Читать книгу Книжный фургончик Арии - Ребекка Рейсин - Страница 7

Гринвич, Лондон

На следующее утро я просыпаюсь медленно, во рту сухо, как в учебнике по математике или как в чем-то схожем по своей невыразительности. Я потягиваюсь, и мышцы болят. Сперва я задаюсь вопросом, почему, пока на меня не обрушиваются воспоминания о прошлом вечере, словно кто-то включил фильм на невыносимо низкой скорости.

Пресвятой властелин колец, не говорите мне, что я вертелась вокруг стула на сцене! Я морщусь, будто от этого будет легче переживать эти воспоминания, но это не помогает. Я все еще вижу себя во всей красе «Pony», танцующую (и вертящуюся!), будто мне за это заплатили. Ну, Тори не сможет отрицать, что я выложилась на полную, – но потом еще одно головокружительное воспоминание обретает форму.

Нет, нет, нет, нееееет! Я успокаиваю себя. Нет ни единого шанса, что я кого-то поцеловала.

Но воспоминание упрямо, оно до боли медленно прокручивается в сознании. Я буквально падаю в руки Джонатана. Страстно целую его, снова и снова. Ощущение его теплых губ на моих. Хмельное чувство желания, которое я не ощущала уже очень давно. И тому есть хорошая причина, отчитываю я себя. К счастью, воспоминание оканчивается тем, как я выбираюсь из паба рука об руку с Кажри.

В дверь стучат, и появляется лицо Рози, в ее глазах читается вопрос.

– Ты не спишь! – говорит она. Рози выглядит невероятно свежо, несмотря на события прошлого вечера, и заходит в фургон, неся тарелку с двумя кусочками лимонного торта. Выглядит аппетитно!

– Я, может, и не сплю, но я в процессе «вспоминания», и это нехорошо, совсем нехорошо. Надеюсь, что, когда я тебе расскажу, ты ответишь, что все это лишь сон… – Я прикладываю ладонь к пульсирующей голове и стараюсь сдержать распространение паники.

– Давай я заварю чай, – говорит Рози, избегая моего взгляда. Она ставит тарелку на кофейный столик – это не совсем настоящая мебель, скорее, небольшой куб прозрачного оргстекла, взгроможденный на стопку книг в твердой обложке.

Я сажусь на краешек кровати и накидываю халат, в воздух взмывают, танцуя, пылинки. В моем крохотном фургоне места немного, и нет такой чистоты, как у Рози. Но обстановка меня успокаивает: каждый уголок и закоулок заполнен книгами, свечами, безделушками. Даже на моей кровати полно книг, для сна остается лишь небольшой клочок пространства. Рози уверяет меня, что это гиблое место, и клянется, что как-нибудь она заглянет и обнаружит меня задохнувшейся.

Ария Саммерс трагически убита своими подругами Норой Эфрон и Кристен Хиггинс…

Несмотря на то что пульсировало все тело, я умудрилась усесться на стул с чашкой чая в руке.

– Скажи мне, что я не целовала Джонатана.

Она сдувает пар с поверхности чая.

– А что, если и так, Ария?

Я стону.

– И ты мне позволила?

– А почему бы и нет?

Я склоняю голову.

– Ты знаешь почему, Рози.

Она выразительно смотрит на меня, я смотрю в ответ. В конце концов она вздыхает и говорит:

– Порой нужно просто прислушаться к своему сердцу, Ария, и это как раз один из тех случаев.

– Очевидно, что решение принимало не сердце, а лошадиная порция белого вина. Тьфу. Я, черт возьми, забыла, что я замужем!

– Ты вдова.

– Одно и то же. – Становится все сложнее отследить эту грань, надежды о любви расцветают сильнее, когда меня повсюду окружают парочки. «У меня это было, – хочется закричать мне, – и я скучаю по этому!»

С ее губ срывается фырканье.

– Ты можешь лгать себе, но я подыгрывать не буду.

Я хмурюсь.

– Я не делаю ничего подобного.

– Да неужели?

– Да, Опра. Я не лгу.

– Тогда зачем ты его поцеловала? Я видела тебя выпившей и прежде, и тебя никогда не интересовали мужчины, несмотря на то что некоторые подбивали к тебе клинья.

Самое время так драматично закатить глаза, что это отдается болью в голове.

– Что? Да если бы. Ты так говоришь, словно мужчины мне в ноги падают.

– Так и есть! Но ты никогда этого не замечаешь, Ария, потому что не хочешь замечать. Мужчины вокруг тебя кругами ходят, разве что язык не высовывают, словно потерянные щенки, виляющие хвостом и ждущие, пока ты обратишь на них внимание.

Я выслушиваю эту нелепость, и с губ срывается смешок.

– Не смейся, это правда. Но с Джонатаном все по-другому. В море мужчин ты видишь лишь его.

– В море мужчин! – я хихикаю над ее гиперболами. Конечно, рядом всегда много мужчин, но они такие же путешественники, скорее, оберегающие старшие братья. – Это неважно, Рози. Даже если бы он был чертовым прекрасным принцем, это бы не имело ни малейшего значения. У меня уже была невероятная история любви, и этого достаточно. Было бы нечестно по отношению к Ти Джею, если бы я вела себя, как потаскушка.

Она приподнимает брови.

– Ну, это уже слишком. Разве Ти Джей хотел бы, чтобы ты жила затворницей? Думаю, нет. Мне тяжело смотреть, Ария, как ты выводишь «Конец» на своей жизни с тех пор, как не стало Ти Джея.

Я вздыхаю и отпиваю чай, голова трещит от самобичевания.

– Но это же не конец, да, Рози? Я все еще жива, я здесь. Я продолжаю жить, как могу. И наслаждаюсь тем, что могу. Правда. – Эти возражения кажутся родными, я столько раз произносила их, что какая-то часть меня задается вопросом, верю ли в них я сама.

– Ты ушла, не попрощавшись с Джонатаном.

Я отвожу взгляд.

– И что?

– Ты меня не обманешь.

– Я и не пытаюсь.

Она раздосадованно стонет.

– Ты упустишь отличного парня, Ария, и, может, ты способна врать всем, включая себя, но не мне. Я вижу одиночество в твоих глазах, когда ты думаешь, что никто не смотрит. Я видела вчера, как ты грустно рассматривала все парочки в комнате и как ты буквально засветилась, когда была с Джонатаном, – она похлопывает меня по руке и говорит робко: – Это нормально – хотеть любви. Ти Джей бы хотел ее для тебя.

Что бы подумал Ти Джей, если бы увидел меня сейчас? Проснувшуюся с гнездом на голове, с красными от недосыпа глазами, поцеловавшую парня, которого я едва знаю? Это попахивает жизнью на грани, и в очередной раз я сомневаюсь в том, что я на своем месте. Что я творю?

– Что бы там ни было прошлым вечером, это была ошибка. Миллионы женщин живут полной, счастливой жизнью без партнера. Чем я отличаюсь? Мне не нужен кто-то, кто дополнял бы меня, как последний кусочек пазла. Я самодостаточна и так. – Ложь, ложь, ложь.

Есть в Джонатане что-то бесконечно завораживающее, но мое разъеденное чувством вины сердце не может поддаться этому искушению.

– Я не говорю, что тебе нужен Джонатан. Я говорю, что ты хочешь Джонатана. Разница велика. И не обязательно вступать в отношения, можно просто начать с дружбы.

– Я приму твои слова к сведению. – Я корчу недовольную гримасу. Обсуждать мальчишек гораздо веселее, когда я донимаю Рози, а не наоборот.

Она кладет руки на бедра и издает настолько театральный вздох, что ей причитается какая-нибудь награда.

– Когда ты входишь в режим собеседования, я знаю, что связь утеряна.

Я встаю и принимаюсь складывать покрывало.

– И притворяешься, что занята уборкой. Тогда разговор точно окончен.

Я тоже смеюсь, зная, что она меня раскусила. Я никогда не прибираюсь в книжном магазинчике, только пылесошу. Даже комки пыли – мои друзья. В этом привлекательность маленького пространства. Оно заполнено под завязку любовными романами, воздух пропитан тонким запахом старых книг и розовых свеч. Багряные и цвета морской волны бархатные подушки придают всему атмосферу романа о Гэтсби, а плюшевые пледы покрывают пол для клиентов, которые отыщут книгу и захотят провести тут день.

Книги заполняют полки и лежат в не упорядоченных по алфавиту стопках прямо на полу, создавая теплое, уютное райское местечко, освещенное гирляндами и чудными свечами, если Рози не задувает их, читая нотации о пожарной безопасности и зольных ящиках.

– Ну, и какой у нас план? – я ловко перевожу тему, чрезвычайно невозмутимая.

– Если ты настаиваешь на том, чтобы сохранить положение старой девы, тогда, полагаю, надо собираться и завтра отправляться во Францию. Там будет ярмарка, и я уже приметила пару фестивалей.

Я приподнимаю бровь.

– Дай посмотрю на твой план, Рози, и не притворяйся, что ты не расписала каждый наш шаг.

На ее щеках расцветает румянец, и она достает из сумки блокнот.

– Ладно, ладно, я набросала небольшое расписание, необязательно следовать ему в точности… – она приподнимает плечи. – Но оно очень надежное, поэтому было бы неплохо.

Блокнот открывается, и я вижу нескончаемые страницы с заметками.

– Черт возьми, Рози. Франция не на другой планете, ты же в курсе?

Некоторые вещи не поддаются расчету. Но Рози – настоящий организатор и всегда им будет.

– Я знаю, но мы едва говорим по-французски, и я хотела убедиться, что мы предусмотрели любую ситуацию. – Она, обеспокоенно вздохнув, перелистывает страницы. – Думаю, я все учла.

Я забираю блокнот из ее рук; он тяжелый от чернил и печалей.

– Рози… – я не знаю, что сказать. – Это же несколько недель заняло.

Она пытается отшутиться.

– Да, все вместе около шести. Наверное, мне все же тревожней покидать Великобританию, чем я думала.

Обеспокоенная Рози предусмотрела любую ситуацию, в которой что-то может пойти не так, и нашла возможное решение. Я пробегаюсь глазами по заметкам и натыкаюсь на ту, что вызывает у меня улыбку.

– Дома с привидениями, которых стоит избегать во Франции?

Она изучает свои ногти, будто в них есть что-то интересное, и небрежно отвечает:

– Лучше быть готовыми ко всему. Это старый город, и я думаю, что уж лучше мы туда отправимся полностью осведомленные.

Я с трудом сдерживаю веселье, потому что знаю: она серьезно, но это почти невозможно, я чувствую, как дрожат мои губы. Рози такая забавная и даже не понимает этого, наверное, потому, что искренне верит в подобные вещи.

Собравшись, я говорю:

– Думаешь, нас прикончат призраки?

Рози странным образом одержима тем, что представляет свою кончину, часто чудовищную. Сбежавшие преступники с фетишами на светлые волосы (такие, как у нее), внезапные взрывы, вампиры, Эбола, стаи диких животных… что бы вы ни назвали, она точно об этом думала.

– Это возможно.

На ее лице серьезное выражение, и я не могу понять, накручивает она меня или нет. У Рози много различных фобий, что делает ее просто потрясающей, но порой из-за этого ее сложно прочитать.

– Ладно, ну, я рада, что ты сделала заметку о том, каких мест нам стоит избегать. Кто вообще захочет смотреть на шикарный старый замок?

– Это сарказм?

– Да.

– Ты злюка.

– Это правда.

– Ладно, раз это мы прояснили, ты готова ехать завтра утром? Около десяти?

– Меня тут ничего не держит, если ты об этом.

Лучше, как обычно, сбежать, Ария…

– Ага.

– Ну, пожалуй, я могу сказать пока-пока, Англия, и bonjour[2], Франция.

– Oui, oui[3], – она целует меня в щеку. – Давай, берись за дело, и встретимся в обед. Последний раз отведаем фиш-н-чипс, прежде чем покинем родину, ага?

– Разве есть что-нибудь, что лучше поможет оправиться от прошлого вечера?

Ее глаза блеснули.

– Есть, если ты Макс. Он уже настоял на том, чтобы я выпила сок из ламинарии, что бы это такое ни было.

– Передай ему, что водоросли тоже живые.

– Будет сделано, – усмехается она. – Я вымою Поппи и проверю, чтобы все кухонные приспособления были на месте, нам предстоит долгая дорога. Встретимся в полтретьего и пойдем в паб?

Я киваю.

– Идеально.

Я машу ей на прощание и плюхаюсь обратно на стул, чтобы все обдумать. Францию, Джонатана, Ти Джея. То грандиозное путешествие, что нас ждет. Я умудрилась прожить больше тысячи дней без мужа. Тысячу дней. Это кажется вечностью, хотя будто не прошло и дня. Сейчас, когда я думаю о нем, кажется совершенно диким, что какой-то другой мужчина смог вскружить мне голову.

Искра между мной и Джонатаном вспыхнула, и неважно, что я пытаюсь это отрицать, но пьяный поцелуй – вряд ли начало отношений? Я все еще могу защитить свое сердце и забыть об этом.

Каждый раз, когда я оказываюсь на распутье, я воображаю себя главной героиней любовной истории, чтобы во всем разобраться. Минус одержимости любовными романами – ты все, даже собственную жизнь, воспринимаешь, словно очередной роман.

Безнадежный романтик Ария после смерти мужа Ти Джея поклялась больше никогда не любить, но у судьбы, кажется, были свои представления на этот счет, и она раз за разом сталкивала ее с загадочным Джонатаном. Была ли это проверка ее верности мужу, или знак, что ей стоит открыть сердце и разум и попробовать влюбиться вновь? Кочевница по природе, Ария не видит в этом смысла, ведь для нее дом всегда где-то далеко, там, где заканчивается очередной участок пути…