Читать книгу Откровения Ангелов-Хранителей. Путешествие по Индии - Ренат Гарифзянов - Страница 2

Индия. Мумбаи (бывший Бомбей)

Покинув кондиционированную прохладу здания аэропорта, мы разом попали в иной мир: Бомбей встретил нас горячим тропическим воздухом, наполненным сыростью недавно прошедшего дождя. Особый неповторимый аромат Индии – карри и масла, разлитый в воздухе, душновато-терпкий запах не пойми чего чуть не сшиб нас с ног.

Как только мы сели в желто-черное такси (знаменитое старинное авто «Амбассадор», сохранившее свой внешний вид с 50-х годов), я назвал адрес водителю:

– Колаба!

Колаба – это самая старая часть города, где в 1507 году было основано первое поселение будущего Бомбея.

Бомбей! Старое название мне нравится гораздо больше нынешнего. Немудрено – за свою пятисотлетнюю историю город лишь последние два десятка лет носит имя Мумбаи. Именно с Бомбеем были связаны мои мальчишеские мечты о приключениях и далеких путешествиях. Редьярд Киплинг и Болливуд родом все-таки из Бомбея.

– Как только начинаешь говорить кому-нибудь, что мы едем в Индию, все в первую очередь почему-то тут же вспоминают про нищих – дескать, там одни бедняки, грязь, антисанитария, коровы на улицах! Спрашивают, зачем вы туда едете? – начала разговор моя жена Алекса.

За окном такси в это время рядами проносились небоскребы и огромные светящиеся билборды с улыбающимися местными кинозвездами, среди которых ярче всех выделялись нестареющий Амитабх Баччан и его невестка – ослепительная Ашварайя Рай.

– Я лично пока никакой грязи и нищеты не вижу, вполне современный город, – заключила Алекса.

Я поддержал ее:

– У каждого своя Индия! Я, например, при слове «Индия» вспоминаю в первую очередь Тадж-Махал, пляжи Гоа, Будду, Болливуд, йогов и факиров, слонов и обезьян, чикен тандури[1] и чиз гарлик наан[2]! Кто хочет видеть грязь, тот увидит только грязь.

Стоило мне произнести эти слова, как через минуту наш автомобиль резко свернул с хайвея и нырнул в какие-то трущобы. И мы, не успев опомниться, очутились в совершенно иной Индии. Пейзаж за окнами такси преобразился до неузнаваемости – вместо чистых праздничных небоскребов появились грязно-серые коробки полуразрушенных зданий, словно из фильмов про апокалипсис.

Окружающая нас действительность просто потрясала своей нищетой и безысходностью – вдоль дороги в картонных коробках обитали целые толпы худых изможденных человекообразных личностей в лохмотьях. Многие спали прямо на асфальте, на обочине, не имея возможности подложить под себя даже кусочек картона.

Таксист, не сбавляя скорости, несся на всех парах сквозь это мрачное зазеркалье, не давая, таким образом, возможности обитателям трущоб облепить машину со всех сторон. Как только наш автомобиль притормаживал у очередного перекрестка, к нам тут же со всех сторон начинали приближаться нищие и калеки, вытянув вперед худые костлявые руки. Со стороны это походило на атаку зомби из фильма ужасов.

Дхарави – район самых огромных трущоб в мире – находился недалеко от аэропорта Мумбаи. И все пребывающие в самый густонаселенный город Индии авиапассажиры были вынуждены волей-неволей встречаться с нелицеприятной изнанкой жизни мегаполиса. Трущобы подступали вплотную к взлетно-посадочной полосе – пока наш самолет рулил по дорожкам аэродрома, мы из иллюминатора могли видеть грязные лачуги, нагромоздившиеся прямо над заградительным забором аэропорта. Бетонная стена словно сдерживает цунами из мусора, среди которого жили люди. Надо отметить, что подобную картину можно наблюдать лишь в зоне прилета-вылета местных авиалиний. Пассажиры международных рейсов избавлены от знакомства с темной стороной Мумбаи.

Моя жена Алекса впервые попала в Индию, для меня это уже третий приезд. Поэтому на правах более опытного путешественника мне хотелось показать ей эту удивительную страну только с лучших сторон. Я, завлекая ее в поездку, обещал ей немыслимые красоты природы, увлекательные приключения, изумительную кухню, памятники древней культуры, экзотику, бьющую через край, и прочие блага жизни.

Вместо этого с самых первых же шагов по индийской земле нас встретила суровая действительность. Вместо красивых дворцов и храмов в стиле Тадж-Махала мы увидели картины, словно иллюстрирующие кошмары загробной жизни. Если бы ад существовал на самом деле, то он вполне мог бы выглядеть именно так.

Мы быстро промчались сквозь трущобные районы и вырвались к цивилизации. По мере продвижения на юг городские кварталы становились все чище и приличнее. Наконец спустя минут сорок после выезда из аэропорта мы добрались до района Колаба – сосредоточения европейской жизни в этом индийском муравейнике. Относительная чистота, порядок, отсутствие толп нищих и коров, старинные здания колониальных времен выгодно отличали этот район города от всех остальных.

Мы остановились в отеле с удивительным названием «Волга». Портье – молодой индиец – сильно удивился, когда я ему объяснил, что своим названием отель обязан великой русской реке Волге.

– Волга для русских, как Ганг для индийцев, – пока я объяснял ему эти прописные истины, он недоверчиво качал головой, стараясь не спорить со странным гостем. Всем телом и жестами портье выражал полное согласие, но в его глазах читалось полное недоумение – при чем тут Россия?

– Видимо, хозяин отеля когда-то был в России, может, учился там, вот и принес память о прошлом в эту жизнь, – сказал я, развалившись на широкой кровати в номере. Прохладный кондиционер был настоящим спасением от бомбейской духоты.

Отдохнув в номере, мы отправились на осмотр местных достопримечательностей. Рядом с нашим отелем находились знаменитые «Врата Индии» – символ Бомбея. Красивая монументальная арка, построенная в честь коронационного визита английского короля Георга V в 1911 году.

Разглядывая это помпезное сооружение, я начал свой рассказ:

– В сорока километрах к югу от нас находится то место, куда в 1471 году ступила нога первого русского путешественника в Индии Афанасия Никитина. В то время там располагался оживленный порт Чаул. Самого города Бомбея тогда еще и в помине не было, он был основан лишь в 1507 году, спустя 36 лет.

С тех пор прошло почти 550 лет. Теперь Бомбей – крупнейший город Индии, а бывший Чаул (современное название – Ревданда) – небольшая деревня, известная всему миру лишь тем, что когда-то именно отсюда началось знаменитое путешествие по Индии тверского купца Афанасия Никитина.

Смотри, как интересно порой бывает устроена человеческая жизнь! Когда речь идет о пятнадцатом веке, то у большинства жителей России в первую очередь всплывают два имени – Иван III Великий и Афанасий Никитин. Иван III Великий – это московский князь, который покончил с татаро-монгольским игом и построил нынешний кирпичный Московский Кремль. Афанасий Никитин – простой тверской купец.

Если кто-нибудь тогда при жизни сказал бы Афанасию Никитину, что слава о нем сохранится на века и его имя будет стоять в одном ряду с великими правителями своего времени, князьями московскими, то он был бы сильно удивлен!

Но тем не менее так оно и произошло.

Я спрашивал как-то у Ангелов: «Почему к одним людям судьба благоволит, а другим все время словно чинит препятствия за что-то?»

Ангелы ответили: «В одних и тех же условиях разные люди ведут себя по-разному. Дело не в условиях, а в самих людях. В схожих ситуациях один человек погибает, другой же совершает подвиги».

И судьба Афанасия Никитина служит ярким примером к этим словам Ангелов-Хранителей.

На самом деле изначально Афанасий Никитин не планировал никакого путешествия в Индию. Все произошло помимо его воли и желания.

В 1466 году он отплыл с товаром из Твери в Государство Ширваншахов (современный Азербайджан). Путь его пролегал по Волге мимо Нижнего Новгорода, Казани и Астрахани, далее через Каспийское море к Дербенту и Баку.

В устье реки Волги недалеко от Астрахани караван купцов был ограблен татарами. Разбойники захватили малое судно, на котором находился весь товар Афанасия Никитина. Сам же тверской купец плыл на другом судне, которое сумело уйти от погони. Но и этот корабль, в конце концов, сел на мель и также был захвачен татарами. Второе судно тоже было разграблено, четверо русских попали в рабство, остальных купцов, в том числе и Афанасия Никитина, отпустили, перекрыв им дорогу через Каспий домой.

Афанасий Никитин пишет об этом в своем знаменитом «Хождении за три моря»:

«И пошли мы, заплакав, на двух судах в Дербент…»

Неприятности на этом не закончились. Во время бури малое судно разбилось о берег, вышедшие на сушу купцы – шесть тверичей и шесть москвичей – были захвачены в плен местными жителями – кайтаками.

Афанасий Никитин на втором корабле благополучно доплыл до Дербента. После ходатайства ширваншаху удалось добиться освобождения захваченных кайтаками товарищей. Но материальную помощь ширваншах пострадавшим оказать уже не мог. Афанасий Никитин рассказывает об этом так:

«Поехали мы к ширваншаху в ставку его и били ему челом, чтоб нас пожаловал, чем дойти до Руси. И не дал он нам ничего: дескать, много нас. И разошлись мы, заплакав, кто куда: у кого что осталось на Руси, тот пошел на Русь, а кто был должен, тот пошел куда глаза глядят. А иные остались в Шемахе, иные же пошли в Баку работать».

О себе Афанасий Никитин пишет так:

«И от многих бед пошел я в Индию, потому что на Русь мне идти было не с чем, не осталось у меня никакого товара».

Вот так начинался путь к будущей великой славе путешественника. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Кто-то из купцов вернулся на Русь, кто-то остался в земле ширваншаха, в итоге из более двух десятков россиян, добравшихся до Дербента, дальше в Индию отправился лишь один – Афанасий Никитин. Имена остальных купцов-товарищей в истории не сохранились.

Поэтому никогда не стоит жаловаться на судьбу, как бы она жестоко с вами ни обходилась. Кто знает, может, сквозь все эти трудности жизнь ведет вас к невероятным подвигам, о которых потомки будут слагать легенды и снимать кинофильмы!

Точнее, можно сказать так: если вам и суждено оставить хоть какой-то след в истории, то ваш путь обязательно будет проходить через тернии к звездам.

Какие бы трудности с тобой ни происходили, всегда нужно помнить одно – идет закаливание твоего характера. Как только ты начинаешь полностью осознавать эту мысль, в твоей жизни наступает гармония – ты перестаешь роптать на судьбу и смело двигаешься навстречу своему счастью.

Афанасий Никитин, гонимый нуждой, двинулся дальше – из Дербента в Баку, а затем по морю перебрался в Персию. В Персии он пробыл более года, но никаких существенных заметок об этой стране не оставил – лишь перечисление населенных пунктов, в которых он прожил некоторое время.

Самая интересная часть путешествия Афанасия Никитина началась лишь тогда, когда он добрался до Индии. Сам того не подозревая, он стал первым европейцем, прибывшим в Индию морским путем, на двадцать пять лет опередив следующего – португальца Васко да Гама.

Афанасий Никитин описал свои впечатления от первого знакомства с доселе неизвестной страной так:

«И тут Индийская страна, и люди ходят нагие, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу заплетены, все ходят брюхаты, а дети родятся каждый год, а детей у них много. И мужчины, и женщины все нагие да все черные. Куда я ни иду, за мной людей много – дивятся белому человеку».

Я осмотрелся по сторонам, за последние 550 лет картина не сильно изменилась – люди в Индии по-прежнему все черные, малых детей множество, голых людей, естественно, нет, но белым европейцам все также уделяют настойчивое внимание. Куда бы мы с Алексой не направились, за нами следовала толпа торговцев и ротозеев, беззастенчиво разглядывающих нас почти в упор.

В 1471 году первый европейский путешественник высадился в городе Чауле Бахманидского султаната – мусульманского государства на территории Индийского полуострова. За три года своего индийского путешествия Афанасий Никитин посетил самые крупные города этого султаната.

В городе Джуннар с Афанасием Никитиным произошел странный случай, до сих пор вызывающий споры историков. Вот как об этом пишет сам путешественник:

«И в том Джуннаре хан отобрал у меня жеребца, когда узнал, что я не бесерменин, а русин. И он сказал: «И жеребца верну, и тысячу золотых в придачу дам, только перейди в веру нашу – в Мухаммеддини. А не перейдешь в веру нашу, в Мухаммеддини, и жеребца возьму, и тысячу золотых с твоей головы возьму».

И срок назначил – четыре дня, на Спасов день, на Успенский пост.

Да господь бог сжалился на свой честной праздник, не оставил меня, грешного, милостью своей, не дал погибнуть в Джуннаре среди неверных. Накануне Спасова дня приехал казначей Мухаммед, хорасанец, и я бил ему челом, чтобы он за меня хлопотал.

И он ездил в город к Асад-хану и просил обо мне, чтобы меня в их веру не обращали, да и жеребца моего взял у хана обратно. Таково господне чудо на Спасов день.

А так, братья русские христиане, захочет кто идти в Индийскую землю – оставь веру свою на Руси, да, призвав Мухаммеда, иди в Гундустанскую землю».

В рукописи «Хождение за три моря» есть очень много странных религиозных вставок – хвала Аллаху, мусульманские молитвы. При этом сам Афанасий Никитин все время подчеркивает, что, несмотря ни на что, он сохранил приверженность христианству.

Есть еще много других белых пятен в биографии тверского купца.

В Персию он прибыл практически нищим. Провел в этой стране более полутора лет. Но при этом не написал ни единого слова о том, чем же он там занимался. При выезде из этой страны неожиданно покупает дорогого породистого коня и совершает морское путешествие в Индию (надо полагать недешевое).

Вопрос – откуда взялись средства на столь весомые расходы?

Почему сам Афанасий Никитин, уделивший в своих записях внимание многим малозначительным деталям, не посчитал нужным хотя бы намеком раскрыть источник своего неожиданного богатства?

Надо еще учесть, что он иностранец, изначально не имеющий ни близких, ни друзей в совершенно чужой для себя стране, к тому же охваченной многочисленными междуусобными войнами. Тяжело в таких условиях с нуля без стартовых средств начать свой бизнес.

Напрашивается вывод – может быть, кто-то помог ему встать на ноги?

Но кто и зачем стал бы помогать человеку иной веры?

Если предположить, что Афанасий Никитин все-таки принял ислам («веру нашу, в Мухаммеддини»), тогда все сразу становится на свои места. Единоверцу купцы хорасанские могли помочь и деньгами, и связями, и в трудный момент замолвить за своего человека нужное слово перед Асад-ханом, грозным правителем Джуннара.

Я задал вопрос Ангелам:

– Как именно жил Афанасий Никитин в Персии и Индии, принимал ли он веру мусульманскую?

Вот что ответили Ангелы:

– Да, он сменил веру.

– Зачем он это сделал?

– Он долгое время находился среди мусульман и обратил внимание на то, как дружно они живут между собой. К иноверцам мусульмане жестоки, а друг другу, наоборот, помогают. Он стал жить по их правилам, он им помогал, они ему. Постепенно он понял, что в их вере ничего плохого нет. Он отметил для себя, что многие христиане более жестоки, чем мусульмане.

– Почему тогда он пишет, что сохранил христианскую веру?

– Он ее сохранил.

– То есть он и новую веру принял, и старую не бросил?

– Да.

После этих слов Ангелов все стало на свои места. Выяснилось, откуда у Афанасия Никитина взялись деньги на коня и путешествия, понятно, почему Асад-хан после ходатайства хорасанца Мухаммеда вернул русскому купцу его имущество и отпустил с миром.

Моим читателям будет интересно узнать другое:

– Какими могут быть последствия этого шага? Что происходит с человеком, если он меняет веру?

Ангелы-Хранители отвечают так:

– Ваши земные религии никакой роли не играют. Неважно, обряды какой именно религии вы исполняете, не имеет значение, если вы из одной веры переходите в другую, или каким-нибудь образом их совмещаете, или же придумываете свою новую религию.

Реальное влияние на судьбу человека оказывает лишь одна вера – в Ангелов-Хранителей. Чем больше веришь в свою судьбу, тем большего можешь добиться.

Если бы Афанасий Никитин не совместил две веры воедино, то в своем путешествии просто не выжил.

Для того чтобы оценить силу и мужественность этого поступка, стоит вспомнить, в какое время жил великий путешественник. Конец 1460-х годов: первая печатная книга на Руси появится только через сто лет, Америка еще не открыта Колумбом, подавляющее большинство населения планеты еще верит в то, что Земля – плоская, великий реформатор и критик Библии Мартин Лютер еще не родился.

По религиозным вопросам Афанасию Никитину посоветоваться не с кем, все приходится делать на свой страх и риск. В самом начале путешествия тверской купец, судя по его записям, выглядит ревностным христианином:

«Пошел я от Спаса златоверхого с его милостью… (Спасо-Преображенский собор в Твери. Построен в 1285 году, в 1382 году купол собора покрыт золотом. В 1935 году собор взорван. Сейчас на его месте разбит городской сквер.) Поплыл я вниз Волгою. И пришел в монастырь калязинский к святой Троице живоначальной и святым мученикам Борису и Глебу. И у игумена Макария и святой братии получил благословение».

Молитвы в храмах и монастырях, благословение игумена и святой братии, как известно, Афанасию Никитину не помогли. В устье Волги он был ограблен подчистую. Никакой защиты со стороны Небесных Сил не последовало.

После таких потрясений люди обычно испытывают сильный кризис веры.

– Как же так? – спрашивают они. – Я же молился, свечки ставил, почему же со мной такое произошло? Или грешник я, или вера у меня неправильная?

Прожив долгое время среди мусульман, Афанасий Никитин обратил внимание на то, что, в сущности, ислам от христианства мало чем отличается – люди точно так же молятся и просят у Небесных Сил защиты и удачи. Слова только у молитв разные. Да священники по-другому одеты. Но суть та же самая – желание получить поддержку Свыше.

Вот цитата из рукописи «Хождение за три моря», которая хорошо передает духовные терзания Афанасия Никитина:

«Бесерменин же Мелик сильно понуждал меня принять веру бесерменскую. Я же ему сказал: «Господин! Ты молитву совершаешь, и я также молитву совершаю. Ты молитву пять раз совершаешь, я – три раза. Я – чужестранец, а ты – здешний».

Он же мне говорит: «Истинно видно, что ты не бесерменин, но и христианских обычаев не соблюдаешь».

И я сильно задумался, и сказал себе: «Горе мне, окаянному, с пути истинного сбился и не знаю уже, по какому пути пойду…»

Для своего времени Афанасий Никитин был хорошо образованным человеком, его записи наполнены точными и ценными наблюдениями за окружающим миром, он показывает свою осведомленность в различных аспектах общественной жизни.

Он принял для себя непростое решение – получить поддержку Свыше сразу по двум каналам – и по-христианскому, и по-мусульманскому. Дальнейшие события убедили его, что это было правильным решением. Принятие «веры Мухаммеда» помогло избежать русскому купцу массы неприятностей.

Что любопытно, спустя сто лет то же самое пытался повторить падишах Империи Великих Моголов Акбар Великий. Он так же, как и Афанасий Никитин, пытался создать новую общую религию – синтез ислама, индуизма, христианства и иудаизма. Но его попытки сделать эту религию государственной не увенчались успехом.

Русский купец сделал то же самое на сто лет раньше. Но он создал эту новую веру для себя лично, не пытаясь обратить кого-нибудь в эту универсальную религию.

Вопрос Ангелам-Хранителям:

– Правильно ли поступил Афанасий Никитин?

Ответ Ангелов-Хранителей:

– Поступил правильно. Он никогда не терял веру в Нас, в Ангелов-Хранителей. Поэтому свой жизненный путь прошел до конца с честью.

Мне Ангелы-Хранители предсказали то же самое:

– Ты, Ренат, не должен отдавать предпочтение какой-либо одной из земных религий. Ты будешь много путешествовать по свету, описывать религиозные обычаи разных народов. И в каждой религии ты будешь находить следы УЧЕНИЯ АНГЕЛОВ-ХРАНИТЕЛЕЙ, которое является общим для всех людей и народов.