Читать книгу Ну, могло быть и хуже… про войну - Птеродактилия - Страница 23

Солнце только-только скрылось за горизонтом, когда они подъехали к большому ангару, стоявшему на границе города справа от дороги и обширными распаханными полями слева от неё. Кругом было ни души: первые две телеги свернули по другому пути, а иного транспорта или хотя бы пешехода не было видно.

Из здания тут же выскочил молодой мускулистый мужчина в рабочей робе и подбежал к возничему.

– Будь здоров, Мик, – начал разговор Валий, – сказали на первую, сколько поместится.

– Доброго вечера! – кивнул тот, рассматривая телегу, – шесть ящиков и пару мешков? Списки есть?

– Потом завезу, – с некоторым раздражением ответил старик, – ребят, помогите ему, – он достал сигарету4 и закурил, – и на четверых для второй.

Парни испуганно переглянулись и, спустившись на землю, пошли за грузом.

– Вы это видели! – пожалуй, у Важного были самые круглые глаза из всех, – при нас!

– Причём так спокойно, будто это в порядке вещей, – подхватил Ап.

– Об этом же положено доносить, – Бертар шёл позади всех, – даже в основном уставе прописано.

– А возничие относятся к военным? – Ап нахмурил брови, – может на них не распространяется устав?

– Он распространяется на нас! А значит – надо сооб…, – хромающий споткнулся о порог входных ворот и повис на спине впереди идущего Важного.

– Слушай, – тот помог ему удержаться, – тебя по ходу жизнь ничему не научила. Кому ты докладывать собрался? Навернону?

– Нет, – резко отрезал Бертар, – я…

– В уставе о пребывании на Материке про курение нет ни слова, – Важный продолжил движение за остальными, – вот и не надо искать другим неприятностей.

В помещении было достаточно темно и сильно пахло сеном.

– Берите вот отсюда, – Мик указал на большие деревянные ящики, стоявшие рядами у стены, – вы, конечно, хилые, но, думаю, вдвоём донесёте, – сам же он пошёл куда-то дальше и тут же вернулся с не менее большим мешком на спине, – чего встали? Активнее!

И хотя провизия оказалась невыносимо тяжёлой – все быстро управились в два захода и вновь уселись в повозку. Бертар тут же начал растирать колено, вызывая смешанные эмоции у сидящих рядом. Они тронулись с места и долго ехали в полной тишине.

Урожай был собран не везде. Некоторые поля, по левую руку, ещё шумели листвой и колосьями. Очень красиво, приятно, мелодично. Вот так выйдешь, пройдёшь горизонт и всё. Заблудишься. Как много земли, как много неба!

– Почему нас разделили на группы? – первым молчание нарушил Важный, повернув голову к Валию, вернее, к его затылку.

– Ага, а потом всё равно всех перепутали, – сейчас Ап выглядел весьма вальяжно, положив ноги на один из ящиков.

– Я не за это, – тот закатил глаза, – Навернон сказан, что мы не готовы к войне и что нас ещё будут учить. Да и принцип разделения неясен – они даже личные дела не открыли! Нас что, везут в какие-то местные школы или как? Вдруг я хорош в одном, а меня поставят на другое? Это же так не работает. Я ценный ресурс!

Спереди послышался приглушенный смех. Ребята обернулись на возничего.

– Эм, – Важный сел как можно ближе к нему, – простите, я не вполне понимаю, как к вам обращаться, и вообще позволено ли нам?

– Да зовите просто Валий, – спокойно ответил старик, повернувшись немного в сторону спрашивающего, – а вас как величать?

Парни представились.

– Интересное имя – Важный, – он заулыбался, – такому в тылу только служить. Значит, хотите что-то у меня спросить? Мы тут одни, конечно, можно.

– Честно говоря, теперь даже не знаем с чего начать, – Бертар тоже пересел, чтобы лучше слышать собеседников в шуме колёс и цокота копыт, – насколько я помню, нам всегда всё подробно объясняли и показывали, но сейчас… мы едем на позиции?

– Подвиньтесь все сюда, – Валий махнул одной рукой и не спеша продолжил, – я вожу телегу уже больше полувека, и порою приходится переправлять молодёжь к их месту службы. И каждый раз отвечать практически на одно и то же, – он вздохнул, – вы с рождения привыкли к порядку и дисциплине. На островах всегда всё чётко, понятно и нет места хаосу. Забудьте! – последнее слово было сказано особенно громко и чётко.

– К месту службы? – Ап нахмурил брови, – так мы едем прямо туда? А как же учёба?

– Я не знаю, что вам там рассказывали, – продолжил возничий, – да они и сами ничего толком не знаю, сказки какие-то придумывают и вас заставляют в них верить…

– Это же командир, как ему не верить? – перебил старика Бертар.

Валий тяжело вздохнул с явным раздражением.

– Извините, вырвалось, – парень тут же стих.

– Да оно и не держалось, – возничий несколько ускорил ход лошади, – командиры такие же люди, только командовать любят, не зря же их так зовут. Особенно те, что не воюют – им скучно в тылу и развлекаются, как могут. А всё это распределение уже давно потеряло всякий смысл, уж поверьте. Когда я был вашего возраста, то у меня просто спросили – умею ли с телегой управиться? И всё. Зачем распределяющему знать, что вы умеете, если это не нужно сейчас фронту? Из молодых можно кого угодно вырастить, если потребуется. И забудьте о том, что вы ценный ресурс. Вас там засмеют.

– А как может быть по-другому? – удивился Олдер, – да и раньше ведь не отправляли сразу после школы. Мы все были уверены, что ещё год в запасе есть.

– Вы уже солдаты, хоть и не обученные, – спустя долгую паузу продолжил Валий, – а какова истинная задача солдата?

– Выиграть бой, – кивнул Важный.

– Нет, – покачал головой старик.

– Выиграть войну? – Бертар задумавшись, смотрел в одну точку.

– Нет, – Валий опять тяжело вздохнул, – как только наступит победа, неважно чья – каждый из вас тут же проиграет. Это была подсказка.

Уже заметно стемнело и окружавшие ребят поля начали казаться черными, но светлая дорога всё ещё была отличимой.

– Боитесь? – вскоре продолжил он, – думаете теперь, как быть?

– Боятся только слабые, – голос Бертара прозвучал на удивление громче обычного.

– Просто не думали, что так быстро всё изменится, – добавил Олдер.

– А что есть страх? Почему вы так не хотите бояться? – возничий замедлил ход лошади, съезжая с небольшого склона, – это ведь естественно. Страх защищает нас от гибели.

– И не даёт двигаться вперёд! – Сани будто разозлился.

– Почему же? Наоборот, страх заставляет быстрее находить выход, спасаться.

– Он же заставляет бежать от врага, а не принимать бой, – парень был непреклонен, – сдаваться.

– Забудьте, что бояться постыдно! – теперь и старик начал говорить резче, – здесь вы не станете от этого лучше, а наоборот – быстрее погубите себя! Так вот, – он вновь успокоился, – не надумали ответ? На первый вопрос.

– Защищать родину? – слабо послышался голос Апа.

– Ни черта вы не знаете, – голос Валия вновь раздражён, – ну выиграете вы войну, ну защитите родину. И? Дальше что? Что вы будете делать, если кроме как драться ничего не умеете?

– Почему же? Мы… – хотел было ответить Важный.

– Вот вас родили, ходить начали, – старик заметно завёлся, – что вам матери сказали? Вы солдаты. Вот в школу пошли. Вам что первый учитель сказал? Вы солдаты. Клятву верховному приносили. Что вам сказали? Вы солдаты. И кап, и кап, и кап. Зерно на поле сеют, чтобы его съесть, а не любоваться!

Он остановил телегу.

– Ответьте на один простой вопрос, – Валий обернулся к ребятам, – чего вы хотите больше всего на свете? Ответьте сами себе, а я лучше озвучу правильный ответ сам. Жить вы хотите. Просто жить. А остальное всё мелочи. Вон, видите, впереди огонёк мерцает, оттуда уже не уйти с пути, а сейчас можно. Я никому не скажу, куда вы делись. Да вас и не спохватятся! Наверное, для вас очень резко всё, но таковы тут порядки.

Наступила звенящая тишина, даже лошадь не подавала привычных звуков.

– Потом не говорите, что шанса избежать той участи у вас не было, – он вновь обернулся на дорогу и продолжил путь.

– Вы предложили нам сбежать? – Ап не совсем уловил суть, – но это ведь наш долг…

– Вы не воевали, – перебил того Чушь и интонацией подчеркнул, что это был не вопрос.

– Служил, – старик опять начал говорить спокойно, – мне посчастливилось увидеть фронт до всеобщего призыва и сделать правильный выбор. А сейчас я хочу, чтобы вам посчастливилось не меньше.

– Мы сделали свой выбор уже давно, – чётко и без запинки проговорил Бертар, – и не отступимся уже, верно, ребят?

Ответом послужило молчание.

– Иного пути мы просто не знаем, – произнёс, наконец, Олдер.

– В этом-то ваша проблема, – Валий вновь остановил телегу, – и чем дольше я вожу молодёжь, тем более убедительно звучат эти слова. Всего несколько лет назад хотя бы один, но уходил прочь среди тех, кого я вёз, но последние годы… вы не знаете, что вас там ждёт. А когда увидите – будет поздно вернуться, поверьте.

Ребята переглянулись, но ни один из них так и не решился ни на какой-либо ответ, ни на какие-либо телодвижения. Всё было слишком внезапно для них, уже солдат, привыкших к дисциплине и порядку.

– Вы так и не ответили на вопрос о задаче, – он вновь тронулся с места, – эх, сейчас мы проедем этих ребят и продолжим. Сидите тихо.

В сгущавшихся сумерках возле дороги ещё сильнее замелькал небольшой огонёк света. При приближении это оказалось окно землянки, всего по пояс возвышавшейся над землёй. Когда телега поравнялась с ней, по обочине засуетилось несколько силуэтов, один из которых подошёл к возничему.

– Валий? Уже солнце село, это что за дела? – голос был достаточно высокий, но звучал грубо.

– И вам доброго вечера. Долго грузились, к тому же пришлось заезжать на склад.

– Перваки? – высокий мужчина с удивительно большим ртом и узкими глазами приблизился вплотную и осмотрел сидящих, – четверо?

– Четверо, – спокойно кивнул старик.

– Слушай, у нас тут напряжёнка с овощами, – он начал обходить телегу по кругу, оценивая ящики.

– Это на первую, – Валий следил за мужчиной взглядом.

– Перваки тоже? Ладно. Я так понимаю, бумаги на них будут уже завтра? Как заедешь обратно в город – передавай голове большой и толстый привет. Езжайте.

– Мирной ночи, – пробурчал возничий и тронулся с места.

– Прикинь, вначале они велят никого не пропускать после ебучего заката, – ребята продолжили слышать удаляющийся от них голос вперемешку с невнятными ответами, – а потом начинают, блять, ездить всё позже и позже. И всё на первую, да на первую. Когда был последний бегунец?.. Аха-ха, писец, то-то и оно. Да в следующий, в следующий…

Они отъехали на достаточно приличное расстояние, прежде чем старик вновь достал сигарету. Парни с заметной заинтересованностью начали вдыхать непривычный дым, еле слышный на открытом воздухе.

– Что это были за люди? – Важный в который раз обернулся назад, пытаясь разглядеть низкую землянку, – выглядели как разбойники.

– Проверяющие. От них начинается фронт, а до них – тыл.

– Что тут можно проверять? Ни города, ни переправы, – хмыкнул Чушь.

– И ничего не проверили, – удивился Олдер, – разве кого-то не пропускали?

– Я думаю, на это уже не мне стоит отвечать, – возничий сделал паузу, – так вы будете думать над вопросом или нет?

– Иного ответа, кроме озвученных, мы не можем придумать, – констатировал факт Бертар.

– Да вы просто думать не хотите, вот и всё, – красная точка сигареты то появлялась, то исчезала за головой Валия, – или вам было приказано не думать? Тогда это другое дело… – он вновь глубоко вздохнул, – истинная задача любого солдата – это умереть, забрав с собой как можно больше противников. Вот и всё. Поэтому вас и учили, что бояться – это плохо.

Парни задумались.

– Если бы это было так, – начал размышлять вслух Бертар, – то мы не восхваляли ветеранов, отслуживших весь срок и вернувшихся на Родину героями.

– Ага, а рассказывают, небось, всё одно и то же, – возничий выплюнул окурок в сторону, – как у нас тут славно и как они отважно защищались. Слышал, и не раз. Туда либо уже совсем старых отправляют, либо инвалидов. А иначе служить вам тут до самой смерти.

– То есть, в окончание войны вы не верите? – вопрос Важного прозвучал как-то дерзко.

– Не на моем веку.

– Простите, вы вроде говорили, что уже полвека возничий, – вдруг спохватился Олдер, – значит, давно должны были закончить службу!

– Во-первых, я не на службе, – начал пояснять Валий, – это моя работа, а во-вторых это вы, островные, с первого дня тут получаете для семьи какие-то деньги, форму и пропитание, вам положено каждые два года возвращаться домой, если живы-целы, на пару месяцев и так пару десятков лет. Я же родился тут, на Материке, мне из всего этого ничего нет. Ну, разве только если бы я сам вызвался служить. И то, не всё из перечисленного. В общем, возвращаясь к теме, островам не выгодно иметь много ветеранов, потому что их нужно содержать, особенно если это ветераны-инвалиды. Поэтому не удивляйтесь, если после серьёзной травмы вам скажут, что ваши родные якобы отказались от вас или что это ранение не совместимо с жизнью и вас проще добить, чтобы не мучились.

– Что за ужасы вы рассказываете? – начал возмущаться Бертар, – то есть, если я потеряю ногу, то меня убьют, а родным сообщат, что я предатель родины?

– Почему же? – спокойно ответил старик, – если покажешь, что и дальше пользу приносить можешь и совсем не видишь вины правительства, то сможешь переписываться и дальше. Но на острова вряд ли вернут.

– Нам вообще ничего такого никто не рассказывал! – подхватил возмущение Сани, – когда мой папа был жив – он ни разу не упоминал ничего из услышанного! Даже примерно!

– Интересно от чего он погиб… жаль, темно сейчас, – как будто игнорируя его Валий продолжил, – вы бы заметили по дороге много значимых мест. Хотя, кое-что есть.

Он остановил телегу.

– Не заметили, что закат как будто остановился и темнее не становится? – он повернулся к ребятам, – присмотритесь.

Солдаты дружно начали вглядываться в слабое зарево на западе.