Читать книгу Голоса вселенной - Решат Юсуфжанович Абадиев - Страница 4

Слегка покачивая бедрами, Виктор шел по длинному коридору. Ему было легко привыкнуть к более слабой силе тяжести, хотя кому-то из тех, кто был с ним рядом в течение некоторого времени, она была неприятна и дальше, заставляя их носить дополнительные пару килограмм, которые они прятали в карманах. Но в целом, 0,7 доли g должно было быть достаточно для комфортного и долгосрочного пребывания здесь без какой-либо опасности для здоровья. Как оказалось, именно столько, в отличие от естественных для Титан 0,14 g, мог генерировать устройство искусственной гравитации – революционная технология контроля инерционных состояний. Оно и стало первым в истории человечества случаем применения этого метода на практике. Пока не в полную силу – ведь нужно было еще и протестировать. А за столь фантастическое во всех смыслах данного слова изобретение неописуемой признательности заслуживает вся та же корпорация «Рейн Интерспэйс Майнинг», чья научная группа и совершила это чудо. Большинство современных физиков, в том числе и сам Виктор, считали, что один из самых загадочных феноменов в мире – инерция – есть свойство вакуума, а не погруженного в него вещества. И если на квантовом уровне вакуум совсем-совсем не пуст, а представляет собой вспененное море из неуловимых частиц, то появляющихся из неоткуда, то тут же исчезающих. Именно эта пена, эти квантовые колебания или иными словами – энергия вакуума – и порождает инерцию. Ответ на этот вопрос напрашивается сам собой: можно ли управлять самой инерцией, если найти способ контроля над энергией вакуума? А до этого – это был один из главных вопросов для физиков. Теперь Виктор чувствует на себе эффект этой самой технологии: его инертная массовая масса увеличилась в несколько раз, что и вызывает ощущение увеличения силы тяжести. При наличии подземного инерционного генератора, который может вырабатывать и большее количество энергии, но, в связи с вредными для здоровья эффектами работы поля, было принято решение остановиться на этом режиме. В процессе адаптации организма к новым условиям в течение нескольких недель им приходилось под наблюдением медицинской техники адаптировать организмы колонистов к новым условиям жизни в течение нескольких недель, постепенно повышая интенсивность поля. Затем планировалось разрешить и эту проблему. С одной стороны, корпорация отказывалась разглашать подробности о своем открытии и держать свои технологические разработки в строжайшей тайне. Как и другим институтам и научным ассоциациям, им приходилось пожимать плечами, не зная, что ответить на вопрос о том, что же они все-таки исследуют.  Что тут скажешь, подумал Виктор, жадность правит миром.

Пройдя мимо лестницы, ведущей вниз, Виктор поднялся на нижний уровень. Надпись на указателе гласила: «Машинное отделение /Генератор». Разветвление было на лестнице: “Администрация / Офисы”. Они свернули в сторону, и он едва не столкнулся с человеком, который шел навстречу.

– Извините меня, месье, – извинялся человек в таком же желтом халате и с планшетом в руках.

– Не волнуйся за меня, Жан! – попытался успокоить Виктор и пошел дальше. Но не тут-то было.

– Ну, месье Крамер… – снова остановил его француз и продолжил изучать данные с планшета. Вы не написали отчет по итогам ночной смены.

– Ничего не нужно было делать А мы и не двигались, пока вы дежурили.

– Да, но вам же нужно было бы еще и углубиться на 60 метров. На мой взгляд – автобур в полном порядке. Как всегда, отладчик отчитался.

– Так и есть, все верно В рабочем состоянии.

– В чем же причина?

– Ну что ты, Жан, – он дружески похлопал его по плечу, – послушай, Жан. И мы уже сделали большую работу. Когда мы только начинали, мы даже не могли себе представить, что нам придется приложить столько усилий, чтобы добиться результата. За нами ещё множество достижений! Нет-нет! Я работаю не меньше тебя. Через шестьдесят лет в нашем распоряжении будет ещё шестьдесят метров, и мы их наверстаем. Ну и что, что сидим здесь уже долгое время, а будем еще дольше.

– В этом случае график будет нарушен, – продолжал картавый собеседник. – Мы отстали! С учетом того что они уже были ранее…

Не обращая внимания на то, что он оставил в стороне протокольную вежливость, Виктор пошел дальше. Безликим затылком он дерзко ответил:

– Кто составлял эти графики? Кто был инициатором? Кому мы все обязаны пребыванием здесь?!

Даже если его подопечный что-то произнес или даже просто кивнул, измученный работой и бессонницей ученый этого не услышал из-за плотно захлопнувшейся двери офисного модуля.

– Виктор Алексеевич, – раздался еще один нежный голос, который вызвал у него короткий всплеск тестостерона, – проходите, он вас уже ждет.

У Виктора всегда было приподнятое настроение, когда он входил в кабинет начальника:  стройная девушка с пышной гривой и высокой грудью была похожа на его жену, а уж ее низкий, чувственный голос постоянно напоминал ему о жене. Для того, чтобы не выглядеть посмешищем на этот раз, Крамер решил промолчать и только кивнул головой в сторону Лизы. Ну а если уж совсем честно – он старался сделать так, чтобы улыбка не выглядела слишком похотливой. Только на мгновение улучшив свое настроение, женская красота отпустила его мысли и теперь он задумался: почему бы в век высоких технологий не доверить весь документооборот и расписание машинам? С помощью андроида можно было бы легко управлять даже функциями консьержа. Судя по всему, как его уже успел разузнать Виктор, Стивенсон был довольно сентиментальной личностью, также, как и он, тосковавший по старым временам. В дверь постучали, и через секунду вошел ученый. По сравнению с другими помещениями на станции, это было небольшое помещение. Здесь все стандартно: четыре свинцово-серыми металлическими стенами, которые способны вызвать сильное головокружение у чувствительного к клаустрофобии; узкое окошко, которое разделяет скудное пространство комнаты с туманной безжизненной пустошью; В стенных нишах были установлены шкафы, которые имели вид стеклянных, а также письменный стол, который был сделан из стеклопластика. Не будь на двери соответствующей вывески, и на столе – никаких личных вещей Стивенсона, Виктор бы не смог отличить его кабинет от, скажем, кабинета начальника службы технического оснащения.

– Доброе утро! – приветствовал он гостя. Отрицательно, ты как-то не так выглядишь

– Но и ты меня пойми правильно, Джеймс. В такие моменты ты выглядишь как всегда.

После того, как мужчины обменялись рукопожатием, руки мужчин сомкнулись в дружеском жесте. Эти двое – высокий и худой – были примерно одного роста, оба высокие и худые: видно, что большую часть жизни они работали, не жалея сил и здоровья. Но несмотря на то, что Стивенсон занимал высокую должность, он был одет в такой же желтый комбинезон и халат. Разница в волосяном покрове была очевидна. Но в отличие от Виктора у директора были темные волосы с проседью на затылке и на затылке, а также на лысой голове. Но и в морщинках на его лице, которые были видны даже при беглом взгляде, можно было угадать почтенный возраст. В общем, Стивенсон был старше всех на декаду, но наблюдаемая разница между ними казалась как минимум раза по два больше. Дело в том, что Крамер, который был женат на молодой женщине, хотел соответствовать ее идеалу во всем, поэтому он прибегал к омолаживающим процедурам. Однако за время нахождения на Титане морщин на лице стало больше.

– Садись сюда! – сказал Стивенсон и сел на краешек стула рядом с коллегой. – Извини. Я просто хотел узнать как ты себя чувствуешь и есть ли у тебя кошмары.

– Да-да, – сказал Виктор. Но если уж так случилось, то лучше сказать правду: не в первый раз он видел такое выражение.

– А ты, как я погляжу, совсем с катушек съехал. Мне кажется, у тебя всегда какой-то… озабоченный вид.

– Я же сказал, не обращай внимания, – повторил Крамер. Да, я в полном здравии.

Повернувшись в кресле, Стивенсон стал смотреть в окно. Было светло, но все пространство окутывал желтовато-серый туман, который был вызван органическими соединениями.

– Да, это очень тяжело Ты же знаешь, что я тоже не один такой. Да, мы все в этом плане не из легких. Моя семья также ждет меня дома! Вот-вот должен появиться внук, а сын уже ждет его с нетерпением. Не знаю, как будет дальше. Я все еще буду смотреть в это окно, когда он начнет ходить. Поэтому в тот момент, когда мы присоединились к проекту, мы были готовы заплатить за это.