Читать книгу Откровения Ангелов-Хранителей. Знакомство с новым медиумом - Ренат Гарифзянов - Страница 3

Египет, Каир, декабрь 2011 года

– Когда я иду по улицам Каира без платка, я чувствую определенное давление – ведь я выгляжу не так, как все, Это привлекает внимание, и зачастую негативное, – грустным голосом рассказывала симпатичная египтянка с экрана.

Мы с Алексой смотрели на компьютере фильм об исламе с переводом на русский язык.

Я встал с кресла, подошел к окну нашего номера и выглянул на бурлящую внизу улицу. Оглядел внимательно все окрестности и доложил:

– Действительно, ни одной девушки без платка нет.

– Вот же женщина говорит, что ходит по улицам без платка, – Алекса указала рукой на экран.

– Этот фильм был снят еще три года назад, до революции. В 2008 году. За это время в стране смотри какие перемены произошли. В феврале президента Мубарака сняли с должности. Сейчас в стране нет президента. Власть пока у военных. Две недели назад прошли выборы в египетский парламент, победили «Братья-мусульмане». Сейчас выберут своего президента, и все – Египет полностью исламское государство, – я присел на широкий подоконник.

– И что это означает? – спросила Алекса.

– Сейчас досмотрим фильм и поймем, что это означает, – я вернулся к ноутбуку.

Египтянка с экрана продолжала свой грустный рассказ:

– Тридцать лет назад такого понятия, как «хиджаб», в Египте не существовало. Так было до 1974 года. Я не видела ни одной женщины в платке. Если посмотреть похороны Насера в сентябре 1970 года, вы не увидите там ни одной женщины в платке, хотя на улицы Каира вышли семь миллионов египетских женщин и мужчин.

– Помнишь, мы с тобой смотрели фильм «Хотим скандала» 1971 года? – сказал я.

– Да, конечно, – отозвалась Алекса.

Сюжет этой египетской комедии (кстати, в свое время шедшей в советском прокате) весьма прост – молодой мужчина из провинции приезжает в столицу страны искать невесту и попадает в различные забавные ситуации.

Каир образца 1971 года поражал воображение – по улицам города свободно разгуливали египтянки в мини-юбках, шортиках, коротких платьицах, с глубокими декольте и открытыми плечами. Никаких не то что хиджабов, даже легких косынок на головах девушек не было.

Никто и подумать не мог, что это время свободы так быстро закончится и к власти придут исламские радикалы.

Египтянку на экране ноутбука сменил чернобородый мужчина – мулла, который начал с воодушевлением отвечать на вопросы журналиста:

– Что говорится в Коране об обязанностях женщины носить чадру?

– И скажи женщинам верующим – пусть они потупляют свои взоры и охраняют свои члены, пусть не показывают своих украшений, разве только то, что видно из них. Пусть набрасывают покрывала на разрезы свои на груди и пусть не показывают своих украшений.

(Для справки:

Чадра€ – легкое женское покрывало белого, синего или черного цвета. Надевается при выходе из дома и закрывает фигуру женщины с головы до ног.

Хиджаб в исламе – любая одежда (от головы до ног), однако в западном мире под хиджабом понимают традиционный исламский женский головной платок.

Никаб – мусульманский женский головной убор, закрывающий лицо с узкой прорезью для глаз. Как правило, изготавливается из ткани черного цвета.

Паранджа€ – женская верхняя одежда в мусульманских странах, в частности, Центральной Азии и на Ближнем Востоке, представляющая собой халат с длинными ложными рукавами и с закрывающей лицо волосяной сеткой – чачван.

В целом это все выглядит так: если лицо у девушки открыто – это хиджаб, если видно только глаза в прорези – никаб, если лицо полностью закрыто – паранджа.)

Мулла с экрана глубокомысленно произнес:

– Большинство духовных лиц сходятся во мнении, что фраза «только то, что видно из них» означает кисти рук и лицо.

Затем вместо чернобородого муллы появился другой – седой сухой старичок с неприятными колючими глазами. Он с жаром начал отстаивать другую точку зрения:

– В Коране в суре «Аль-Нур» четко оговаривается форма одежды для женщин – в этой суре говорится, что лицо, губы, глаза – все это украшение женщины. Чадра должна закрывать лицо и прятать красоту. И кисти рук должны быть прикрыты.

Алекса не выдержала:

– Я не поняла – если лицо открыла, кисти рук показала, и что после этого? Уже проститутка считается?

Я рассудительно заметил:

– Если честно, они, духовные лица, сами не знают, как должно быть. Толковать Коран можно по-всякому, вот они этим и занимаются. Я читал, что в Афганистане девушки, с головы до ног одетые в черную паранджу, флиртуя с парнями, просто приподнимают подол одежды и показывают обнаженную щиколотку. Молодые афганцы от этого просто с ума сходят. Это считается великим грехом, естественно. За такое девушку могут и жизни лишить, камнями забросать. Но зов плоти и сердца остановить невозможно. На какие только ухищрения и риск не идут люди, повинуюсь природным инстинктам.

На экране ноутбука в это время появился молодой египтянин и озвучил свое мнение:

– У религиозных мужчин были жены и дочери, которые не носили хиджаб до 70-х годов. Как так случилось, что они вдруг осознали, что хиджаб необходим? Лицо не должно быть закрыто, это не является законом ислама. Это не предписание Корана. Этот обычай появился раньше, до возникновения ислама, до рождения пророка Мухаммеда. Это был простой обычай бедуинов. Короче говоря, мусульманки должны закрывать свое тело, за исключением лица и кистей рук.

Молодого парня на экране сменила женщина и продолжила дискуссию:

– Я много раз читала Коран, его разные трактовки и хадисы. Я убеждена, что не обязана носить хиджаб. Пятнадцать лет назад я могла дискутировать на эту тему с религиозными мужчинами. Сегодня разговаривать об этом мне практически невозможно. Если ты начинаешь об этом говорить, значит, ты богохульствуешь.

– Что такое «хадисы»? – спросила Алекса.

– Информация от пророка Мухаммеда дошла до наших дней в двух вариантах – в письменном виде и в устном. Письменный вариант – это небольшая книга в зеленой обложке – Коран. Второй – это устные предания от пророка, которые нигде не записаны. Они называются «хадисы». Существуют сотни тысяч разнообразных хадисов, поэтому на протяжении столетий духовные лица спорят между собой, что именно говорил пророк Мухаммед, а каких слов он никогда не произносил.

В христианстве существует точно такая же проблема. Библию, как и Коран, можно толковать по-разному. Сейчас в мире существует около семисот разновидностей христианства и сотни разновидностей ислама.

Никто не знает, как было на самом деле, но все готовы воевать за свои взгляды.

Алекса накинула на себя платок, купленный на каирском базаре, и подошла к большому, в человеческий рост, зеркалу. Посмотрела на себя со всех сторон и кокетливо спросила:

– Если я надену платок, то буду похожа на египтянку? Мне многие говорили, что, когда я загорелая и с черными волосами, меня можно принять за местную девушку.

– Нашла кого слушать, – я улыбнулся во весь рот, – тебе египетские парни что угодно готовы сказать, лишь бы ты их слушала. Вот мы с тобой столько музеев в Египте осмотрели. Иностранцы везде платят в десять раз больше, чем местные. Тебя хоть в одном музее приняли за местную? Ты хоть раз сумела куда-нибудь пройти по льготному тарифу? У тебя на лице написано, что ты европейка, и это все видят. А эти слова «ты так похожа на египтянку» – лишь способ завязать с тобой разговор.

Алекса поправила платок и, по-прежнему не отрывая взгляд от зеркала, заявила:

– В Каире без платка на улицу лучше не выходить. Помнишь, что тогда в автобусе было?

В первый день нашего пребывания в Каире мы зашли в обычный рейсовый автобус, набитый местными жителями. Мы сели на первые сиденья и спокойно проделали часть пути, пока Алексе вдруг не вздумалось посмотреть назад, в глубь салона. Увиденная картина ее просто шокировала – весь автобус был забит мужчинами, которые, не отрываясь, в упор сверлили глазами Алексу. Причем большинство взглядов были явно недобрые.

Она сделала правильный вывод и прикрыла волосы платком. Градус ненависти в автобусе заметно снизился.

Я по этому поводу философски заметил:

– У нас в России сто лет назад все было точно так же. По крайней мере, в сельской местности. До сих пор слово «опростоволоситься» в русском языке имеет негативный оттенок. Хотя это означает всего лишь снять платок на людях. В то время публично обнажать свои волосы считалось неприличным.

Я спрашивал у Ангелов, есть ли хоть какие-нибудь ограничения или рекомендации по поводу одежды для людей со стороны Высших Сил. Ангелы ответили так: «Как хотите, так и одевайтесь, это ваше дело. Никаких запретов и ограничений нет». Все эти разговоры духовных лиц, как именно женщины должны прикрывать свои лица и руки, – это целиком и полностью человеческие рассуждения. Ничего религиозного в этом нет.

– Если женщина снимет одежду не в доме своего мужа, то великий и могучий Аллах накажет ее, – чей-то голос с экрана ноутбука продолжал накалять страсти.

– А как же тогда ходить к врачу, а на пляж? – недоумевала Алекса.

– Ну мы же с тобой видели, как мусульманки ходят на пляж, – напомнил я о нашем недавнем пребывании на берегу Красного моря.

Вполне типичная картина для многих египетских курортных отелей – восточный мужчина в плавках на пляже или возле бассейна, а рядом с ним жена, полностью накрытая черной одеждой. Заметен лишь ее настороженный взгляд сквозь узкие прорези ткани. Сюрреализм общей картины усиливается обилием вокруг необычной пары практически обнаженных красавиц в мини-бикини, спокойно загорающих на пляже под лучами ослепительного солнца.

Восточный мужчина в этой ситуации не устает водить головой в разные стороны, явно наслаждаясь моментом. У его жены в никабе глаза круглые от ужаса – куда мы попали! Откуда здесь столько голых падших женщин!

Вспомнился разговор с молодым парнем – работником одного из прибрежных отелей. Он приехал в Хургаду на заработки из небольшого городка на Ниле. И поделился с нами впечатлениями о своей новой работе:

– Обычных египтян из центральных регионов просто так не пускают на побережье Красного моря. Нужно получить специальное разрешение. На дорогах полицейские патрули проверяют все автобусы.

– К чему такие строгости? – спросили мы.

– Чтобы народ не испортилсяя. В центральном Египте про жизнь на побережье целые легенды слагают – дескать, здесь творится полный разврат. Много голых женщин просто так ходят по улицам и пляжам. Когда я получил разрешение на работу в отеле, мне все мои друзья и знакомые завидовали – говорят, ты в рай поедешь. Взрослые, напротив, меня осуждают – говорят, Хургада тебя испортит, собьет с пути истинного.

– Тебе самому здесь нравится?

– О да, это настоящий рай. Я бы тут вечно жил.

– А ты молишься пять раз в день?

– Нет, я современный египтянин.

– Значит, Хургада тебя все-таки испортила?

Он весело рассмеялся во все горло.

– Недаром исламисты все время заявляют, что надо запретить отдыхающим загорать в купальниках, – Алекса вспомнила недавно прочитанные новости местной жизни.

– Успокойся, они это говорят на протяжении последних сорока лет. Туризм – слишком важная статья дохода для экономики Египта, нельзя просто так взять и задушить курицу, несущую золотые яйца, – добавил я.

Вспоминая наше недавнее пребывание на берегах Красного моря, мы постепенно собрались и вышли из отеля прогуляться по улицам Каира. Город разом охватил нас восточной суетой, шумом машин, криками продавцов, запахами кальянов и не слишком деликатными взглядами всех встречных мужчин.

Алекса периодически спрашивала меня:

– Я нормально выгляжу? Все в порядке? Почему они все так пялятся на меня?

– А ты много вокруг себя видишь европейских девушек? – отвечал я вопросом на вопрос. – Обычная реакция на экзотику. Когда я с негритянкой по Москве гулял, на нас люди пялились еще больше, чем сейчас. Чувствуешь, как жизнь меняется, когда ты находишься не в отеле олл-инклюзив или туристическом автобусе. Вот такая она, настоящая жизнь.

– Помнишь, как меня мусульманка спасла на пирамиде Хеопса? – сказала Алекса.

– Разве такое забудешь, – отозвался я.

Это было в 2007 году во время нашей первой поездки в Египет (она описана в книге «Откровения Ангелов-Хранителей. Пирамиды – космодромы инопланетян»).

Пока я с благоговением смотрел на каменные блоки древней пирамиды, Алекса стремительно помчалась по ступеням вверх, к северному входу в пирамиду Хеопса.

Этот вход находится на двадцатиметровой высоте от основания пирамиды, и к нему ведет извилистая ступенчатая дорожка. Эта лестница весьма опасна – ступеньки прорублены прямо в каменных блоках пирамиды, никаких перил или прочего ограждения нет.

Алекса с разбегу забежала на верхнюю площадку и на крутом повороте чуть не упала вниз с двадцатиметровой высоты. К счастью, ее успела поймать за руку женщина в черном никабе.

Я находился в это время в самом начале подъема, но, увидев эту сцену, взлетел наверх за считаные секунды.

Начал отчитывать Алексу:

– Ты хоть понимаешь, как сильно ты рисковала? Знаешь, сколько народу сломали себе шеи, руки, ноги, некоторые даже с жизнью распрощались из-за того, что неосторожно скакали по этим камням?

Алексе в то время было девятнадцать лет. До нее лишь спустя время дошло, какой опасности она только что сумела избежать. А в тот момент она лишь радостно повторяла:

– Ты видел, как мусульманка меня за руку поймала? Вся полностью в черном, только прорези для глаз открыты. Как она только смогла меня увидать сквозь такие узкие щелки? И так ловко сумела меня поймать в последний момент.

Позже, когда мы преодолели все многочисленные туннели внутри пирамиды и очутились, наверное, в самом загадочном месте на планете – в так называемой Царской комнате, я понял, в чем был истинный смысл этого чуть не ставшего трагичным происшествия.

– Ничего не бывает случайным. Мне таким образом Свыше послали сигнал. Мне же Ангелы сказали – написать о всех религиях на Земле. И теперь Ангелы намекнули, чтобы я не делил религии на хорошие и плохие. Вовсе не случайно тебя спасла именно ортодоксальная мусульманка. В каждой религии мира есть хорошие, добрые люди.

Прогуливаясь по улице Талаат Харб, мы любовались красивыми зданиями в колониальном стиле и, в конце концов, вышли на знаменитую площадь Тахрир. Это именно та площадь, на которой несколько месяцев назад происходили ожесточенные столкновения между сторонниками действующего тогда президента Мубарака и демонстрантами, требующими установки демократии в Египте.

Это противостояние в итоге окончилось отставкой президента Мубарака, в боях погибли несколько сот человек – от официальной цифры 300 человек до неофициальной 800.

Пока мы прогуливались по полупустынной площади, неожиданно откуда-то стали появляться целые группы молодых людей. Они стремительно бежали к южной окраине площади Тахрир, народу становилось все больше и больше.

– Странно, – произнес я, – неужели опять революция? Вроде бы все уже давно закончилось. Выборы же прошли, что там еще может происходить?

Неожиданно над площадью раздались выстрелы.

– Пора валить отсюда, – скомандовал я, – кажется, сейчас не самое удачное время для прогулок.

Мы покинули это ставшее таким опасным место.

Позже выяснилось, что именно в этот день в Каире вновь вспыхнули беспорядки. И выстрелы, которые мы слышали на площади Тахрир, оказались смертельными для некоторых протестующих. Всего погибли восемь человек.

В новостях эти события описывались так:

«Демонстранты сожгли расположенный поблизости от здания правительства Научный центр. Построенное при Наполеоне I Бонапарте, одно из старейших в мире зданий с 200-летней историей было полностью уничтожено огнем. Сгорели более 160 тыс. ценнейших книг и архивов, картины и старинная мебель.

Безвозвратно утрачен оригинал первой в мире энциклопедии «Описание Египта», до сих пор считающейся одной из самых полных, составленной французскими учеными-археологами и египтологами во время кампании Наполеона I Бонапарта (1798–1801 гг). Пожарным удалось вынести из огня лишь около 30 тыс. книг».

Читая другие новости о событиях в египетской столице, я отметил:

– Знаешь, как еще называют площадь Тахрир? Площадь изнасилованных журналисток. В течение 2011 года несколько раз было совершено групповое изнасилование женщин.

На видео в инете было видно, как молодая девушка европейской внешности со светлыми волосами уверенно и бодро вела репортаж с площади. За ее спиной толпились митингующие с горящими от похоти глазами. Затем изображение резко пропало – оператора оттеснили куда-то в сторону. О дальнейших событиях можно было узнать из сообщения новостных каналов – журналистку насиловала группа мужчин в течение получаса. Никто из насильников в дальнейшем наказан не был.

И такое повторялось несколько раз в течение года.

– Помнишь ту женщину в передаче, которая жаловалась на то, что в 2008 году, идя по Каиру без платка, она чувствовала определенное неудобство? – спросил я Алексу. – Представляешь, как бы она удивилась, узнав, что всего через три года для девушки выйти на улицы Каира без платка означает быть просто изнасилованной.