Читать книгу ...Это не сон! (сборник) - Рабиндранат Тагор - Страница 14

– Скажи по совести, понравилась тебе моя Песчинка? – спрашивала Мохендро Аша.

– Не знаю, – отвечал Мохендро.

– Никто тебе не нравится!

– За исключением одного человека…

– Если бы ты поговорил с ней еще немного, то наверняка понял бы, нравится она тебе или нет.

– Опять! Теперь этому конца не будет!

– Нужно же поговорить с человеком хотя бы из вежливости. Что она подумает, если ты, после того как познакомился с ней, даже не захочешь ее видеть? Все ты делаешь по-своему, не так, как другие! Иной на твоем месте сам искал бы случая поболтать с такой женщиной. А для тебя это несчастье!

Мохендро очень понравилось упоминание о разнице между ним и остальными.

– Ну ладно, – согласился он, – так и быть! Бежать мне все равно некуда, да и твоя подруга, я вижу, не из жеманных. Живя в одном доме, мы с ней так или иначе увидимся. И правила вежливости в этих случаях будут соблюдены, уж этому твой муж немного обучен!

Мохендро думал, что Бинодини под разными предлогами сама будет искать встречи с ним. Но он ошибся. Бинодини не подходила к нему и не попадалась на глаза.

Чтобы не выдать себя, Мохендро не заговаривал с Ашей о Бинодини. И оттого, что он часто подавлял и скрывал довольно естественное желание встретить Бинодини, нетерпение его становилось все сильнее. К тому же равнодушие Бинодини задело его.

На следующий день после встречи с ней Мохендро, как бы невзначай, шутливо спросил Ашу:

– Ну как, понравился Песчинке твой недостойный супруг?

Мохендро давно ждал восторженного и подробного отчета, но Аша ничего не говорила ему, тогда он решил сам спросить.

Аша оказалась в затруднении. Бинодини ничего не говорила ей, и теперь Аша досадовала из-за этого на свою подругу.

– Но, дорогой мой, – ответила она мужу, – слишком быстро ты хочешь услыхать ее мнение. К тому же и виделись-то вы совсем немного, едва перемолвились друг с другом.

Мохендро испытал горькое разочарование, и ему стало еще труднее прикидываться безразличным.

Во время этого разговора пришел Бихари.

– В чем дело, Мохим? – спросил он. – О чем вы спорите?

– Видишь ли, Бихари, моей жене взбрело в голову подружиться с какой-то там Кумудини или Промодини, и они придумали себе ласкательное имя, – что-то вроде Веревочки или Рыбьей Косточки. Видно, и мне придется выдумать для себя и для жены какое-нибудь прозвище, ну Пепел Сигары или Спички или что-нибудь еще в этом роде, а то житья не будет.

Аша была полна молчаливого негодования. Некоторое время Бихари молча смотрел на Мохендро.

– Невестка, – улыбнулся он, – имейте в виду, это плохой признак. Мохендро говорит так, чтобы сбить всех с толку. Я видел вашу Песчинку. И могу поклясться, что ничего страшного со мной не случится, если я взгляну на нее еще раз. Но если Мохим так противится, дело становится подозрительным!

Так Аша еще раз убедилась в том, насколько Мохендро отличается от Бихари – в лучшую сторону, разумеется.

Неожиданно для всех Мохендро стал увлекаться фотографией. Когда-то он уже начинал заниматься этим, но вскоре бросил. Теперь он снова привел в порядок фотоаппарат, купил пленку и начал фотографировать. Вскоре он переснимал всех, вплоть до слуг. Аша стала просить, чтобы он непременно сфотографировал Песчинку. Мохендро коротко сказал: «Хорошо». Бинодини так же коротко ответила: «Нет». Аше опять пришлось прибегнуть к хитрости, но и эту хитрость Бинодини разгадала.

Было условлено, что в полдень Аша как-нибудь уговорит подругу отдохнуть у себя в комнате. Когда она уснет, Мохендро сфотографирует ее и, таким образом, поймает упрямую Песчинку.

Удивительное дело: обычно Бинодини никогда не спала днем, но на этот раз, когда она вошла в комнату к Аше, у нее уже слипались глаза. Набросив шаль, она повернулась лицом к раскрытому окну и, подложив под голову руки, заснула в такой красивой позе, что Мохендро, войдя, подумал: «А она будто и вправду приготовилась сниматься».

Он вошел на цыпочках и стал устанавливать фотоаппарат. Ему нужно было долго и пристально рассматривать Бинодини, чтобы решить, с какой стороны лучше ее снимать; пришлось идти на все ради искусства и осторожно раскинуть по подушке ее распущенные волосы – получилось некрасиво, и нужно было снова подобрать их.

– Подвинь немного влево шаль у ног, – шепнул он Аше.

– Я не сумею, – так же тихо ответила Аша. – Боюсь разбудить, поправь сам.

Наконец в тот момент, когда он вставил кассету, чтобы сделать снимок, Бинодини пошевелилась и, глубоко вздохнув, немного приподнялась. Аша громко расхохоталась. Бинодини же приняла рассерженный вид и, метнув в Мохендро огненную стрелу своих лучистых глаз, воскликнула:

– Это нечестно!

– Конечно, нечестно, – согласился Мохендро. – Но если я и украл, то не успел унести украденное. Разрешите уж мне сначала совершить нечестный поступок, а потом наказывайте!

Аша тоже стала упрашивать Бинодини. Снимок был сделан, но оказался неудачным. Поэтому Мохендро не успокоился, пока на следующий день не сделал еще одного снимка. Потом он предложил сфотографировать обеих подруг вместе «на вечную память о дружбе». Не могла же Бинодини отказаться!

– Но это последний! – заявила она.

Приняв ее слова к сведению, Мохендро испортил снимок. Так благодаря занятиям фотографией знакомство их продолжалось.