Читать книгу Случайная двойня для магната. Воронцовы - Регина Янтарная - Страница 11

Спустя неделю. Егор

– Анжела, скажи мне, где сейчас живет Ярослава! – требую с пышногрудой подруги Соколовой.

– С какой радости?

Объяснять Карамельке, что произошло недоразумение, смысла нет. Ненавидит меня априори.

– Английский хочешь сдать? Преподаватель – мой хороший друг.

– Воронцов – ты… ты…

Пишет адрес на бумажке, швыряет в меня скомканным комком бумаги.

И на том спасибо.

Еду по адресу.

Сижу в засаде всю ночь возле старой высотки. На соседнем сиденье примостилась термокружка. Делаю глоток крепкого напитка.

Прокручиваю в голове все сценарии развития событий.

Ярославе сейчас очень плохо.

Ее привычный мир разрушен. Она привыкла к другому уровню жизни. Не сказать, что её отец был богатый, но жена и дочь не нуждались ни в чём.

А теперь Яра не может продолжать учебу.

Ничего, успокаиваю сам себя. Я помогу Соколовой и её семье!

Денег своих у меня пока нет. Отец не даст для Соколова ни копейки, иначе ему придется подтверждать свое участие.

Уйду из фирмы отца. Создам собственную У меня уже давно эти планы зреют. Не зависеть от отца ни в чём.

Будем жить с Ярой вдвоём. Невеста обязательно вернётся к учёбе. И семье её буду помогать.

Как иначе?..

Делаю очередной обжигающий глоток чёрного кофе, запрокинув голову.

Доносится звук щёлкающего замка двери подъезда. В проёме двери появляется Яра в малиновой короткой дубленке, с надвинутым на голову капюшоном.

Невольно перевожу взгляд на часы. Пять тридцать утра.

Мурашки бегут по спине. Горло перехватывает спазм. Как рано моя девочка вынуждена идти на работу.

Я не должен этого допускать!

Выскакиваю из машины, в несколько шагов уже возле неё.

– Яра! – тихо произношу, протягивая руку к её капюшону, скидываю с головы. Русые волосы рассыпаются по плечам.

Любимая вздрагивает.

Поднимает на меня зелёные глаза, в них больше нет сверкающих золотистых звёзд.

В них пустота. Глухая ночь.

Пару секунд молча разглядываем друг друга.

– Я не могу без тебя жить, Яра… – сипло произношу, притягиваю её к себе, глажу по волосам, целую в губы.

Она не отвечает, отталкивает меня.

Вырывается из рук, остервенело колотит меня по груди.

– Уходи!.. Не хочу тебя видеть!.. Ты такой же, как твой отец…

В шоке отстраняю её от себя, взираю, как пылают огнём её глаза, трясутся губы.

– Ненавижу тебя. Ненавижу. Никогда не прощу, Воронцов, что сделал твой отец с моей семьёй.

В её глазах плещется обида, злость, ярость. Это так не похоже на милую нежную хрупкую Яру… Словно подменили.

Круто разворачивается.

– Яра! – нервно кричу ей в спину. – Это сделал не я! Но я всё исправлю.

Рывком натягивает капюшон на голову и стремительно уходит, не оглядываясь…

Ярослава

Всё случилось в январе. Жизнь казалась именно такой, какой я ее себе рисовала – яркой, цветной с всполохами синего.

Сначала Егор сделал мне предложение, мы подали заявление.

А затем…

Двенадцатого января отец пришел домой бледный как полотно.

– Я разорен!

– Насколько всё серьезно?

– Спросила мама?

– Нам теперь даже негде жить.

– Ничего! Справимся, – браво рассудила я. – Брошу учебу, пойду работать.

Не стала дополнять, что ненавижу экономику и финансы, а люблю рисовать. Родители не одобряли мою тягу к фривольному ремеслу. И сейчас посвящать их в свои планы не стоило.

– Ярослава! – резко выдохнул отец. – Чтобы я тебя больше никогда не видел с младшим Воронцовым. Слышишь, НИ-КОГ-ДА! Семья упырей. – Отец бессильно ударил кулаком по столу.

– Не понимаю, папочка. Он мой будущий муж!

– Уже нет! Запрещаю, – заорал отец.

В ужасе смотрю в зелёные глаза родного человека. Ему сорок, и всего за один день он превратился в старика. Он как поверженный затравленный зверь.

– Воронцов старший с дружками разодрал мой бизнес, – бессильно оправдывается передо мной папа.

Кусаю губы, плачу. Не верю. Нет.

С тяжелым сердцем ложимся спать… а под утро с папой случилось страшное.

Инсульт…

Как гром среди ясного неба.

Он не мог встать, правую сторону полностью парализовало.

Он не мог говорить, лишь мычал.

– Папочка, – слезы градом катятся по лицу. – Папочка…

Отчетливо понимаю, что если останусь с Воронцовым, то предам отца.

Год спустя

Время бежит неумолимо.

Прошло ровно двенадцать долгих месяцев с того момента, как моя жизнь перевернулась.

Работаю официанткой в баре в две смены, тяну всю семью. Папа беспомощный, мама уволилась и как сиделка-нянька круглосуточно заботится о нем.

Я купила редактор, по ночам рисую облоги и арты, продаю в интернете.

Дело даже не в деньгах, а в том, что я очень-очень люблю рисовать, создавать красоту.

Состояние здоровья отца улучшается мелкими шажочками. Ему нужны хорошие условия, для того чтобы он мог выходить на улицу, гулять, разрабатывать ногу.

Снять дачу? А как я буду добираться до города?

Две аренды – для себя в городе и для родителей – в посёлке, не потяну.

Дешевле купить домик. Где взять деньги?

– Может продать почку? – на полном серьезе спрашиваю у матери.

– Дурёха! Папа бы такого не одобрил.

Думаю ночи напролет, должно же быть решение. Не бывает безвыходных ситуаций.

– Можно продать яйцеклетку, – как-то шутит зло Анжела.

– Это тема! – срываюсь с места.

В последнее время от недосыпа и неполноценного питания я стала дерганная, нервная.

– Я пошутила, – кричит в след подруга.

А я уже мчусь в клинику ЭКО.

– Сколько стоит продать яйцеклетку? А если много? Я смогу купить дом, небольшой?

Доктор оценивает меня, изучает внимательно, расспрашивает о болезнях в роду вплоть до седьмого колена. Щурится, куда-то звонит.

Приходит еще один врач, они долго шушукаются.

– Это, конечно, нарушает наши правила, но не хотите стать суррогатной мамочкой?

– Кем? – таращу на женщин глаза.

– У нас есть одна богатая парочка, готовы заплатить любые деньги за ребенка. У них заказ именно такой – русые волосы, зеленые глаза…

– Они больны? Почему сами не рожают?

– Видите ли, женщина не хочет обременять себя. Фигура и всё такое.

– То есть надо выносить их ребенка? И тогда я смогу купить дом?

– Почти. Яйцеклетка нужна Ваша, мадам боится процедуры изъятия материалов.

– Это больно? – пугаюсь я.

– Так Вы согласны?!

– Можно один день на раздумья?

Прилетаю домой, сообщаю матери. Она орет как оглашенная на весь дом, что я рехнулась, гублю себя.

Бросаю вопросительный взгляд на отца.

Он не выходил из дома уже четыре месяца.

Куда ему с нашего пятнадцатого этажа спуститься на первый. Его нога теперь волочится отдельно от него. Коляски хорошей нет, хотя я уже начала сбор средств в интернете, купим ему агрегат. Но вот поднимать его, таскать на себе нам двум хрупким женщинам очень тяжело.

В серых призрачных глазах стоит мольба о спасении.

Наутро приезжаю в клинику без звонка.

– Я готова!