Читать книгу Маленькие, большие, страшные. Сборник рассказов - Полина Олеговна Чиркова - Страница 4

Михаилу нравилось работать в лесничестве. Он любил одиночество, любил природу и свежий запах леса. С людьми он виделся раз в год – когда приезжала проверка, да привозили дефицитные продукты. Отчитывался он по спутниковой связи – дерьмовая и с плохой слышимостью, но в большем он и не нуждался.

Зима в этом году пришла рано и очень снежная. Пока за окном свирепствовала вьюга, он грелся у камина и читал книги, которые ему привозили в изобилии. А еще, чтобы не страдать совсем от недостатка общения, он вел дневник наблюдений – зимой дел не так уж и много, надо же себя как-то развлекать, телевизора нет.

Это началось после Нового года – в середине января, когда зима перестала сжимать белыми ледяными клыками замерший во сне лес.

Следы. Миша нашел возле сарая с козами следы. Крупные, похожие на волчьи – четыре четко отпечатавшихся пальца, но они были огромные. Нереально огромные, волки такими крупными не вырастают. Михаил нервно сглотнул, припоминая, когда в последний раз чистил ружье, и, проверив живность и убедившись, что козы живы и меланхолично жуют сено, поспешил заняться чисткой и приведением в порядок оружия, после чего снова вернулся и пристально рассмотрел след, пока его не запорошил снег.

Он надеялся, что это след медведя, и в потемках он просто перепутал, но только лишний раз убедился в том, что глаза его не обманули – он не знал этого следа. Миша испугался.

Впервые в жизни его нутро начал заполнять липкий, мерзкий страх и начал растекаться по жилам гадостным предчувствием беды. Лесник засыпал след снегом и решил, что будет лучше на время забыть об этом. Но ружье теперь держал в непосредственной близости.

***

Прошла неделя, ничего не происходило, и Михаила начало отпускать липкое и неприятное чувство, но, как оказалось, совершенно зря.

Утро радовало солнечным светом, и лесник встал с великолепным настроением – не спеша позавтракал, почитал немного и отправился кормить свою живность. Как только он открыл дверь, он замер, смотря на сарай – выломанная дверь сарая покачивалась на одной петле, и прямо у крыльца лежала демонстративно выпотрошенная козья туша. Михаил сглотнул и попятился обратно в дом, хотя, судя по всему, перед невиданным зверем ни одна дверь не устоит.

Он загасил в своей душе ростки паники и шагнул обратно в дом, захлопывая дверь и поворачиваясь всем телом к столу, на котором лежал телефон.

Собраться. Выдохнуть.

Связь, как обычно, была дерьмовой, но он смог добиться от диспетчера, что вертолет смогут выслать только через месяц. И пусть он там держится. Больше ничем они не смогут помочь. Месяц!

Если зверь нападет, он не продержится и пары часов!

Перекушенная пополам одним укусом козья туша прозрачно на это намекала.

***

Через пять дней зверь снова заявил о себе. Ночью, когда выла вьюга, раздался дикий, полный ярости и беспочвенной злобы вой. Миша проснулся, подскакивая на кровати и хватаясь за ружье. Вой длился, пока не стихла вьюга, и лесник не спал, расширенными глазами смотря в маленькое темное окно.

Страх пробрался в сердце и сжимал его ледяными тисками.

Утром он вышел и сразу наткнулся на следы. Много следов – все вокруг дома было вытоптано, валялось несколько трупов, наполовину сожранных животных, и Михаил подумал о том – той частью мозга, которая не была поражена страхом, – что зверь садист и издевается намеренно. Запугивает.

Демонстрирует силу.

Но был главный вопрос – зачем? Михаил поднял взгляд в сторону леса – темного частокола деревьев. Ледяная, белая тишина окутывала его, неловкими пальцами робко царапала гладко выбритые щеки лесника. Он медленно обвел глазами плотный строй деревьев и нахмурился, когда ему почудилось среди темных стволов движение.

Посмотрел еще раз и убедился, что ему это только показалось.

Мише оставалось только убрать бардак, который причинил невиданный зверь, и обойти участок, успокаивая себя глубоким дыханием и попытками вернуть себе утраченное душевное равновесие. Ружье висело на плече и как-то придавало ему хоть немного, но уверенности.

Вокруг царило белое безмолвие.

***

Зверь активизировался через два дня. Снова вой в ночи и шаги под маленьким оконцем. Михаил уже привык к страху внутри него и просто ждал. Была мысль убежать, но она была такой смешной, что он действительно рассмеялся, невзирая на вой за окном.

Смеялся он громко, сбрасывая груз нервов с души, хотя это и слабо поможет, как он поймет впоследствии, но смеялся он громко и немного истерично.

Убежать… куда? Вокруг лес, много километров девственного, чистого леса, нет дорог, коммуникаций, и с такими сугробами проще на вертолете, конечно.

Смех человека прервал громкий удар в стену дома. Дом был сложен хорошо – крепкий сруб, отличная крыша, и такой удар ему был нипочем.

Михаил резко сел на кровати, хватая ружье, которое было прислонено к изголовью кровати, и настороженно прислушиваясь. Рык зверя пробрал дрожью вдоль позвоночника, и зверь начал обходить дома снова, и снова последовал удар.

Мишу осенило – он пробовал! Искал слабое место! Но почему в сарае сразу выломал дверь? Сарай был проще устроен? А тут дверь тоже добротная, тяжелая, и если бы не ручка, то и от стены не отличишь.