Читать книгу Ведьмы и герои. Феминистский подход к юнгианской психотерапии семейных пар - Полли Янг-Айзендрат - Страница 7

Некоторые из самых интересных и поучительных тем этой очаровательной истории не очень понятны современной аудитории. Например, людям, жившим в XV в., был хорошо знаком образ ведьмы, если говорить об ее специфической психологии. Ведьма – отвратительная женщина: властная, злая и навязчивая. Она обладает магической силой и уносит по ночам в заоблачные выси мужчин или детей, чтобы утром оставить их совершенно измученными или даже мертвыми. Обычно она безобразно толстая – поперек себя шире, покрыта бородавками и другими отвратительными наростами, на голове носит старый чудной чепец, похожий на потертую растрепанную циновку, который иногда называют «зелеными волосами из сорняков». Внешность ведьмы и ее действия не столь страшны, как ее магическая сила (иногда ведьма может выглядеть даже смешной и нелепой). Но она способна высасывать душу из людей, которые целуют ее в губы, а если человек смотрит ей прямо в глаза, то рискует лишиться собственной воли. Зная эти черты и качества ведьмы, мы можем по достоинству оценить героизм Гавейна, который, недолго думая, обнял и поцеловал леди Рагнель. Если бы она была настоящей ведьмой, ее поцелуй мог бы убить храброго рыцаря. Наконец, ведьма никогда не плачет по-настоящему, проливая слезы. Она только притворяется плачущей и потому выражает свое страдание посредством зловещего хихиканья, насмешек и презрения. Понятно, что никто не может обнять ведьму, если не имеет достаточного мужества, – спасая жизнь своего дяди, Гавейн проявил настоящий героизм.

В средние века Гавейн и Артур были популярными персонажами многочисленных народных сказаний и баллад. Так же, как нашим современникам хорошо известны Джеймс Бонд или Вуди Аллен, выдающиеся представители современной англо-американской культуры, так же и людям, жившим в XV в., были хорошо известны король Артур и сэр Гавейна. Артур – рациональный герой: сильный, гордый, хотя иногда слишком консервативный. В этой истории, как и в некоторых других балладах, король Артур изображен стареющим или даже дряхлым и слегка чудаковатым. Ему предназначена комическая роль старого патриарха, который все время остается в тени, вдохновляя молодых рыцарей «отправиться на поле брани». Король заботится о своем племяннике Гавейне и часто говорит о том, что по чистоте помыслов и добродетелей Гавейн превзошел его самого.

Будучи собирательным образом, Гавейн является выразителем куртуазных идеалов средневекового рыцарства. Например, в знаменитом поединке с Зеленым Рыцарем Гавейн проявляет смелость и отвагу, трепетное отношение к чувствам женщин, верность и постоянство в своей преданности. Лишь изредка он проявляет некоторую слабость и уязвимость, сначала пытаясь уклониться от поединка с Зеленым Рыцарем, а потом принимая соблазнительные «дары» от его жены. Мужской куртуазной любви присуще особое сочетание эмоциональной уязвимости и рыцарского мужества. Как в средние века, так и в более поздние периоды развития английской культуры отношения между мужчиной и женщиной приветствовались и церковью, и светским обществом, и назывались «сердцем человеческой культуры»[8]. Гавейн – это типичный средневековый герой; он, возможно, ближе к Вуди Аллену, чем к Джеймсу Бонду, но во многом отличается от подавляющего большинства современных рациональных мужских персонажей. Гавейн может полностью отдаться своим эмоциям, он способен сочувствовать страданиям женщины и с готовностью откликается на любую просьбу прекрасной дамы. Современным популярным персонажем, которому присущи некоторые черты характера сэра Гавейна, является Зорба, главный герой произведения Казанцакиса «Грек Зорба». Гавейн не столь энергичен и любвеобилен, как Зорба, но и восприимчив к переживаниям женщин, несмотря на свой прагматизм и рациональные идеалы. Как правило, Гавейн появляется, чтобы проверить свою рыцарскую отвагу в поединке, что ведет его либо к блистательной победе, либо к небольшому поражению, как это случилось при встрече с Зеленым Рыцарем.

Интерпретируя образы Артура и Гавейна с позиций юнгианского психолога, я полагала, что их объединяет героическое устремление, и такой душевный настрой героев сохраняется вплоть до самого конца истории, когда проклятие, наконец, снято. Гавейн как сознательный персонаж (т. е. действующий по своей собственной воле) воплощает открытость, мужество и стремление идти вперед, во тьму неизвестности брошенного ему вызова. Но ему не всегда удается здраво оценить ситуацию, не хватает зрелости и объективности. Артур дополняет героический образ Гавейна столь необходимой тому объективностью и авторитетом патриарха. Артур, как король, соблюдает традиции: он является властным, рациональным и консервативным правителем. Артур привержен героическим идеалам, но они исходят из головы, а не из сердца. В момент опасности Артур попадает в зависимость от энтузиазма и оптимизма Гавейна. В свою очередь, энтузиазм и оптимизм Гавейна зависят от авторитета и одобрения короля. Разумеется, в любом случае неблагоразумно сочетаться браком с дьяволом, если, конечно, речь не идет о спасении жизни короля. Взаимно дополняя друг друга, Артур и Гавейн составляют образ героя, способного и рационально решать проблемы, и поступать в соответствии с идеальным кодексом чести. И до тех пор, пока Гавейн не встретится лицом к лицу с ведьмой – один на один, в комнате новобрачных, без Артура, он не сможет осознать глубины проклятья, заложником которого его сделал собственный энтузиазм. Не имея ясного представления о принятом им вызове, Гавейн остается тесно связанным с Артуром (и с патриархальной традицией). Только Рагнель может освободить Гавейна от Артура и сделать его «по-настоящему свободным мужчиной».

Даже после первого знакомства с этой историей нам следовало бы обратить внимание на то, как проявляется у каждого из наших героев гнев, вызванный ощущением бессилия перед лицом возможной потери. Вспомним ультиматум разъяренного сэра Громера, стычки Рагнели с Артуром, Гавейна и Рагнели и, наконец, открытый вызов, который бросила Гавейну Рагнель. Испытание изменением перед лицом неизбежной потери – это главная эмоциональная тема нашей легенды. Подобная проблема встает перед каждым человеком на том этапе развития личности, когда люди впервые сталкиваются с неожиданными потерями: смертью, разводом, расставанием, болезнью или уходом из дома взрослых детей. Смерть или болезнь стареющих родителей, проблемы со здоровьем и физическая немощь, расставание в результате развода – это примеры тех потерь, которые заставляют людей среднего возраста обращаться за помощью к психотерапевту.

По мнению Юнга, главная задача личностного развития человека среднего возраста – это необходимость уравновесить его одностороннее развитие в первой половине его жизни. У мужчин поиск этого внутреннего равновесия обычно предполагает интеграцию в личностную идентичность тех аспектов «вытесненной фемининности», которые называются анимой. Женщинам необходима интеграция «вытесненной маскулинности», или анимуса. Таким образом, развитие личности в среднем и более старшем возрасте заключается в изменении прежнего способа адаптации и осознанной интеграции многого из того, что ранее считалось привычками или зависимостью от других людей.

Юнг полагал, что личностное развитие мужчины требует отказа от позиции одинокого и отстраненного «героя», а также признания важности межличностных отношений и своей зависимости от других людей. Ситуация женщины оказывается прямо противоположной: для ее личностного развития необходим переход от приспособленческой и зависимой позиции к самостоятельности и независимости. Кросс-культурные исследования, проведенные Дэвидом Гутманом в отношении стилей проявления Эго среди европейских и неевропейских народов, подтверждают юнгианскую идею об изменениях в способах адаптации к условиям жизни в зрелом возрасте[9]. Согласно заключению Гутмана, мужчины демонстрируют тенденцию к переходу от активного хозяйского» стиля, присущего молодому возрасту, к пассивному «приспособленческому» стилю. У женщин изменения в проявлении Эго заключаются в переходе от пассивно-приспособленческого стиля к более активному, «влиятельному». В своих исследованиях Гутман не рассматривает основную осознанную идентичность, или «Я-концепцию». Юнгианская психология делает акцент на том, что возрастные изменения в индивидуальном стиле должны происходить осознанно – чтобы человек мог извлечь максимальную пользу из процесса личностного развития. Обстоятельства, требующие нового способа адаптации, могут изменить сам способ приспособления человека к внешней реальности (например, благодаря происходящим с ней изменениям женщина становится более самостоятельной, ищет возможность самой зарабатывать себе на жизнь и материально не зависеть от мужа), но изменение способа адаптации не всегда изменяет жизненную установку человека. Юнгианское понятие индивидуации, которое означает успешную интеграцию ранее вытесненных или привычных аспектов личности, подчеркивает, что интеграция через осознание – это ключевой фактор успешного психического развития.