Читать книгу Огонь вещей - Р. М. Рупова - Страница 14

Действующие лица:

Патриарх Никон

Царь Алексей Михайлович

Царь Феодор Алексеевич

Княжна Татьяна Михайловна

Епископы

Монахи,

Народ,

Бояре

Скоморохи

Сцена 1.

Площадь перед Успенским собором Московского кремля.

Два боярина беседуют:

– Собинный друг тишайшего владыки

В сан патриарха ныне возведен —

Ревнитель благочестья, мудрый Никон —

Порядок в Церкви восстановит он.

Едва-едва отполыхала смута,

Привычный русский возмутив уклад…

– Боюсь, как бы не взялся слишком круто….

Из храма выходят Царь и Царица, патриарх Никон.

Царь:

– Тяжел в России посох патриарха

Патриарх Никон:

– Я трижды отрекался непреклонно

Царь:

– Народ просил коленопреклоненно,

А я даю ручательство монарха

Твоим деяниям усердно помогать

Хор народа:

– Твои наказы будем исполнять

И жить, как указует Церковь-мать

Царица:

– Святейший отче, помолись о нас…

От всей души приветствую тебя

И радуюсь сердечно о России

Великий муж такой духовной силы

О ней радеет, Господа любя.

Благословен да будет этот час,

Святейший отче, помолись о нас.

Хор:

– Благословен да будет этот час,

Святейший отче, помолись о нас.

Царице неба и земли,

Внемли молитве нашей

В Своих моленьях помяни

Сей жребий патриарший

Монах-старец:

– Тишайший и боголюбивый царь!

Когда б ты знал, какие нестроенья

Венец благих намерений твоих,

Как Церковь содрогнётся от раскола

И кровью неповинной истечет,

А патриарх – её ревнитель главный —

Судом неправым будет осуждён,

Коварством низведён с вершины славы

И в келье, как в темнице, заточен.

Народ:

– Ай – люли – люли – люли,

Унывать нам не вели!

Монах-старец:

– Тишайший и боголюбивый царь!

Когда б ты знал, какие потрясенья

При сыне твоём будут на Руси.

Он Церковь на столетья обезглавит

И лютеранам волю предоставит,

Он вздыбит Русь. На западный манер

Перекроит её обычай древний,

А семена, посеянные им,

Спустя два века страшный плод дадут.

Народ:

– Ай – люли – люли – люли,

Ждать ли счастья на земли?

Скоморохи:

– Вались, народ, от Яузских ворот!

Эх, дружки, нагревай брюшки!

Принялись гулять, так и дней не считать!

Народ:

– Принялись гулять, так и дней не считать!

Скоморохи:

– Мудрецы московские,

Грамотеи кремлёвские!

На кой ученость грецкая,

Пей воду москворецкую!

Народ:

– На кой ученость грецкая,

Пей воду москворецкую!

Сцена 2

Патриарх Никон один у себя в келье

– За Церковь русскую пред Богом я в ответе…

Пал первый Рим, под гнетом Рим второй.

Москва средь мира встала Римом Третьим —

Твердыней Православия…

Рассматривает подарки:

Бесценный саккос, прислан из Царьграда,

В нём Фотий литургию совершал…

На нём, чтоб в Церкви избежать разлада,

Он Символ веры выткать наказал.

Читает по-гречески:

– Піστέυω…

Не может быть! Сей древний Символ веры

От нашего разнится… Вот беда!

Так можно с Церковью Вселенской разлучиться,

Отпасть и не вернуться никогда.

В задумчивости:

– Невежество беду на Русь влечет…

Укрывшись за святыми именами.

Обряды сочиняют сами.

В язычество сбивается народ…

Решительно:

– Всё это обсудить соборно надо,

В избытке книг церковных навезти.

Пусть наши книжники потрудятся изрядно,

Чтобы постичь их и перевести.

Сцена 3

Соловецкий монастырь.

Ладья приплывает к берегу, разгружается.

– От Патриарха груз и грамота при нем!

Монахи распечатывают посылку с книгами и читают грамоту:

Первый:

– Достойно есть и праведно безмерно

В согласье с чином греческим свести

Весь строй богослужебный, чтобы верно

Российской Церкви веру соблюсти.

Служебники сии от нас примите

Их правкою Собор руководил,

И Богу, не сумнясь, по ним служите.

Другой:

– О, как же враг их души помрачил!

Вот пишут: греки… Им ли нас учить?

Уже два века турки ими правят.

Третий:

– Всю эту ересь надобно отставить,

По книгам старым праведно служить.

(Продолжает заглядывать в грамоту)

Смотри, смотри, триперстный крест вменяют

Взамен двуперстья древнего свершать

Четвертый:

– Неужто и того не понимают,

Что на святых дерзают клеветать!

Иль думают, Зосиме и Савватью

Двуперстье не давало благодати?

Первый:

– Внемлите: Соловецкая твердыня

Стояла неприступною поныне —

Пойдет ли кто на остров-бастион?

Здесь пушки есть, и к ним литые ядра,

Запасов продовольствия изрядно,

Кто Церковь тронет – будь ему неладно! —

Себе все зубы обломает он!

Все:

– Кто Церковь тронет – будь ему неладно! —

Себе все зубы обломает он!

Сцена 4

Патриарх Никон один. Читает из Псалтири:

– Аще забуду тебе, Иерусалиме

Забвена буди десница моя…

* * *

– Дай силы, Боже, это претерпеть:

Наветов ложь и зависти боярской,

И в патриаршем пастырстве успеть

При столь непостоянной дружбе царской.

Сквозь пальцы – время…

Долгих лет чреда.

Труды и скорбь сменяются трудами…

Но что сравнить с той радостью, когда

Я зрю Тебя духовными очами?

Когда Ты открываешься мольбам,

Иль тихим светом в алтаре струишься,

А то огнём из чаши пламенишься!

Ты даришь время. Помоги успеть

В земле Российской град святый устроить,

Чтоб крестную Твою прославить смерть —

Да Воскресенья Дух страну покроет.

Иконы пишут краской на доске

Намоленной и чистой без порока,

А я создам её в березняке —

На месте красном на горе высокой.

Чтобы не только вид, но воздух сам

Витал такой же, как и в Палестине.

Чтоб стала роща – Гефсиманский сад,

Река и холм, и даже небеса

Пусть явятся иконами живыми.

Чтоб знала Русь: коль пядь земли её

Во Град святый смогла вообразиться —

О, твердо упование моё:

В Святую Землю – вся – преобразится!

Сцена 5.

Прощание с Иерусалимом.

Силуэт Нового Иерусалима. Музыка умиротворенно – счастливая и возвышенная.

Вдруг звучат тревожно – призывные ноты, напоминающие военный горн. Появляется небольшая процессия: впереди епископ в дорожном облачении, монахи (не простые, асановитые), вооруженные стрельцы. Один из них оглашает указ:

– Решением московского царя,

Велением восточных патриархов

Явись в Москву на суд, не медля зря —

Священного собора и монарха.

Патриарх Никон:

– Собору я противостать не смею.

Лишь попрощаюсь с братией моею.

дает распоряжение иподиакону:

– Готовь в дорогу мне Псалтирь и крест

И к Утрене давайте благовест.

Колокольный звон к Утрене. Далее следуют элементы церковного богослужения на обычные распевы:

Хор:

– Слава в Вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение…

Патриарх Никон (читает начало Шестопсалмия): напряженно – трагично.

«Что ся умножашася стужающие ми, мнози возстают на мя, мнози глаголют душе моей: несть спасения ему в Бозе его…»

Хор (торжественно):

– Хвалите имя Господне…

Торжественный выход священства, каждение, вынос Евангелия.

Чтение зачала о суде над Иисусом Христом (Евангелие от Марка, 14, 53, 55, 56):

«Во время оно ведоша Иисуса ко архиерею, и снидошася к нему вси архиереи и книжницы, и старцы. Архиереи же и весь сонм искаху на Иисуса свидетельства, да умертвят его, и не обретаху. Мнози бо лжесвидетельствоваху на него».

Патриарху Никону приносят чашу с елеем и он помазывает сначала себя, а затем всю братию, которая со слезами поочередно, кланяясь, к нему подходит. При этом читается канон Страстям Христовым.

Сцена 6.

Патриарх Никон в своей келье с духовником.

Патриарх Никон:

– В последний раз в моем Иерусалиме

Я литургию отслужу святую

По чину патриаршему. А ныне

Покаяться пред Господом хочу я,

Чтоб с чистым сердцем пред судом предстать,

Готовым жизнь за истину отдать.

Становится на колени пред аналоем с Евангелием и крестом.

Сцена 7. Суд

В зале суда. На высоком троне царь. Множество епископов, восточные патриархи. Все ждут Никона. Переговариваются между собой:

– Как думаешь: вставать ли перед ним?

– Зачем вставать суду пред подсудимым?

– Пока еще он в патриаршем сане!

– Преступник он! Пусть ни один не встанет!

Входит патриарх Никон. Перед ним отрок – иподиакон (в белой одежде) несет патриарший крест. Первым встает царь. Весь зал, как один, встает. Патриарх разворачивается спиной к залу и читает молитву:

– О, Господи, Владыко, Царь!

Ты плоти всякой покровитель,

Все испытующий сердца

И тайн сокрытых обличитель.

Меня в сей час благослови

Сим, на отца восставшим чадам

Благовестить слова любви.

Патриарх разворачивается к собору. Кланяется царю, затем и всему собранию.

Царь:

– Великие вселенские святители

И правой веры мудрые ревнители!

Нас с патриархом честно рассудите

И к сведенью слова мои примите:

Обид к нему я личных не имею,

Чту, как отца, сего архиерея.

Сей пастырь истинный был, словно Моисей,

Что вёл народ наш к Богу неустанно.

Но только вдруг на горе Церкви всей

Он град Москву и свой престол оставил

На восемь лет!

Без пастыря страна

Была мятежникам и смуте отдана.

Патриарх Никон:

– Престол свой я, о, царь, не покидал,

Но от царева гнева удалился

В уединенье близ Москвы вселился,

Оттуда я и паствой управлял.

Обвинитель (епископ):

– Сей недостойнейший архиерей

Был столь суров в дни своего правленья,

Что множество почтеннейших людей

Подверг взысканиям и даже отлученью.

Патриарх Никон:

– Да, я горяч, признаться, по натуре —

Не раз гонял волков в овечьей шкуре.

Я строг к священству: пастырь свят быть должен.

Но лишь к себе я бесконечно строже.

Обвинитель (другой):

– Я подсудимому вменяю в преступленье:

Нагромоздил церковные реформы,

Не пощадил само богослуженье.

Стал выправлять каноны, стили, нормы

И даже наше крестное знаменье!

Его в расколе следует винить

И, как врага всей Церкви, осудить!

Патриарх Никон:

– Ревнитель веры, или ты не знаешь,

Что не меня – собор ты обличаешь!

Ты приписал мне всю эту реформу,

Но ведь решенье принято соборно.

В невежестве трагедия народа:

Страданья он приемлет веры ради,

А дело лишь в бессмысленном обряде.

Обвинитель:

– Он величал себя «великий государь»,

Дерзая тем на царское величье,

Что патриарху вовсе неприлично.

Патриарх Никон:

– О, нет, не сам я это званье принял!

Царь умолил сей титул взять мне,

За то, что спас его семейство в Вязьме.

Епископ Газский Паисий Лигарид:

Костюм его таков: ряса и крест, как у православного епископа, а головной убор как у католиков (похож на папскую тиару, или как у кардиналов). Он выбрит. Вообще, фигура несколько театрализована, почти сатирична.

– Наияснейший, христианнейший царю,

Я весь от возмущения горю!

Кощунственно и ради поруганья

Присвоил сей лихой архиерей