Читать книгу Дни богослужения Православной Кафолической Восточной Церкви: Пост. Пасха. Пятидесятница - протоиерей Григорий Дебольский - Страница 14

Соединяя с постом телесным пост духовный, древние христиане ежедневно в продолжение Святой Четыредесятницы собирались в храмы для молитвы, слушания слова Божия и пастырских поучений. Святитель Афанасий Великий, архиепископ Александрийский, в своем защитительном слове к императору Констанцию говорил о собраниях христиан IV века для богослужения во время Четыредесятницы: «Поверь мне, государь, – я клянусь тебе в этом самой истиной, – что во время молитвенных собраний в Четыредесятницу от невместимости церквей и от многочисленного стечения народа была такая теснота, что нередко уносили домой задавленными весьма много детей, немало молодых женщин, также весьма много старцев и немало отроков и отроковиц, хотя по милости Божией никто и не умер».

Святитель Иоанн Златоуст говорил народу за богослужением в Четыредесятницу: «Настоящий пост доставляет нам немалое утешение. Уже то самое, что мы каждый день собираемся здесь, наслаждаемся слушанием Божественного Писания, видим друг друга, вместе скорбим, молимся, получаем благословение, – это одно отнимает у нас большую половину скорби»[41]. «Но еще недостаточно ежедневно ходить в церковь, постоянно слушать поучения и поститься всю Четыредесятницу. Если мы не будем побеждать страсти и всякое зло, рождающееся в нас, то хотя бы мы ежедневно собирались сюда, постоянно слушали поучения и постились, какое для нас оправдание?»[42]

Блаженный Августин, внушая христианам слушать ежедневное чтение Писания в храме во время Четыредесятницы, советует также, чтобы «они перечитывали это Писание дома – у себя, дабы как питается плоть наша, так оживлялась и душа наша словом Божиим, и чтобы человек всецело, внутренний и внешний, насыщался святой и спасительной трапезой. Если же только одна плоть питается, то значит, что насыщается служанка, а госпожа удручается голодом. Итак, с усердием должны вы читать и слушать Божественное Писание, чтобы и в жилищах своих, и всюду, где бы ни случилось быть вам, могли вы пересказывать его и другим и назидать их, чтобы слово Божие, как плоть чистых животных, непрестанным размышлением усвояя себе, могли вы из него извлечь для себя полезный сок, то есть духовное чувство, и для себя и других при помощи Божией».

Дни Великого поста преимущественно перед другими постами являются временем сокрушения о грехах и раскаяния. Потому Церковь в это время самим своим богослужением издревле особенно руководствует нас к спасительному сокрушению, по возможности удаляя в это время всякую торжественность и веселье. Богослужение в Великий пост, внушая нам сокрушение о грехах, должно начинаться, по установлению Церкви, особенными молитвами, «яже священник своим прихожанам в первый понедельник Великого поста или во иной день первыя постныя седмицы во храме чтет».

В этих молитвах Церковь говорит: «Боже, пронарекий дни сия постныя законом и пророки и евангелисты, сподоби всех в чистоте течение постное прейти. Даждь рабом Твоим сердечное сокрушение и болезнь о гресех, ими же Тебе, Творца своего, прогневаша, могущего их от грехов очистити. Даждь убо, Господи, им скончати без порока сей святый пост и в нем Твоя заповеди исполняти, яко да в чистой совести причаститися неосужденно Твоему Божественному Телу и Животворящей Крови…» и так далее. От этой молитвы, может быть, произошло наименование первого дня Святой Четыредесятницы Чистым понедельником.

Богослужение в Четыредесятницу имеет немало обрядовых особенностей, с помощью которых Церковь старается затворить входы нашим страстям, отнять у нашей плоти и чувственности все, что сколько-нибудь могло бы поблажать и льстить ей, и возбудить в сердце нашем сокрушение о грехах.

Так как подвиг молитвенных великопостных стояний утомительнее, нежели в иное время, то в церковном уставе во время великопостного богослужения для иноков установлено: «Отныне учиненный монах начинает возбуждати братию во всю Святую Четыредестяницу: обходит же тихо и призирает на спящих и восставляет к слышанию»[43].

Зов к великопостному богослужению бывает коснее (медленнее) обыкновенного. Самое число звуков определено церковным уставом для различных случаев. Так, при начале чтения третьего часа «кандиловжигатель, взем благословение от настоятеля и сотворив поклон, изшед, ударяет в кампан (колокол) трижды», перед шестым часом – «шесть крат», при начале девятого часа «изшед, ударяет девять крат», пред великим повечерием «биет в било двенадцать раз»[44].

В простые дни Великого поста, кроме литургии Преждеосвященных, церковный благовест всегда производится в один колокол – средний, или простодневный. И можно заметить, что унылое, монотонное и протяжное стенание храмового колокола наводит на нашу душу, преданную страстям, смущение, невольно напоминая нам о последней архангельской трубе и вечности.

Заповедуя нам всегда приходить в храмы Божии с благоговением, Церковь старается усилить и возвысить эти священные чувства, особенно во дни Святой и Великой Четыредесятницы. Церковь предписывает, чтобы каждый христианин, особенно духовного чина, при вхождении и исхождении из храма полагал три поклона прямо напротив царских врат. «Собираемся в церковь, – говорит церковное правило, – и творяще прежде начала пения, кийждо от нас, прямо святых дверей поклоны три, глаголюще сице: “Боже, очисти мя грешного и помилуй мя”; такожде и исходяще из церкве. Сице творим по вся дни (кроме суббот и недель) и целуем святые иконы»[45].

Еще большего благоговения, смиренного и молитвенного настроения духа Церковь требует от христиан во время присутствия в храме Господнем при богослужении. «Не имать кто власти, – заповедует она, – шепты творити, ниже плюнути или харкнути, но паче внимати от псаломщика глаголемым, руце имущее согбенны к персям, главы же преклонены и очи имущее долу, сердечныма очима зряще к востокам, молящеся о гресех наших, поминающе смерть и будущую муку и жизнь вечную».

Хотя это правило преимущественно касается слушания шестопсалмия, но дух его может и должен распространяться на все время пребывания нашего в храме, от начала и до конца того или другого богослужения. К этому необходимо прибавить, что благочестивым отшельникам заповедуется молчание, возбраняется шептать и разговаривать даже в то время, когда они из храма возвращаются в смиренные кельи или идут для исполнения каких-либо общежительных служений и потребностей. «По отпущении же исходяще из церкве, идем со всяким безмолвием в келии своя или на службу; и не подобает нам беседы творити друг со другом на монастыре, в пути; удержано бо (запрещено) сие от святых отцов»[46].

Было бы весьма полезно, если бы никто из христиан не исключал себя из этого мудрого правила, которое направлено к тому, чтобы смягчить наши души, ввести нас насколько можно глубже в самих себя и возбудить искреннее чувство раскаяния. Вместо напрасных слов и пустых разглагольствований Церковь советует постоянно заниматься чтением или слушанием душеспасительных книг, пением псалмов Давидовых, повторением церковных молитв.

Так, для отшельников она положила правило, чтобы после утрени и первого часа они оставались до известного времени в притворе церковном и слушали богомудрые огласительные поучения преподобного Феодора Студита^: «По отпусте же (то есть по окончании первого часа) исходим в притвор, – говорит Устав, – и тамо глаголются обычные молитвы (то есть совершается лития) и читаются оглашения преподобного отца нашего Феодора Студита, чтутся же непременно во всякую среду и пяток Святыя Четыредесятницы от настоятеля или екклисиарха; после сего уже бывает совершенный отпуст»[47].

По окончании великого повечерия не только отшельники, но и каждый христианин, идя из храма Божия в свой дом, должен мысленно возноситься к Богу и читать про себя трогательную прощальную молитву церковную: «Ненавидящих нас прости, Господи Человеколюбче». «Отходим в келии наши, – предписывает правило Устава, – глаголюще молитву сию, яже и от всякого человека глаголется: “Ненавидящих и обидящих нас”. Сей чин бывает во всю Святую Четыредесятницу в повечериях»[48].

Если бы от богослужения и необходимых безгрешных занятий житейских оставалось у нас еще свободное время, в таком случае Церковь, кроме храмового, указывает на домашнее чтение Псалтири. В образец для нас она приводит палестинских отшельников, говоря: «Прияхом же в Палестине и в своих келиях коемуждо пети Псалтирь; и могущий убо совершают ю дненощно, овии же трижды в седмице, овии же дважды»[49].

Имея попечение о спасении душ наших, Святая Церковь всеми мерами и правилами желает привести нас в такое положение, чтобы мысль наша, хотя бы один раз в году, вся была постоянно устремлена внутрь себя и возносилась горб, к Богу, Спасителю нашему.

Церковь, руководствуя нас благоговейно стоять в храме Господнем, с древности внушает нам во время Великого поста соединять богослужение с коленопреклонениями. Так, Тертуллиан (II-III вв. по P. X.) писал: «Во дни поста и бдения мы не иначе молимся, как с коленопреклонением, стараясь всячески изъявлять наше смирение. Тогда мы не только молимся, но и просим о прощении грехов, совершаем дело покаяния»[50].

Молитвенные поклоны во время Великого поста Церковь разделяет на великие и малые. Великий поклон совершается в землю, «елико мощи главою до земли довести»; легкий, или малый, поклон – в пояс, «елико может человек, право (прямо) стоя, поклонятися, не падая коленми, нижё главу преклоняти до земли». Количество же поклонов, совершаемых в церкви в течение дня и ночи, кроме полунощницы, – триста[51].

Значительнейшая часть поклонов относится к чтению молитвы святого Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего». Эту краткую и умилительную молитву Церковь издавна определила особенным законоположением, изъяснив образ как ее чтения, так и совершения поклонений. «Не бо туне, ни якоже прилучися, – сказано в Уставе о святых поклонах и молитве, – умыслиша святии отцы и Церкви устав предаша, но разум (то есть глубокое значение) имуще во святых поклонех и молитве». И далее: «От древних харатейных святых книг списавше и от ведущих на сие искус (то есть имеющих в этом деле опытность) испытахом, что глаголются великие поклоны и кий образ имеют творения, егда с молитвой святого Ефрема творятся»[52].

Чтобы предупредить шум и суетливое движение, могущее произойти при поклонениях, особенно в том случае, когда в храме много молящихся, церковное законоположение учит произносить молитву и поклоняться косно, то есть не спеша, соображаясь с действиями священнослужителя. «Егда время приблизится святым великим поклоном быти, тогда кийждо, воздев руце и купно чувственные и умные очи к Богу, стоя прямо и неуклонно зря к Богу душевне и телесне, должен начать с умилением и страхом Божиим, а у кого есть дарование слез, то и со слезами первую часть молитвы “Господи и Владыко живота моего” и прочее»[53].

По прочтении первой части необходимо сотворить большой поклон. После этого, поднявшись от земли, стать в прежнем положении и с прежним чувством умиления и страха Божия произносить вторую часть молитвы: «Дух же целомудрия» и далее – и опять великий поклон. Таким же образом надлежит совершить и третью часть молитвы: «Ей, Господи Царю», – и положить третий великий поклон.

Творя далее двенадцать поклонов малых (и последний великий), необходимо сначала произнести краткую молитву «Боже, очисти мя грешного и помилуй мя», а потом кланяться. При этом все должно производить с благоговейной тихостью, приличием и благочинием.

Устав никому не позволяет отступать от предписанного порядка молитвы и поклонения Господу и Владыке жизни нашей. «Темже, елико есть от вас хотяй кто святых отец предания хранити и во Святей Церкви благочинно управити [совершать] молитву и поклоны, аще ли предстоятель, да не нерадит нимало о сих, аще же причетник или людянин, да внимает: идеже написано “великий поклон”, да творят великий, неспешно, по изглаголании святыя молитвы, со страхом Божиим; а идеже просто “поклон” написан, да творят просто поклон; и не вкупе с молитвою, но прежде молитву и по молитве поклон»[54].

Не без особенной благой цели Церковь входит в подробности о совершении молитвы и поклонов. Безобразно кланяющийся, не зная, как должно молиться, или не делая так, как надобно, невольно нарушает благоговение и не только не приносит пользы душе, но и совершает тяжкий грех. Итак, Устав обличает «не ведущих добре святою молитвою молитися», которые поклоняются не по преданию церковному, а по принятой привычке, «елико кто како составил свой нрав. Немного сгорбится, немного наклонится, потом восклонится, крестяся, главою кивает и думает, что тем он исполняет чин преданных от отец поклонов. Суетные поклоны!»[55]

Для устрашения людей, ничему не хотящих научиться, ни послушаться, в Уставе с благоговейным трепетом указано правило Седьмого Вселенского Собора, которое торжественно возглашается в Неделю Православия и которым подвергаются анафеме все презрители отеческих преданий.

К великопостным поклонам относится «вержение долу» и коленопреклонение, или стояние на коленях. Повергаемся на землю в конце великого повечерия, при произнесении последней вечерней молитвы. «Подобает ведати, – говорит правило церковное, – яко вящшии уставы и обычаи повелевают после “И даждь нам, Владыко” пасти всем на землю и глаголати священнику велегласно молитву “Владыко Многомилостиве, Господи Иисусе Христе Боже наш”»[56].

Повергаемся ниц мы также на литургии Преждеосвященных, когда бывает вход со Святыми Дарами. «Когда Божественные приносятся Тайны, вси людие поклонение богоподобное и певцы, ниц падше, Христу Богу, в Тайнах сущему, творят»[57]. Стоим на коленях также на литургии Преждеосвященных в то время, когда поются молитвенные стихи Давидовы «Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою» и так далее.

Богослужение в Великий пост, как во время, преимущественно посвященное Богу, бывает продолжительнее, нежели в прочие дни.

Ежедневно в Великом посту, кроме дней субботних и праздничных, бывает великое повечерие. В составе великопостного богослужения многократно повторяется коленопреклонная молитва святого Ефрема Сирина. Псалтирь в Великий пост еженедельно прочитываются за богослужением дважды.

На будничных службах Четыредесятницы положено гораздо более, чем в другие времена года, поучительных чтений, заимствованных из книг богослужебных и церковно-поучительных. Так, кроме Псалтири, паремий, канонов и молитв, Уставом указано на утренях два чтения из бесед Ефрема Сирина – одно после первой кафизмы, другое после второй; два чтения из «Лавсаика» – одно по третьей кафизме, другое по третьей песни канона; чтение либо из «Синаксаря», либо из «Пролога» – по шестой песни, оглашения Студитовы – по окончании первого часа. На часах положены три чтения из «Лествицы» святого Иоанна Лествичника. На утренях суббот и недель указано читать беседы святителя Иоанна Златоуста на Шестоднев.

В той мере, в какой умножены чтения, уменьшено количество церковного пения. Тропари, стихиры и другие священные песни, назначенные для пения, слышатся реже, и те содержания большей частью догматического, которое более назидает, чем восторгает. Даже напевы, или гласы, положены такие, которые способнее прочих расположить дух и сердце христианина к сокрушению о грехах своих.

Сверх того, Церковь дает особенные наставления при каждом случае, как должно совершать чтение и пение: где гласом «тихим и кротким», где «велегласно и косно» (то есть протяжно). Что петь гласом «низким», что «высочайшим» и «паки повысшим». При этом все повелевает петь и читать «не борзяся», с благоговением, умилительностью и сладкопением.

Пение непристойное и неблагоговейное Церковь называет бесчинным воплем. «Подобает бо пети благочинно, согласно возвышати Владыце всех и Господу славу, яко едиными усты от сердец своих»[58].

Самая внешность храмовых действий с наступлением Великого поста ощутительно изменяется сообразно времени покаяния. Церковное облачение священнослужителей бывает проще и печальнее обыкновенного, а часто употребляется одна только епитрахиль. Освещение храмов слабее, каждение фимиамом и отверстие царских врат реже. Церковная обрядность Великого поста, приведенная в возможную степень простоты, с одной стороны, выражает истинное свойство поста, с другой – живо напоминает и как бы осязательно представляет Иорданскую пустыню, в которой Господь Искупитель наш постился сорок дней и тем положил основание Святой и Великой Четыредесятнице.

В заключение о всех обрядовых особенностях Великого поста Церковь говорит: «И сия проходящи, получим милость Божию зде, и в будущем веце Царство Небесное о Христе Иисусе, Господе нашем»[59].

Сообразно печали, яже по Бозе, и чтобы содействовать нам к соблюдению поста, Церковь издревле постановила в эти дни, за исключением суббот, воскресных дней и праздника Благовещения, совершать литургию неполную – Преждеосвященных Даров, чтобы радостное священнодействие полной литургии, за которой в первые времена тотчас следовала и радостная вечеря любви (см.: Деян. 2, 46), не умаляло сокрушения о грехах и пощения, необходимых во дни Великого поста.

Постановление Церкви совершать полную литургию по воскресным дням и субботам Великого поста с древности освящено примером Первенствующей Церкви, непрерывно в каждую субботу и в каждый воскресный день приносившей Богу бескровную Жертву благодарения: в субботу – в воспоминание создания мира, а в день воскресный – в воспоминание искупления его, запечатленного Воскресением Христовым.

Но по субботам Четыредесятницы, когда обыкновенно многие причащаются Тела и Крови Христовых, торжествуя с ними и согласно с этим великим торжеством доставляя им покой от седмичных трудов поста и стояния, Церковь совершает более краткую литургию святого Иоанна Златоуста. Разделив же с причастниками духовную радость и покой по субботам, в воскресные дни Великого поста, кроме Вербного воскресенья, в которое бывает двунадесятый праздник, Церковь совершает пространнейшую литургию святителя Василия Великого, внушая тем самым, что в самые воскресные дни Четыредесятницы прилично нам продолжительнейшее стояние на молитве при богослужении.

Потому самый пост в воскресные и субботние дни Четыредесятницы издревле ослабляется. На ослабление поста в эти дни Церковь указывает также и богослужением полной литургии без соединения ее с вечерней. Так дни субботний и воскресный во время Великого поста с древности служат днями отдохновения от седмичных подвигов поста.

Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Премудрое устройство по отношению к нам имеет Святая Четыредесятница. Как на больших дорогах есть постоялые дворы и гостиницы, в которых утомившиеся путники могут отдохнуть и успокоиться от трудов, чтобы потом продолжать путь; как на море есть берега и пристани, где мореходы могут несколько отдохнуть, чтобы потом опять начать плавание, – так и в настоящее время Святой Четыредесятницы вступившим на путь поста Господь даровал эти два дня (субботний и воскресный) в седмице как бы гостиницы, как бы берега и пристани для краткого отдохновения, чтобы они, и тело успокоив несколько от трудов поста, и душу ободрив, опять по прошествии этих двух дней с усердием вступали на тот же путь и продолжали это прекрасное и спасительное путешествие»[60].

Кроме же суббот, воскресных дней, праздника Благовещения, Недели ваий и других торжеств, Уставом Церкви постановлено совершать в продолжение Четыредесятницы по понедельникам, вторникам и четвергам (исключая четверток пятой седмицы) часы, а по средам и пятницам, этим дням Господним, и в четверток пятой седмицы – неполную литургию, то есть литургию Преждеосвященных Даров, после которой в древности не могло быть и обычной вечери любви.

Впрочем, литургия Преждеосвященных Даров, как великопостная, в случае нужды совершается иногда и по понедельникам, вторникам и четвергам Великого поста. Преимущественно же совершать ее по средам и пятницам Святой Четыредесятницы принято Церковью по древнему обычаю. Сообразно со священными воспоминаниями в эти дни Креста, это – дни Господни, и это с древности отличает их от субботы, дня воскресного и от прочих дней седмицы.

Как суббота и день воскресный, сообразно священным воспоминаниям, соединенным с ними, издревле отличаются от прочих дней седмицы всегдашним совершением полной литургии, так среда и пятница во время Четыредесятницы издревле также по преданию отличаются от прочих дней седмицы, то есть от понедельника, вторника и четвертка, совершением литургии Преждеосвященных Даров.

Соединяя богослужение часов и литургии Преждеосвященных Даров во время Великого поста с вечерним пением, Церковь, согласно с древним преданием, внушает тем ежедневное, кроме субботы и дня воскресного, хранение поста до вечера и однократное в день принятие пищи в продолжение Четыредесятницы. «Целый день провели мы, – говорит святитель Иоанн Златоуст антиохийцам, – без пищи, а вечером поставим себе трапезу, не похожую на вчерашнюю, уже другую, более скромную»[61].

В продолжение Великого поста, изображая преимущественно грехопадение и уклонения наши от предназначенной цели бытия и руководствуя нас, падших во грех, к духовному благодатному обновлению и блаженному пакибытию во Иисусе Христе, Церковь ежедневно обличает нас в грехах и угрожает за них правосудием Божиим, а кающимся и обращающимся к Богу обещает благодатные плоды покаяния, читая ежедневно на шестом часе слова пророка Исаии по порядку его Книги, начиная с первой главы. А на вечерне ежедневно возглашает паремии из книги Бытия, на Страстной седмице – из Исхода, начиная чтение о сотворении мира и продолжая до первой ветхозаветной Пасхи, установленной при исходе евреев из Египта в память избавления их от рабства египетского. Этими паремиями она внушает нам, что как создание мира совершилось, так и наше освящение и исшествие от рабства греха совершается благодатью Божией.