Читать книгу Власть и совесть. Политики, люди и народы в лабиринтах смутного времени - Рамазан Абдулатипов - Страница 4

Полной неожиданностью для меня стало мое участие в первых российских президентских выборах в качестве одного из кандидатов на пост вице-президента. Правда, некоторые из друзей заводили разговоры о том, почему бы не пойти в «связке» с Н. И. Рыжковым, но я реагировал на это сдержанно. И прежде всего потому, что мне не хотелось бы оказаться в «команде» основного оппонента Б. Н. Ельцина. Слава Богу, что завершившийся третий Съезд народных депутатов просветил и умудрил меня на этот счет. Как я уже говорил, мне претило находиться в лагере как крайне левых, так и крайне правых.

В те дни, когда я, что называется, «отходил» после Съезда, раздался звонок от Вадима Викторовича Бакатина с просьбой встретиться с ним у него в кабинете в Кремле. Конечно, В. В. Бакатина я знал и раньше, но наше общение не выходило за рамки официального. Мне он всегда казался типичным представителем русского народа – легко идущим на контакт, эмоциональным, с ярко выраженным чувством собственного достоинства, порой чересчур прямодушным. Нет, я бы не назвал его характер легким. Словом, мое отношение к нему было далеко не однозначным. Да и как иначе? С одной стороны, не может не привлекать то, что человек действует открыто, ему несвойственны подкапывание и двоедушие. С другой стороны, некоторая однолинейность характера подчас мешает «просчитывать» многообразие позиций и подходов.

Хотя, повторяю, фактически мы почти не знали друг друга, Вадим Викторович не стал устраивать мне экзамен, задавать контрольные вопросы. После первых общих фраз он сразу же предложил мне вместе с ним вступить в его борьбу за пост Президента России.

Несомненно, он отдавал себе отчет в том, насколько рискованно было брать себе в сотоварищи Абдулатипова, человека, вступившего в бессмысленный спор с новой политической звездой России. Ведь именно так преподносилось мое участие в «заявлении шести».

Несмотря на свою эмоциональность, Вадим Викторович обладал способностью глубоко анализировать происходящее. Из политиков, с которыми мне приходилось встречаться, он в наибольшей степени, пожалуй, проявлял неподдельный интерес к анализу общественных реальностей, чтобы понять, каковы могут быть их политические последствия. К его слабостям как политика я бы отнес склонность к форсированному сближению с людьми, будь то трудовые коллективы, участники митинга или отдельные лица, своего рода «заигрывание» с ними. Такая манера поведения не остается незамеченной и настораживает, а иногда и отталкивает от человека, ибо воспринимается как проявление неискренности или же политического популизма. Бакатин-политик рожден прошлой системой. Но он осознал всю необходимость осуществления многих преобразований, и в этом у него было много общего с Ельциным.

Признаюсь: в нашем первом разговоре я воздержался от скоропалительных «да» или «нет». И предложил Бакатину подумать над другими кандидатурами. Его достойными партнерами, по моему мнению, могли бы стать Председатель Верховного Совета Башкирии М. Г. Рахимов, Председатель Совета Республики В. Б. Исаков, Председатель Верховного Совета Карелии В. Н. Степанов. Мне хотелось как следует все взвесить. К тому же мое согласие на участие в президентских выборах в тандеме с Бакатиным могли расценить как очередной вызов Ельцину. И я решил, что будет лучше, если сам переговорю с Борисом Николаевичем.

Мне долго не удавалось попасть к нему, а между тем время подпирало. Тогда я попросил Виктора Илюшина, помощника Ельцина, умного и симпатичного мне человека, передать шефу, что мое дело не терпит отлагательства. Но и этого оказалось недостаточно. Пришлось рассказать Илюшину и Бурбулису, зачем мне нужна подобная срочная встреча. Это сработало сразу.

Разговор с Борисом Николаевичем был весьма доброжелательным и содержательным. Я сказал: «Вы стали настолько значительной фигурой, что сегодня невозможно заниматься политикой, не касаясь так или иначе вашей деятельности. В оценке этой деятельности, ее анализе я никогда не сбивался на охаивание, голое отрицание, враждебный тон. Если решу составить тандем Бакатину, то буду придерживаться этой же линии, как бы трудно ни было, ибо пришлось бы учитывать эмоциональный накал, свойственный избирательной кампании». Борис Николаевич сказал, что всегда выделял меня из группы «возмутителей спокойствия» как разумного человека центристского толка. Мою критику он считает достойной и ценной, зла на меня не держит и одобряет мое намерение участвовать в предстоящих выборах. По мнению Ельцина, Бакатин являлся его наиболее сильным конкурентом. Что же касается Рыжкова, то тот, в силу ряда обстоятельств, вряд ли сможет победить. Борис Николаевич сообщил также, что предлагал Бакатину баллотироваться в вице-президенты, но поздно: начался сбор подписей в поддержку Бакатина как кандидата в Президенты. В этих условиях его переход в команду Ельцина выглядел бы просто непонятным. В ответ я заметил, что не сомневаюсь в победе Ельцина и принимаю предложение Бакатина с одной лишь целью: лучше узнать Россию, россиян и свои возможности.