Читать книгу Женщина в бегах - Рэйчел Хаузэлл Холл - Страница 10

Пожалуйста, не ищите меня!

Для пропавшей женщины нетипично давать о себе знать с помощью сообщений. Не нужно быть полицейским, чтобы знать, что пропавшие женщины обычно дают о себе знать, когда находят их бедренные кости и вырванные ногти, забитые кожей их убийц. Но только не Изабель Линкольн. Она оказалась уникальной. И теперь у Грей есть доказательство, что Изабель Линкольн жива! Волнение охватило ее – она переписывалась со своей целью! И произошло это в первый же день расследования! Сообщение отправлено с телефона с кодом 702. Это Лас-Вегас.

Обещаю, искать тебя я не буду, но для начала ты должна мне помочь.

День на западе угасал, и уходящее солнце окрашивало небо в карнавально-розовый. В «Камри» было жарко, пахло вчерашним гамбургером и остывшей картошкой фри. Грей сохранила номер с кодом 702 в списке контактов «Дело Линкольн», затем отправила сообщение Клариссе, ее коллеге из «Рейдер Консалтинг»: «Пожалуйста, проверь хорошенько этот номер как можно скорее, где зарегистрирован, IP, что угодно. Спасибо!»

И как отреагирует Изабель Линкольн? Пропавшая женщина Грей не нанимала, Грей нанял ее парень-придурок. Так что? Как Изабель нашла номер Грей, который она создала всего несколько часов назад в «Бернере»? Номер попал к ней от Ти?

Кевин Томпкинс выкинул мусор, расставил мусорные баки у обочины и теперь собирал мусор с тротуара. Он что, в увольнении? И хотел ли он сам пойти на свидание с Изабель? Мама его явно была в этом заинтересована. Телефон Грей завибрировал.

Как ты поможешь?

Это Изабель!

Будет проще, если я позвоню.

Грей задаст три вопроса. Изабель ответит.

Ее телефон снова зазвонил.

Сообщение и селфи от Хэнка Векслера, того сексуального бармена из ресторана Сэма Хосе. Он держал в руках клубничную «Маргариту».

Тебе полагается эта «Маргарита». И еще кое-что…

Его яркие голубые глаза казались серебряными, как у Носферату. В животе у Грей что-то подскочило, и температура в «Тойоте» стала, как на Юпитере. Затем написала Изабель:

Не хочу звонить. Меня могут выследить. Вы не понимаете!!! Он убьет меня, если я вернусь. Пожалуйста, оставьте это дело!

Я все прекрасно понимаю.

Грей могла бы выступать на «ТэдТокс» на тему «Жизнь – отстой».

Она коснулась значка телефона рядом с именем Изабель. Пошел звонок. Не сбрасывай, только не сбрасывай. Дыхание у Грей участилось, пока она держала пульсирующий мобильник у уха.

Я не буду с тобой разговаривать.

Хорошо, – написала Грей, – пусть тогда Ти встретится со мной.

Нет ответа.

Изабель Линкольн нырнула обратно в свой бункер.

Восемь лет назад

Первый

Миссис Диксон всегда была крошечной. В детстве она не доедала и всегда выглядела голодной, будто еда попадала к ней в рот только по праздникам. Стоя рядом с Шоном – настоящим здоровяком, – она казалось бабочкой.

Ей нравились его руки. Нравились эти красивые длинные загорелые пальцы, которые он когда-то ломал, когда служил. Крепкие руки.

Они зарегистрировались в отеле и поднялись в люкс с джакузи на двенадцатом этаже в отеле «Белладжио», затем посмотрели знаменитое шоу фонтанов прямо из окна своей гостиной, а затем пошли по магазинам – «Армани», «Шанель» и «Гуччи» на Виа Белладжио. В «Картье» он купил ей бриллиантовую сережку в нос.

– Черт побери, – Шон поглядел на купленный ей камень, – какая же ты классная, детка.

Идеальные выходные в честь годовщины первого года совместной жизни. Отдых, которому позавидовали бы все друзья… если бы они о нем только знали.

Когда солнце над Городом грехов село, они пошли ужинать в «Ле Цирк», и он поднял за нее бокал:

– Ты моя жизнь.

Небо окрасилось в розовый, красный и синий, какой бывает в пустыне. Его любовь была поразительной. Раскаленная добела, сияющая. Он так ее любил, что миссис Диксон закрывала глаза и отворачивалась.

Ты все заслужила. После всего, что было… Заслужила. Заслужила такого мужчину. И такое счастье. Бутылка вина за двести долларов. Ризотто с лобстером. Выше нос. Ты все это заслужила.

От счастья у нее кружилась голова, как она кружится в чашечках в «Диснейленде». Теперь она знала, что это такое, ведь Шон свозил ее в это царство волшебства. Первый раз в ее жизни. И ей нравилось это чувство – в «Диснейленде» ничто не могло ей навредить. Ее любили, и ей это нравилось. В прошлом году любовь Шона взорвалась, как бомба. Как шрапнель, его любовь ранила – причем в самые слабые места. Но она этого не боялась.

Она думала, что из-за ее обручального кольца с бриллиантом (три карата, огранка «Принцесса», с двумя камешками поменьше с обеих сторон, обошлось в две зарплаты, как ей сказали) у других девушек из глаз искры летели. Но топать ногами с пеной у рта эти гиены на шпильках начинали, глядя не на него, а на простенький платиновый браслет. Она ухватила удачу за хвост (платиновый хвост) и, черт возьми, будет праздновать.

И этот праздник – их с Шоном дело. А уж он постарался в их особенный день. Хотя, конечно, жизнь в Лас-Вегасе потеряла свой блеск. Слишком уж шумно в этом городе. Мировой сортир, куда все приезжают справить нужду и ведут себя, как свиньи.

Но сегодня она сыграет.

Миссис Шон Диксон.

Целый год она носит его фамилию. Целый год она полирует свой платиновый браслет, который при определенном свете напоминает морскую пену. Целый год она носит дизайнерскую одежду и водит «Ягуар». Не жизнь, а мечта.

После обеда мистер и миссис Диксон вызвали такси и поехали потанцевать в клуб «Рио», где этой ночью проходило мероприятие одного из клиентов Шона. Натанцевавшись, она заняла место за столом, где играли в блек-джек. Минимальная ставка – двадцать пять долларов. Ей не нравилось играть с такой высокой ставкой, но Шону нужно было поддерживать репутацию.

Пятидолларовая фигня не для его жены. Его жены.

Сам он паршиво играл в блек-джек (утверждал, что это скучнейшая игра, где все зависит от случая, а не от умений игрока), но стоял позади ее стула и наблюдал.

Дилер положил перед миниатюрной леди в красно-черном платье «Бетси» шестерку бубен и четверку пик. У других игроков тоже были младшие карты, а значит, тузы, короли, дамы и валеты пойдут дальше.

Богатому краснолицему техасцу справа от нее не повезло: у него – бубновая десятка и трефовая тройка. Так что он удвоил ставку миссис Диксон. На эту десятку дилер уложил трефовый туз. Двадцать одно! Все – кроме Шона – кричали и хлопали.

Техасец похлопал ее по руке своей пухлой ладонью, затем сжал ее ладонь.

– Забирай деньги, дорогая.

Двести пятьдесят долларов. Деньги она оставила себе. Ее охватил трепет. Как будто она выпила слишком много вина.

Шон впился в нее взглядом. Не поздравил. Не сказал ей ни слова. Он шел перед ней. Не придержал дверь. Он был зол. Они вернулись в клуб «Рио», и Шон танцевал со стриптизершей Чайной – знал ее с давних времен. Он накупил анисовых коктейлей – это был первый раз, когда они пошли отдыхать, а на следующий день не нужно было на работу. Он нашел все причины не возвращаться к их столу и не разделить с ней бутылку «Моэта».

Играла песня Принца – их песня, а Шон остался на другом конце клуба, шутя с какой-то девицей, которая сутулилась и еле держалась на каблуках. Однако его тихий гнев лучше, чем громкий. Не то чтобы он ударил ее или что-то в этом роде. Но иногда казалось, что он вполне на такое способен.