Что ж, тогда и Гладышев получит свою кликуху.

Расплываюсь в довольной улыбке и отсылаю последнее сообщение:

«Спокойной ночи, Вкусный Зануда!))»

Убираю телефон под подушку, зная, что ответа больше не дождусь. С улыбкой на губах засыпаю.

Но поспать мне не удалось; не успела уснуть, как телефон начал настойчиво вибрировать. Некоторое время я его игнорировала, но после стало ясно, что это бесполезное занятие– кто-то не успокоится, пока не отвечу.

-Я сплю!-раздраженно прошипела в динамик.

-Где и с кем, Токарева? Ты хоть знаешь, что я тут как идиотка носилась по всему клубу в поисках тебя?– орала в трубку подруга.

-Гельмс , не ори! Я дома. Все нормально.

Лерка разразилась отборным матом.

-Токарева, ты блин… Почему не позвонила-то?

-У меня труба села.

-А как ты доехала? –уже более спокойно спросила подруга.

-Олег Александрович подбросил, –отозвалась невозмутимо, хотя знала ,что сейчас начнется допрос. Наверное, проще было сказать, что на такси.

-Что за хрен?– воскликнула подруга так, что ее было слышно на всю комнату.

-Да тише ты. Никакой он не «хрен»!-шикнула я на нее.

-А что разбудить боишься?– подколола Лерка.

-Дура. Я дома, -засмеялась я.

-Да этот твой Олег Александрович милый парень и просто душка; вызвался спасти юную деву из чертога разврата и греха.

Я захохотала, уткнувшись в подушку.

-Гельмс, заткнись! Я сейчас тетю Катю разбужу. И он не «милый» и уж тем более не «парень». –пробубнила я, все еще смеясь.

-Подожди, так это тот блондин что ли?

-Ну.

-Капец! Вот где в жизни справедливость?!– возмутилась Лерка.

-В смысле?– не поняла я ее претензий.

-А в том смысле, что не успела еще Москву даже толком узнать, а уже отхватила себе красавчика на Кайене.

-Вообще –то на Рендж Ровере. –подлила я масла в огонь, едва сдерживая смех над причитаниями Лерки.

-Тем более! –взорвалась она и продолжила с еще большим энтузиазмом. – И вот так всегда: понаедут тут, растащат всех приличных мужиков, а нам потом шиш с маслом. Гнать вас надо в шею обратно в ваши колхозы; коровам хвосты крутить.

-Пошла ты, москвичка хренова! Я коров –то пару раз в своей жизни видела. И вообще ты там по своему студентику умирала, вот и умирай, а мужиков на Кайене оставь нам – колхозница, -огрызнулась я.

Тоже мне , блин, столичная фифа!

– У меня только один вопрос. В чем ваш секрет? –просмеявшись, спросила Лерка.

-Ага, так я тебе и сказала, конкуренток без тебя хватает, знаешь ли. Лови в своем прудике рыбок, а я в своем, – тактично послала ее и засмеялась, при этом задумалась над вопросом и стало горько.

Нет никакого секрета. Только будучи шалашовкой, которая не заморачивается ни приличиями, ни моралью, можно подцепить «мужика на Кайене». Ну, а как иначе? Думаете, интересует какого-то толстосума ваша душевная организация? Ага, как же! Для разговоров и серьезных отношений у него полно баб из своего круга. Как в той же Москве, которая слезам не верит ; «…Здесь живут дипломаты, художники, артисты, поэты и практически все они мужчины. Понимаешь?

-Нет.

– А мы – женщины.

-А…Ну, а мы-то им зачем нужны? У них свои женщины есть.

-А мы не хуже ихних.»

Не хуже-верно, может, даже лучше некоторых. Но, тем не менее, привлечь внимание можем только доступностью, а там уж как получится. Я вот, дура, верю, что получится что-то хорошее.

-Ян, ты вообще меня слушаешь? –возмутилась Лерка, я оторвалась от своих мыслей.

-Да спать хочу. –выкрутилась.

-Ну, ладно, спи. Я на этой недели достану студень, позвоню. Ты не теряйся.

-Окей.

-Сладких снов о Саныче, –хохотнула Гельмс, я улыбнулась.

-Спасибо, тебе тоже о твоем студентике.

-О, я потом не усну. Видела бы ты его, забыла бы даже о «Кайене».

-Я о нем и не думаю, – раздраженно отозвалась. Нет, конечно, мне социальный статус Гладышева импонировал…. Ну, ладно, ОЧЕНЬ импонировал и занимал не последнее место в списке его достоинств, но он не был первопричиной, хотя … хрен его знает. Если начать разбираться и приводить доводы и факты, то можно к какому угодно выводу причалить.

-Да ладно не кипятись, знаю я, что ты у нас почти Божий одуван, -попыталась пошутить Лерка.

-Все, я спать. –устало ответила я.

-Спи.

Отключив телефон, чтобы больше никто не выносил мне мозг с утра пораньше, уснула.

Проснулась я далеко за полдень. Дома никого не оказалось, чему я несказанно рада. После бурной ночи состояние у меня было не фонтан, но кружка кофе и бодрящий душ творят чудеса. Через час я уже, как огурчик. Первым делом позвонила маме, мы немного поболтали. За месяц я так и не привыкла врать, но все же делала это более уверенно, чем раньше, только вот осадок все равно был гадкий. После, нашла в контактах «Вкусный Зануда» и засмеялась; на трезвую голову без смеха это не воспринимается. Я ему еще об этом сказала? Кошмар! Но похоже его это не слишком шокировало, так что можно не париться.

Под влиянием эмоций быстренько настрочила:

«Привет Вкусный Зануда! Ты уже проснулся? Отличного тебе дня и настроения. Не будь резок, и чаще улыбайся. Во-первых, это полезно, а в твоем возрасте пора заботится о здоровье.))) Ну, и во-вторых, у тебя красивая улыбка.»

Отправив сообщение, решила заняться домашними делами; уборкой, стиркой и готовкой. Суета хоть как-то отвлекала меня от волнительного ожидания ответа, которого так и не последовало. К вечеру приехала тетя Катя. Мы с ней поужинали, поделились новостями, позвонили маме по скайпу , посмотрели фильм и легли спать. Каждая из нас ни слова не сказала о прошедшей ночи. Я не посмела заикнуться о любовнике крестной, а она не стала акцентировать внимание на моем неожиданном появлении под утро. Меня это устраивало, ее наверное, тоже.

Сон не шел ко мне, я все время думала об Олеге. Вспоминала нашу с ним перепалку, его лицо, как оно меняется в зависимости от ситуации, каждое слово, улыбку и взгляд. В моей голове прокручивались варианты того или иного разговора; что следовало сказать, а что нет, как сказать и когда. Я разыгрывала сценарии нашей поездки. Представляла реальность, в которой Олег относится ко мне ни как к глупой, дерзкой девчонке – покровительственно и снисходительно, а как к равной, как к интересной ему, симпатичной девушке. Мечты, мечты…

Взглянув с тоской на молчащий телефон, закрыла глаза и решила выкинуть из головы мысли о Гладышеве. Все ясно, как божий день, так что не стоит питать иллюзии. Но сказать легче, чем сделать. Уснула я не сразу, продолжая думать об Олеге; где он, с кем, что делает, вспоминает ли обо мне или уже забыл? Что подумал про мою последнюю смс? Странное чувство, не дающее покоя. Хочется что-то сделать, чтобы ослабить напряжение, сковавшее душу, но не получается. Кручусь, верчусь в постели, изматываю себя, а потом добиваю, включив сопливые песни.

Я понимаю, что это глупо, я его совсем не знаю и видела два раза, и со мной он не особо любезен, но этот мужчина, как заноза впился в мои мысли и нарывает. Не могу отделаться от противного ощущения где-то в области диафрагмы, как будто кто-то сжал что-то в моей груди и не выпускает. Полночи я не могла уснуть, а потом все же усталость взяла свое.

Утро естественно было сумасшедшее ; не выспавшаяся, проспавшая на десять минут, что существенно, собираюсь впопыхах, не успевая ни зарядку сделать, ни накраситься, ни покушать. Пока одеваюсь, вдруг обнаруживаю, что золотого браслета, который подарила мне мама и бабушка на пятнадцатилетие, нет. Лихорадочно ищу его везде и всюду, перетряхивая все вещи и сумки. У меня начинается паника. Эта тоненькая цепочка была дорога моему сердцу, поэтому, когда я переворачиваю все верх дном и не обнаруживаю ее, паника перерастает в истерику. Смотрю на бардак, который развела, вспоминаю, как бабушка с мамой подарили мне подарок и слезы наворачиваются на глаза. Конечно, недорогой браслетик с подвеской для кого –то сущий пустяк, из-за которого не стоит убиваться, но для меня это, прежде всего, память, мой талисманчик. Когда находишься вдали от дома среди абсолютно чужих людей, ценишь такие мелочи.

Погода тоже не радует; небо заволокло грозовыми тучами, пронизывающий, холодный ветер пробирает до костей. Дрожа и ежась, бегу на работу в расстроенных чувствах, пытаясь по дороге вспомнить, где могла потерять браслет и к концу пути меня озаряет. Потеряла я его у Олега в машине, потому что когда облокотилась, чтобы поцеловать его , браслет еще был на мне, я его тогда поправила. Эти соображения ободряют, и настроение стремительно ползет вверх. На радостях достаю телефон, чтобы уже окончательно решить вопрос, а то неизвестность с ума сводит, но как только открываю контакты, пыл мой угасает. Как-то неловко писать, учитывая, что мне так и не ответили. Оставшийся путь до Де Марко я погружена в сомнения; написать или нет. Решаю написать, все же это важно для меня, хотя до тошноты боюсь.

Следующие десять минут были ужасны; я набирала текст и тут же стирала, считая написанное то слишком милым, то слишком сухим, то глупым и так до бесконечности. Пальцы дрожали, меня подташнивало, волнение зашкаливало. Боже, что со мной творится? Как на экзамене, ей –богу. Хотя Олег Александрович похлеще экзамена будет. Наверное, я бы так до ночи металась, но время поджимает, надо работать.

Быстро пишу очередное сообщение и перечитываю;

« Доброе утро, Олег Александрович! Спокойно– спокойно… Пардон, но я потеряла где-то у тебя в машине браслет. Он мне очень дорог, поэтому если найдешь, я буду счастлива и обещаю, больше не стану доставать. Отличного денька, не сердись.»

Вроде бы нормально. Опять начинаю сомневаться, но потом махнув на это дело, отсылаю смс и бегу к кафе. Получить штраф мне совсем не хочется, особенно сегодня, когда мои нервы на пределе. Пока переодеваюсь, постоянно посматриваю на телефон, надеясь, что получу сейчас же ответ, не хочется весь день провести на иголках, думая об этом, но увы– меня ждет очередное разочарование. Черт бы подрал этого зануду!

Гладышев, ну, почему ты такой нозящий тип?! Хотя конечно, еще рано и возможно он спит, но все равно бесит его молчание. Мог бы вчера что-то написать, хотя бы послать меня, если я его напрягаю. Нет же, молчит!

Ненавижу неопределенность –хуже быть ничего не может.

Раздраженная выхожу в зал, чтобы приняться за работу и попадаю с корабля на бал. Змеища сообщает, что сегодня мне придется взять столики Ксю, так как у нее вновь какие-то проблемы. Утешает перспектива хороших чаевых и полная загруженность, которая отвлечет меня от ненужных мыслей и нетерпения. Полдня действительно пролетают, как сон, у меня постепенно поднимается настроение, хотя все равно в свободную минутку только и думаю –ответил, нет.

К трем часам появилось время пообедать, радости моей не было предела. Наконец-то есть возможность проверить телефон. Лечу со второго этажа и тут вижу Олега, входящего в ресторан. Сердце замирает, я сбавляю скорость и не знаю, куда себя деть. Гладышев в своем неизменном образе делового мужчины; костюм, пальто, болтовня по телефону.

Смотрю на него и не дышу. Впитываю каждую черточку и чувствую, как радость наполняет сердце, и все остальное в эту минуту кажется таким незначительным.

Олег проходит мимо, даже не замечает меня, увлеченный беседой. Но это как-то не особо важно и не задевает, я просто смотрю на него и мне достаточно.

Жестом показываю Стасу, что сама обслужу клиента, забираю майкрос и втянув побольше воздуха, пытаясь хоть немного успокоится, решительно иду к столику номер два.

Олег закончил разговор и нетерпеливо постукивает пальцами по столу. Взгляд лениво скользит по залу, пока не замечает меня. Я его на физическом уровне почувствовала, словно попала в сильные объятия. Иду и мурашки бегут по коже. На моих губах расцветает улыбка и ее не омрачает даже какое-то мрачное выражение Гладышевского лица. Он хмурится, а мне хочется подойти и уже по-настоящему поцеловать его, разгладить эту складку между бровей, придающую его лицу строгость и жесткость.

-Привет! Как дела?– выдаю на одном дыхании, стараясь, чтобы голос не дрожал, пока достаю майкрос.

-Как обычно, -холодно отвечает он, сверля меня тяжелым взглядом потемневших глаз. Мне становится не по себе, но я сохраняю улыбку и так же бодро, как ни в чем не бывало, уточняю:

-Как это -« как обычно»?

-Как я всегда заказываю, –грубо парирует Олег, отчего я растерялась. А он добивает, раздраженно добавляя,– не первый день работаешь, пора бы уже и выучить предпочтения постоянных клиентов.

Застываю истуканом, а непонятная боль выстрелом пробивает грудь, обжигает глаза слезами обиды и унижения. Сглатываю тяжело и не могу отвести взгляд от него такого невыносимо красивого и жестокого. Щелкаю по небу языком, а в виске пульсирует : « Не смей плакать, не смей! Только не при нем.» Смотрю на него пристально, пытаясь найти хоть каплю сожаления, но натыкаюсь на стену равнодушия.

-Долго собираешься так стоять? Не трать мое время, иначе чаевых не получишь, –контрольный выстрел без тени сомнения и жалости.

Что я тебе сделала? Зачем так грубо? –спрашиваю его взглядом, но он лишь приподнимает бровь, как бы поторапливая меня, всем своим видом показывая, что его терпению приходит конец.

Соберись, Токарева, соберись, ты просто официантка, а он просто клиент. Тебе каждый день грубят. Соберись!

Прикусываю дрожащую губу, пытаясь совладать с собой и охрипшим от поступающих слез голосом шепчу;

-Хорошо, ваш заказ будет готов в течение получаса.

Резко разворачиваюсь, и иду, словно сомнамбула, уставившись в одну точку на противоположной стене. Все плывет, как в тумане. Руки дрожат, в глазах печет, как будто песок разъедает их.

Да, Олег Александрович– вы мастер ставить людей на место, только стоило ли так жестко? И кого-глупую девчонку?

Делаю все на автомате. А вообще хочется скрыться в подсобке и не выходить, пока ресторан не опустеет. Мне кажется, что каждый присутствующий был свидетелем моего унижения. Но смалодушничать не могу себе позволить; во-первых, не стоит смешивать работу и личное, а во-вторых, показывать, что меня задело. Я просто официантка, он просто клиент, а тот вечер –небольшое приключение, мимолетное помутнение рассудка, которое нужно забыть.

Несу поднос с его заказом и как мантру повторяю про себя ; «Мне все равно, абсолютно, совершенно пофиг!»

Подхожу, Олег разговаривает по телефону, что меня радует. Посматриваю на него, хотя это какая-то пытка. Его смех бесит. Понимание, что ему плевать, а я едва сдерживаю слезы, сильно бьет по самолюбию. Мне до слез обидно, но я продолжаю раскладывать приборы перед ним, я же сильная девочка. Сильная девочка, у которой болит душа.

-Что-то еще?-задаю дежурный вопрос ничего не выражающим голосом.

-Да, -закрыв динамик телефона, отвечает он мне.

Я вопросительно приподнимаю бровь, в ожидание пояснений и они тут же последовали.

-Не пиши мне больше ни просто так , ни под заезженными предлогами. Тот вечер-недоразумение, не стоит придавать ему какое– либо значение, – его слова были подобны отрезвляющей пощечине, такие покровительственные, что мне стало невыносимо мерзко.

Гнев и злость затопили, прежде всего, на саму себя. Дура, что ты молчишь? Тебя унижают, а ты словно язык проглотила! Соберись и пошли этого урода на хрен с его «недоразумением» и «предлогами».

Напяливаю на лицо свою любимую маску «отвязной девки» и с усмешкой парирую;

-Остыньте, Олег Александрович, не наивная чукотская леди, так что никаких особых значений и предлогов. По-моему, это ты чего-то там навертел из-за одной смс-ки. Подумаешь, пожелала хорошего дня, что в этом особенного? А браслет я действительно потеряла, и если найдешь, верни, будь добр. Надеюсь, все, а то мне работать надо?

-Счет принеси,– невозмутимо отдает он распоряжение, как будто я ничего до этого ему не сказала. Сжимаю челюсти крепче. Терпи, Янка, терпи! Обслуживающий персонал все стерпит, верно?.

Киваю ему и ухожу. Спускаюсь на кассу, прошу у кассира счет, а Стаса отнести его. Видеть равнодушную рожу Гладышева больше не могу.

Иду в подсобку. Прислоняюсь к приоткрытой двери черного входа и чувствую осеннюю прохладу. Вдыхаю, но не получаю кислород, боль унижения сковывает, держит в своих тисках и не дает дышать. Так плохо, что хочется просто исчезнуть, убежать от сюда далеко-далеко, домой, к маме, которая убережет меня от ошибок и «недоразумений». Пытаюсь отвлечься, но не получается. Правильно кто-то сказал; « Можно закрыть глаза на то, что видишь. Но нельзя закрыть сердце на то, что чувствуешь.» А я чувствую сильнейшую обиду, вкупе со злостью. В голове только единственный вопрос; «Почему?». Почему он повел себя, как мудак? Не понимаю, а впрочем, и не хочу понимать, пусть катится ко всем чертям!

Я хорохорюсь, а у самой слезы текут по щекам, и я не пытаюсь их остановить, напротив, еще больше травлю душу воспоминаниями. Прокручиваю в голове каждое уничижительное слово, взгляд и жест. Да и вообще свое положение. Наверное, я мазохистка.

Не знаю, сколько так стояла и жалела себя, но вышла покурить наш повар по горячим блюдам, и я взяла себя в руки, хотя это было не легко. Но я нашла способ-попросила сигаретку и потихонечку глотая дым, привела свои нервы в порядок. На душе было погано, и с каждой затяжкой ноющее чувство разрасталось. Слез больше не было, только разочарование и апатия. Докурив сигарету, принялась еще за одну. Надя, посмотрела на меня обеспокоенно.

– Что-то случилось, Ян?-спросила осторожно.

Я усмехнулась, затянулась так, что дыхание перехватило и слезы навернулись на глаза. А потом охрипшим голосом прошептала, медленно выпуская дым;

-Да нет… просто «недоразумение».

-А, ну, не переживай, наладится. Как говорится, всё всегда заканчивается хорошо. Если все закончилось плохо, значит, это еще не конец, так что не хандри, –похлопала она меня по плечу. Я невесело хмыкнула и кивнула.

Нет, уж это конец, хотя какой «конец», учитывая, если не было начала?!

-Янка, я тебя обыскался, ты че здесь застряла?– раздался за спиной голос Стаса. Закатываю глаза и делаю последнюю затяжку. Пора на каторгу.

-Куришь?-вскинул он ошарашенно бровь, остановившись напротив меня.

-А что? Ты тоже не любитель «пепельниц»?-поинтересовалась иронично, выбрасывая сигарету.

-В смысле?-нахмурился он, глядя на меня непонимающе.

-Забей, -отмахнулась я с тяжелым вздохом. Не хватало еще на Стасе срываться. –Пойдем пахать,-улыбнулась краешком губ, подхватив его под руку. Стас посмотрел на меня пристально, хотел что-то сказать, но потом передумал и, улыбнувшись тоже невесело, согласился;

-Пойдем.

-Как насчет выходных, все в силе? Развеем скуку и …грусть?-как бы между прочим поинтересовался он, когда мы вышли в зал.

Мне стало смешно. Стас просто гуру подходящих моментов, но тем не менее, будучи в подавленном состояние, я решила, что мне действительно нужно развеяться, поэтому согласилась.

-Ну, давай, развеем. Москву мне покажешь, а то уже третий месяц здесь живу, а нигде толком не была.

-Отлично. Тогда оставляй среду свободной. –подмигнул он мне и занялся работой. Я последовала его примеру. Оставшиеся полдня прошли на автопилоте. Я отключила эмоции и просто механически выполняла свою работу, стараясь не смотреть в сторону второго столика– мою Голгофу. Когда рабочий день подошел к концу, Стас, как обычно, вызвался меня провожать, я не возражала. Мне необходима была компания, чтобы не погрязнуть в дурацких мыслях и рассуждениях о превратностях судьбы.

Стасик всячески старался поднять мне настроение и ему это удалось, я смеялась до слез, слушая его байки. Вообще он милый, остроумный парень, если откинуть предвзятость, с которой я к нему относилась все эти месяцы. Не то, чтобы я вдруг решила утешиться или реанимироваться свою гордость за счет Стаса, просто перестала заморачиваться.

По дороге купила себе пачку сигарет, зная, что дома буду грузиться. Глупо, конечно, в моем возрасте приобретать подобные привычки, это больше подростковая тема, но меня пускание дыма успокаивает.

Стас не стал комментировать мои действия. И правильно. Я бы и сама себе не объяснила, отчего так обидно; уязвленное ли самолюбие или что-то еще ?

Вечер прошел, как обычно, а ночь мучительно; я не могла уснуть, прокручивала раз за разом прошедший день. Курила украдкой, смотрела на звезды, слушала сопливые песни. В страданиях есть особая прелесть.

Последующие дни до среды были похожи на нудное кино. Я пребывала в амебном состояние и подавленных чувствах. Олег за эти четыре дня ни разу не появился в ресторане. А я ждала и даже скучала. Вот не дура ли? Все время думала о нем. Прям какая-то напасть. Открывала, порой, контакты в телефоне, сверлила взглядом «Вкусный Зануда», думала, что надо бы удалить, но почему-то не могла. За эти дни пришла к выводу, что не стоит раскрываться людям, даже на секунду ; ни в едином жесте, взгляде и слове. Никакой искренности, никаких порывов души. Дистанция и маска. Так спокойней. Если бы я не написала ему ту смс, не было бы так унизительно и больно. Наверное…

Единственная хорошая новость за эти дни ; Лерка достала пропуск и теперь я могу тренироваться в зале при институте, поэтому пришлось отказаться от полного рабочего дня, но я даже рада, поперек горла стоит Де Марко. Да и тренировки важнее.

Среда наконец-то наступила. Надо признать, что я ее ждала. Надоела работа, действительно хотелось хоть немного развеяться.

На сборы у меня ушло немного времени. Оделась я просто; черные шорты, колготы цвета мокрый асфальт, серый джемпер и косуха, из обуви тяжелые армейские ботинки-отголосок подростковых заскоков; в десятом классе у меня был период милитари. Макияж неброский; просто выровняла цвет лица, подкрасила ресницы тушью и губы прозрачным блеском. С прической решила не парится, распустила волосы, давно я их не отправляла в свободный полет. Достали эти шишки, да хвосты.

Тетя Катя одобрила мой образ, и с ее благословения я отправилась на встречу с «Леркой». Да, я опять солгала, но иначе предстоял долгий разговор, а мне только этого не хватало.

Было, конечно, неловко от вранья, но когда я обнаружила Стаса на байке, мысли об этом улетучились.

-О, боже. Мы что на этом поедем? –со смехом поинтересовалась я, подходя ближе.

-Привет. Ну, да. Ты очень кстати нарядилась, прям, как чувствовала. Отлично смотришься, – ответил он с улыбкой, оглядывая меня с головы до ног, я ответила ему тем же, и едва не покатилась, вспомнив подходящую к его образу песню: « У него очки Ray-Ban, и штаны заужены. Он забавный уеб*н, в голову контуженный…»

На самом деле, Стасон выглядел отлично, эдакий Марио Касас из «Три метра над уровнем неба», но я уже смотреть на него без смеха не могла. К счастью перспектива сесть на мотоцикл отвлекала. Я немного побаивалась, о чем и сообщила Стасу, когда он протянул мне шлем.

-Если честно, страшно. Я первый раз на мотоцикле поеду. Это твой?

-Нет, друга. Не ссы, с нашими пробками особо не разгонишься. Ты главное– не думай о том, сколько и чего можно переломать, если свалишься, –подмигнул он. Я засмеялась.

-Мда, утешил, –прокомментировала, садясь позади него и вцепившись мертвой хваткой, когда мы сорвались с места и помчались, по моему мнению, с бешеной скоростью.

У меня сердце чуть от ужаса не разорвалось. Как я еще не заорала, не ясно. От страха только и смогла, что зажмурить глаза и, прижавшись щекой к спине Стаса, не дышать. Он же смеялся надо мной.

В какой-то момент напряжение немного спало, я открыла глаза и действительно начала получать удовольствие. Холодный ветер ласкал мое лицо. Город, как калейдоскоп картинок мелькал у меня перед глазами. Убойная доза адреналина разнеслась по крови, вызывая эйфорию. Мне хотелось смеяться и кричать от этих улетный ощущений. Уже даже экскурсия потеряла свое значение, хотелось только колесить по городу и наслаждаться ветром, скоростью и столичными видами. Но Стасик не позволил мне отвертеться от знакомства с Царицыно, где мы провели чуть ли не весь день, бродя по заповеднику, увлеченные болтовнёй. А когда проголодались, Стас предложил пообедать в «Double B» в Останкино, мы как раз собрались посетить Останкинскую башню, посмотреть с нее на вечерний город.

Настроение у меня было чудесным, со Стасом не приходилось скучать: он постоянно шутил, смешил меня разными историями из жизни, так что свидание, можно сказать, удалось.

В кофейню мы в буквальном смысле ввалились, загибаясь от смеха. Я опиралась на Стаса, задыхаясь и вытирая слезы. Все посетители смотрели на нас, но я ничего не замечала вокруг, мне было слишком весело.

-Что будешь?– спросил Стас, когда мы сели за столик. Я втянула аромат кофе, которым была пропитана кофейня, и блаженно закрыв глаза, ответила;

-Гляссе и … тирамиссу.

Захотелось вдруг попробовать, что за зверь этот десерт. Внутри вновь неприятно кольнуло, но я отмахнулась от ощущения.

-Тебя еще не тошнит от кофе?

-Нет, его запах –это единственная приятная вещь в нашей работе, – усмехнулась я, Стас понимающе улыбнулся. Подошел официант, мы сделали заказ, а потом я заметила, что мой коллега смотрит как-то настороженно в другой конец зала.

-Ты чего? –спросила, ткнув его в бок.

-Да просто вон там один из наших постоянных. Так странно на нас посмотрел. Мне даже не по себе стало, –отозвался Стас таким голосом, как будто рассказывал какой-то ужастик на ночь, а потом для наглядности поежился.

Я вновь засмеялся только громче, чем обычно. Пульс же участился. Меня кинуло в жар, а диафрагму свело. Я словно кожей почувствовала пристальный взгляд. Казалось, что он проникает под одежду и видит насквозь.

Не выдерживаю и осторожно поворачиваюсь. Смотрю в голубые глаза: взгляд ленивый, оценивающий. Сердце ухает с огромной высоты, становится душно. Не знаю, как мне хватает сил сохранять безразличие на лице, когда хочется сразу же отвернуться и уйти отсюда, но я заставляю себя держать удар: не отвожу взгляд, нагло осматриваю Гладышева с усмешкой на губах, а потом встретившись с ним глазами, приподнимаю бровь, как бы спрашивая ; « Какого черта уставился?».

Он подносит к губам чашку с кофе, и едва заметно усмехнувшись, медленно делает глоток. К нему обращаются с каким-то вопросом его спутники, он лишь кивает, а затем начинает в наглую раздевать меня глазами, от чего я дрожу. А он, словно знает об этом, вальяжно откидывается на спинку дивана и вновь делает глоток, насмешливо мне подмигнув.

Этот жест отдается жаром во всем теле. Я раздраженно отворачиваюсь.

Что за игры, мать его? Сначала посылает, а теперь сидит забавляется. Ну, нет, я не позволю ему испортить такой замечательный день. Хотя надо признать, мне нравится данная ситуация. Она вызывает какое-то извращенное удовольствие. Хочется показать, что чихать я хотела на этого напыщенного придурка.

И именно это демонстрирую, напропалую флиртуя со Стасом, хотя понимаю, что это нечестно по отношению к нему, но не могу остановиться, чувствуя взгляд Гладышева. Все кажется каким-то сном, который пролетает с сумасшедшей скоростью, отчего я не успеваю ничего обдумать. Каждое слово, взгляд и действие на эмоциях и порывах. Где –то там говорю себе, что надо остановится, просто успокоится, но не получается. Игра в веселую, раскованную кокетку Яну продолжается, пока не раздается сигнал телефона, извещающий о новом сообщении. Достаю сотовый и забываю, как дышать, увидев от кого смс.

Руки дрожат, когда открываю сообщение, а потом у меня разве что челюсть на стол не упала от очередного распоряжения:

« Заканчивай быстрее и выходи на парковку, поищешь свой браслет.»

Я несколько раз перечитывала, не в силах поверить. Меня затрясло от злости. Да что он там о себе возомнил?! С чего вообще взял, что щелкнет пальцами, и я как комнатная собачка за ним последую, виляя хвостиком?!

Резко обворачиваюсь, чтобы… не знаю, что сделать. Впрочем, у меня на лице написано все, что я думаю о нем и его предложениях, но Гладышев и его компания о чем-то весело переговариваясь, идут к выходу из кофейни.

-Все нормально? –спрашивает Стас, когда я чертыхнувшись, поворачиваюсь к нему.

-Да, -киваю и допиваю залпом оставшийся кофе. Внутри кипит от гнева. Хочется высказать все в лицо этой скотине. Хватаюсь за телефон, но тут же откладываю. Не дождется! Сам же сказал, чтобы я ему больше не писала. Пусть торчит там– на парковке и ждет у моря погоды. Ему полезно.

Решаю, что проигнорирую эту мерзкую выходку. Хотя стыдно признаться, но меня рвало на части. Мы пошли на экскурсию, а я думала, что возможно упускаю свой шанс, но, слава богу, тут же одернула себя. Какой шанс, Яна? Очнись!

Да, мне безумно, до ломоты хотелось все бросить и бежать на эту долбанную парковку, и возможно, я бы так и сделала, если бы этот мужчина не относился ко мне, как к половой тряпке. Ему ведь даже наплевать, что возможно я с другом или братом, и что мне важна эта встреча. Разве девушке, которую уважают, бросают, словно собаке кость, предложение махнуть?

Вновь горько, будто проглотила огромную порцию дерьма.

Смотрю на вечернюю Москву, на миллионы огней, все расплывается от слез. Очередное сообщение лишь подливает масло в огонь.

«Долго тебя ждать? Я, кстати, нашел твой браслет. Иди, забирай.»

Ну, надо же, потрудился. В задницу себе его засунь!

Гнев накрывает с головой. Я настолько зла, что даже новость о браслете не вызывает никакой радости и желания забирать его тоже нет, поскольку придется контактировать с этим ублюдком.

Нет уж, спасибо! С потерей цепочки я уже смирилась, а вот себя терять не хочу.

Поэтому отключаю телефон и убираю в карман. Через полчаса, прошу Стаса отвезти меня домой, Гладышев наверняка уехал, так что можно уже выйти отсюда. Хватит на сегодня впечатлений. Но каково же было мое удивление, когда на парковке я заметила машину Олега. На меня аж ступор напал, однако, я быстро пришла в себя и решила, что самое время спустить этого придурка с небес на землю.

Поэтому, не обращая внимания на раздавшийся за спиной раздраженный, как мне кажется, гудок клаксона, спешу следом за Стасом к мотоциклу.

-Это тебе? –удивленно спрашивает Стасик, оглядываясь и видя, что кроме нас на парковке никого.

-Вряд ли, –невозмутимо парирую я, застегивая шлем и садясь на мотоцикл. –Ну, поехали. –поторапливаю его. Меня трясет от волнения. Боже, что я творю? Подобные игры с такими, как Гладышев наверняка опасны. Мне этот номер просто так не пройдет, в этом я почему-то уверена.

Хотя какая, к черту, разница?! Как он ко мне, так и я к нему!

Поэтому, когда проезжаем мимо его машины, завожу руку за спину и показываю «fuck» -выкуси, козел!