Читать книгу Хватит быть для всех хорошей! Как выстроить личные границы и перестать делать то, чего не хочешь - Ребекка Рид - Страница 7

Случалось ли с вами такое?
«Грубый», определение

Оглавление

Грубый, прилагательное. Недостаточно деликатный, невежливый.

Она груба со своим начальником.

Он грубый и высокомерный нахал.

Еще нет семи, а я уже стою в телестудии и готовлюсь к утренней передаче. Это нормально – это часть моей работы. Меня, журналистку и комментатора на тему феминизма, регулярно приглашают посидеть за столом или на диване, чтобы, грубо говоря, в очередной раз поспорить с Пирсом Морганом.

Формат почти всегда один и тот же. Я приезжаю в студию почти в полусонном состоянии, причесываюсь и наношу макияж, который служит чем-то вроде брони, и выпиваю стаканчик кофе, яростно сжимая его в руках. После долгой и деликатной предварительной беседы я усаживаюсь на съемочной площадке и вступаю в уже не деликатную, а более суровую дискуссию с кем-то, кого пригласили, потому что у него совершенно противоположное мнение. Обычно Пирс Морган кричит с одной стороны, а соглашающийся с ним участник дискуссии – с другой.

Сегодня я нервничаю. У человека, прикрепляющего микрофон к моему бюстгалтеру, холодные руки. Если вы мужчина, микрофон обычно кладут в карман, но если на вас платье, а вы хотите выступить на телевидении, это означает, что кто-то будет водить холодной рукой у вас по спине, пытаясь прикрепить микрофон к нижнему белью.

Обычно я не нервничаю, но сегодня устала и в стрессе. Пришлось встать очень рано. К тому же я набрала небольшой вес перед Рождеством, а это означает, что в социальных сетях будет еще больше едких комментариев, когда все закончится. Есть ли темы, на которые комикам не стоит шутить?

Продюсеры ведут меня по коридору и представляют другому гостю – комику, которому сообщили, что он не должен отпускать сексистские или расистские шуточки на благотворительном мероприятии, а он возразил, благодаря чему и попал в новости.

– Привет! – улыбаюсь я, протягивая руку. – Приятно познакомиться.

Он улыбается в ответ совершенно дружелюбно, как и все они.

Телевизионщикам нравится перед передачей держать гостей для дебатов в разных комнатах. Они делают это по двум причинам: потому что не хотят, чтобы гости спорили не на камеру, а во-вторых, гораздо труднее ожесточенно препираться с кем-то, если вы уже познакомились в гримерке. Подробнее об этом позже.

Так или иначе, они подталкивают нас в нужном направлении и говорят комику встать передо мной.

– А разве дамы не должны быть первыми? – ухмыляется он. – О, подождите, это сексизм?

Я улыбаюсь и, возможно, немного закатываю глаза, но ничего не говорю. Он пытается завести меня. Его уловка срабатывает, но я не признаю это. Я же милая девочка, понимаете. Я не клюю на наживку, когда люди рядом со мной отпускают неуклюжие шутки про сексизм. И это – как я понимаю несколько мгновений спустя – всегда было моей ошибкой.

Через несколько минут мы в эфире, и мне задают вопрос. Комик уже высказался, а теперь перебивает, не давая высказаться мне. Я машинально приставляю палец к губам и шикаю на него, словно на капризного ребенка. Он не успокаивается, и тогда я заявляю: «Либо говорю я, либо говорим мы вместе, но я не замолчу». И он замолкает.

Впервые за все время, что я могу вспомнить, мужчина замолчал, чтобы дать мне слово. И ощущения при этом невероятные, как будто я только что разбила некий персональный стеклянный потолок, мешавший мне расти дальше. После долгих лет, когда на званых ужинах и на рабочих совещаниях мне приходилось бороться за право быть выслушанной, я наконец-то огрызнулась и со всего размаха разобралась с этой проблемой.

Дискуссия заканчивается, мы обмениваемся любезностями, пожимаем друг другу руки и по-дружески расходимся. А затем все взрывается. Социальные сети переполняет ужас по поводу моего поведения. Меня прозывают «Ребеккой грубой». Я ненадолго попадаю в заголовки новостей. Я отправляюсь домой на Рождество, и дальним родственникам кажется смешным приставлять палец ко рту и шикать на меня вместо приветствия. За ночь я успела прославиться как «Грубая женщина».

Поначалу я сгораю от стыда. Я не грубая. По крайней мере, не в общепринятом смысле. Меня с раннего детства хвалили за хорошее поведение. Я всегда говорила «пожалуйста» и «спасибо». Я даю чаевые, посылаю открытки на дни рождения, соглашаюсь поделить счет пополам, даже если брала только одно блюдо. Я вела колонку об этикете, и я сочиняю потрясающие благодарственные письма.

Но чем дольше шумиха, чем больше людей называют меня «Ребеккой грубой», тем сильнее я понимаю: последнее десятилетие моей жизни было дорогой к распрограммированию себя. С каждым прошедшим годом я становлюсь все грубее. И не случайно то, что чем грубее я становлюсь, тем я становлюсь счастливее и успешнее.

Как я поняла, грубость – это талант. Вместо того чтобы скрывать ее, я собираюсь использовать грубость как свою личную сверхсилу, а вы можете сделать то же самое.

Хватит быть для всех хорошей! Как выстроить личные границы и перестать делать то, чего не хочешь

Подняться наверх