Читать книгу Конец романа - Рэй Морган - Страница 3

Дженис шла к его комнате, бормоча себе под нос подбадривающие слова. Она вот-вот предстанет перед Майклом и предъявит ему свои претензии. Она будет хладнокровной, спокойной и собранной. Вспомнит все свои аргументы. И будет настойчива.

Их совместная жизнь была опасной и… веселой. Никто из них никогда не настаивал на ограничениях. Ни он, ни она не излагали своих принципов. Возможно, это и подвело обоих с самого начала. При возникновении каких-либо проблем им не на что было опираться…

Она немного замешкалась перед дверью, прислушиваясь. Через минуту медики вышли из комнаты.

Один из них, с кудрявыми рыжими волосами, заметил ее первым:

– Отлично, вы принесли ему воды.

– Мы удобно разместили его, – отчитался перед Дженис темноволосый медик – наверное, счел, что она здесь всем заправляет. – Вас проинформировали о состоянии раненого?

– Нет. Надеюсь, вы меня просветите.

– Конечно. Вот как обстоят дела. Вы, наверное, в курсе, что наш пациент ехал на мотоцикле и наткнулся на самодельное взрывное устройство.

Она не знала. Ужас сдавил ей горло. Дженис сумела скрыть панику, хотя внутри у нее все разрывалось. Картина ужасной аварии появилась у нее в голове. Если она справится с дрожью, то все будет в порядке…

– У него сломано несколько костей, повреждены некоторые внутренние органы, включая возможную травму мозга. Из спины извлечены почти все осколки, но несколько оказались слишком близко к спинному мозгу. Хирурги пока не решились пойти на риск и извлечь их.

– Ох! – Дженис ухватилась за ручку кресла, чтобы не упасть.

Судя по всему, медик не заметил ее реакции.

– Раненый крепко привязан. Когда он полностью придет в себя, вряд ли ему понравится… Но придется некоторое время так подержать его.

– А он может… – Ее горло сжалось. – Он может ходить? Он парализован?

Медик помедлил:

– Пока все хорошо. Но ему нужен покой. Никакой физической активности. Никакого эмоционального напряжения. – Он пожал плечами. – Ну, вы сами знаете.

– Я?..

Волна паники захлестнула Дженис. Эти люди думают – она позаботится о нем. Но разве ей справиться? Что, если она навредит ему?

– Я… я… у меня мало опыта по части травм позвоночника, – заикаясь, выпалила Дженис. – Наверное, лучше позвать кого-то, кто сведущ…

Медик помотал головой:

– В этом нет необходимости. Мой совет вам – просто держите его в горизонтальном положении как можно дольше. Мы вкололи ему снотворное. Я оставил пару ампул предписанного препарата и некоторые другие медикаменты на полочке в ванной. Завтра к нему придет доктор, в районе десяти, так что будьте готовы.

– В районе десяти, – автоматически повторила Дженис.

– Я оставил список телефонов – на тот случай, если понадобится что-либо. – Медик пожал плечами. – Но у вас тут достаточно персонала. Так что никаких проблем не должно возникнуть. – Он одарил ее улыбкой, будто только что обнаружил, как симпатична эта девушка. – С ним придется нелегко. И характер у него злобный. – Он усмехнулся. – Но его можно понять – после всего того, через что ему пришлось пройти.

Она заморгала. Ей нарисовали портрет совершенно не похожий на того, за кого она вышла замуж. Может, сейчас все обстоит по-другому? Дженис вспомнила, каким был Майкл в тот последний день, когда узнал, что она сделала. Да, тогда-то и проявился его нрав, холодный и колкий. Но злобный?.. Нет, это совсем не подходящее слово.

– Да, конечно, – слабым голосом произнесла она.

– Тогда, наверное, это все. Она кивнула, уже не совсем уверенная, что рада отъезду медиков. Сначала Дженис хотела, чтобы они уехали до того, как появится дворецкий, но теперь… Наверное, лучше было бы, если бы все это услышал дворецкий.

Дженис кусала губы в смятении. Они уезжают. Что же такое ей сказать им, чтобы задержать медицинскую бригаду?

– Огромное спасибо за вашу помощь, – пробормотала Дженис. – Вас проводить?

– Не беспокойтесь, мисс. Мы разберемся сами. – Он еще раз улыбнулся ей. – Еще увидимся, я полагаю. Когда будет необходимость отвезти его во дворец, этим будем заниматься мы.

– Ну конечно, – улыбнулась она трясущимися губами. – До свидания.

Создавалось впечатление, что травмы Майкла опасны для жизни. Каждый раз, когда она думала об этом, у нее захватывало дух. Он мог погибнуть…

Боже, ей тяжело даже думать об этом!

А насчет дворца? С какой стати ему нужно ехать во дворец?

Но это уже не имело значения. Ей нужно убираться отсюда!

Пришло время принять факты: она обманывала саму себя. Все эти разговоры про разрубание узлов и завершение отношений были просто вздором. Глубоко в сердце Дженис надеялась на раскаяние Майкла. Она хотела, чтобы он узнал, насколько недооценил ее. Хотела, чтобы Майкл признал – он предал ее, и это было его ошибкой. Ей так не терпелось разбить его легендарную самоуверенность!

Но сейчас все это не имело значения. Майкл ранен и требует особого ухода. Она съежилась от мысли, что может причинить ему еще больший вред.

Выбора нет – ей нужно уходить. Она вернется на кухню, расскажет все дворецкому и передаст Майкла на его попечение.

Как это все странно! И как раздражает…

Глубоко вздохнув, она посмотрела на дверь спальни. Сейчас, скорее всего, он спит. Надо бы занести воду. Это даст ей возможность взглянуть на него еще раз – перед тем, как она уйдет…

Тихонько открыв дверь, Дженис проскользнула внутрь. Перед тем как посмотреть на кровать, поставила графин с водой.

Глаза Майкла были закрыты. Казалось, он крепко спит. Дженис стало намного легче, и она воспользовалась возможностью рассмотреть его с более близкого расстояния. Его лицо показалось ей бледным и осунувшимся, с темными кругами под глазами, но Майкл все равно был невероятно красив. Несмотря ни на что, ее сердце тосковало по нему…

Нет! Ей придется оставить свои чувства и идти вперед. Раньше она была стойкой. Всю жизнь ей приходилось сталкиваться с выбором, а затем принимать неприятные последствия. Сейчас ей необходимо быть особенно стойкой, и она знала, что справится. Будет трудно, но она справится!

В скором времени ей придется убираться отсюда. Так тяжело снова находиться рядом с ним! Старые чувства словно только и ждали, чтобы их выпустили на волю. Но Дженис не могла допустить этого. Майкл не помог, когда ей нужна была его помощь. Он ничего не сделал, чтобы спасти ее от секретной полиции Гранвилли. Любой человек с подобными связями имеет возможность повлиять хотя бы на более лояльное отношение к ней в лагере. Но никакой помощи от Майкла не последовало. Этого простить она не сможет никогда!

Дженис быстро прикинула, что именно необходимо сделать. Во-первых, ей нужна подпись на бумагах для развода. А во-вторых – и это самое главное! – Майкл должен был отказаться от своих прав на ребенка, которого она носит под сердцем. Именно ребенок может стать камнем преткновения…

Она еще раз вздохнула и оглядела комнату – простую и в то же время элегантную, выдержанную в белых и золотистых тонах. В углу на столе стоял плоскоэкранный телевизор. У одной стены Дженис заметила высокий книжный шкаф. Она подошла ближе и начала изучать названия книг, одну за другой.

Ей пора идти. Сейчас! Ну, через минуту…

Что-то глубоко внутри говорило ей – как только она выйдет за порог, ей больше не представится возможность так близко подобраться к нему.

Ее глаза наполнились слезами, мешая ей читать названия.

«Соберись, – мягко сказала она сама себе. – Просто сохраняй спокойствие».

Внезапно мужской голос обратился к ней:

– Что-то ищете?

От неожиданности Дженис подскочила и замерла от ужаса. Голос принадлежал Майклу. В этом не было сомнений.

Она медленно развернулась, сердце стучало где-то в области горла.

– Здравствуй, – сказала Дженис, стараясь говорить бодрым тоном, хотя у нее не совсем это получилось. Она неловко улыбнулась, но при всем этом спокойно встретила взгляд его поразительных голубых глаз. – Как дела?

– Лучше, – ответил он и скривился.

Она выжидала, едва дыша, наблюдая за ним. Ей казалось – Майкл вот-вот взорвется, начнет кричать и прикажет выгнать ее вон. Но прошла одна секунда, потом вторая… Ее удивление начало расти – ничего не происходило.

Молчание затягивалось, ей становилось трудно дышать. Может быть, ему плохо видно в приглушенном свете? Но через секунду он узнает ее!

Его внимание будто рассеялось. Наверное, это действие препарата, который ему вкололи.

Внезапно он бросил на нее пронизывающий взгляд:

– Мой брат нанял вас?

Дженис уставилась на него, совершенно ничего не понимая. О чем он говорит?

«Майкл, – хотела сказать она. – Это же я, Дженис!»

Но она не смогла вымолвить ни слова. Казалось, он не узнавал ее.

Он играет с ней в какую-то игру? Истязает каким-то новым способом?

– Или вас прислали из дворца? – продолжал Майкл, вытянувшись и закрыв глаза. – Я полагаю, так?

Что? Снова дворец? Что здесь происходит?

– Я… нет…

Дженис надо было бы сказать, кто она, напомнить об их совместном прошлом. Она здесь именно ради этого, не так ли?

Но решится ли она? И разве медики не говорили – Майклу нужно избегать эмоционального напряжения?

– Они решили – мне понадобится дневная сиделка, – пробормотал он раздраженно. – Когда они уже прекратят это лечение? Я спокойно справлюсь без чьей-либо помощи.

Она замерла на месте. Он действительно не узнает ее? Но это сумасшествие! Как Майкл мог ее забыть? Ради всего святого, они же женаты! Возможно, этот брак не был выдержан в принятых традициях, зато он был бурным и… прекрасным. И Дженис совершила огромную ошибку, огорчив Майкла. Все действительно выглядело ужасно, когда он понял, что она натворила. Майкл потерял веру в нее, а его реакция в свою очередь разбила ей сердце…

Дженис внимательно взглянула на его бледное лицо, на короткие темные завитки волос, обрамляющие голову словно лавровый венок. Он казался очень уставшим… А может, полученные ранения оставили свой след и на его психике?

Скоро подействует препарат, который медики вкололи ему, и Майкл заснет.

Ей нужно уходить!

Но Дженис мешкала. Она страстно, всем сердцем любила этого мужчину. К тому же он – отец ее будущего ребенка. Как он мог не узнать, кто она?!

– Разве ты не знаешь, кто я? – спросила Дженис, досадуя на свой дрожащий голос. – Разве ты не знаешь, зачем я здесь?

Он посмотрел на нее будто через туман:

– Простите, мы встречались с вами раньше?

Она уставилась на Майкла, не веря своим ушам. Может, это сон? Нет, реальность. Может, он просто притворяется? Нет, вряд ли… Майкл был раздражен, но никакой тайной враждебности к себе она не заметила. И он не узнал ее. Он действительно не знал, кто она.

– Если вы медсестра из госпиталя, то прошу прощения. – Майкл криво улыбнулся. – Я не всегда был образцовым пациентом. – Он сморгнул, как будто что-то причинило ему боль. – И… находился где-то в другом месте. Мог не заметить вас.

Дженис кое-как удержала смешок.

– Я не настоящая медсестра, знаете ли. Я что-то вроде…

– Телохранителя? – Он кивнул, будто сообразив наконец, почему ее поведение столь странно. – Я понял. Со всеми этими переговорами, которые происходят постоянно, они решили – мне не помешает дополнительная защита. Тем более учитывая мое состояние…

– Защита. – Дженис почувствовала себя попугаем, повторяющим его слова.

Но ей нужно было понять, как вести себя дальше! Она понятия не имела, о каких переговорах идет речь. И он так обыденно об этом сказал… Значит, любой, кто следил за новостями, а не просиживал недели в тюремном лагере, знает об этом.

– Э… каково ваше состояние? – спросила она.

Возможно, Дженис своим вопросом открывает ящик Пандоры, но ей нужно знать, что у него повреждено и почему он не помнит того, что должно было запасть ему в душу…

Майкл скорчил гримасу, явно недовольный вопросом:

– Задели осколки от самодельного взрывного устройства. Основную массу осколков извлекли. Но некоторые находятся слишком близко от спинного мозга. Сломанная ключица, но это почти зажило… Травма головы, это вроде не так серьезно, как сначала считали. – В его голосе послышалась горечь. – И либо из-за травмы, либо из-за искусственно вызванной врачами комы у меня стерся из памяти кусок моей жизни. Последние два года… Надеюсь как-нибудь вернуть их. – Он устало взглянул на нее.

– Вы… вы ничего не помните?

– Нет. Все словно пропало…

Дженис уставилась на него, не в силах проронить ни слова. У Майкла амнезия? Их любовь, брак, те вещи, на которых он поймал ее, – все пропало, подобно стертой с грифельной доски надписи?

Она тяжело дышала. С трудом верилось, что это правда.

Майкл наблюдал за ее реакцией, и вдруг его лицо потемнело.

– Странный вы какой-то медицинский телохранитель, – сердито произнес он. – Обычно медсестры сохраняют спокойствие в отношениях с пациентом.

Дженис сложно было ответить что-то вразумительное. Она лишь покачала головой, быстро моргая. Он махнул раздраженно:

– Послушайте, просто уйдите и оставьте меня в покое! Мне действительно никто сейчас не нужен. Я в порядке. Просто уходите! Почему бы вам… – Его голос осекся, и он охнул, корчась от боли.

Дженис прикусила губу. Очевидно, обезболивающее либо еще не начало действовать, либо не действовало вообще. Прикрыв глаза, он прерывисто дышал.

Она посмотрела на Майкла. Он казался человеком, который достаточно настрадался.

Что же с ним случилось? Что спровоцировало потерю памяти?

Через несколько минут Майклу стало лучше. Боль, что мучила его, вроде бы утихла. Он глубоко вздохнул и выпрямился.

– Как мне к вам обращаться? – спросила Дженис, когда он повернулся к ней.

– Вы до сих пор здесь? – удивленно спросил он. – Я предоставил вам все шансы на побег.

– Меня так просто не напугаешь, – ответила она ему с ухмылкой. – Как мне вас называть? – снова спросила она.

– Майкл. – Он не улыбнулся в ответ, но уже не выглядел рассерженным. – Если вы действительно считаете, что справитесь, то давайте хотя бы общаться более дружелюбно. – По его лицу пробежала тень. – Только Богу известно, когда у меня снова появится друг. Боюсь, меня затягивает в мир, где такие вещи – редкость.

Дженис понятия не имела, о чем он говорил, но ничего не спросила.

– А что там по поводу потери памяти? – спросила она.

– Знаете, как сложно разговаривать о том, чего не помнишь? – Он осторожно поменял позу. – Я не помню более двух лет своей жизни. Но меня это пока не особенно волнует, если в разговоре со мной не затрагивают данную тему.

– Ох, простите.

Он заулыбался, будто радуясь – у него получилось поставить медсестру на место.

– Все нормально, – сказал он и пробормотал, дразня ее: – Смутьянка!

Дженис немного расслабилась. Это было так похоже на их прошлую жизнь, когда они целыми днями болтали подобный вздор.

– А вам разве не интересно, чем вы занимались все это время? – спросила она его.

– Мне рассказали, чем я занимался. Ну, по крайней мере, в общих чертах…

Конечно же ему рассказали о службе в разведке. Но рассказали ли про нее? Об их браке? Наверное, нет. Тем более что об этом знало лишь несколько человек. Они держали все в тайне. Если бы командование узнало об их любви, обоих выгнали бы со службы.

– И?.. – настаивала она.

– Скорее всего, я состоял на службе в войсках, причем таких секретных, что не удалось получить четкого ответа, в каких именно. Такое ощущение, будто я работал под прикрытием, или что-то вроде того… Все строго секретно. Никто ничего не рассказывает. Но я уверен, в конце концов всю бумажную волокиту приведут в порядок. А до этого момента я человек без прошлого.

Как жаль! Дженис знала многое из прошлого Майкла, но она не может рассказать это ему. Пока что…

На него опять нахлынула волна боли. Она прочла это по его глазам. Майкл тихо застонал. Все ее существо потянулось к нему, захотело как-то помочь. Но что она могла сделать? У нее нет медицинского образования. Она боялась, что ее действия только навредят ему.

Он снова застонал и скорчился. Дженис больше не могла соблюдать дистанцию. Она забежала в ванную комнату, быстро намочила холодной водой полотенце, вернулась и присела на край его кровати. Возможно, именно этого и не стоило бы делать, но нужно было как-то ему помочь. Осторожно прижимая мокрое полотенце к его лбу, она начала нежно нашептывать ему всякие успокаивающие глупости.

Дженис ждала – в любой момент он может сорваться на нее, оттолкнуть или накричать. Но, к ее удивлению, ничего подобного он не сделал. Ее прикосновение моментально успокоило его. Понемногу Майкл расслабился…

– Сделайте мне одолжение, – внезапно сказал он. На его лице появилось странное выражение, как будто его волновало, как она отреагирует на его просьбу. – Подержите меня за руку, пожалуйста.

Она уставилась на него сверху вниз, едва дыша.

– У меня кружится голова, – пояснил он охрипшим голосом, протягивая руку и снова закрыв глаза. – Препараты. Мне просто надо… я не знаю. Почувствовать, что у меня есть опора…

Она взяла его за руку, крепко сжала ее и прислонила к своей груди. В его просьбе было что-то настолько правдивое, настолько чувственное, что глаза ее наполнились слезами, а к горлу подступил комок.

Это было так странно – полная смена ролей. Майкл всегда был крутым парнем, в объятия которого она стремилась. И вот он просит у нее помощи, надеясь получить точку опоры.

К сожалению, она не тот человек, который сможет дать ему все это. Не сейчас, после того, что произошло между ними…

– Майкл… – прошептала она, и слезы потекли из ее глаз. – Я… я не могу…

Но Майкл уже не слышал ее – он спал.

Она посмотрела на его сильную руку, которую держала в обеих ладонях. Ей всегда очень нравились его красивые руки. Она поднесла одну его руку к своей щеке и вздохнула. Поцеловав большую ладонь, бережно опустила ее на покрывало.

Она так скучала по нему!

А затем на Дженис нахлынуло воспоминание об их первой встрече…

Прошел слух, будто в пабе одного прибрежного городка, неподалеку от того места, где она работала, начались общественные волнения. Ее направили туда – выяснить обстановку.

Зайдя в паб, Дженис впервые увидела Майкла.

Сначала ей показалось – она поймала его! Он участник заговора! По крайней мере, Дженис знала – Майкл не тот, за кого себя выдает. Да и он тоже не очень-то ей поверил. Но это нисколько его не беспокоило. Он одарил Дженис широкой ухмылкой во весь рот.

К тому времени война уже закончилась. Началось мнимое перемирие – более опасное, чем война. Они работали в городе, где люди меняли союзников как перчатки. А может, просто создавалось такое впечатление, так как все боролись против всех.

Маленький паб был переполнен местными чиновниками, перепуганными новостью, что их схема отмывания денег была раскрыта органами Гранвилли. И теперь все они соображали, как им выйти из опасной ситуации. Майкл внушил чиновникам, что они на грани ареста и что им необходимо оставить деньги у него – для сохранности. И они с благодарностью отдали ему свои деньги. А потом даже угощали его за свой счет, провозгласили тост в его честь.

Майклу нравилась такая жизнь – нравилась эта опасная игра. Как это здорово – обхитрить кого-нибудь, а самому выйти сухим из воды! Он забрал деньги этих прохвостов, а они еще и благодарили его! Он чувствовал себя кем-то вроде современного Робин Гуда, если конечно же Робин Гуд был шпионом…

А когда за пределами бара Дженис подловила его на этом, он лишь рассмеялся. И просто на радостях подхватил ее и начал кружить под музыку, доносящуюся из открытых дверей паба.

– Ты права, – сказал он. – И что же ты собираешься делать?

Она на мгновение уставилась на него, и ее губы дрогнули. Майкл был восхитительным и озорным. Вскоре Дженис уже смеялась вместе с ним.

– Знаешь что? – предложила она. – Пойдем я угощу тебя выпивкой в каком-нибудь другом заведении.

Она не очень удивилась тому, что оба они работали на секретную службу Гранвилли. Ну, если точно, то не оба. На службу Гранвилли работала она, а Майкл занимался тем же в пользу короля. Об этом Дженис узнает позже и не сможет упрекнуть его. У нее и у самой были секреты. Это-то и послужило камнем преткновения в их отношениях…

Дженис неуклюже устроилась на небольшой кушетке, стоявшей рядом с кроватью. Какое-то время она лежала, свернувшись калачиком, обдумывая все случившееся. А потом и сама заснула.

Майкл проснулся и осторожно повернул голову.

Что-то постоянно твердило ему: «Меньше двигайся!»

Чрезмерная осторожность, которой он отличался в последнее время, вызывала в нем гнев, раздражение. Всегда такой динамичный, полный энергии, Майкл чувствовал себя ужасно.

Но тем не менее пока что ему нужно быть аккуратным. Мир вокруг так быстро меняется! Слишком много чего произошло с ним и с его жизнью, столько всего затерялось в прошлом, что он просто не имел права совершить опрометчивый шаг. По крайней мере, сейчас.

Приподняв голову, он увидел молодую женщину, спящую на кушетке рядом с его кроватью. Сначала его это слегка насторожило, но потом он вспомнил, кто она, – ее направили из дворца.

И это его возмущало. Он мог и сам о себе позаботиться. Как только пройдет действие медикаментов, все будет в порядке. Он велит ей идти туда, откуда она пришла, и оставить его в покое.

Тем не менее он должен был признать, что почувствовал некое влечение к этой незнакомой девушке. Она молода и красива. Несмотря на то что на ней надет этот бесформенный комбинезон, Майкл мог разглядеть ее прекрасную подтянутую фигуру. Гладкие пепельные волосы рассыпались по ее щеке.

Его завораживала эта красота.

Последнее время в его жизни происходило не очень-то много прекрасного. Внезапно у Майкла возникло жгучее желание дотронуться до ее волос.

«Но мне нельзя, – с сарказмом подумал он. – Мне надо быть осторожным».

Он зарычал в сердцах и помотал головой. Долго он так не протянет. Наступает момент, когда без некоторых человеческих радостей жизнь теряет смысл.

Сейчас он всеми силами старался быть оптимистичным. Конечно же это пройдет. Он видел рентгеновские снимки. Куски металла в нем были всего лишь маленькими осколками. Как такие маленькие штучки могли означать угрозу для его жизни? Может быть, со временем они отодвинутся или растворятся… ну или что-то подобное. Может быть, к нему вернется память и все станет как прежде?

Пока врачи решали, что делать с осколками и возможной травмой головы, его несколько недель держали в искусственной коме. И теперь Майкл считал – именно из-за этого он и потерял память. Впрочем, в скором времени туман в голове рассеется…

Если бы он только смог вспомнить, что именно произошло! Что он делал, о чем думал, когда подорвался? Но все исчезло – вместе с двумя годами жизни. Он просто все забыл…

Девушка дернулась и забормотала что-то во сне. Майкл хотел дотянуться и успокоить ее. Но подобное он больше не мог делать.

«Думай о чем-нибудь другом», – сказал он себе.

Майкл обвел взглядом комнату. В этом доме его спальня располагалась наверху, но пару раз в детстве он ночевал в этой комнате – когда все кузены из Швеции разом приезжали на праздники. Комната была обставлена старинной мебелью. Он помнил, как его матери приходилось торговаться с антикварами – в период, когда их семью застали тяжелые времена. Как приятно снова оказаться в привычном месте, после всех этих стерильных больничных палат!

Майкл не жил здесь с тех пор, как закончил университет, то есть больше десяти лет. Зато у него сохранилось много детских воспоминаний. Именно здесь, на его восемнадцатилетие, родители сообщили ему, что он не родной их сын, что они усыновили его. Подобная весть должна была быть большим ударом для молодого человека, но, насколько Майкл помнил, он лишь глубокомысленно кивнул, приняв все как должное.

Он всегда считал себя гадким утенком, попавшим не в то гнездо. Майкл нисколько не походил на своих родителей. Все его детство они наблюдали за ним с некоторым благоговением, будто не верили, что их ребенок может вести себя таким образом.

Не то чтобы его не любили… Майкла любили – даже слишком сильно! Не случайно его брату Кайлосу, родному сыну их родителей, казалось: чтобы его заметили папа и мама, ему нужно как-то особенно себя вести.

Поэтому, когда Майклу сказали правду, он даже почувствовал облегчение. Наконец все разъяснилось – он был не из этой семьи.

А сейчас кто-то из королевского дворца решил: Майкл, возможно, – один из принцев, потерянных при восстании, которое перевернуло монархию почти тридцать лет назад. Сам он не знал, правда ли это… Но даже если это так, Майкл не был уверен, что очень горд своим происхождением.

Только две вещи портили его жизнь. Первая – чертова травма, из-за которой он был напичкан медицинскими препаратами. И вторая – потеря памяти.

Помимо этого жизнь была прекрасна!

Вздохнув, Майкл снова уснул.