Читать книгу Тайные стороны луны - Регина Опус - Страница 3

Теперь мать всё больше погружалась в депрессию. Тяжёлая тень уныния отпечаталась на её лице глубокой печалью, похоронив под собой её удивительную улыбку, по которой я, признаться, сильно скучала. Сидя перед зеркалом, она подолгу запудривала свои синяки, и в её притихших, потускневших глазах отражались лишь боль и слёзы. Мой детский взгляд не мог выдержать подобного испытания, и я старалась как можно быстрее отвернутся или выйти из комнаты. И опять, в сотый раз я умоляла её оставить Роберта, но она упрямо с горечью в голосе лишь повторяла: «Это невозможно. Ты его не знаешь, он не отпустит нас» И тогда я пыталась возразить: «Но он убьет тебя!»

Тот, кому известно чувство обречённости и сострадания возможно очень строго не осудит бедного, запутанного ребёнка, а постарается хоть как- то понять, что творилось в душе его, истерзанной слезами матери. Тогда попробуйте представить на минуту чёрные мысли, зародившиеся в тайнике измученного сердца и ту ненависть, которая с каждым днём прорастала там. Со временем этот росток, обильно поливаемый болью и слезами, превратился в большое, ветвистое и уродливое дерево отчуждения и зла. И его уже невозможно было спрятать: оно стало выше крыши и вздымалось прямо к небу. И кто- то это дерево должен был непременно срубить. Этим дровосеком и стала моя тётка Джулия.

Я не знаю почему, но я не жаловала её; может быть от того, что тётка оказывала большое влияние на мать, и они часто о чём-то тайно беседовали на кухне, не допуская моего присутствия. Джулия была очень решительная и уверенная в себе женщина, смелая и даже дерзкая. И хотя её возраст уступал матери почти на три года она сумела легко подчинить себе свою старшую сестру и заставить её слушаться.

Единственным сходством между ними были их большие серые глаза, но взгляд Джулии был совсем иной, чем у матери – какой- то острый и неприятный, как рентген, высвечивающий тебя изнутри. Она словно пытала меня им при встрече. В остальном тётка была обладательницей непримечательных форм лица: короткая стрижка, прямой нос и слегка тонкие губы. В одежде она имела сдержанный и строгий вкус. Одним словом, лозунгом её быта могли стать лишь два слова: надёжность и практичность.

Луиза часто говорила, что её сестра похожа на их мать – мою бабушку Джейн, которую я никогда не видела, а знала лишь по рассказам своей тётки. Но надо признаться, что её истории просто наводили страх на моё детское воображение: такой она рисовала её мне грубой и жестокой особой, живущей на краю города в маленьком старом доме, возле самого тёмного леса. И моя бурная фантазия быстро доделала своё дело до конца – бабуля предстала предо мной в образе страшной, злой ведьмы. Я была готова на все, лишь бы не попасть к ней в руки. А в этот вечер к своему великому ужасу, подслушав краем уха их разговор на кухне, поняла, что Джулия советует Луизе сослать меня именно к ней. Я не могла дождаться когда тётка покинет дом, и сразу после её ухода, бросилась к матери, и слёзно начала умолять никуда не отправлять меня.

Луиза была крайне недовольна моим подслушиванием, но её сердце быстро смягчилось под напором детских слёз и стенаний. Я обещала ей быть очень хорошей и послушной девочкой и больше не подводить. На что она только нежно и мягко ответила, что любит меня такой, как я есть и ничего не требует сверх этого, а её желание отправить меня к бабушке Джейн продиктовано лишь заботой обо мне.

Передо мной разверзлась бездонная пропасть и леденящий взгляд ужаса, исходящий из самой глубины её чёрной пасти, медленно просочился сквозь моё сознание, и во мне всё похолодело. Во сне я тщетно пыталась удержаться на её краю, но земля рушилась под ногами, зыбучий песок осыпался, и я чувствовала, как цепенеют пальцы рук, ожесточённо борясь за спасение. Но тело беспомощно скользило вниз и вниз, и резко с криком во тьму срывалась. От ощущения падения, я сильного вздрагивала и сразу просыпалась. И мать взволнованно прижимала меня к себе. Стараясь успокоить, нежно поглаживала мои вспотевшие волосы.

Однажды мой сон стал реальностью. В этот вечер Роберт, как обычно, вернулся домой слишком поздно, и был очень пьян. Внизу его задержал телефонный звонок, но когда он поднялся наверх, по его выражению лица не трудно было догадаться, что на нас надвигается буря. Мы ещё не успели опомнится, как он схватил мать за волосы и буквально выволок её из постели. Горячее дыхание, ужас в глазах, крик и стоны наполнили комнату. И после череды самых низких бранных слов он обрушил на неё весь свой гнев.

Я отчаянно пыталась остановить его, цепляясь за его крепкие руки и стараясь задержать удары. Но это было бесполезно, он так быстро отталкивал меня, словно назойливую муху. Я рыдала от бессилия, беспомощно падая на пол, опять поднималась и кидалась на него раненой птицей. Когда же мои глаза заметили кровь на лице матери, моя ненависть послужила мне источником необыкновенной силы. Я, подобно дикой кошке, прыгнула ему на спину и крепко вцепилась в его шею. И так держалась до тех пор, пока Луизе не удалось выскользнуть из его рук. Она выбежала из комнаты и устремилась к лестнице, ведущей на первый этаж. Отец, хрипя и задыхаясь от злости, отшвырнул меня в сторону с такой силой, что я больно ударилась головой о кровать. Он же, не обращая на меня никакого внимания, как одержимый злым демоном, кинулся в погоню за женой.

Сильно покачиваясь, Роберт добрался уже до самого края, где лестница круто и резко спускалась вниз. Как в этот самый момент моя слепая ярость настигла врага: я бросилась на него с разбега сзади, не раздумывая и не сознавая, с такой неистовой силой, что сама еле – еле удержалась от падения. И в следующее мгновение я узрела, как его тучное тело с грохотом, кубарем покатилась вниз. Видела ли это мать или нет – для меня осталась загадкой. Только от страха я крепко, до боли, зажмурила глаза и почувствовала, как пол ускользает из-под моих ног. Время словно остановилось, и чёрная пропасть из моего кошмарного сновидения полностью поглотила меня, лишив всяких чувств, мыслей и сознания.

Внезапный, резкий крик матери заставил меня разомкнуть глаза. Внизу, на полу, неподвижно лежал отец. Его лицо было в крови. Над телом склонилась Луиза.

Далее всё было как во сне. Я не помню как мать отвела меня в постель и как уложила, а также не знаю что случилось потом: зловещая пропасть словно погребла меня. И там на самом дне, среди крошечной тьмы, моя душа растворилась в её пустоте.

Утром меня разбудил шум, у моей постели стояла Джулия и почему-то укладывала в рядом стоящий чемодан мои вещи. Заметив моё явное удивление, она сразу поспешила присесть ко мне на кровать. После вчерашней трагедии я с трудом пыталась сосредоточиться и вникнуть в её слова; образ окровавленного отца всё ещё стоял перед моими глазами. Она же, видя мою растерянность и подавленное состояние, старалась как можно ласково и доходчиво объясниться со мной, выговаривая медленно почти каждое слово. Из рассказа я поняла, что матери сейчас очень трудно, её положили на несколько дней в больницу, а впереди ждут большие хлопоты по поводу смерти мужа и его похорон.