Читать книгу Черный цвет солнца - Рацлава Зарецкая - Страница 4

Маша никогда не слышала, как кричат петухи. Она даже представить себе не могла, что птица, из которой она каждую неделю ела лапшу, может так пронзительно орать по утрам. После пятого или шестого протяжного «ку-ка-ре-ку» девушка сдалась и открыла глаза.

– Кто-нибудь, зарубите эту мерзкую птицу, – спросонья промямлила она.

Медленно потянувшись и сладко зевнув, Маша повернулась со спины на бок и, увидев залитую солнечным светом комнату с деревянными стенами и печкой, тут же вспомнила все, что случилось с ней накануне.

Девушка резко вскочила с кровати и тут же пожалела об этом. Голова вдруг закружилась, а комната поплыла. Пришлось присесть обратно и немного подождать.

За дверью послышались тяжелые шаги, и в комнату вошла Ольга. Она держала в руках глиняную кружку, от которой шел пар.

– Отдохнула? – спросила она.

Маша неуверенно кивнула. Ольга протянула ей кружку.

– Что это? – спросила Маша

– Отвар из листьев смородины, мяты, иван-чая, сушеных вишен и черноплодной рябины.

Приняв кружку из грубоватых на ощупь рук, Маша аккуратно понюхала напиток. Запах был приятным. Девушка сделала маленький глоток и улыбнулась – на вкус отвар оказался очень интересным. Подобного она еще не пробовала.

Сделав еще несколько глотков, Маша заметила:

– Вчера я хотела зарядить свой телефон, но не нашла розетки.

Ольга промолчала.

– У вас есть электричество? – прямо спросила Маша.

– Нет, – резко ответила Ольга. – Ты допила? Идем.

Не дожидаясь ответа, она схватила Машу за руку и потащила за собой. Едва не уронив кружку и немного пролив при этом горячий отвар себе на джинсы, Маша охнула и запричитала, но Ольга не обратила на нее внимания. Они вышли из избы, миновали узкие дворики, и направилась вниз по широкой улице, которая еще недавно выглядела пустынной, а сейчас была усеяна шумными людьми всякого возраста.

Повсюду слышались разговоры, смех, крики. Здесь торговали рыбой, мясом, овощами, травами, игрушками, пушниной. Торговцы наперебой восхваляли свой товар, тряся им перед глазами покупателей. Под ногами сновали дети и животные, пахло жареным мясом, чесноком и пивом. Молодые девицы ходили под ручку, ели яблоки и, искоса поглядывая на молодых мужчин, заливисто смеялись.

Если бы Ольга все это время не держала Машу за руку, то девушка наверняка бы давно уже потерялась в толпе – так она засмотрелась на окружающих, которые как будто сошли с картинок славянских сказок.

Зазевавшись, Маша споткнулась о курицу и чуть не упала на Ольгу. Ошалевшая курица противно закудахтала и убежала к торговцу рыбой.

– Аккуратнее, – буркнула через плечо Ольга. – И поторопись. Уже почти пришли.

Маша хотела спросить, куда, собственно они «уже пришли», но не успела, потому что путь им преградила миниатюрная светловолосая женщина с ярко-голубыми глазами и россыпью веснушек на носу.

Ольга резко остановилась, и Маша влетела в ее спину, больно ударившись носом.

– Ой-йой, – простонала она, коснувшись ушибленного места.

– Дай посмотрю, – женщина оттеснила Ольгу в сторону и, подойдя к Маше, бесцеремонно схватила ее за подбородок. – Ничего страшного, просто небольшой ушиб.

– А вы думали, это перелом? – язвительно спросила Маша, которая с самого начала поняла, что это всего лишь ушиб. Правда, страшно болючий. У Ольги спина была все равно что каменная.

Женщина отпустила Машин подбородок и, кивнув в сторону Ольги, подтвердила домыслы девушки:

– Я бы не удивилась, если бы ты сломала что-то, ударившись об Ольгу. Не ты первая, не ты последняя.

Стоящая рядом девица недовольно фыркнула и закатила глаза. Миниатюрная женщина уловила это и, улыбнувшись, примирительно коснулась ее плеча. Ольга вздрогнула и тут же подобрела.

– Вы шли ко мне? – спросила женщина.

Ольга кивнула и, повернувшись к Маше, сказала:

– Марья, это Радмила. Она знахарка. – Помедлив, девушка добавила: – Она тебе поможет.

Радмила лучезарно улыбнулась Маше. Ее ясные голубые глаза святились добротой и искренностью.

– Идем, – Радмила мягко приобняла Машу за плечи и повела дальше по людной улице. Ольга пошла следом.

Знахарка привела их к дому, на дверях и ставнях которого был вырезан венок, а в центре него – глаз. Разглядывая символ, Маша немного задержалась, и Ольга грубо толкнула ее в спину. Девушка обернулась и злобно посмотрела на нее.

– Иди, – скомандовала Ольга, выставляя вперед руки и давая понять, что готова толкнуть еще раз.

Маша молча вошла в избу, миновала неуютное темное помещение, заставленное корытами, корзинами, деревянными ведрами и прочими непонятными предметами быта, и вошла в жилую комнату, которая почти ни чем не отличалась от той, что была в избе Ольги. За исключением того только, что на стенах весело значительно больше сушеных трав.

Радмила жестом велела девушкам сесть на лавку, а сама, надергав травы из развешенных по всей комнате пучков, уселась на пол перед большой плоской чашей, которая была настолько закопчённой, что угадать ее настоящий цвет было совершенно невозможно.

Не понимая, что происходит, Маша хотела было спросить у Ольги, но та злобно посмотрела на нее и прижала указательный палец к губам. В это время Радмила достала из печи тлеющие угольки и положила их в чашу. Раздула, подожгла пару небольших пучков травы, и по комнате распространился едкий и горький запах. Остальные травы знахарка растерла в руках и высыпала в чашу, говоря при этом какую-то тарабарщину. Сухая трава начала гулко потрескивать. Голос Радмилы постепенно затихал. Когда знахарка произнесла последние слова своей тарабарщины, почти сгоревшая трава резко вспыхнула зеленым огнем. От неожиданности Маша вздрогнула так, что ударилась затылком о стену и глухо застонала.

Вспыхнувшее зеленое пламя быстро погасло, оставив после себя густой белый дым, который постепенно начал заполнять комнату. Едкий запах горьких трав и гари проник в лёгкие Маши, и она надрывно закашлялась. Мгновение спустя, перестав слышать свой кашель, девушка вдруг поняла, что вдобавок ничего не видит. Дым, казалось, попал не только в ее легкие, но и в глаза и уши. Горло Маши драло так сильно, что она не могла сказать ни слова и лишь беззвучно кашляла.

Вдруг першение резко прекратилось. Противный запах исчез, а перед глазами вместо молочно-белого дыма начали мелькать картинки из ее прошлой жизни: от раннего детства, когда ее только удочерили, до нынешнего возраста. Потом Маша увидела лес и черного пса, который украл ее телефон. Дупло, сатанистов, странного паренька, который назвал себя лешим, Ольгу, ее дом, сияющую улыбку Радмилы. Все это пронеслось перед глазами Маши с неимоверной быстротой. Девушка даже успела подумать, что умирает. Ведь говорят, что перед смертью вся жизнь пробегает перед глазами.

Однако на последнем эпизоде ее весьма короткой жизни, показ картинок не закончился. На несколько секунд воцарилась темнота, как будто оператор менял пленку, а потом новые кадры также стремительно побежали перед глазами Маши, только на этот раз изображения на них были девушке не знакомы. Она видела черное солнце на голубом небе, огромный камень с растущим на нем деревом, стаю волков, мчащихся по лесу, красивого мужчину, держащего за руку еще более красивую женщину. Маша увидела Ольгу, на коленях у которой, весь в крови, лежал темноволосый молодой человек. Девушка хотела рассмотреть повнимательней его лицо, но картинка быстро сменилась, и вот Маша снова увидела череду неизвестных ей мест и людей: сверкающая в лунном свете озерная гладь, бледнолицая длинноволосая девушка в легком голубом платье, березовая роща, загорелый мужчина с огненными волосами и печальными изумрудными глазами. Снова волки, леса, птицы…

Наконец, картинки замедлились и прекратились. Снова стало темно, а потом Маша увидела светловолосую женщину, с ног до головы в черном, и стоящего рядом с ней черноглазого бледного юношу. Женщина подошла к молодому человеку и, обившись вокруг него змеей, зашептала что-то ему на ухо. Юноша не шевельнулся. Толи внимательно слушал, толи ему было все равно. Картинка долго не сменялась, и Маша смогла хорошо рассмотреть светловолосую женщину, от вида которой почему-то бросало в дрожь. Женщина была невероятно красива, но красота эта была холодной, неживой.

Рассмотрев женщину, Маша переключила свое внимание на юношу. Почему-то он казался ей смутно знакомым, хоть девушка и могла с уверенностью заявить, что никогда раньше его не видела. Неожиданно их взгляды встретились и Маша, будучи все это время уверенная в том, что картинки имеют лишь одностороннюю связь, пришла в ужас. Юноша пристально смотрел не нее своими жгучими черными глазами, в которых отражалась темная бездна. Неожиданно он поднял дрожащую руку с тонкими бледными пальцами и отчаянно потянулся к Маше. Девушка вскрикнула и, резко отстранившись, провалилась в темноту. Очнулась от того, что кто-то мягко хлопал ее по щекам. Открыв глаза, Маша увидела перед собой Радмилу. Знахарка лучезарно улыбнулась ей и погладила девушку по голове.

– Ольга, – окликнула Радмила. – Принеси воды. Она очнулась.

– Что произошло? – хрипло спросила Маша, ощупывая гудящую голову.

Появилась Ольга с водой. Молча протянула Маше кружку, и девушка тут же залпом выпила прохладную воду. Дождавшись, пока она допьет и усядется поудобнее, Радмила ответила на ее вопрос:

– Я показала тебе твое будущее. Взамен же я посмотрела на твое прошлое. Это равноценный обмен.

– Вы типа гадалка? – уточнила Маша.

– Радмила – ведьма, – подала голос Ольга. – Белая ведьма. Мало кто об этом знает. Для всех она просто знахарка, имеющая дар предвидения. Люди боятся ведьм. Считают, что все они способны лишь вредить, но это не так.

Особенно не вдумываясь в слова Ольги, Маша лишь хмыкнула в ответ. Голова у нее гудела так, будто на нее надели кастрюлю и, не прекращая, со всей дури били по ней половником.

– Как долго я была без сознания? – спросила девушка.

– До полудня, – ответила знахарка.

– Ясно, – пробормотала Маша.

Она плохо соображала, что происходит, а когда вдруг вспомнила зеленый огонь и едкий дым, от которого на нее снизошло столько непонятных галлюцинаций, то решила, что либо она спит, либо попала к чокнутым хиппи, живущим в чаще леса. Первое объяснение происходящего нравилось Маше больше, но что-то ей подсказывало, что это вовсе не так.

– Вы ведь меня не отпустите? – печально спросила девушка, осознав вдруг, что имеется еще и третье объяснение всему этому – она попала к религиозным фанатикам.

– Милая, мы и рады тебя отпустить, но это не в наших силах, – вздохнула Радмила.

– А в чьих же? – поинтересовалась Маша. Может, тут у них есть главный фанатик, которого можно попытаться как-то уломать?..

Радмила отвернулась от Маши и вопросительно посмотрела на Ольгу.

– Ты скажешь ей или я? – спросила знахарка.

Ольга недовольно прищурила голубые глаза.

– Если моя сестра нашла прошлого хранителя, это еще не значит, что мне на роду написано нянчиться с ними.

– Я просто спросила, а ты уже начинаешь ерничать, – недовольно заметила Радмила. – Тогда я сама ей все расскажу.

Наблюдая за их разговором, Маша окончательно осознала, что все вокруг нее – психопаты. Страх, который не напоминал о себе с того момента, как девушка заблудилась в лесу, вылез из потаенного угла и начал быстро растекаться по всему телу. Руки и ноги похолодели, на лбу выступила испарина, а тело начала бить мелкая дрожь. Маше вдруг вспомнилась передача, которую она недавно видела по телевизору. В ней рассказывали о религиозных культах, которые похищали людей и приносили их в жертву своим жутким богам.

Переговорив друг с другом, Ольга и Радмила одновременно повернулись к Маше и удивленно на нее уставились.

– Милая, что с тобой? Ты побледнела и вся дрожишь, – всплеснула руками Радмила и начала ощупывать девушку.

При виде напуганной Маши, Ольга тоже засуетилась и сбегала еще за водой. В этот раз Маша наотрез отказалась пить, потому что подумала, что в воду могли подмешать какую-нибудь гадость. Возможно, из-за этого она и словила глюки.

– Она боится, – заключила Ольга, вглядываясь в Машино лицо. – Боится и не доверяет нам. И, наверно, не совсем понимает, что происходит.

– Они все так себя ведут, когда оказываются здесь, – вздохнула Радмила. – Неужели их мир так отличается от нашего?

– Насколько я знаю – да.

– Закрой, пожалуйста, дверь на засов, – попросила Радмила Ольгу. – И выброси это. – Женщина указала на пепел в чаше.

Та кивнула и, забрав чашу, вышла из комнаты. Проводив Ольгу жалобным взглядом, Маша приготовилась к худшему.

– Не бойся, я всего лишь покажу тебе кое-что очень красивое, – мягким голосом сказала Радмила.

Она потянулась к Маше, чтобы ободряюще коснуться ее плеча, но девушка дернулась и сжалась. Рука Радмилы замерла в нескольких сантиметрах от плеча Маши. Женщина с жалостью посмотрела на испуганную девушку, шумно вздохнула и убрала руку.

В комнату вошла Ольга. В руках она несла пустую чашу. Поставив ее перед кроватью, на которой сидела Маша, девушка вдруг ободряюще улыбнулась и отошла к окну. Радмила скептически посмотрела на чашу и ногой отодвинула ее подальше от Маши. Потом подошла к полке, на которой стояло множество маленьких глиняных флакончиков разных форм и размеров, и, взяв несколько, по очереди высыпала их содержимое в чашу.

– О, Великий Сварог! – звучно проговорила Радмила, выставив вперед правую руку ладонью вверх. – Призываю сына твоего, Сворожича, на помощь в деянии моем. Приди на зов мой, батюшка огонек!

В тот же миг ладонь женщины озарилась ярким светом, и на ней заплясало маленькое пламя. Радмила опустилась на колени и аккуратно сдула огонь с руки в чашу. Порошки, которые она высыпала, заискрились и затрещали. Из чаши медленно и величественно начал подниматься разноцветный дым. От увиденного Маша затряслась еще больше. Снова галлюцинации? Да сколько можно! Девушка спрятала лицо в ладонях, надеясь, что видения прекратятся.

– Слушай и смотри, Марья, – зашептала Радмила гипнотическим голосом. – Слушай и смотри…

Руки Маши сами по себе опустились на колени. Голова поднялась, а глаза широко раскрылись и уставились на разноцветный дым.

– Давным-давно, когда люди жили в гармонии с природой и духами, населявшими мир вокруг, боги не могли нарадоваться тому, как удачно складывается их вечная жизнь, – вновь заговорила Радмила все тем же гипнотическим голосом.

Внезапно, стелящийся из чаши дым начал причудливо извиваться, превращаясь в деревья, людей и странных существ. Затем дым резко выровнялся, а потом нарисовал ряды суровых ликов, которые были словно вытесаны из дерева.

Маша смотрела на все это с открытым ртом, не в силах пошевелиться.

– Но процветание богов длилось недолго, – продолжила Радмила. Дым снова распрямился, стирая суровые лики. – Однажды на смену им пришел новый бог, и постепенно люди начали отдавать предпочтение ему, забывая старых и уничтожая все, что было с ними связано.

Дым без устали рисовал картинки к рассказу Радмилы. Порошки в чаше тихо потрескивали. Маша, не отрываясь, смотрела на дым и внимательно слушала знахарку.

– Видя, как вымирают духи и подвергаются страшным наказаниям староверцы, боги захотели защитить тех, кто все еще был им предан. Они вознамерились создать новый мир, подобно тому, как когда-то Род породил Вселенную. Однако новый мир не мог существовать просто так. Ему нужно было черпать энергию из живого существа, чтобы поддерживать вселенский порядок. Тогда боги, в наказание людям, изменившим свою веру, выбрали среди них хранителя для нового мира. Они наложили на него и на всех последующих хранителей чары: со страшной силой будет тянуть избранного к входу в новый мир, и не успокоится он, пока не войдет в дупло древнего дуба, что служит проходом между мирами.

Пляшущие люди и духи исчезли, и дым нарисовал следующую картинку: дупло, в которое Маша влезла за собакой.

– Хранитель, не старясь, живет в чужом мире пятьдесят лет, поддерживая баланс, следя за порядком и оберегая жителей от постороннего вмешательства. От него зависит яркость солнечного света, чередование месяцев и стабильность погодных явлений. По прошествии этого срока, хранитель может вернуться обратно в свой мир.

Радмила ненадолго замолчала, а потом тихо продолжила:

– Если хранитель умирает насильственной смертью или опорочивает свою душу сделкой с нечистой силой, погодные явления становятся неконтролируемыми, месяцы перестают сменять друг друга, а солнце приобретает черный цвет…

Показав огромное черное солнце на фоне заоблачного неба, дым резко сжался в маленький шарик посреди комнаты и растворился в воздухе, словно его и не было.

Повисла гробовая тишина. Ольга задумчиво смотрела куда-то в сторону, Радмила наблюдала за Машей, которая с озадаченным видом сидела и переваривала услышанное и увиденное.

По-любому все это сон, сделала про себя вывод девушка. А если так, то ей лишь остается ждать пробуждения.

– Ита-а-ак, – протянула Маша, нарушая всеобщее молчание. – Эта была очень интересная сказка. А спецэффекты так вообще на высоте.

– Это не сказка, – устало сказала Радмила, поднимаясь с пола. – Я поведала тебе историю мира, в который ты попала.

– Значит, по-вашему, я в другом мире?

– Да, – кивнула Радмила.

– И попала я сюда через дупло?

Кивок.

– Хорошо, – запросто согласилась Маша. Почему бы и не согласиться, во сне же все можно. – А почему тогда я сюда попала? Причина этому есть?

– Ты – новый хранитель, – голос Радмилы прозвучал торжественно.

– Это который живет тут с вами полвека и не стареет? – уточнила Маша. –Я теперь ваш правитель?

– Хранитель не правит, он лишь поддерживает порядок мироздания, – начала увлеченно рассказывать Радмила. Она подошла к Маше и присела рядом с ней на краешек кровати. – Этот мир питается жизненной силой хранителя, которая исходит от любви и доверия. Пусть ты и попала сюда не по своей воле, рано или поздно ты проникнешься любовью к этому миру и его обитателям, доверишь им свою жизнь, отдашь себя без остатка. Тогда оскверненное прежним хранителем солнце перестанет быть черным, и начнет светить также ярко, как прежде.

– Как здорово! Я полюблю всех и отдам себя этому миру! Скорее бы! – притворно воскликнула Маша.

То, как уверенно говорила эта женщина о всяких нелепостях начало забавлять девушку. Одно дело, рассказать сказку, но убеждать в ее достоверности – совсем иное. Это нелепо даже для сна.

Стоящая в стороне Ольга вдруг резко подскочила к девушке, схватила ее за плечи и пару раз встряхнула так сильно, что у Маши закружилась голова, а в глазах поплыло.

– Что ты делаешь? – в ужасе вскрикнула Радмила.

Но Ольга не обратила на нее внимания. Ее голубые глаза пронзительно смотрели на Машу.

– Да пойми ты уже, что все это серьезно! – закричала Ольга. В ее голосе слышалось отчаяние. – Наш мир рушится, потому что предыдущий хранитель продал свою душу и стал колдуном! Осень не сменяет лето, вместо дождя идет снег, а солнце стало черным! И только ты можешь все изменить! Теперь ты – наш хранитель.

– Но…я…я, – замямлила Маша. – Я не понимаю…

Голова все еще кружилась, зато зрение прояснилось, и девушка видела огромные и взволнованные глаза Ольги. Ее руки продолжали сжимать Машины плечи.

– Да что ж ты такая непонятливая! – простонала Ольга.

Она отпустила Машу и слегка толкнула ее. Не удержавшись, девушка повалилась на Радмилу.

– Ольга, достаточно, – осадила ее женщина, поглаживая Машу по голове. – Прояви терпение.

– Да сколько можно терпеть? Сколько можно ей объяснять? Прежний хранитель был гораздо понятливей! У Миры с ним проблем не было! Он почти не задавал вопросов, молча слушал и схватывал все на лету…

– И посмотри, что с ним стало, – прервала Ольгу Радмила. – Вспомни, в кого он превратился.

– Так эта, – девушка кивнула в сторону Маши, – может поступить также. Откуда ты знаешь, что она станет хорошей? Что они не уговорят ее присоединиться к ним, как уговорили Миру!

Закончив кричать, Ольга свирепо уставилась на Радмилу, а затем, не сказав больше ни слова, развернулась и вылетела из комнаты. На секунду Маше даже показалось, что на правой щеке охотницы блеснула слеза.

– Не обращай на нее внимания, – тихо сказала Радмила. – Она потеряла сестру и еще не оправилась от этого.

– Мне показалось, что она плакала, – так же тихо сказала Маша.

Радмила хмыкнула.

– Ольга очень стойкая и выносливая. Все здесь зовут ее Железной Ольгой, и никто никогда не видел, чтобы она плакала. Даже когда потеряла родителей и сестру. Но все мы из плоти и крови, а значит, способны проливать слезы.

Слова Радмилы, сказанные тихим и спокойным голосом, были такими правильными и успокаивающими, что Маше стало стыдно за свое ехидство. Чем-то эта женщина напомнила ей маму. Такая же искренняя, добрая и заботливая. И руки у нее такие же, как у мамы – теплые и ласковые.

Как же Маша скучала по родителям! Эх, скорее бы проснуться…

– Давай ненадолго отвлечемся от всего этого и немного прогуляемся? – вдруг предложила Радмила.

Маша хотела отказаться, но потом подумала, что ей все равно придется ждать пробуждения, так почему бы не воспользоваться этим сном по полной? Она согласно кивнула, поднялась с кровати, и отправилась вслед за Радмилой на залитую солнечным светом улицу.

На лавочках перед соседскими избами сидели женщины и весело о чем-то разговаривали. В ногах у них лежали березовые ветки. Женщины брали по одной, отдирали ветки поменьше и связывали их веревкой.

– Что они делают? – спросила Маша у Радмилы, кивнув в сторону весело смеющихся женщин.

– Банные веники, – ответила Радмила.

– А зачем так много? Старые поломались?

– Можно и так сказать, – улыбнулась знахарка.

Они продолжали медленно идти вдоль дворов, поглядывая на снующих мимо людей в причудливых одеждах. К своему удивлению Маша поймала себя на мысли, что перестала бояться этого места и даже начала испытывать к нему интерес.

На небольшой площади, которая, по всей видимости, была центром Залесово, Маша немного отстала от Радмилы и засмотрелась на юношей, которые вкапывали в землю небольшое вишневое деревце. Из-за этого девушка не заметила, как в ее сторону на всех парах мчался подожжённый круг.

– Осторожно! – крикнул кто-то издалека, но было уже поздно.

Когда Маша увидела летящее на нее огненное колесо, то от испуга не смогла сдвинуться с места и лишь крепко зажмурила глаза. Тут же кто-то налетел на нее и повалил на землю. Маша больно ударилась локтем и, открыв глаза, глухо застонала.

– Ты в порядке? – услышала она знакомый голос.

Ольга, нависнув над Машей, с волнением вглядывалась в ее лицо.

– Порядок, – ответила девушка, руками пытаясь отпихнуть от себя свою спасительницу. – Спасибо.

– Вы что творите, ироды окаянные? – послышался стальной голос Радмилы, который совсем недавно был теплым и ласковым.

Ольга, наконец, слезла с Маши, отряхнулась и протянула ей руку. Маша проигнорировала ее помощь и поднялась сама. Содранная на локте кожа горела.

Радмила закончила бранить ребятишек, которые решили позабавиться с колесом. Попало также и девушке, не уследившей за малолетними сорванцами.

– Покажи, – потребовала знахарка, заметив у Маши содранный локоть.

– Все в порядке, просто царапина, – заверила девушка. Помедлив, она добавила: – Если бы не Ольга, было бы намного хуже.

Радмила все же осмотрела локоть Маши, достала из кармана юбки какие-то травы, растерла их и приложила к ранке. Маша сморщилась от боли и зашипела. Женщина ловко перевязала локоть льняной тряпицей и, довольная своей работой, широко улыбнулась девушкам.

– А что это такое? – решила спросить Маша, махнув рукой в сторону только что установленного дерева, которое девушки теперь наряжали венками из разных полевых цветов. Боль в локте уже отошла на второй план, уступив место прежнему любопытству.

Радмила проследила за ее рукой и тут же ответила

– Это купайло. Устанавливается в честь праздника перед костром. Правда, костра еще не сложили, но…

– Ничего себе, – вдруг воскликнула Маша, увидев кузнечную лавку и трудящегося в нем брутального потного мужчину с огромными ручищами. Еще один, значительно моложе первого, стоял рядом и раздувал меха. – Настоящие кузнецы!

– О, да. Наши кузнецы очень славятся в округе…

Но Маша уже не слушала знахарку. Она оглядывалась по сторонам, пораженная яркостью своего сна.

– А что, какой-то праздник будет? – поинтересовалась девушка, глядя на окружающую ее суету.

Радмила утвердительно кивнула.

– Мы готовимся к празднику Купалы.

– О! Я его знаю! – обрадовалась Маша. – Это который Иван!

По скептической ухмылке Ольги, Маша поняла, что сказала что-то не то.

– Купала он и есть Купала. Брат Костромы, сын бога луны и огня Семаргла, – пояснила Радмила.

Маша открыла было рот, чтобы уточнить, мол, Кострома – это который город на Волге, но передумала. Лучше смолчать, иначе на нее опять посмотрят как на дуру.

– Ты спрашивала, что такое купайло, – подала голос Ольга. – Это деревце, которое мы ставим рядом с костром и украшаем венками на праздник Купалы.

– Точно! – вспомнила девушка и тут же потупила взгляд. – Извините, что перебила вас, – сказала она Радмиле.

Женщина лучезарно улыбнулась и ответила:

– Видимо, в тот момент кузнец заинтересовал тебя больше, чем рассказ о празднике в честь Купалы.

Маша почувствовала, как ее щеки начинают смущенно гореть.

Они прошли по главной улице и, выйдя за ворота, стали спускаться вниз по склону. Неподалеку виднелась речка, на берегу которой бегали и смеялись молодые люди.

– Сегодня самый длинный день и самая короткая ночь в году, – сказала Ольга. – С Купалы день начнет уменьшаться, а ночь возрастать. С каждым разом силы тьмы будут набирать мощь.

Голос девушки был мрачным и чуть хрипловатым. Она, не моргая, смотрела в сторону реки, где вовсю шло приготовление к празднику.

– Ну, тьма еще не взяла верх над светом, – нарочито веселым тоном сказала Радмила. – Давай я расскажу тебе о Купале, моя дорогая.

Она взяла Машу под руку и повела к реке. Ольга тихо двинулась следом.

– Давным-давно, – начала Радмила. – Бог луны и огня Семаргл и богиня ночи Купальница произвели на свет близнецов – Купалу и Кострому. В день их рождения как раз начинаются Купальские праздники. Однажды к великой Ра-реке прилетела Сирин, птица смерти. Тот, кто слышал ее дивные песни, забывал обо всем и следовал за ней в царство Нави. И вот не послушались Купала и Кострома предостережений своей матери Купальницы. Тайком они сбежали к реке послушать птицу Сирин. Тут-то и случилась беда: унесла птица Купалу за тридевять земель. С тех пор прошло много лет, и вот Кострома, гуляя по берегу реки, сплела венок и начала хвалиться, что ветру не сорвать его с ее головы. По поверью, это значило, что она никогда не выйдет замуж. Но за хвастовство боги ее наказали: ветер сорвал венок и унес на воду, где его подобрал Купала, проплывавший мимо на лодке. Кострома не узнала родного брата, а Купала не узнал родной сестры. Обычай же повелел им жениться. Только после свадьбы они узнали, кем приходятся друг другу. Брат и сестра решили покончить с собой и утопились в реке. Кострома стала мавкой, или, как их еще называют, русалкой. Боги же, сжалившись, превратили Купалу и Кострому в цветок купала-да-мавка.

Радмила наклонилась и, сорвав высокий желто-фиолетовый цветок, протянула его Маше:

– Вот он. Брат с сестрой навечно в нем. Красивые и нежные. А главное – вместе.

Маша взяла в руки цветок, покрутила его и сказала тихо:

– А у нас он называется иван-да-марья.

Радмила ласково улыбнулась и зашагала дальше. Маша стояла и смотрела на цветок. Раньше он казался ей обычным сорняком, росшим на полях, а сейчас, после трогательной истории знахарки, он стал словно частью ее самой.

Из задумчивости девушку вывел тихий, но звучный женский голос. Маша обернулась на звук и увидела Ольгу, стоящую под березой. Девушка крутила в руках такой же цветок, что был у Маши, и напевала песню:

В Ночь Купалы цветы будут люди рвать,

Станут петь они, станут сказывать:

«Вот трава-цветок – брат с сестрою,

То Купала – да с Костромою.

Братец – это желтый цвет,

А сестрица – синий цвет…»

Маша вслушивалась в песню и думала о печальной судьбе ее героев. За что же судьба так поступила с ними, ведь брат и сестра были не виноваты в том, что не узнали друг друга после стольких лет?

Ее размышления прервали жуткие крики. Маша повернулась на шум и увидела человека в страшной чешуйчатой маске. Рыча, он бегал по берегу за девушками и пытался их поймать.

– Это один из наших обычаев, игра в «Ящера»,– начала объяснять Радмила, не дождавшись, пока Маша спросит у нее о происходящем на берегу. – Человек в маске – это сам Ящер. Он прячется в кустах, а потом выпрыгивает из них и ловит девушек. Смотри, сейчас должен появиться бог Ярило.

Маша внимательно стала наблюдать за игрой, пытаясь разобрать крики Ящера, которые искажала жуткая маска. Вдруг на берег выбежал еще один человек – по всей видимости, Ярило. На нем была лучистая маска, похожая на солнце, и красный, развивающийся плащ. В руках Ярило держал деревянное копье. Ящер свирепо зарычал и накинулся на бога. Началась шуточная драка, в конце которой Ярило повалил противника на землю и поразил копьем. Все заулюлюкали и захлопали в ладоши.

– А зачем Ящер ловит девушек? – спросила Маша, глядя, как Ярило протягивает руку своему противнику и помогает ему подняться.

– Разное говорят. Может, чтобы съесть или принести в жертву своим предками. А может, чтобы жениться.

– Жениться? – удивилась девушка.

– А что ты хотела? – послышался сзади ехидный голос Ольги.

От неожиданности Маша даже подпрыгнула. Как же бесшумно двигалась эта девица!

– Даже ящеры любят красивых девушек, – закончила Ольга и подмигнула Маше. Смена ее настроения была такой же резкой и неожиданной, как перепады температуры воды в неисправном душе.

Они еще немного постояли на берегу, наблюдая, как молодежь расходится по своим делам.

– К вечеру они еще будут играть, – сказала Радмила, заметив, как грустно Маша смотрит на уходящих людей.

– Да, вечером начнется самая весёлая часть праздника, – подхватила Ольга. – Девушки будут плести венки и пускать их по реке, чтобы найти женихов. А еще купаться, собирать лечебные травы и искать цветок папоротника.

Маша скептически посмотрела на девушку.

– Папоротник не цветет.

– Цветет, – возразила Ольга.

– Нет!

– ДА!

– НЕТ!

– Вот пойдем сегодня ночью в лес, и ты сама убедишься!

– А вот и пойдем, – Маша уперла руки в боки и с вызовом посмотрела на Ольгу.

Они несколько секунд буравили друг друга взглядами, пока между ними не втиснулась Радмила.

– Ус-по-кой-тесь, – сказала она, чеканя каждый слог.

Ольга отвела взгляд от Маши и недовольно уставилась на Радмилу.

– Ты же знаешь, что найти цветок очень сложно, – знахарка коснулась плеча Ольги и мягко подтолкнула ее вперед.

Все трое медленно побрели обратно в селение.

– В этот раз я его непременно найду! – сжала кулаки Ольга.

– Она так говорит каждый год, – шепнула Маше на ухо Радмила.

Девушка сдавлено хохотнула. Не услышав замечания Радмилы и смеха Маши, Ольга невозмутимо продолжила:

– Я с детства мечтала научиться понимать язык животных. Кроме цветка папоротника даровать такое не под силу никому.

– Разве что колдунам, – заметила Радмила.

Ольга остановилась. Сузив голубые глаза и наморщив лоб, она явно хотела сказать знахарке что-то колкое, но так и не решилась. Маша видела, как девушка буквально проглотила невысказанное. Сделав глубокий вдох, она взяла себя в руки и двинулась следом за Радмилой.

Когда они добрались до избы знахарки, Ольга спешно распрощалась и убежала.

– Интересно, куда это она? – спросила Маша, глядя в след девушке.

– В лес, на охоту. Это ведь ее ремесло.

– Она охотница? – удивилась Маша.

Радмила кивнула.

– Она и вся ее семья.

Маша вспомнила, как Ольга говорила о своей сестре, и спросила у знахарки, что с ней случилось. Радмила присела на лавку под окнами избы и, помедлив, стала рассказывать:

– Два лета назад Мирослава охотилась в лесу и нашла нового хранителя. Того, на чье место пришла ты. Они подружились. Ольга ревновала сестру, а их отец, Влас, наоборот, поощрял дружбу дочери с хранителем. Однажды на охоте с Власом случилось несчастье, и он отошел к праотцам. Я не знаю точно, что произошло, Ольга никому этого не рассказывала. Знаю лишь, что с Власом на охоте были Мира и хранитель. После его смерти оба изменились. Юноша винил себя в том, что не смог ничего сделать и ругал богов за то, что те не наделили его магической силой. Спустя несколько дней он пропал, а следующим летом солнце сменило цвет и стало черным. Все сразу поняли, что хранитель осквернил себя, заключив сделку с нечистой силой. Мира не могла в это поверить. Она ждала его и надеялась, что он вернется прежним.

Радмила замолчала. Ее ласковые голубые глаза были печальными. Словно она рассказывала не о ком-то, а о себе.

– Он вернулся? – тихо спросила Маша.

– Вернулся. Но уже не таким, как прежде. Глаза безумные, сам бледный и жутко худой. Все видели, как он изменился. Видели, что у него больше нет тени – верный показатель того, что у человека нет души. Но только не Мира. Для нее он оставался прежним. Поэтому ночью она сбежала с ним. С тех пор о ней не слышали.

Выслушав знахарку, Маша глубоко вздохнула. Ей стало стыдно за то, что она постоянно пререкалась с Ольгой и дразнила ее. Девушка задумчиво посмотрела на свои руки, сложенные на коленях, и почесала две крохотные родинки на костяшке указательного пальца правой руки. Она так скучает по родителям, которых не видела всего лишь сутки, а о том, как тоскует по родным Ольга, даже представить страшно.

– Думаю, тебе стоит отдохнуть, прежде чем пускаться на поиски цветка папоротника, – Радмила встала с лавочки и оправила длинную холщевую юбку. Амулеты, висящие на ее поясе, мелодично звякнули. – А еще плотно поесть.

Маша не стала спорить. Ей действительно хотелось отдохнуть. А еще она была страшно голодной. Разве во сне можно проголодаться и устать?

Посуетившись на кухне, Радмила накрыла на стол и пригласила сидящую на улице Машу откушать. К этому времени у девушки уже совсем желудок свернулся в трубочку и урчал так громко, что казалось, будто его слышат даже соседи.

Изобилием стол знахарки не отличался. Не было на нем и привычной для Маши еды. Единственное, что девушка признала – это блины. Румяные и горячие, они аппетитно лежали стопкой на тарелке и ждали, когда их съедят, что и решила сделать Маша. Быстро умяв два блина, девушка вновь принялась выискивать на столе что-нибудь знакомое.

Глядя на то, как Маша с сомнением рассматривает кушанья, Радмила начала рассказать ей, что есть что.

– Это распаренная овсяная каша, – она взяла тарелку и положила в нее немного каши из горшка. Добавила сливочного масла и передала Маше.

Девушка положила в рот немного каши, пожевала и кивнула в знак того, что ей понравилось.

– Вот это репа и редька, – продолжала Радмила. – А это – овсяный кисель с медом.

Понюхав репу с редькой, Маша сморщила нос, а на овсяный кисель взглянула с интересом. Он был похож на желе. Бежевого цвета, весь трясущийся и блестящий от политого сверху меда. Однако, не смотря на его приятный внешний вид, на вкус кисель оказался совершенно омерзительным. Не спас даже мед.

После еды Радмила заварила травяной чай и поставила перед Машей маленькие круглые ватрушки и вазочку с малиновым вареньем. Они долго смаковали горячий чай, закусывая ватрушками, которые щедро смазывали вареньем. Радмила больше не рассказывала про Ольгу и не надоедала Маше напоминаниями о том, что она – новый хранитель. Знахарка говорила на нейтральные темы: о богах и волшебстве, о темных и светлых силах, а также о ведьмах и колдунах.

Вскоре на землю опустились сумерки.

Допивая третью кружку ароматного чая, Маша посмотрела в окно и ахнула: солнце, которое приближалось к горизонту, было черным. От него по-прежнему исходил свет, но само светило было не огненным, а смоляным.

– Оно и вправду черного цвета, – прошептала Маша. До этого момента она даже не думала о том, чтобы посмотреть на небо.

Радмила тоже взглянула на солнце, а потом перевела взгляд на девушку.

– Когда ты проникнешься к этому миру всей душой, оно вновь станет прежним, – сказала она, ласково глядя на Машу. – До твоего появления у нас летом шел снег, а осень не сменяла лето. Теперь, когда ты здесь, равновесие восстановлено, а значит, природа больше не нарушена. Останется только вернуть солнцу прежний цвет.

– Но я ничего подобного делать не умею, – пролепетала девушка.

– Тебе и не надо уметь. Как я уже сказала: все, что для этого надо – твое присутствие здесь.

Воцарилось молчание. Маша допивала свой чай и смотрела, как черное солнце заходит за горизонт. С наступлением сумерек на улице загалдели люди. Слышались музыка, пение, громкие крики и веселый смех.

– Ну, вот и начались гулянья, – с улыбкой объявила Радмила.

В сенях послышались тяжелые шаги. Дверь открылась и в комнату вошла Ольга. Ее глаза горели озорным блеском.

– Ты готова? – спросила она Машу.

Девушка кивнула. Сделала последний глоток чая и, встав из-за стола, подошла к охотнице.

– Я пойду с вами. Сегодня все травы целебные, мне надо пополнить свои запасы, – сказала Радмила.

Знахарка взяла с полки несколько холщевых мешочков и заткнула их за пояс на юбке.

Вместе они вышли из избы и двинулись в сторону леса. Повсюду горели огни, звучали песни и слышался заливистый смех. На берегу реки, где днем молодежь играла в «Ящера», теперь стояло такое же украшенное веночками деревце, что на площади, только гораздо больше. Рядом горел костер. Юноши разбегались и с громкими криками перепрыгивали через него. Одни девушки стояли в сторонке и наблюдали за прыжками, а другие пускали по реке венки и смотрели, как течение уносит их в ночь.

Одна из девушек, миниатюрная блондинка с длинной косой, помахала в след своему венку, и, прикрыв глаза, весело запела:

Кострома, бела, румяна,

За что любишь ты Купалу?

Остальные девушки тут же присоединились к ней:

Я за то люблю Купалу,

Что головушка кудрява,

А бородка кучерява…

Пение прервал дружный смех. Кокетливо прикрывая улыбки ладонями, девушки игриво поглядывали в сторону юношей.

Радмила и Ольга подошли к деревцу, сняли с него по венку и аккуратно опустили на воду.

– Женихов хотите найти? – ехидно улыбнулась Маша, в очередной раз убеждаясь, что каждая женщина мечтает найти своего принца.

– Это дань традиции, – холодно ответила Ольга.

– Ну конечно, – фыркнула Маша.

– Ольга права, – заметила Радмила. – Пуская по реке венки, мы прощаемся с весной. Это всего лишь традиция. Пусть даже весна в этот раз не приходила в наши земли.

Маша проводила задумчивым взглядом уплывающие венки и решила, что тоже хочет отдать дань традиции. Она повернулась к дереву, но Ольга схватила ее за руку.

– Нет времени, – сказала охотница. – Желающих найти цветок слишком много. Нам надо идти.

Маша жалобно посмотрела на Радмилу, но та лишь сочувственно улыбнулась. Девушке ничего не оставалась, как послушаться.

Идя за Ольгой, Маша испуганно поглядывала на темную чащу, к которой они стремительно приближались. Воспоминания о том, как ее чуть не поймали сатанисты, все еще было ярким и пугающе реальным.

У входа в лес они разделились: Радмила ушла на поляну, собирать травы, а Маша и Ольга скрылись в чаще. Несколько шагов вглубь – и вот уже непроглядная лесная тьма окутала девушек.

– Оля, ты где? – прошептала Маша.

– Здесь, – раздался справа голос охотницы. – Подожди, сейчас будет светло.

Маша услышала шуршание, а потом все вокруг озарилось мягким, серебристым светом, который исходил из руки Ольги.

– Радмила дала, – пояснила охотница удивленной Маше, показывая небольшой светящийся шарик. – Немного колдовства лишним не будет.

Ольга разжала ладонь, и шарик, плавно взмыв в воздух, поплыл рядом с девушками, освещая им путь своим мягким лунным светом.

– И как мы найдем цветок? – поинтересовалась Маша, идя за Ольгой и с любопытством поглядывая на волшебное свечение. – Может, у тебя есть какая-то карта или ты знаешь особые приметы, по которым можно его найти?

Ольга помотала головой.

– Просто нужно осматривать каждый кустик папоротника, вот и все.

– Каждый? Да их же тут куча!

Охотница лишь пожала плечами, а Маша начала жалеть, что согласилась помочь в поисках этого дурацкого цветка папоротника, которого, скорее всего, и в помине нет. Держась как можно ближе к Ольге, Маша попыталась не думать о том, что вместо этого она могла остаться в уютной избе Радмилы и пить ароматный чай с малиновым вареньем. Или веселиться вместе с девушками на берегу реки…

Несколько раз им попадались и другие искатели цветка. Их силуэты тенью скользили среди деревьев и кустарников, заставляя Машу каждый раз вздрагивать.

Когда девушка уже потеряла счет времени и вконец выбилась из сил, Ольга вдруг резко остановилась, и Маша снова влетела в ее каменную спину.

– Что такое? – спросила она охотницу, потирая ушибленный лоб.

Ольга стояла на месте с широко раскрытыми глазами и смотрела куда-то вдаль. Маша проследила за ее взглядом, но так ничего и не увидела.

– Оля, что там? – громче спросила Маша, дернув охотницу за рукав рубашки.

Ольга тут же пришла в себя. Бросила тревожный взгляд на Машу и, схватив ее за руку, стремительно зашагала вперед.

– Он там, я его видела, – тихо сказала она, свободной рукой доставая из ножен кинжал. – Не могу в это поверить…

Близоруко сощурившись, Маша всмотрелась вперед, но ничего не увидела. Лишь что-то красное блеснуло в густых зарослях травы. Показалось или нет? Маша всмотрелась снова и, уловив красный блик во второй раз, поняла, что ей не кажется.

Чем ближе они подходили, тем четче был виден крупный красный цветок, похожий на огненный фонарик. Маша не могла поверить своим глазам.

– Какой он красивый, – восхищенно прошептала она, заворожено глядя на красный огонек.

Девушка протянула к нему руку, но Ольга больно шлепнула ее по ладони.

– Встань мне за спину, – скомандовала охотница.

Она воткнула кинжал в землю и быстро очертила большой круг вокруг папоротника.

– Не смей из него выходить. Чтобы ни случилось, – предостерегла Ольга. Спрятав кинжал обратно в ножны, она достала лук и вложила в него стрелу.

– Почему? Что такое? – спросила испуганная Маша.

– Нечистая, что стережет цветок. Она будет нас пугать. Мы должны выдержать.

– Но…

– Молчи! – шикнула Ольга.

Маша послушно замолчала и прижалась к спине охотницы. Вокруг стояла пугающая тишина. Слабый свет от волшебного шара Радмилы освещал лишь небольшой участок вокруг девушек, давая Машиному воображению не на шутку разыграться.

Некоторое время ничего не происходило. Даже Ольга расслабилась и опустила лук. Глядя на нее, Маша подумала, что опасность миновала, но тут вдруг увидела в пяти шагах от границы круга чьи-то светящиеся желтые глаза.

– Оля… – тихо позвала Маша охотницу, указывая пальцем в сторону глаз.

Она почувствовала, как спина девушки тут же напряглась. Ольга быстро натянула тетиву и, прицелившись, выстрелила. Послышался короткий визг и шелест травы.

– Ты его подстрелила! – радостно вскрикнула Маша, слыша, как убегает желтоглазое нечто.

– Скоро их будет еще больше, – сказала Ольга, нервно озираясь по сторонам.

Ловким движением она достала из колчана еще одну стрелу и натянула тетиву лука, готовясь выстрелить в любой момент.

– Надо убираться отсюда, – прошептала Ольга. – Рви цветок и уходим. Быстро!

Последнее слово она выкрикнула так громко и резко, что Маша тут же отлепилась от нее, быстро наклонилась и сорвала цветок папоротника.

– Бежим! – крикнула Ольга, хватая Машу за руку.

Они выскочили из круга и, что есть силы, побежали в сторону выхода из леса. Ноги Маши то и дело спотыкались о коряги и путались в зарослях травы. Светящийся шарик едва поспевал за ними, тускло освещая дорогу. Если бы Маша не знала, как прекрасно Ольга ориентируется в этом лесу, то подумала бы, что охотница бежит вслепую. Позади то и дело слышался топот маленьких ножек и мерзкое хихиканье. В какой-то момент Маша почувствовала, что кто-то коснулся ее плеча и дыхнул прямо в шею. Девушка вскрикнула и начала отмахиваться. Ее рука выскользнула из Ольгиной ладони, и Маша, споткнувшись об очередную корягу, упала на землю, больно ударившись коленкой о камень.

Превозмогая боль, девушка попыталась подняться, но кто-то вдруг придавил ее к земле, мешая пошевелиться.

– Маша! – услышала она взволнованный голос Ольги.

Вокруг было темно. Светящийся шарик исчез.

Маша открыла рот, чтобы отозваться, но его тут же накрыла чья-то холодная и липкая ладонь. Прямо над девушкой послышалось противное хихиканье.

– Маша! Где ты? – Ольга кричала совсем близко.

Девушка попыталась скинуть с себя мерзкое существо, но тиски, державшие ее, оказались через-чур сильными. Отчаявшись, Маша прекратила бороться и расслабилась. В тот же миг что-то тяжелое вдруг приземлилось на землю совсем рядом с ней, и мерзкое хихиканье сменилось на визг. Существо, державшее Машу, заметно ослабло.

– Беги отсюда! Скорее! – эхом раздалось по всему лесу.

Кричала не Ольга. Голос был мужским. Однако Маша тут же поняла, что обращались именно кней. Она собрала все свои силы и, поднявшись, скинула с себя визжащее нечто. Не теряя времени, девушка кинулась бежать в сторону, где предположительно должна была находиться Ольга.

– Сто-о-ой! – послышался сзади жуткий хрипатый вой.

– Маша! – голос Ольги раздался совсем близко.

Девушка повернулась на его звук и увидела освещенную серебристым светом охотницу, которая, протянув к Маше руки, ринулась к ней на встречу.

– Оля! – радостно крикнула девушка.

Расстояние между ними быстро сокращалось, и, когда их руки соприкоснулись, что-то холодное и острое ударило Машу в правое плечо. От резкой боли она вздрогнула, пошатнулась и упала на протянутые к ней руки Ольги.

– Маша! Маша! – отчаянно закричала охотница, потрясывая обмякшую в ее руках девушку.

Свет волшебного шарика становился все тусклее и тусклее. Теряя сознание, Маша успела подумать, что впервые слышит в стальном голосе Ольги панические нотки…

***

В березовой роще было прохладно и тихо. Дул легкий ветерок, от которого листья деревьев успокаивающе шелестели. Маша ступала босиком по мягкому мху, гладила шероховатые белые стволы деревьев, вдыхала полной грудью свежий лесной воздух. Яркое оранжевое солнце пробивалось сквозь густые березовые кроны.

– Наверно, я умерла, – печально произнесла девушка, остановившись у раздвоившейся березы.

– Ты просто спишь, – послышался сзади приятный мужской голос.

Маша обернулась и увидела улыбающегося юношу с темно-ореховыми глазами, который недавно являлся ей во сне.

– Кто ты? – спросила она.

На несколько секунд юноша задумался, будто вспоминал свое имя.

– Я душа того хранителя, который отказался от меня ради колдовских сил, – печально ответил он.

– Получается, ты мне снишься?

– И да, и нет, – ответил юноша. – Я сейчас нахожусь в заточении. Все, что я могу – это связываться с тобой, новым хранителем, через сон. Этот разговор реален, как и то, что тебя сейчас ранили.

– Откуда ты знаешь о моем ранении? – удивилась Маша.

Юноша молча указал на ее правое плечо. Девушка коснулась его и почувствовала на руке что-то густое и липкое. Вся ладонь была в крови. Плечо вдруг пронзила резкая боль. Маша вскрикнула и упала на колени. Юноша сорвался с места и в два прыжка оказался рядом. Осторожно дотронулся до окровавленной раны, и боль тут же отступила. Маша потрогала плечо – ни раны, ни крови больше не было. Она удивленно уставилась на юношу.

– Иногда, то, что происходит с нами на самом деле, отражается и во сне, – сказал он.

– Как ты это сделал? – поинтересовалась Маша, тыкая пальцем в место, где всего мгновение назад была рана.

Юноша пожал плечами.

– Это же сон. Мы можем менять его так, как нам вздумается.

Он помог Маше подняться и даже отряхнул подол ее платья от земли.

– Спасибо, – поблагодарила она его. Юноша скромно пожал плечами и улыбнулся.

Маше хотелось о многом у него спросить, но она не знала, с чего начать. Она еще до конца не понимала, что с ней происходило. Действительно ли это сон? Или она все же умерла? И если последние странные события все же были сном, то можно ли умереть во сне своего сна?

– У меня сейчас мозг вскипит от всего этого, – простонала она, присаживаясь на поваленный березовый ствол.

Неуверенно потоптавшись на месте, юноша бросил взгляд на свободное место рядом с Машей и тоже сел на ствол. Некоторое время они молчали, слушая размеренное стрекотание кузнечиков.

– Как тебя зовут? – первой нарушила молчание Маша.

– Иван, – ответил юноша. – А тебя?

– Маша.

Снова молчание. Иван наклонился и сорвал тоненькую былинку. Он старательно делал вид, что увлечен травинкой, но Маша заметила, как он то и дело косился на нее.

– Зачем ты приходишь в мои сны? – вопрос уже давно вертелся у Маши на языке. И не один. Но начать она все же решила именно с этого.

Иван отвел взгляд в сторону. Сильно сжал и тут же разжал пальцы. Смятая былинка упала на землю.

– Знаешь, о чем мечтает каждый узник? – вздохнув, спросил юноша.

Маша кивнула.

– О свободе.

– Я тоже узник. Только бестелесный. И все, что мне хочется – это освободиться и вернуться обратно. Знаешь, сколько бед может натворить человек без души?

Маша знала. Хоть она никогда и не встречала людей, у которых буквально не было души, но зато знала тех, у кого ее не было фигурально.

– А тебе можно хоть как-то помочь? – поинтересовалась она.

– Все это время у меня была надежда на нового хранителя. Имея способность проникать в чужие сны, я ждал, когда же ты появишься, – Иван повернулся и посмотрел на Машу своими темно-ореховыми глазами, которые на свету казались янтарными. – Ты задерживалась. Почему?

Девушка виновато пожала плечами. Она сама не знала, почему ее путь занял так много времени, ведь жила она не так далеко от этого злополучного дупла. Да и сколько себя помнила, ее всегда тянуло в эту местность. Сколько раз она чуть не приезжала сюда, но всякий раз спохватывалась и возвращалась домой.

– Дом, – прошептала Маша.

– Дом? – повторил Иван, подняв одну бровь.

– Наверно, меня удерживали родители, – озвучила девушка свою догадку.

Иван хмыкнул.

– У меня тоже были родители, но они погибли, – он порывисто поднял руки к голове и резкими движениями взлохматил себе волосы. – Не будем о грустном! – нарочито бодрым голосом сказал Иван. – Главное, что теперь ты тут, и я тебя нашел.

– Эм, ну да, – неуверенно отозвалась Маша.

Юноша вдруг схватил девушку за руку и, крепко сжав ее, заговорил с мольбой в голосе:

– Послушай! Только ты можешь освободить меня! Тогда проклятие спадет, и злые силы покинут мое тело. Я стану прежним и смогу вернуться к своей старой жизни.

– Я-я…даже не знаю, – пролепетала Маша. – Я еще так мало знаю обо всем этом…У меня может не получиться. Я ведь даже не знаю, где ты находишься…

В глазах юноши блеснула надежда.

– Я нахожусь в царстве Нави.

– Что это за царство такое?

– Мертвое…

Внезапно все вокруг подернулось сероватой дымкой, в которой постепенно начало исчезать солнце, небо, березы и сам юноша. Маша поняла, что ее сон закончился, когда боль в правом плече вновь дала о себе знать.