Читать книгу Рассказы-воспоминания и размышления иноземца, живущего в Беларуси. Часть I - Рахметолла Рахимжанович Байтасов-Радлинский, Рахметолла Рахимжанович Байтасов - Страница 3

В настоящее время я нахожусь в критической ситуации и не знаю сколько мне отведено времени в этой жизни. Полагаю, что немного. Поэтому хочу поделиться наболевшим. Начну с людей, связанных с последним периодом моей жизни в Гродно, чудесном белорусском городе, и, в первую очередь, со своего институтского преподавателя и научного руководителя Пестиса В. К.

Пестис Витольд Казимирович, доктор сельскохозяйственных наук, профессор, член-корреспондент Национальной академии наук, один из основателей РОО «Белая Русь». Создание организации, со слов Пестиса, ему поручила заместитель главы администрации президента страны Наталья В. Петкевич. Он трижды избирался (фактически это было назначение) членом Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь, был доверенным лицом президента Беларуси А. Г. Лукашенко.

Знакомы мы с Витольдом Казимировичем ещё с тех пор когда я был студентом зооинженерного факультета Гродненского сельскохозяйственного института. На 3-м курсе Пестис вёл практические занятия по курсу «Кормление сельскохозяйственных животных» в моей подгруппе. Это был хороший преподаватель, доброжелательно относившийся к студентам. У нас с ним сложились неплохие отношения, какие могут быть между студентом-отличником и его преподавателем. Все студенты и преподаватели называли тогда его Виктором Казимировичем.

Вторично встретились мы с Витольдом Казимировичем через 6 лет. Мой самый младший брат Мустафа (всего у меня три брата и все младшие) случайно увидел в газете объявление о дополнительном наборе в аспирантуру Гродненского сельскохозяйственного института и предложил мне попробовать поступить. Телефонную трубку по указанному в газете номеру поднял Пестис, который в то время работал проректором сельхозинститута по научной работе. Витольд Казимирович был рад моему звонку. Документы в аспирантуру были поданы, вступительные экзамены успешно сданы (если не считать английского языка, после сдачи экзамена, по которому мне было очень стыдно за мои знания по этому предмету перед экзаменаторами, но всё-таки надеюсь, что поставленную мне тройку я заслужил), конкурс выдержан (на специальность «Физиология (физиология сельскохозяйственных животных)» было три претендента на два места). Хочу отметить, что большую помощь в подготовке к экзамену по английскому языку мне оказала Марина Артимовская, выпускница иняза, впоследствии подполковник Интерпола, директор Учебно-консультационного унитарного предприятия Белорусской торгово-промышленной палаты «Центр делового образования».

Приехав в Гродно, неожиданно узнал, что времени на подготовку к первому экзамену нет. На следующий же день нужно было сдавать экзамен по физиологии, которую я изучал 8 лет назад и получил отлично «автоматом» после того как, будучи студентом 2-го курса зооинженерного факультета, стал победителем факультетской олимпиады по биологии (это был 1-й тур Всесоюзной олимпиады «Студент и научно-технический прогресс»). Расстроенный пришел на квартиру к родственнице (троюродной сестре) Зине Радлинской, у которой остановился. Зина предложила отметить мой приезд шампанским. Я, полагая, что завтра меня кроме маленького позора ничто не ждет, согласился и мы с ней выпили бутылку шампанского. Затем пришел муж Зины, Степа Пулторицкий. Он вытащил из своих запасов бутылку водки, которую мы и опорожнили. Наутро с больной головой пошел сдавать экзамен и получил четыре балла, что стало для меня большой неожиданностью. Окрыленный первым успехом отправился к своей преподавательнице по политэкономии Герасимович Любови Юлиановне. Герасимович – кандидат экономических наук, доцент. Под ее руководством на 3-м курсе института я стал лауреатом республиканской студенческой научной конференции «Творчество молодых – XXVII съезду КПСС» по общественным наукам, истории ВЛКСМ и международного молодежного движения (секция политической экономии), бывшей одним из этапов XI Всесоюзного конкурса студенческих работ по общественным наукам. Она работала доцентом кафедры общественных наук, заведующая которой Мельникова Любовь Леонидовна (кандидат философских наук, доцент, очень интересный человек и преподаватель. Позже она преподавала нам философию в аспирантуре) входила в состав комиссии, принимающей экзамен по философии.

Философию я изучал еще в советское время. Сдавал экзамен в 1982г., обучаясь на заочном отделении Гродненского сельскохозяйственного института. Был одним из четырех студентов курса, сдавших экзамен с первого раза, причем единственным – на отлично. Принимала экзамен Виц Бронислава Борисовна, работы которой по истории древнегреческой науки и философии, написанные еще в 1960—1970-е годы, до сих пор пользуются популярностью. В 1982г. Виц уже была в преклонном возрасте, но продолжала вести активный образ жизни, по утрам ежедневно с подругой выходила на утреннюю пробежку.

На экзамене по философии сложилась трагикомическая ситуация. В моей группе учился парень по фамилии Куликовский. Знакомы мы с ним были еще с периода учебы в Волковысском зооветтехникуме (я поступил в техникум по окончании 8 классов, а он – 10-ти). Он был высокого роста (под 2 м) и говорил громким басом. Студенты подходят и экзаменатору и отходят от нее, получив двойку. Доходит очередь до Куликовского. Он садится перед Брониславой Борисовной и начинает говорить, внимательно наблюдая за ее лицом и глазами. У преподавателя начинают медленно закрываться глаза. Куликовский постепенно снижает громкость голоса, а затем замолкает, увидев, что ее веки сомкнулись. Виц встрепенулась, – Куликовский начинает громко повторять то, что говорил до этого. Так повторилось раза три и в конце концов, она поставила ему два балла. Все мы, кто видел эту картину, просто «умирали» со смеху. По окончании экзамена, хотя из двух групп только 4 студента получили положительные оценки, мы весело обсуждали происходившее во время него. Нужно сказать, что позже все мои однокурсники пересдали философию.

Для справки, по-видимому, нужно уточнить, что впоследствии я перешел с заочной форму обучения на дневную. Подтолкнула меня к этому преподаватель ботаники, доцент Бабук Раиса Федоровна, сказав, что мне на заочном делать нечего, нужно учиться на стационаре. Подумав некоторое время и не видя перспектив продвижения по карьерной лестнице на моем месте работы, я сменил форму обучения. Раиса Федоровна была женщина с характером. Студенты дневники рассказывали о ней такой случай: в институте учился известный в прошлом белорусский футболист, а ныне – футбольный функционер С.М.Короза. Как-то Раиса Федоровна вызывает Корозу, который очень редко посещал занятия, к доске. Он поднимается и гордо заявляет: «Я Короза». Бабук в ответ: «А я Бабук Раиса Федоровна. Садись два».

Вернемся в 1992 год. Это было время, когда в вузах проходили уже другую философию, не марксистко-ленинскую, и мои прежние знания не представляли ценности. Поэтому я надеялся, что Любовь Юлиановна поможет создать мне соответствующий имидж среди членов комиссии, принимающих экзамен. Тем более, что состав комиссии был очень солидным. Так, членом комиссии наряду с вышеупомянутой Мельниковой Л. Л. был Чеслав Станиславович Кирвель, доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой философии Гродненского государственного университета имени Янки Купалы. Немного повезло в том, что нам дали около недели на подготовку к экзамену. Затем по какой-то причине этот срок продлили. Успел подготовиться, получил оценку отлично.

Немного остановлюсь на своих отношениях с Герасимович, которые были не простыми. Можно сказать, что в ее лице я впервые в Беларуси столкнулся с открыто предвзятым ко мне отношением из-за национальности. Дело было так. Любовь Юлиановна предложила подготовить доклад на вышеупомянутую студенческую республиканскую конференцию моей одногруппнице Нестер Светлане. Девушка испугалась и отказалась. Тогда Любовь Юлиановна спрашивает у группы: «Кто может подготовить доклад?». Группа указала на меня. Герасимович безапелляционно заявила: «У него языковой барьер», что меня сильно оскорбило и разозлило. Все-таки она дала мне тему доклада. Я просидел несколько недель в библиотеках г. Гродно и написал доклад. Любовь Юлиановна его сократила вдвое, и я стал лауреатом конкурса.

Конференция проходила в Минске. После возвращения из Минска однокурсники стали «подкалывать» меня из-за фингала под глазом. Получил его я следующим образом. Любовь Юлиановна поездом поехала в Гродно, а я по пути заехал к родителям, в Ивье. Утром прихожу на ивьевскую автостанцию, а там много мужиков, в основном, деревенских (по-белорусски, вясковых), «с бодуна», поскольку накануне был какой-то польский (католический) праздник. Одному из парней-поляков я чем-то не понравился, и он предложил мне выйти на улицу. Я спешил, поскольку через несколько минут отходил автобус на Гродно. Парень, по-видимому, оказался в нокауте (когда отъезжал мой автобус этого парня держали под руки так как он сам не мог стоять на ногах), но я пропустил удар его приятеля. У второго парня на пальце был перстень, которым он попал мне в лоб. Сначала все было нормально, но пока доехал до Гродно (150 км) появилась синева, которая со лба стекла под глаз. Однокурсники потом долго подшучивали, что я ночью в поезде приставал к Любови Юлиановне и она защищаясь поставила мне фингал.

Все, кто учился в советское время знают, что такое политэкономия. Политэкономия капиталистического периода еще содержала в себе что-то научное, а политэкономия социализма представляла собой простой набор лозунгов. Любовь Юлиановна преподавала именно вторую часть политэкономии. Я учебник по политэкономии никогда не читал и на занятиях, когда меня вызывали отвечать, молчал. Поэтому Герасимович заявила, что я зазнался. Подошло время сессии. Вышеупомянутой Свете Нестер Любовь Юлиановна поставила отлично автоматом. Мне же пришлось за неделю выучить учебник по политэкономии наизусть. На экзамене я ответил на свой билет и Герасимович «прогнала» меня практически по всей программе и в конце концов, со словами «Я знала, что ты выучишь» поставила мне отлично.

После сдачи вступительных экзаменов в аспирантуру нужно было найти научного руководителя – их у меня стало двое: Пестис В. К. и доктор биологических наук Мишанин Юрий Федорович (докторскую диссертацию он защитил в 1992г. в г. Львов). В 1984—1988гг. Ю.Ф.Мишанин работал в Мали и любил рассказывать эпизоды из своей африканской жизни. Одна из историй мне понравилась, и я рассказываю ее своим студентам перед зачетом. На первом году работы в Африке Мишанин отчитал свой курс студентам-малийцам, по старой советской привычке собрал зачетки и проставил зачеты. Через некоторое время к нему приходит делегация студентов и говорит: вы не оценили наши знания. Пришлось Мишанину садиться и принимать зачет у студентов по-новому. Рассказав эту историю студентам спрашиваю: как будем сдавать зачет, по малийскому сценарию или советскому? Еще не было ни одного случая, чтобы студенты предпочли малийский сценарий.

Мишанин вскоре уехал в Краснодар (сейчас он профессор, академик Российской академии естествознания, Заслуженный деятель науки Кубани, казачий полковник) и у меня остался один руководитель, Пестис. Витольд Казимирович в то время, был довольно скромным человеком. Приведу такой пример: когда я опубликовал статью и поставил его первым в списке авторов, то он попросил меня больше не ставить его на первое место, а размещать его фамилию после своей, т.к. он в том, о чём я пишу, мало разбирается (я писал об анализах, проводившихся по совету Мишанина).

За три года аспирантуры мне удалось написать диссертацию и в декабре 1995г. защитить ее, в чём огромная заслуга Пестиса В. К.

Нужно заметить, что за годы учёбы в аспирантуре у меня родились два сына, с которыми приходилось много заниматься, и параллельно я учился на юридическом факультете Гродненского госуниверситета им. Янки Купалы, который закончил в июне 1995г. Я был неплохим студентом и поэтому в 1997 г. меня взял соискателем на кафедру теории и истории государства и права ГрГу им. Я. Купалы доктор юридических наук, профессор Сильченко Николой Владимирович. Планировал написать вторую кандидатскую диссертацию, опубликовал семь работ, но диссертацию не дописал – много сил отняли развод и последующие дрязги с бывшей женой.

В этот же период активно занимался политикой, вступил в ряды партии БНФ, баллотировался в депутаты. Подал заявление о вступлении в БНФ после того, как послушал речь Зенона Станиславовича Позняка в г. п. Ивье. Я никогда не был ярым сторонником идей БНФ и понятно, почему, – я не белорус. Вступая в БНФ исходил из того, что единственная сила, которая может разворошить «затхлое белорусское болото» – это Белорусский народный фронт. При этом, по моему мнению, БНФ не продержался бы у власти длительный период. Однако, даже короткий период правления БНФ привел бы к каким-то пертурбациям в Беларуси, открытию лифтов для движения свежих сил во власть, обновлению белорусской номенклатуры, становлению основ новой экономики. Я внимательно наблюдал по телевизору за депутатом Александром Григорьевичем Лукашенко и пришел к выводу, что он стремится лишь к достижению личной власти. Никаких существенных изменений в Беларуси по сравнению с советским периодом не произойдет. В конечном итоге, так и случилось. А.Г.Лукашенко вписался в белорусскую советскую вертикаль власти, заменив собой «коллективную Москву» и все осталось по-прежнему.

После окончания аспирантуры оказалось, что ректор сельхозинститута Витун Е. Р. не хочет предоставлять мне работу в ВУЗе.

Нужно было искать работу, и я позвонил своему однокурснику по юридическому факультету, работавшему в администрации президента Беларуси Юраге А. В. От него узнал, что ректора ГСХИ Витуна Е. Р. снимают с должности (официально он ушёл по собственному желанию). На мой вопрос: Кто будет ректором? Юрага ответил, что я слишком молодой и по моей просьбе зачитал список из нескольких кандидатов, прибавив, что некого назначать. В этом списке был Пестис. Услышав его фамилию, я стал просить однокурсника рекомендовать Витольда Казимировича. Затем Юрага посоветовал мне обратиться к заместителю председателя Гродненского облисполкома Логвину, который предоставит мне работу. К последнему я так и не обратился.

После телефонного разговора с Юрагой позвонил Пестису и сообщил ему об услышанном. Витольд Казимирович испугался, что об этом узнает Витун: у него мол большие связи и он крепко держится. Но затем видимо собрал волю в кулак, мобилизовал своих друзей. Через несколько дней его вызвали в Минск, и он вернулся ректором.

Я был очень горд тем, что поучаствовал в этом деле, рассказал по секрету друзьям. Да и Пестис положительно оценивал мою роль: он сказал во время одной пирушки своим приятелям, что на 30% обязан должностью ректора мне.

Однако далее у меня начались проблемы. После защиты кандидатской диссертации я был назначен преподавателем-стажёром кафедры организации и управления в АПК и пробыл в этой должности почти два учебных года. Несколько раз заходил к ректору и просил перевести меня в ассистенты, но Пестис отвечал, что я буду работать заведующим кафедрой, и продолжал держать меня в стажёрах. Денег на содержание семьи, в отличие от периода учебы в аспирантуре, не хватало. В аспирантуре я получал стипендию в размере своего последнего должностного оклада, которая была значительно выше преподавательской зарплаты и даже выше зарплаты доцента. К тому же в Ивье у меня был огород, в выращивании продукции на котором и ее реализации мне помогали родители. По окончании аспирантуры мой заработок сильно упал, и я был вынужден приторговывать на рынке (разводил и по выходным дням продавал аквариумных рыбок и растения, волнистых попугайчиков, хомячков. Получалась еще одна моя преподавательская зарплата, а в некоторые месяцы и полторы), а затем обратился за помощью к своему бывшему председателю колхоза, Герою социалистического труда Бауму Владимиру Александровичу. В 1987г., еще будучи студентом ГСХИ, я работал у него начальником свиноводческого комплекса мощностью 24 тыс. голов годового производства, в д. Геранены. В.А.Баум пригласил меня для прохождения преддипломной практики, и со словами «Поучись, займешь мое место» назначил начальником комплекса, своим заместителем. В.А.Бауму было в то время 65 лет. Поработав в этой должности, увидел возню, идущую вокруг Владимира Александровича. На его должность претендовал 1-й секретарь Ивьевского райкома коммунистической партии А.А.Богушевич (через несколько лет Богушевич занял эту должность и «развалил» колхоз). Поэтому немного струхнул и решил после окончания практики не оставаться в Гераненах. Вместе с тем, в должности начальника комплекса я хорошо себя проявил. Сужу об этом исходя из того, что меня впоследствии приглашали на должность директора фирмы по производству мебели, ребята из Геранен, организовавшие мебельное производство. Затем уже сам В.А.Баум предложил мне должность директора в белорусско-французской фирме по производству туалетной воды, которую он учредил в г. Гродно.

В ответ на просьбу помочь мне с трудоустройством Баум засмеялся: «Я предлагал тебе должность директора. Ты отказался. Я назначил на должность своего сына, и он справляется. Ты мне сейчас не нужен» и добавил: «Я скажу Сашке, чтобы он дал тебе работу». Сашкой он называл председателя Гродненского облисполкома А.И.Дубко. Вернувшись от губернатора Баум произнес: «Сашка сказал, что тебя нужно выгонять с этой работы» и добавил: «Работай. Тебя никто не тронет». Так я и остался на преподавательской работе, а слова Дубко связаны с моим активным участием в мероприятиях, проводившихся оппозицией в 1994—1996гг.

Меня всё-таки перевели из стажёров в ассистенты, и после полугода пребывания в этой должности, я стал старшим преподавателем – открылся экономический факультет и нужно было осваивать новые предметы, читать лекции. Мне было поручено разработать курс «Организация труда». За 5 лет работы в сельхозинституте мною было издано 19 методических разработок.

Только на пятом году работы преподавателем мне стали начислять небольшую надбавку к окладу, но зарплата всё равно была маленькой. Поэтому в 2001г. принял предложение бывшего ректора ГСХИ Витуна Е. Р. о переходе в Гродненский филиал Института современных знаний на должность доцента (Витун работал здесь заведующим кафедрой экономики и менеджмента). Мне предложили персональный оклад, почти в три раза превышающий мою зарплату в аграрном университете. В 2003г. мне было присвоено учёное звание доцента по специальности «Экономика».

Первоначально отношения с Витуном складывались неплохо, но затем, после того как филиал прошёл аттестацию и аккредитацию они резко изменились не по моей инициативе. Более подробно изложу суть наших отношений с Витуном позже, а сейчас вернусь к Пестису.

Я решил «успокоить» Витуна Е. Р. и обратился к Пестису В. К. с просьбой дать компромат на Витуна. У меня была информация, что Пестис уже пытался использовать этот материал против своего бывшего шефа. Хотя Пестис обязан своей карьерой Витуну, который назначил его проректором института, Емельяна Романовича он ненавидел. У них был конфликт (суть конфликта не знаю, но похоже, что он был связан с «подсиживанием») и Витун подписал приказ об увольнении Пестиса. У Пестиса на нервной почве начались большие проблемы с печенью и сердцем, и он попал в больницу. Друзья Пестиса из облисполкома не позволили Витуну уволить Пестиса, но с тех пор Витольд Казимирович, считая Витуна источником всех своих болезней, искал способ уничтожить последнего. Пестис передал мне Акт документальной ревизии финансово-хозяйственной деятельности Гродненского сельскохозяйственного института в 1995г. По результатам этой проверки Витуну Е. Р. было предложено уйти с должности ректора. Ксерокопия этого акта до сих пор находится у меня.

Через некоторое время недалеко от своего дома я встретил супругов Пестисов – Витольда Казимировича и Марию Вацлавовну. Пусть читателя не смущают имена. Супруги поляки по национальности. К тому же, Мария Вацлавовна в 1994г. была сторонницей Зенона Позняка и голосовала за него на президентских выборах. Об этом мне когда-то рассказал Витольд Казимирович, который, с его слов, ознакомившись с данными социологического исследования стал сторонником А.Г.Лукашенко. Нужно отметить, что несмотря на то, что Пестис «зажимал» меня по работе, но он мне во многом доверял и в аспирантуре, и по ее окончании, до тех пор, пока его жена не получила водительское удостоверение, использовал меня как водителя в «щекотливых» ситуациях.

Пестисы пригласили меня к себе в машину и предложили оказать им услугу за услугу (за предоставленный мне вышеназванный Акт). Мне нужно было подать документы на конкурс на замещение вакантной должности ассистента кафедры организации и управления в АПК. Я сначала отказался, т.к. на эту должность претендовала Аня Сычевник, с которой я ранее работал на одной кафедре. Однако Витольд Казимирович стал давить на необходимость отработать должок. Мария Вацлавовна стала говорить, что это её бывшая дипломница, она обнаглела и т. п. (Как потом я выяснил, Сычевник заставила их сына переделать курсовой проект и этим вызвала негодование Пестисов. Были и другие претензии к ней). В итоге я уступил, написал заявление об участии в конкурсе, которое отдал Пестису. Мне до сих пор неприятно вспоминать об этом случае, стыдно за свой поступок. А Пестисы, как я понял слишком поздно, решили «убить двух зайцев».

Далее события развивались следующим образом (об этом узнал через некоторое время). Сычевник узнав об моём заявлении сняла свою кандидатуру с конкурса. Пестис, будь он порядочным человеком, должен был забрать мое заявление об участии в конкурсе или сообщить мне, чтобы я забрал его сам. Однако он решил подорвать мой авторитет среди сотрудников аграрного университета, скомпрометировать меня, ничего мне не сообщив. На заседании кафедры выступили две молодые преподавательницы, мои бывшие студентки, Козел Оля и Гудкова Наташа, и заявили, что я вёл предмет на низком уровне, приставал к студенткам, в т.ч. к ним, хватал их за коленки (у меня никогда не было и нет такой привычки). Поэтому я недостоин работать преподавателем. Мои бывшие коллеги, услышав о приставаниях согласились, что меня нельзя избирать. Трудно их судить – они народ подневольный, пенсионеры, боялись увольнения. К тому же у меня не было проблем с работой. Напоминаю, что я работал в другом ВУЗе, доцентом.

Думаю, что я сам натолкнул Пестисов на мысль обвинить меня в приставаниях к студенткам. Незадолго до этого я случайно встретился с Марией Вацлавовной и рассказал ей, как Витун Е. Р. пытался обвинить меня в неэтичном поведении, но не нашёл студенток, которых я якобы домогался и поэтому голословно заявил на заседании кафедры, что ему звонят и пишут студентки, что я пристаю к ним. Они, по-видимому, учли опыт Витуна и назначили студенток. Жаль, что таким образом они покалечили психику молодых женщин в начале их профессионального пути. Я через года три случайно встретил одну из этих бывших студенток, Козел Олю, на лестничном пролёте, и было очень грустно видеть, как она убегает от меня, боясь поднять глаза.

Я размышлял над тем почему Пестисы поступили таким образом со мной? Пришёл к двум выводам. Во-первых, есть категория людей, которые пытаются уничтожить людей, стоящих ниже них на социальной лестнице и помогших им в начале карьерного пути. Если оглянуться на историческую ретроспективу, то такое случалось сплошь и везде. В средние века таких людей убивали, сейчас убирают бюрократическими методами. Во-вторых, после развода с женой мы жили на одной жилплощади и у нас были из-за этого проблемы. Я обратился к Пестису с просьбой предоставить моей бывшей жене комнату в общежитии, а когда он отказался, сказал, что напишу о том, что он выбросил меня из соавторов учебника. Пестис комнату предоставил, но моя бывшая жена, посоветовавшись с юристом, отказалась в неё переселяться. А Витольд Казимирович затаил ко мне недобрые чувства.

Пестис В. К. предложил мне поучаствовать в написании учебника по курсу «Кормление сельскохозяйственных животных». Ранее Пестис поручал писать учебное пособие своей кафедре кормления, но его забраковали. Мне было предложено написать общую часть, которая в итоге составила почти 2/3 учебника. По договоренности учебник должен был выйти под тремя фамилиями: Пестис В. К., Солдатенко А. П., Байтасов Р. Р. Однако пособие было издано без моей фамилии. Учебник был нужен Пестису для получения звания профессора.

Вышеописанная история с подачей документов на конкурс по требованию Пестиса не прошла для меня бесследно. С 2005г. я работал в Гродненском госуниверситете им. Я. Купалы. В 2006г. снял свою кандидатуру с конкурса на замещение должности доцента кафедры экономики и управления на предприятии. Причин было несколько: на два места претендовало три человека, из них два пенсионера. Я уважаю стариков, а Мороз А. И., которого ректорат не хотел избирать, полностью мне доверял, и я не смог растоптать доверие этого старика. К тому же помнился случай с конкурсом в аграрном университете, о котором рассказано выше, и я ощущал психологический дискомфорт. И это было главной причиной того, почему я снял свою кандидатуру. Во-вторых, на кафедре было много нагрузки, и я был уверен, что мне её осенью дадут (что впоследствии и произошло. Я продолжал работать на 1,5 ставки). В-третьих, я ложился на операцию по удалению желчного пузыря и у меня из-за этого был мандраж. Хочу отметить, что с этой операцией (лапароскопическая холецистэктомия) прошло не все гладко. Многое для меня до сих окутано тайной. Мне дали наркоз, и я стал «отключаться», но сквозь сон расслышал как что-то говорят об новокаине. После того, как очнулся почувствовал боль в горле. Оказывается, мне в горло вставляли дыхательную трубку. Когда это было – не помню. Пришедшего меня проведать анестезиолога я спросил об новокаине. Он ответил, что новокаин не применялся. Однако я помнил об новокаине и когда мне в 2010г. назначили операцию на сердце прошел лабораторное исследование на аллергены. Оказалось, что у меня аллергия на новокаин.

Руководство университета не простило то, что я снял свою кандидатуру с конкурса. 1 сентября 2006г. декан факультета экономики и управления (ФЭУ) ГрГУ им. Я. Купалы Ли Чон Ку отказался подписывать моё заявление о приёме на работу. При этом меня поставили в расписание, я провел два лекционных занятия и лишь затем мне сообщили, что мое заявление не подписано и я не могу вести занятия. Заявление подписали лишь 19 сентября и дали нагрузку на гуманитарном факультете. Я работал на 1,5 ставки, но не получал денег из премиального фонда, что очень сильно сказалось на моей заработной плате, которая резко уменьшилась.

Может быть, читателям будет интересно из чего складывалась зарплата преподавателя в то время. Итак, считаем: оклад за должность. Он небольшой и у доцента составлял в то время около 300 тыс. бел.рублей. Затем начисляется надбавка за степень кандидата наук, которая составляла в 2005г. три базовые величины (около 90 тыс. рублей). Помимо ставки большинство преподавателей стремится взять ещё 0,5 ставки и 240 ч почасовой нагрузки. Ректор может дать преподавателю персональную надбавку, исчисляемую в процентах от заработной платы (мне начисляли надбавку то ли 5%, то ли 15%). Кроме того, отдельным преподавателям (в т.ч. и мне. Таких в университете было менее 10 человек) устанавливалась дополнительно к основной персональная нагрузка в 500 учебных часов, которая оплачивалась из премиального фонда. Всего у меня нагрузка составляла около 1700 учебных часов, при нагрузке на ставку доцента 650 ч. Кроме того, гуманитарный факультет дополнительно оплачивал учебные часы (премировал), выполненные преподавателями (в т.ч. и мной), которые не входили в официально учитываемую учебную нагрузку. Итого моя зарплата составляла в 2005/2006 уч. гг. в среднем около 1500 тыс. рублей в месяц (до 700 дол. США).

Сильно потеряв в зарплате и к тому же испытывая разочарование в преподавательской работе, решил уйти из сферы образования и обратился к председателю Гродненского облисполкома Владимиру Егоровичу Савченко, с которым был немного знаком, с просьбой предоставить мне работу вне этой системы. Губернатор меня не понял и среагировал неадекватно: не предложил мне какую-либо должность и отправил какое-то письмо ректору. С этого момента у меня начались проблемы в г. Гродно.

В конце августа – сентябре 2007г. я договорился с новой заведующей кафедрой экономики и управления на предприятии и работавшим в то время деканом факультета Ли Чон Ку, что кроме нагрузки на гуманитарном факультете мне дадут полставки на факультете экономики и управления. Согласовал этот вопрос с проректором по учебной работе Белых Ю. Э. Но затем мне дали нагрузку только на гуманитарном факультете, полставки + почасовая. Как мне сказала по секрету заведующая кафедрой, запретил давать мне нагрузку на ФЭУ Белых Ю. Э., а последнему, по-видимому, ректор университета.

Немного охарактеризую упомянутого выше бывшего декана факультета Ли Чон Ку, а о Белыхе и ректоре расскажу позже. Владимир Сергеевич (Ли Чон Ку) кандидат экономических наук, доцент. Амбициозный. Когда-то сам присвоил себе звание профессора (во всяком случае, писал в своих работах профессор, а не доцент). Проходил стажировку в США, отлично владеет английским языком. Невысокий, лысый, умный, но как руководитель, на мой взгляд, слабоват, поскольку не умеет работать с людьми. Как мне известно, в Гродно, его недолюбливают. Отношения у меня с ним не сложились.

После того как мне не дали нагрузку на факультете экономики и управления ГрГУ им. Я. Купалы, обратился к Пестису В. К., который пообещал дать мне работу в аграрном университете и позвонить после того, как выяснит вопрос с наличием нагрузки на экономическом факультете. Нужно отметить, что Пестис никогда никому не отказывал. Пообещав он свое обещание чаще всего не выполнял или мог выполнить его через длительный период времени, хорошо изучив ситуацию, взвесив все «за» и «против». Помню удивление одного из сотрудников администрации президента Беларуси, который услышав от меня, что Пестис обычно обещания не выполняет заявил, что еще ни разу не было, чтобы Витольд Казимирович свое обещание не выполнил.

Не дождавшись звонка Пестиса, пошёл к председателю Гродненского облисполкома Савченко В. Е. В ходе телефонного разговора Савченко с Пестисом последний обещал предоставить мне работу с февраля 2008г. При этом он очень сильно расхвалил меня губернатору. Позже я зашёл к Пестису и мы договорились, что я иду на кафедру организации и он вызвал к себе заведующего этой кафедрой (они общались без меня). Через некоторое время я позвонил заведующему кафедрой организации, своему бывшему соседу по общежитию Гестю Г. А. Вот, что сказал последний: «Я не хочу, чтобы ты работал у меня. Кафедра против». Думаю, что Пестис объяснил ему, что нужно делать и говорить.

30 июня 2008г. меня уволили из ГрГу им. Я. Купалы в связи с окончанием срочного трудового договора. 26.07.2008г. у меня, по-видимому, как результат всех моих неприятностей на работе, случился инфаркт и мне пришлось провести в больницах с двумя перерывами на один день до 21 сентября 2008г.

У меня была договоренность с кафедрой экономического права Минского института управления (МИУ) о переходе на работу к ним. Однако, рассудив, что после инфаркта мне будет трудно вести новые дисциплины на новом месте позвонил из кардиодиспансера декану гуманитарного факультета, моему дипломному руководителю на юридическом факультете Веленте И. И., который созвонившись с руководством университета сказал мне, что вопрос может быть решён положительно, мне только нужно перезвонить 28 августа. Я планировал 28.08 с утра позвонить в университет и, если вопрос не будет решён положительно, во второй половине дня уехать в Минск писать заявление о приёме на работу в МИУ. Однако после разговора с проректором по учебной работе Белыхом Ю. Э., который не сказал мне ни «да», ни «нет», вместо Минска оказался в реанимации.

Объективности ради нужно отметить, что в тот день «скорая помощь» приезжала ко мне дважды. Приехав первый раз, врачи констатировали у меня передозировку медикаментов (позже выяснилось, что у меня непереносимость бисопролола и его аналогов (конкор)). Я отказался от госпитализации, поскольку хотел решить вопрос с трудоустройством. Второй раз скорая помощь приехала после моего разговора с Белыхом и не спрашивая моего мнения отвезла меня в Гродненский областной кардиодиспансер.

10 октября 2008г. больничный лист был закрыт, и я оказался на улице, без работы.

13 октября 2008г. был на приёме у первого проректора ГрГу им. Я. Купалы И. Г. Бурлыко по предварительной записи (хотел записаться к ректору, затем согласился с помощницей ректора и пошёл к проректору – всё равно он всё согласует с ректором). К проректору претензий не имею, мы друг друга видели впервые – приятный, с виду интеллигентный человек (вместе с тем, успел обозвать меня человеком с улицы и сельхозником). Он выполнил указание ректора и сказал мне буквально следующее: «Ты пришел с улицы и на улицу вернулся». Однако добавил, чтобы я приходил через год.

10 октября 2008г. был на приёме у Пестиса В. К. Мы приятно побеседовали. Нужно отметить, что Пестис мне в глаза всегда говорил, что мы друзья. За глаза же говорил совсем другое, даже тогда, когда я работал в аграрном университете. Один из новоприехавших в Гродно профессоров однажды даже поинтересовался у меня: что это у вас за отношения. Когда вас видишь рядом – вы общаетесь как голубки. Когда же Пестис начинает говорить о тебе в твое отсутствие – неудобно слушать, несет ахинею.

Витольд Казимирович обещал взять меня на работу в университет и позвонить мне 13—14 октября. Причём я согласился на должность научного сотрудника, поскольку не был уверен, что в своем тогдашнем состоянии могу читать лекции. Однако он не позвонил. Я вновь предпринял несколько попыток попасть к ректору (он отсутствовал) и, в конце концов это мне удалось.

Витольд Казимирович объяснил, что он не позвонил по той простой причине, что когда он поднял на ректорате вопрос о моём возвращении в аграрный университет, то три заведующих кафедрами экономического профиля стали бурно возражать против этого. В ответ на мои слова, что у меня со всеми ними хорошие отношения, он возразил: хочешь приглашу их и они тебе скажут об этом. Я ответил, что верю ему, поскольку при нём они скажут то, что он хочет. В конце концов, он вновь обещал мне, что возьмёт на работу и перезвонит. Позже мне подтвердили, что Пестис действительно ставил вопрос обо мне на ректорате и заведующие кафедрами Гесть (с Гестем мы когда-то жили в одном общежитии, через стенку) и Немец (его назвали моим другом, хотя мы были только приятелями) выступили против моего возвращения в аграрный университет. Я их понимаю – они же не смертники, что от них хотел услышать ректор, то они и сказали.

Попутно хочу отметить, что мне не повезло с соседями, живущими через стенку в общежитии. До Гены Гестя в соседнем блоке жил бывший директор Института экономики НАН РБ, доктор экономических наук, профессор, член президиума НАН РБ Дайнеко Алексей Евгеньевич. В то время он был ассистентом кафедры управления и организации в АПК ГСХИ и после его переезда в Минск место на кафедре занял я. В 2016г. я позвонил Дайнеко с просьбой помочь мне с трудоустройством. Он отказал мне в помощи, обосновав это тем, что он уже не директор института экономики.

Через несколько дней Пестис позвонил и сказал, что поручил заведующему кафедрой искать для меня нагрузку и обязательно позвонит мне. Мол, не бойся, я от тебя не скрываюсь. Причина его звонка, на мой взгляд следующая, он избирался в Совет Республики нового созыва, и боялся, что я могу ему навредить. Я к тому времени посетил в Минске приёмную президента Беларуси и по настоянию руководителя приёмной написал заявление на имя президента с просьбой помочь с трудоустройством. К тому же мне сообщили, что Пестис рассчитывал на переезд в Минск с повышением в должности. В Минск его так и не перевели.

Свободная нагрузка в обоих гродненских университетах в то время была. Об этом я узнал от заведующих кафедр, работающих в этих университетах. В аграрном университете мне сказали, что нужно только решение ректора.

В Администрации президента мне предложили на выбор должность председателя колхоза или преподавание в Белорусской сельскохозяйственной академии. В моем тогдашнем состоянии уехать в деревню означало обречь себя на смерть, и я отказался. Оппозиционеры, когда я к ним обратился, можно сказать, просто послали меня на «три буквы».

В конечном итоге я устроился на работу в Минске и до недавнего времени у меня все неплохо складывалось.

Думаю, рассказ будет неполным без сведений о ректоре ГрГУ им. Я. Купалы Ровбо Е. А. и некоторых других сотрудниках университета.

Я мало знаком с бывшим ректором: видел его несколько раз издали и один раз был на приёме. Ровбо Евгений Алексеевич – доктор физико-математических наук, профессор. Полагаю, что его как человека очень хорошо характеризует телефонный разговор, состоявшийся осенью 2007г. в моём присутствии, между ним и «губернатором» Гродненской области Савченко В. Е. У человека никакого чувства самоуважения, только животный страх перед власть предержащими. Мне было просто стыдно за ректора, за то, что ученый (для меня доктор наук – это крупный ученый) может опуститься до такого уровня. Савченко через своего помощника потребовал, чтобы Ровбо позвонил ему. Передаю по памяти суть разговора (Савченко включил громкую связь). Савченко: «Почему не выполняешь мои указания». Ровбо перепугано в ответ – это не я, это мои люди. Савченко – сними этих людей и поставь этого человека (т.е. меня, Байтасова Р. Р.). У тебя коленки дрожат. Ровбо – я приду и всё объясню. Савченко – не нужно приходить, мне всё понятно. Похоже, что Ровба все-таки собрал волю в кулак и сказал – он (т.е. я, Байтасов Р. Р.) аспирант Пестиса. «Губернатор» поручил помощнику позвонить Пестису, чтобы тот перезвонил. Ровбо – что мне делать? Савченко: «Забудь наш разговор, забудь». Впоследствии, через год, в 2008г., Ровбо жестоко отомстил за это унижение, нанесенное ему Савченко, в моем присутствии, а о разговоре Савченко и Пестиса рассказано выше.