Читать книгу Измена. Больше не вместе - Регина Янтарная - Страница 2

Ася

– Встань, полюбуюсь, – просит бывший. И я зачем-то выполняю его команду. Встаю, отхожу от кресла, верчусь вокруг своей оси.

От меня не убудет, а этот напыщенный сноб в дорогом костюме пусть кусает локти!

– По-прежнему хороша! – цокает языком. – Даже лучше стала, – резко поднимается из кресла, в два размашистых шага преодолевает расстояние между нами. Хватает за плечи, притягивает к себе. – Сногсшибательно красива! – протягивает к моим волосам загорелую руку с длинными музыкальными пальцами. – Сногсшибательно красива, – поправляет мою прическу, убирая длинную светлую прядь волос за ушко.

Прикосновения мужских пальцев отдаются во мне сотней импульсов и приятных воспоминаний, таранящих меня.

Задыхаюсь от наглости Звонарёва. После всего, что он мне сделал. После того как фактически выгнал из своего дома. Позволяет себе подобные вольности.

Внутри меня всё пламенеет.

Конечно, я отдаю себе отчет в том, что из дома меня выгоняла хозяйка – мать Демида.

Но он! Не остановил Лидию. Не объяснил мачехе, что я ни в чем не виновата!

– Могла бы сразу зайти ко мне, – выдыхает спокойно Дем.

– Зачем???

Усмехается.

– Малыш, ты же ко мне пришла. Иначе зачем тебе здесь находиться? Тренеру по йоге?..

Сердце летит кубарем вниз. Адреналин выплескивается в кровь. Меня начинает трясти.

Он знает, что я обманщица. Выдаю себя за ту, кем не являюсь.

– У меня диплом маркетолога. Ты должен помнить…

– А опыт работы? – Демид берет со стола распечатанное резюме, читает и его глаза округляются от удивления.

– Детка. Несостыковочка. Как ты могла работать в Мире Грез, если всё это время тусила на Гоа?

Боже! Что он несет?

– Следил за мной? – выдавливаю глухо.

– Нет. Так, приглядывал.

– Звонарев, тогда ты должен знать, что у меня дети.

– Знаю. Двое. Нагуляла. Правильно моя мать говорила, что охотницы за чужими деньгами так заканчивают.

Не понимаю, о чем он. Сжимаю руки в кулаки, чтобы не наброситься на мужчину, не расцарапать его шикарное лощеное личико. А еще знаю, что мне очень нужна эта чертова работа. Чтобы купить материалы, сделать достойный ремонт. Успеть до августа. Ведь в сентябре двойняшкам идти в первый класс.

Конечно, я не собиралась обманывать работодателя. Так получилось. Но отправляясь на собеседование, даже подумать не могла, что встречу главного и единственного мужчину из своего прошлого.

– Только не говори, что не знала, что фирма моя! – подмигивает.

– Не знала, – невнятно извиняюсь. – Иначе не пришла бы после всего, что ты сделал…

– Я?.. Ася! – голос Демида хрипит. А наглая безупречная улыбка соскальзывает с его губ.

Мы оказываемся так близко друг к другу, что теряемся. От нашей близости оба не понимаем, что творим, забываемся, что находимся в будущем, где «нас» больше нет. Мы больше не вместе.

Прошло семь с половиной лет со дня болезненного расставания.

Только я ушла тогда с двойней, и счастлива сейчас. Материнское счастье заполнило ту пустоту, где должна была жить любовь к мужчине.

А Звонарь был самоуверен тогда. Что сейчас происходит в его личной жизни, я не знаю.

Мы стоим у окна.

Наши тела и лица близки как тогда.

Когда мы рядом, то не принадлежим себе, растворяемся друг в друге. Думаем только сердцами, и чувства главенствуют над мышлением.

Нас топит в эмоциях.

Демид ловит меня за талию, крепко прижимает к себе. Так сильно, что нечем дышать.

– Дем, пожалуйста…

Крепкие мужские руки скользят по моей спине, горячие губы вцепляются в шею.

– Ася! Ася!..

Прихожу в себя, отталкиваю мужчину, в чьих глазах плещется желание.

– Пусти меня, Звонарев! – отчаянно вырываюсь из его рук.

– Ася… – тихий стон вползает мне в душу.

Всё как тогда…

Демид и сейчас решил, что я пришла к нему. Звонарь по-прежнему считает, что я принадлежу ему.

Он ведь даже не знает о детях. С подачи Лиды считает, что я их нагуляла! По себе оба судят.

Бедный Звонарев старший! Жаль, что так и не узнал о подвигах скучающей молодой женушки.

Вся дрожу. Зябко веду плечами. Горячий холод лижет между лопатками, а щеки пылают от негодования.

– Берешь меня маркетологом?

– Зайка, у тебя фальшивая трудовая! На кой мне такой специалист? – в синих глазах мужчины решительный отказ.

– Но… – прихожу в шок. В этом весь Звонарь! Пять минут назад он меня лапал, а сейчас отказывает в работе.

Срываюсь в плач.

– Ты моя последняя надежда. Мне очень нужна эта работа. Понимаешь, дети хотят гордиться мною. Мила считает, что работа тренером не самый верх карьеры, дочь хочет видеть меня уходящей на работу в деловом костюме, в туфлях на высоком каблуке.

– Мало денег? – приподнимает бровь.

– На жизнь хватает. Но из-за двойняшек я не брала полную загрузку. Растущие дети. За ними глаз да глаз.

– Другими словами, ты не можешь перерабатывать. Не подходит. Отдел маркетинга работает по четырнадцать часов в сутки перед намеченным мероприятием.

– Незаконно, – выдохнула гневно, округлив глаза.

– Тогда. Продолжаешь работать фрилансером в интернете.

– Нечестно.

– Демид, – за спиной Дема материализуется эйчар.

– Что? – отвечает, не поворачиваясь.

Высокая фигура бывшего застыла в трех шагах от меня, широко расставив ноги и скрестив руки на груди.

– Что делать с соискательницей?

– С которой? – спрашивает небрежно.

– Вот с этой! – яростно произносит она. – Асей Есениной, – поджимает губы, также как босс.

– Что обычно делаешь с теми, кто приходит с фальшивой записью в трудовой?

– Внести в черный список на Хэхэ.ру?!

– Нет! – рявкает Дем. – Позже решу, что с ней делать, – сухо цедит Звонарев. Круто разворачивается, и напористым шагом покидает кабинет.

Встряхиваюсь. Глубоко дышу. Пытаюсь надышаться свежим воздухом, не отравленным Демидом. Словно машина времени отнесла меня назад и обратно. Испытание не для слабонервных.

– Вы принесли фальшивые документы? – качает головой.

Заливаюсь краской стыда и обиды.

Выхватываю из ее рук трудовую. Испуганно смотрю.

– Пожалуйста, не вносите меня в черные списки. У меня двойняшки-шестилетки. Я не преступница, а растерянная мать.

– Понятно!

Вылетаю из кабинета, оттуда на улицу. Покидаю башню Делового центра навсегда. Нервно кусаю губы, пока бегу к метро.

Надо же было так влипнуть!

Отчаянье набирает обороты.