Читать книгу Выжженное королевство - Полина Ли - Страница 2

Страх. Единственное чувство, которое сопровождает меня весь путь. Мое тело мне не подчиняется. Я иду с завязанными глазами и скованными за спиной руками. Холод каменного пола пробирает до костей, а мелкие камни до боли впиваются в мои босые ноги.

Только шаги и шелест ткани мантий моих сопровождающих нарушают тишину. Сквозь полупрозрачную повязку я вижу свет огня факелов, висящих на стенах. Куда меня ведут? Найти ответ на этот вопрос в памяти мне не удаётся. Я не помню, когда меня забрали. Странно. Как можно забыть часть своей жизни? Тем более недавние события. Вчера я легла спать в своей кровати, а очнулась… здесь.

Кто-то открыл дверь. Большинство дверей в замке старые, петли жутко скрипят. В нос ударяет запах плесени и затхлости. Чем дальше иду в это помещение, тем сильнее становится вонь. Также можно различить металлические нотки крови и противную сладость разложения.

Чьи-то сильные руки кладут меня на ледяную каменную плиту и снимают повязку с глаз. Я оглядываюсь по сторонам. Тысячи свечей на вырезанных в стене полках освещают мрачное помещение. Сотни людей в чёрных плащах окружают меня. Точнее, большая их часть сосредоточена в центре зала, а я лежу на возвышении. На алтаре рядом со мной стоят свечи и разбросаны лепестки белых роз. И ещё горьковатый дым жжёных сухих трав, от которого закружилась голова. Из последних сил запрокидываю голову, чтобы разглядеть склонившегося надо мной, но тень капюшона мешает мне.

Тот человек, что стоит надо мной, поднимает руки вверх, чтобы успокоить остальных. Похоже, он тут главный. Почему именно я? Кто они? Что во мне такого особенного? Кроме моего наряда. Когда меня успели переодеть в тонкое белое платье? Оно сильно выделяется среди чёрного.

– Братья и сестры, – обращается неизвестный к толпе. – Всем известно, зачем мы сегодня собрались. Почтить богиню, что встретит нас в конце пути.

Я попала в Общество Смерти. Эти религиозные фанатики совсем с ума сошли. Религию запретили лет сорок назад из-за таких ненормальных. Насколько мне известно, они предприняли попытку захвата власти, чтобы распространить свои убеждения. Тогда их секта не была под запретом, но участие в ней не приветствовалось. Вскоре всех, кто как-то причастен к Обществу, казнили. Сейчас они решили воссоздать свой культ заново.

– Давно жили две сестры, – продолжает свой монолог он, – Жизнь и Смерть. Жизнь провожала души в наш мир, а Смерть встречала их после. Она решала, достойна ли душа остаться в ее стране, или должна отправиться снова в наш мир.

Только исторической справки нахватало. От его скучных и монотонных речей голова начинает болеть сильнее.

– В стране богини нет боли и страданий. Это награда за все мучения жизни. Поэтому все, что мы делаем, должно быть во имя богини. Давайте почтим ее этой жертвой.

А эта жертва я? Прекрасно, всегда об этом мечтала. Умереть от руки какого-то сумасшедшего. Мужчина берет из рук девушки рядом с ним чашу с чем-то неизвестным. Из-под ее капюшона видны концы рыжих волос. По-другому их различить нельзя. Мешковатые плащи полностью скрывают фигуры. И для меня они не больше, чем чёрные пятна. Чем больше я вдыхаю дым, тем хуже мне становится. Так меньше сопротивления и можно спокойно проводить свои ритуалы.

Кистью на лбу и щеках мне рисуют какие-то символы. Краска ничем не пахнет, определить ее состав невозможно. Вещество холодное и неприятно щиплет кожу.

– Алый, как кровь, цвет жизни. Ее начала. Мы все рождаемся из крови и плоти. Это цвет чего-то нового. Чёрный – цвет мучений, всех трудностей на нашем пути. А белый – это конец. То, к чему мы стремимся.

Теперь мне понятен выбор одежды. Я в белом, потому что моя жизнь скоро закончится. В этом даже есть логика… но понимать ее не хочу.

– Не бойся, – обращается он ко мне, – богиня выбрала тебя. Она благосклонна к тебе. Это великая честь. Смерть примет тебя. А если нет, то Жизнь снова приведёт тебя в этот мир.

Слабоватое утешение. Откуда они это все знают? После смерти кто-то вернулся и рассказал? Я, как не верящая во всю эту чепуху, сильно сомневаюсь в данном утверждении. Но вот согласное бормотание собравшихся здесь доказывает обратное.

– Прими, Смерть, жертву этой души. Сегодняшним священным жертвоприношением мы проявляем уважение к богине. Пусть она радушно примет и нас в своем мире, когда придёт время.

Рыжая девушка обеими руками держит кинжал. После своего нескончаемого монолога главарь секты замолкает. Он только произносит слова благодарности за металл, которым собирается меня зарезать. Лезвие блестит в свете огня. Я же могу только наблюдать за происходящим.

Я могла бы умолять пощадить меня. Но это бесполезно. Сомневаюсь, что у помешанных на поклонении какой-то героине сказок осталось хоть немного разума. Они идут на убийство ради неизвестности. Может, это я чего-то не понимаю? В их жизни есть цель, не то что у меня.

Он заносит кинжал над моими рёбрами. Что ж, от удара прямо в сердце умру быстро. Пошевелить одним пальцем мне удаётся с большим усилием. О том, чтобы попробовать сопротивляться, не могу и думать. И, если бы я смогла, путь к двери закрыт другими сумасшедшими.

В следующее мгновение мою грудь пронзает острая боль. Кровь вытекает из раны и пропитывает ткань платья, которая липнет к телу. Но мне уже все равно. Постепенно мои мышцы расслабляются, а тьма забирает мое сознание…

Очередной кошмар. Они недавно стали мне сниться. Если обычные сны я почти не помню, эти надолго врезаются в память. Их образы четкие. До сих пор есть ощущение холодного металла у меня в сердце и горечь дыма, смешанного с запахом крови.

Но это же бред. Общества давно не существует. А подвал или подземелье отделяет от меня почти десяток этажей. Я не была в том зале и не имею ни малейшего представления, где он находится. Мне ничего не угрожает, это просто сон.

Сквозь бархатные занавески просачиваются лучи солнца. Солнце… В наших краях его нечасто увидишь. Серые тучи круглые сутки большую часть года скрывают небо. Когда-то здесь было много зелени, все радовались жизни. Но я не застала этих времён. После войны, на которой наши враги применили химическое оружие, земли стали безжизненными. И солнце отвернулось от нас. Серый пейзаж, такая же серая жизнь.

Говорят, раньше можно было свободно передвигаться между городами, наслаждаться красотой местной природы, не опасаясь за свою жизнь. А теперь на простых путников нападают грифы – крылатые монстры, похожие на людей, но в тысячу раз превосходящие нас по жестокости. Они убивают без разбору или забирают в свои владения, где одним небесам известно, что с пленниками делают.

Именно поэтому мне запрещается покидать крепость, которая является и огромным городом. Мой дом – это столица одноимённого королевства Ценери. Я не знаю о жизни за пределами этих стен. Есть также ещё несколько городов, но там сейчас своё управление, которое подчиняется нашему королю. Я не лезу в эти дела. Женщинам здесь много что запрещено, меньше прав, чем у мужчин. Меня это злит, но я не смогу ничего поделать.

Девушек называют слабым полом. Только я пока что убеждаюсь в обратном. Нам иногда поручают тяжёлую работу наравне с мужчинами, только платят меньше. Сколько таких примеров, когда женщина идёт трудиться в период болезни. А от этого перенести ее становится тяжелее. Но они не остаются лечиться, иначе их лишат заработной платы. А вот мужчинам позволено куда больше. Они говорят, что девушки должны сидеть дома и воспитывать детей. Ага, конечно. Пусть сами попробуют их родить, перенести ужасные боли и мучения, а потом уж говорят.

Я потягиваюсь в своей большой кровати под балдахином. Остатки кошмара окончательно отпустили мое сознание. Моя комната намного больше тех, в которых живут большинство жителей крепости. Под потолком висит огромная хрустальная люстра с десятками свечей, ежедневно зажигаемых слугами, свет которых может сравниться с солнечным. Напротив кровати у меня камин рядом с дверь в мою личную ванную комнату. Со стороны стены с окнами, около кровати, стоит мой туалетный столик, за которым я делаю себе причёски, читаю книги и выполняю другие вещи, которые должны делать девушки (но мне они не приносят удовольствия). А с другой стороны расположился огромный шкаф с кучей платьев, в которых мне очень неудобно. Мне шили их на заказ из-за «нестандартной» фигуры. Объёмные бёдра с грудью и узкая талия считаются дурным признаком. По их мнению, я слишком люблю вредную пищу, от которой толстею, а узкая талия была сделана благодаря корсетам. Ну это же бред. Я себе нравлюсь, и полной не назвала бы никогда. И почему нужно угождать желаниям других во вред себе?

За стеной из тёмного камня находится наша с отцом общая гостиная, из которой можно попасть в его покои. Мы вдвоём занимаем больше пространства, чем две или три семьи. Это естественно, мы живем на этаже верхушки этого общества, где расположились министры, королевские советники и другие важные персоны. Мой отец – главный учёный, изучающий грифов. Я бы назвала это издевательством. Они служат донорами органов для тяжелобольных людей, на них испытывают новые препараты. Какими бы ужасными эти существа ни были, они не заслуживают таких мучений. Никому не пожелаю такой судьбы.

Я не спешу вылезать из тёплых шёлковых простыней. Новый день вряд ли изменит привычный порядок. Я на протяжении всей своей сознательной жизни изучала правила хороших манер, этикета, училась читать и писать. Мне постоянно твердили, что девушке высокого происхождения необходимы такие знания, чтобы правильно себя показать и выбрать хорошего мужа, для которого я стала бы не больше, чем красивым дополнением. С богатством вместе идут обязанности и ограничения. Да, роскошь преобладает над ними. Но не для меня. Я не получаю все свои желания по первому слову в отличие от моих избалованных ровесников.

Мне разрешили читать научные книги из библиотеки (а так это могут делать работницы лабораторий), только тщательно проверенные перед тем, как они попадают мне в руки. А то вдруг там будет что-то, не предназначенное для моего девичьего ума. Чушь, с которой я не согласна. Но большинство девушек и женщин под гнетом родителей и мужей боятся высказывать своё мнение, придерживаются этих дебильных традиций покорности и подчинения. Такова женская доля в Ценери. Умение писать и читать нужно только для того, чтобы отвечать на письма своих потенциальных женишков, навязанных родителями. Если бы я осталась с матерью, то и этого бы не умела.

Я также училась живописи и музыке. И оба занятия у меня получались плохо. Я не особо стремилась к этому, поэтому учителя быстро отмахнулись от меня. Не обучаемая, а не бездарная. Если есть стремление, можно освоить что угодно. А у меня его не наблюдается. За это меня также осуждают. Я уже привыкла к тому, что недостаточно соответствую требованиям, положенным мне по статусу.

Больше всего я опасаюсь того, что меня отдадут замуж за принца. Он мне ненавистен, но сопротивляться такому я не смогу. Другие девушки посчитают меня дурой, раз отказываюсь. И у меня есть на то причина.

Ещё около часа я провожу в постели, пока моя служанка Амели не входит ко мне в комнату. Она худая, из бедной семьи, работает по двенадцать часов за гроши, чтобы прокормить родню. Ее кожа очень бледная, как и у большинства здесь живущих, а волосы и глаза потеряли свой былой блеск. Я стараюсь поменьше нагружать ее. Но от этого ее работа не становится менее лёгкой.

Так проходит каждое утро. Амели выбирает мне платье, пока я привожу себя в порядок в ванной. А затем делает мне прическу, я надеваю дорогие украшения. Я живу в клетке, даже если и в золотой. Сути это не меняет.

Сегодня меня одевают в светло-розовое платье, с длинными кружевными рукавами. Вырез не глубокий, все довольно сокрыто. Ткань плотно облегает мою фигуру до бёдер, а к полу подол расширяется, становясь свободным. Если в обычный день меня наряжают в этот кошмар, сложно представить, какие платья мне готовят на праздники. Для девушки – позор надеть на себя брюки. Вот и приходится мучиться в десятках слоях ткани.

Верхнюю часть волос служанка собирает в косу, потому что на всю длину сложно сделать красивую причёску. Недавно я отстригла их очень коротко, сейчас они едва отросли ниже плеч. И, конечно же, получила выговор. После этого у меня забрали ножницы и другие острые предметы, которыми я могу повторить свой эксперимент. Даже нож для писем.

После всех приготовлений я должна выйти в гостиную, где меня ждёт отец. Надоели все эти правила.