Читать книгу Агент русской разведки - Рамзан Саматов - Страница 9

1877 год. Княжество Сват. Завещание великого ахунда. Путешествие за сокровищами

После того, как Сейф аль-Малюк и бандиты Шариф Хана уехали с того места, где прятались беглецы, Мацкевич принял решение без промедления двинуться не в Мингору (там ему делать было нечего), а в селение Батхела, расположенное в Малаканде. Этот населённый пункт Ян выбрал не случайно. Перед смертью Абдул Гафур, оставшись с ним наедине, сунул в руку Мацкевича записку с указанием названия этого села и именем человека, к которому надо было обратиться.

– …Запомни, Абдалла, – сказал Абдул Гафур, – этот человек обязан мне всем, что у него есть. Приедешь к нему с Мустафой. Он хорошо знает его. Мы однажды заезжали к нему с моим сыном… Я тогда предупредил, что однажды к нему приедет человек с Мустафой. Только в этом случае он покажет, где спрятаны мои сокровища.

Абдул Гафур замолчал, чтобы перевести дух. Разговор отнимал у него много сил, хотя он говорил медленно и тихо. Только ни Ахунд, ни Мацкевич не подозревали, что их разговор подслушивает Сейф аль-Малюк. Именно в тот момент в его голове созрел коварный план. А ведь ему стоило бы прислушаться к заключительным словам, которые высказал Абдул Гафур, вместо того чтобы предаваться мечтаниям о скором обогащении.

– Не спрашивай меня, откуда эти богатства, – продолжил ахунд. – Главное, мы не должны забывать, что блага, которыми мы пользуемся, даёт нам не случай, а небесные силы Всевышнего. Они невидимо разрушают расчёты злых людей, которым иногда на время удаётся обмануть и обокрасть кого-то. Жизнь даёт нам бесчисленные примеры, в которых открывается божественное провидение. Будь честен перед собой и перед Всевышним, Абдалла, и тогда провидение не оставит тебя. Вручаю в твои руки не столько сокровища, а сколько самое главное моё богатство – сына Мустафу. Береги его! А теперь иди и позови Сейф аль-Малюка…

В Батхелу добрались только к вечеру третьего дня. Дом торговца коврами Омар Хана нашёлся быстро – его знал каждый прохожий. Хозяин встретил сдержанно, не выказывая никакой радости, потому как трудно было узнать в оборванце с грязным, искусанным комарами лицом Мустафу – сына великого ахунда. Лишь через некоторое время после разговора, когда Мацкевич показал записку Абдул Гафура, торговец расплылся в улыбке, признав руку духовного лидера. Тотчас была организована купель с горячей водой для помывки гостей и накрыт дастархан со всевозможными яствами. Вести о кончине ахунда ещё не дошли до Малаканда, поэтому Омар Хан не преминул спросить:

– Как поживает учитель? Я слышал, что он приболел.

– Великий учитель Абдул Гафур оставил этот бренный мир четыре дня назад, – ответил Ян и возвёл взгляд к небу. – Поэтому мы с Мустафой здесь.

– Йа Аллах! – воскликнул Омар Хан и, поднеся руки к лицу, стал шептать слова молитвы по усопшему. Ян присоединился к нему – дабы соответствовать облику правоверного.

Закончив молитву, Омар Хан повернулся к Мацкевичу и сказал:

– Я предупреждён учителем о том, как поступить, если ко мне явится человек в сопровождении Мустафы. Сегодня отдохните, наберитесь сил, уважаемый Абдалла Хан, а завтра пойдём в горы. Идти далеко, поэтому силы вам понадобятся.

– Боюсь, у нас нет времени на отдых, уважаемый Омар Хан. За нами по пятам идёт Сейф аль-Малюк с бандитами Шариф Хана из Сайду-Шарифа.

– Как? – удивлённо воскликнул Омар Хан. – Сейф аль-Малюк был лучшим другом учителя. Его доброе имя известно даже здесь.

– К сожалению, он стал на путь предательства. Не смог устоять перед испытанием богатством. Решил сам завладеть сокровищами ахунда.

В горы отправились немедля. Омар Хан взял с собой слуг, вооружённых длинноствольными джезайлами. Эти мушкеты, изогнутые, как ядовитые змеи, и украшенные разнообразными изящными рисунками, придавали слугам грозный вид. Сам Омар Хан предпочёл вооружиться длинным индийским ножом, который заткнул за пояс, а Мацкевич выбрал английскую саблю с тяжёлыми металлическими ножнами. В случае чего ими можно было воспользоваться в бою для парирования ударов. Кроме этого, в арсенале торговца нашлось настоящее сокровище для ближнего боя – восьмиствольный пеппербокс Крамера. Он представлял собой восьмимиллиметровый гладкоствольный капсюльный пистолет, названный перечницей из-за сходства с малой ручной мельницей для размалывания перца. Тщательно зарядив стволы, Ян захватил это чудо техники с собой.

До подножья горы добирались на лошадях. Дальше начинался крутой подъём по тропе, поэтому Омар Хан решил оставить двух слуг с лошадьми внизу, а самим идти пешком. Мустафа мужественно принял решение присоединиться к ним. Предстояло подняться по очень сложной малохоженой тропе, хоть и на небольшое расстояние: приходилось всё время быть настороже, чтобы не улететь в пропасть или в лучшем случае не подвернуть ногу среди множества камней. Со слов Омар Хана, стало ясно, что наверху, в горной пещере, раньше проживал суфийский отшельник-захид. После его смерти тропа и пещера были заброшены, чем и воспользовался ахунд, для того чтобы спрятать свои сокровища.

– Вот, слава Аллаху, мы и пришли! – заявил Омар Хан, когда путники достигли более-менее просторной площадки.

– А где же пещера? – спросил удивлённо Мацкевич.

Тропа здесь заканчивалась тупиком, и нигде не было видно входа в грот. Во всяком случае, с того места, где они стояли.

– А вы посмотрите повнимательнее… – сказал Омар Хан, хитро улыбнувшись.

Его спутники бросились на поиски, но, несмотря на многократный обход площадки, не обнаружили ничего похожего на вход. Ян даже попробовал сдвинуть с места некоторые камни, полагая, что там, возможно, находится заветная пещера. Наконец Омар Хан смилостивился. Он подошёл к тому самому камню, который пытался сдвинуть Мацкевич, только с другой стороны. Подставил плечо и легко стронул его с места, открыв нишу высотой в половину человеческого роста. Затем приказал одному из слуг зажечь факелы, и люди по одному проникли в просторный грот. Трепещущий свет пламени выхватил в темноте подобие каменной лестницы, уходящей вверх вдоль противоположной стены. К ней-то и повёл своих спутников Омар Хан. Почти у самого потолка обнаружилось ещё одно отверстие, но уже большего размера, чем вход в грот. Да и само новое помещение оказалось огромным: свет пламени факелов не достигал ни потолка, ни стен. Лишь внизу сверкало зеленоватой водой небольшое озерцо. Люди начали осторожно спускаться к этому водоёму. В пещере царила гнетущая тишина, изредка прерываемая капанием воды и шагами людей.

– Копайте здесь! – приказал Омар Хан, указав слугам место тайника.

Они отложили джезайлы в сторону и взялись за кетмены. Через некоторое время кованое острие одного из ручных орудий ударилось о металл и высекло искру. Помощники Омар Хана быстро разгребли мелкие камни и подняли тяжёлый сундук, обитый железом.

– Посвети! – сказал торговец. – Там должен быть ещё один ящик.

– Ну что?

– Да, хозяин! Есть ещё один сундук. Сейчас…

– Поднимайте! Вот так! Ставьте рядом.

– Абдалла! – снова подал голос Омар Хан.

– Слушаю вас, уважаемый!

– Будем открывать здесь или вынесем сначала наружу?

– Предлагаю вынести на свет. Здесь всё равно плохо видно. Ты не против, Мустафа? В конечном счёте это твои сундуки.

– Не согласен, Абдалла. Давайте посмотрим! Может, там полные сундуки камней.

– Как скажешь, молодой господин!

Вскрыли сначала большой сундук. Он был забит до отказа золотыми изделиями: чаши, кувшины, табакерки, холодное оружие – всё лежало вперемешку с иностранными монетами. Во втором сундучке обнаружились драгоценные камни – они переливались разными цветами радуги в свете факельного огня.

– Ну что?! Посмотрели, полюбовались, а теперь потащили на выход!

Слугам достался невероятно тяжёлый сундук, а Мацкевичу и Омар Хану – поменьше размером и полегче весом. Мустафе доверили факел и попросили возглавить шествие. Но не успели «охотники за сокровищами» спуститься в нижний грот пещерного комплекса, как снаружи послышались далёкие глухие выстрелы. Ян с Омаром понятливо переглянулись: хорошо, что оставили внизу слуг, – иначе бы бандиты застигли их врасплох.

Выбравшись наружу, Мацкевич увидел, что под скалой идёт настоящий бой. Пока перевес был на стороне слуг Омар Хана, которые, спрятавшись за большим валуном, с помощью дальнобойных мушкетов держали нападавших на расстоянии. Но они не могли заметить, что несколько бандитов уже обходят место стоянки, чтобы нанести удар в спину. Ян кивком головы указал рукой Омар Хану на манёвр нападавших.

– Вижу! – сказал тот, затем повернулся к своим слугам для дачи приказаний: – Халик! Алим!

– Да, хозяин!

– Видите вон тех сынов шайтана? Сможете достать отсюда?

– Постараемся!

До цели было не меньше трёхсот шагов, но дело осложнялось тем, что стрелять приходилось не на равнинной местности. Ян с интересом наблюдал за подготовкой Алима и Халика к ведению огня. «Знают ли они, что при стрельбе вниз траектория пули спрямляется и дальность полёта увеличивается?!» Так и есть – первые выстрелы ушли значительно выше голов бандитов, судя по фонтанчикам пыли, поднятым пулями. Правда, бандиты пока не заметили стрелков – их внимание сосредоточилось на противостоянии в зоне непосредственной видимости.

– Халик, Алим, – сказал негромко Мацкевич, – цельтесь прямо под ноги!

Два выстрела слились в один, и два бандита упали как подкошенные. Да уж, грозное оружие джезайлы. Не оставляют ни единого шанса противнику.

– Вот это уже другое дело! – воскликнул Омар Хан. – А то чуть не опозорили меня перед гостем.

Наконец до бандитов дошло, что появилось подкрепление, и они перенесли часть огня на вершину скалы. К счастью, эти выстрелы не достигали цели – расстояние было недосягаемо для их менее дальнобойных, чем джезайлы, английских пехотных мушкетов. Но справедливости ради надо сказать, их оружие было более скорострельным, чем мультуки слуг Омар Хана. Впрочем, беглый огонь, который вели бандиты, не причинял никакого вреда обладателям сокровищ ахунда. Поэтому Шариф Хан подгонял своих нукеров вверх, поближе к противнику:

– Вперёд, вперёд, вперёд! За что я вам деньги плачу? Заходите слева вдоль скалы! И достаньте мне этого уруса! Никого не жалейте!

– Надо сначала вон тех двоих обезвредить, Шариф Хан! Они же нам головы не дают высунуть!

– Так в чём же дело? Где Амир?

– Здесь!

– Иди и принеси мне головы этих собак!

Амир считался в отряде лучшим лазутчиком. Небольшого роста, вёрткий, юркий, жилистый мужчина тридцати лет не признавал огнестрельного оружия. Обвешанный всевозможными видами холодного оружия, он имел, кроме всего прочего, поясную сумку с метательными ножами, которыми владел виртуозно. Ему ничего не стоило с двадцати шагов попасть в голову или шею жертвы. Помимо этого, Амир был когда-то настоящим палваном – богатырем в национальной борьбе гуштунгири.

Вот такого непростого бойца Шариф Хан отправил выполнить задание по ликвидации слуг Омар Хана, занимавших вполне удобную для обороны позицию. За спиной и слева у них находилась скала, по которой уже спускались сундуки с тяжёлым грузом. Важно было не подпустить бандитов на расстояние прямого выстрела, чтобы люди могли спокойно завершить транспортировку. Прямо перед обороняющимися простиралось открытое пространство, откуда бандиты начали нападение, ещё недавно надеявшиеся наскоком овладеть противником. Наиболее уязвимой являлась правая сторона позиции. Вдоль скалы тут и там в беспорядке лежали каменные глыбы наподобие той, за которой прятались стрелки Омар Хана. Пользуясь ими как прикрытием, где переползая, где перебегая, Амир постепенно приближался к цели. Чтобы отвлечь от лазутчика внимание на себя, стрельба со стороны бандитов усилилась. Пули всё чаще стали дзенкать о камень в непосредственной близи от голов слуг Омар Хана.

Ответную стрельбу слуги вели попеременно – пока один перезаряжал, другой стрелял, и наоборот, когда второму нужно было перезарядить свой джезайл, стрелял первый. Надо отдать им честь – стрельбу они вели исключительно удачно: Шариф Хан к тому времени потерял убитыми и ранеными пятерых нукеров, не считая тех, кого вывели из строя Халик и Алим. А это была половина отряда. Если Амир не справится с заданием, то не видать им сокровищ Абдул Гафура. Надо было послушать Сейф аль-Малюка – взять больше людей. Пожадничал Шариф Хан, чтобы не делиться, вот теперь пожинает плоды. Вместе с ним осталось всего пять человек.

А Амир тем временем был уже в непосредственной близости от обороняющихся и, спрятавшись за очередным валуном, выбирал удобный момент, чтобы совершить бросок. Вот один из слуг встал спиной к нему и изготовился к стрельбе, а второй сел на землю заряжать мушкет. Бросок метательного ножа произошёл одновременно с выстрелом – перед смертью слуга Омар Хана сумел унести с собой ещё одного бандита. А Амир шёл уже в открытую на стрелка, оставшегося в живых. Тот ещё не успел перезарядить своё оружие и схватился за саблю. От первого броска ножа он сумел увернуться, но второй достиг цели – попал в плечо. Слуга уронил саблю, отступил назад и, прислонившись спиной к валуну, обречённо сполз по нему на землю. Амир взял в руки его саблю и замахнулся, но резкий окрик остановил его:

– Брось саблю! И медленно повернись! Без резких движений! Иначе прострелю башку!

Амир откинул в сторону саблю и стал поворачиваться. В трёх шагах от него стоял мужчина с восьмиствольным пистолетом. Амир оглянулся по сторонам, но больше никого не обнаружил.

– Ты кто? – спросил он, лихорадочно думая, как выйти из ситуации.

– Меня зовут Абдалла! – ответил Мацкевич. – А ты кто?

– Я Амир!

– Амир, жить хочешь?

– Конечно, хочу…

– Тогда развяжи пояс, скинь халат, чтобы я видел, что там нет оружия.

Амир выполнил приказание Мацкевича.

– А теперь беги к своим и скажи, чтобы убирались отсюда. У нас достаточно оружия и людей, чтобы противостоять вашей банде. Сегодня не ваш день. У меня нет претензий к вам. А вот Сейф аль-Малюку передайте привет. Встречу – в живых не оставлю!