Читать книгу Разные грани. Рассказ - Раушан Илиясова - Страница 10

Сойдя с автобуса, Адиль сразу увидел близкого друга Данияра, встречающего его с поездки. Уютно устроив свой «BMW 5» на парковке автовокзала, он ждал друга уже полчаса, коротая время в социальных сетях. Ребята дружили со школы и были неразлучны. Их характеры и увлечения имели много общего, поэтому, они всегда были рады увидеться по любому поводу, поделиться проблемами и помочь друг другу. Без лишних слов, горячо обменявшись приветствиями, молодые люди сели в машину.

– Ну, рассказывай, как съездили? – спросил Данияр, повернув ключ в замке зажигания; авто, рыча мощным двигателем, тронулось с места. Посмотрев в боковое зеркало, он перестроил машину на второй ряд.

– Нормально! Устал очень с дороги, хочу домой и под душ, – ответил Адиль. – Даня, сейчас прямиком домой, мама звонила, уже все ждут меня.

– Воскресная родня?

– Ты же знаешь, в нашей семье – это святая традиция. Что новенького было у вас в мое отсутствие?

– Да ничего особенного, брат! Только с Инди расстался. Совсем ей голову снесло от ревности.

– Наверное, сам повод дал? Она же такая тихоня.

– Ооо… В тихом омуте – черти водятся! – произнес он так, будто только что, лично, придумал эту пословицу. – Кстати, Галия мне звонила. Что у вас? Она говорит, что ты совсем не отвечаешь на ее звонки.

– Потом… Все расскажу потом.

Данияр, больше не задавая вопросов, кивнул головой, сосредоточенно глядя на дорогу; машина, притормозив перед пешеходом, плавно понеслась к дому друга.

В это время, глава семьи Болатовых, Асан Досаевич, сидя на веранде своего роскошного особняка, читал местную новостную газету. Доктор медицинских наук, заслуженный врач Казахстана – его считали врачом от бога, нейрохирургом с золотыми руками; очередь на операции к нему была расписана на несколько лет вперед. Он был принципиально честным, благородным, но жестким человеком. Впервые, в десятилетнем возрасте, прочитав эпиграф в «Капитанской дочке»: «Береги честь смолоду…», он навсегда запомнил эту пословицу и по сей день, руководствовался ею в своих поступках. Будучи студентом, женился на сокурснице – черноглазой шустрой девушке, которая, прошла с ним все невзгоды и разделила радости, а также, сумела построить карьеру известного гинеколога. С годами, она пополнела; морщинки местами избороздили красивое лицо; и только черные смородиновые глаза оставались прежними.

Оторвав от газеты взгляд, он с удовольствием оглядел свой ухоженный двор. Вся территория приусадебного участка была вымощена тротуарной плиткой. Во дворе, аккуратно, в одном ансамбле, расположились внутренние постройки. Сначала гараж на два автомобиля, затем летний домик и наконец, любимое место для досуга, финская баня. Слева и справа от входных ворот, просыпались от зимней спячки многолетние цветы. Благоухая, цвели алыча и яблони, посаженные рядом с верандой. Молодые побеги девичьего винограда, исполняя роль лианы, покрывали «зеленым ковром» летнюю беседку, расположенную посреди двора. Особым украшением и гордостью хозяев являлись три вересковидные туи. Они уже пытались взрослеть и менять свой внешний вид, но садовник, знавший о методе черенкования, сохранял деревья в юношеской форме. К этому времени, туи снова зеленели, приобретая сизовато-зеленый окрас. Два раза в неделю приходил садовник дядя Боря, который тщательно следил за флорой участка Болатовых.

Асан Досаевич сложил газету и взглянул на часы. Скоро должен приехать Адиль. Дети были гордостью родителей: в сыне он особо отмечал благородный характер, безграничную ответственность и яркую харизму; а умница и красавица Лейла, и нравом, и внешностью напоминала ему себя в молодости. Такая же решительная и целеустремленная, она, одна из немногих в своем классе, поступила в заграничный университет и теперь мечтала пройти практику в Университетской больнице Сальгренска. Из-за отъезда дочери, всей родительской любовью и вниманием пользовался сын; но как только на каникулы приезжала Лейла, главным действующим лицом в доме становилась она. А сегодняшним воскресным утром, родители, с нетерпением, ждали сына. Без него, их огромный дом совсем опустел; и накануне, во время ужина, отец и мать снова сошлись во мнении о том, что правильно сделали, отправив учиться сына в местный медицинский университет.

– Асан, пожалуйста, помоги мне открыть банку, – послышался голос жены. В доме было не принято обращаться друг к другу по отчеству. – Уже полчаса верчу ее и ничего не получается, – Мира Руслановна вышла на веранду, держа в руках банку с соленьями и открывашку, – как закрутят, так закрутят, – проворчала она, протягивая ее мужу.

– Мира, не суетись, успеешь к приезду своего баловня, тем более, родня еще не собралась. – Ответил он, беря в руки банку. – Кстати, приготовь вчерашние косточки для Лео. Слышишь, как он трясет вольер? Видимо голоден.

Действительно, с заднего двора раздался грозный лай черно-подпалого алабая. Одновременно, снаружи послышался шум подъезжающего автомобиля и, отворив железную входную калитку, вошел Адиль. Успевший за несколько дней соскучиться по родителям, он разом обнял их обоих.

Спустя время, собравшись за огромным столом в изысканной гостиной, домочадцы и многочисленная родня слушали рассказ Адиля о поездке. Он с гордостью отметил, что база его университета отнюдь не уступает российскому. Рассказывал об университетской библиотеке, лекционных залах, студентах. Дяди и тети, шумя столовыми приборами и не отрываясь от обеда, слушали его, изредка задавая короткие вопросы.

– Адиль, а есть ли в их галерее фото нашего Себостьянова Дмитрия Ивановича? Он ведь один из видных выпускников этого университета, – спросил грузный мужчина с густыми усами, отправляя в рот сочный кусок говядины. Это был Мурат Досаевич – самый старший брат отца. Он работал заместителем главного врача областной больницы и спрашивал о своем коллеге.

– Да, дядя Мурат, я видел его фото с небольшой биографией. Там, также, было написано о вашей больнице, как о нынешнем месте его работы. Кстати, мам, – он повернулся к матери и, заодно, принял из ее рук пиалу с чаем, – еще я побывал на том мосту, о котором ты рассказывала. Встал на линию, расставил ноги пошире, и оказался в Европе и Азии одновременно, – рассмеялся Адиль.

– Ректор этого университета – мой бывший однокурсник, – подхватила разговор молодая симпатичная женщина, самая младшая сестра хозяина дома, сидевшая справа от него. Она перегнулась через стол и взяла салфетку. – Когда мы учились, он всегда говорил, что, рано или поздно, возглавит этот университет. Смотри-ка, а ведь исполнил свою мечту.

– Клавочка, а ты ездила на встречу выпускников в феврале? Как будто ты собиралась? – обратилась к ней другая женщина, супруга одного из братьев.

Асан Досаевич был из многодетной семьи; однако, жизнь разбросала родных братьев и сестер по разным городам страны. Два брата жили в столице и трудились на государственной службе, одна из сестер была замужем за крупным нефтяником и последние двадцать пять лет жила в соседней области. Остальные братья и сестры Асана Досаевича проживали в одном городе с ним. В основном, все они работали врачами и, в определенных кругах, их семью называли «Династией врачей». Четко следуя семейным традициям, большая семья Болатовых каждые выходные собиралась вместе. И сегодня, как обычно, жены старших братьев и сестры чинно восседали за столом среди мужчин, неторопливо поддерживая беседу; молодые снохи сновали между кухней и гостиной; а дети и внуки, наевшись до отвала, играли во дворе, то и дело, дразня и раздражая бедного Лео. Посидев еще немного за столом и поблагодарив за обед, Адиль пошел к себе наверх, под предлогом отдохнуть с дороги.