Читать книгу Проклятая школа - Рейчел Хокинс - Страница 8

Столовая в этой школе была очень странная. После того как я узнала, что это бывший бальный зал, ожидала увидеть сплошную роскошь: хрустальные канделябры, до блеска натертый паркет, зеркала во всю стену… Словом, полноценный сказочный бальный зал.

А оказалось, здесь все такое же затхлое, как и во всем доме. Канделябры, конечно, были, только закутанные чем-то, похожим на мешки для мусора. И огромное зеркало было затянуто холстиной от пола до потолка.

Огромный зал был уставлен столами всех видов и размеров. Большущий овальный дубовый стол, а рядом – пластиковый столик на железных ножках, словно его стащили из придорожной закусочной. Кажется, я даже разглядела садовую скамейку. Здесь же как-никак волшебная школа! Они что, не могли запустить какие-нибудь там мебелетворящие чары?

Тут я заметила низкий длинный стол, нагруженный едой: серебряные миски с горками креветок, дымящиеся сковородки с жареными курами, полные чаны клейких макарон с сыром.

А когда я увидела шоколадный торт, глаза у меня полезли на лоб: кондитерское изделие не меньше метра в высоту, все облитое темной глазурью и утыканное жирными красными клубничинами.

– Это только на первый день учебного года, – предупредила Дженна.

Я набрала себе полную тарелку всяких вкусностей, и мы с Дженной стали искать свободные места. В дальнем конце комнаты сидели за стеклянным столиком Элоди, Честон и Анна. Мне, конечно, захотелось устроиться подальше от них. Почти за каждым столом нашлась бы парочка свободных стульев. Я так и слышала мамин голос: «Пожалуйста, Софи, постарайся завести побольше новых знакомых!».

Но сейчас мамы не было рядом, а Дженна явно была не в настроении общаться, так же, как и я. Вдруг я заметила маленький беленький столик у самой двери и показала его Дженне.

За такими столиками устраивают чаепития совсем маленькие девочки – зато он был рассчитан на двоих. Беднякам, знаете ли, привередничать не годится!

Я села на низенький белый стульчик и стукнулась коленками о край стола. Дженна тут же принялась хихикать.

Поедая вкуснятину, я расспрашивала Дженну обо всех, кто собрался в столовой. Начала я с громадного стола черного дерева, установленного на возвышении. Очевидно, это был учительский стол – не только самый красивый, но и самый большой. Во главе стола ковырялась вилкой в салате миссис Каснофф, а рядом с ней сидели еще пятеро взрослых – двое мужчин и три женщины. Преподавательницу-фею легко было отличить по крыльям, а рослый дядечка рядом с ней, по словам Дженны, был оборотень, мистер Фергюсон.

Справа от мистера Фергюсона сидела молодая учительница с яркими, прямо-таки фиолетовыми волосами. Очки у нее были в толстой оправе, как у Дженны, а кожа такая светлая, что я приняла ее за вампиршу – миссис Каснофф говорила ведь, что среди преподавателей есть вампир. Но Дженна сказала, что мисс Ист на самом деле – белая ведьма.

– Видишь типа с ней рядом? Вот он вампир, – проговорила Дженна с полным ртом пирога и показала на красавца слегка за тридцать, в черных кудрях. – Лорд Байрон.

Я фыркнула.

– Господи, жуть какая – взять себе имя мертвого поэта!

Дженна покосилась на меня.

– Да нет, это настоящий лорд Байрон.

Тут уже я вытаращила глаза.

– Да ты что? «Она идет во всей красе»[1], и так далее? Он – вампир?!

– Угу, – подтвердила Дженна. – Кто-то успел его обратить, когда он умирал в Греции. Совет вообще долгое время держал его в заключении – очень уж человек заметный. Так и рвался вернуться в Англию и всех там превратить в вампиров. А когда открыли нашу школу, его перевели сюда.

– Ничего себе… – Я тихонько вздохнула, глядя, как писатель, о котором я в прошлом году писала реферат, высокомерно хмурится на нас. – Кошмар, до чего обидно, наверное, – быть бессмертным и целую вечность провести в Геката-Холле?

Тут я вспомнила, с кем говорю.

– Прости, пожалуйста!

Я уткнулась взглядом в тарелку.

– Да ладно. – Дженна подцепила еще кусок пирога. – Я, представь себе, не собираюсь провести здесь всю оставшуюся долгую-предолгую жизнь.

Я хотела еще расспросить Дженну, каково это – знать, что будешь жить вечно? Из всех экстраординариев только вампирам такое дано. Даже феи рано или поздно гаснут, а ведьмы и оборотни живут не дольше, чем обычные люди.

И все-таки спросить я не решилась. Вместо этого показала на высокую преподавательницу с вьющимися темно-русыми волосами – она сидела напротив миссис Каснофф.

– А это кто?

Дженна сморщилась и застонала.

– Бр-р! Это мисс Вандерлейден. Мы ее называем Ванди. За глаза, конечно, – быстро поправилась она. – Назовешь так в лицо – не вылезешь из дисциплинарных взысканий. Она темная ведьма… по крайней мере, раньше была. Совет давным-давно лишил ее магической силы. Сейчас она что-то вроде зав. общежитием, а заодно преподает физкультуру – ну, вернее, то, что у нас в Проклятой школе сходит за физкультуру. Еще она следит за соблюдением правил и прочее тому подобное. Вообще, она жуткая личность.

Я сказала:

– Она носит разноцветные резиночки для волос. Я тоже раньше такие носила, но мне тогда было лет семь. А тут взрослая женщина – как это трагично…

– Знаю-знаю! – Дженна тряхнула головой. – Мы придумали теорию, что это у нее портативный портал прямо в преисподнюю. Она его растягивает и ныряет туда, когда ей нужно подзарядиться энергией зла.

Я засмеялась, хоть в глубине души не была вполне уверена, что Дженна шутит.

– Есть еще лесничий, – продолжала Дженна. – Кэллахан – мы зовем его Кэл. Только я его сейчас не вижу.

Мы перешли к ученикам. Я заметила, что Арчер сидит за столом с компанией других мальчишек. Арчер что-то рассказывал, и все дружно хохотали. Мне очень хотелось верить, что это не повесть о «вредной собаке».

Я спросила как бы мимоходом (и это мне стоило немалого труда):

– Кто этот парень?

– Арчер Кросс, главный школьный хулиган и сердцеед. Колдун. Все наши девчонки в него влюблены хоть немножко. Можно считать, что это еще один обязательный предмет – романтическое чувство к Арчеру Кроссу.

Я спросила:

– А ты? У тебя тоже есть к нему романтическое чувство?

Дженна помолчала немного, внимательно глядя на меня, и в конце концов ответила:

– Он не в моем вкусе.

– Неужели тебя не привлекают высокие красавцы-брюнеты?

– Не в том дело, – небрежно ответила она. – Меня не привлекают парни.

– О…

Я не знала, что еще тут можно сказать. У меня никогда не было друзей-геев. С другой стороны, у меня и вообще друзей особо не было.

Я сказала, продолжая задумчиво смотреть на Арчера:

– А я его сегодня чуть не убила.

Когда Дженна отфыркалась от сладкого чая, который у нее пошел через нос, я рассказала, как все это получилось, и прибавила:

– Кажется, миссис Каснофф от него не в восторге.

– Еще бы! В прошлом году Арчер без конца встревал в какие-нибудь неприятности. Потом пропал на целый месяц, в середине учебного года. Ходили разные слухи… Говорили, что он ездил в Лондон.

– Зачем? Хотел покататься на двухэтажном автобусе?

Дженна странно взглянула на меня.

– Нет, в Лондоне находится штаб-квартира Совета. Все думали, что он прошел процедуру Отрешения.

Что-то я такое читала в маминых книжках. Какой-то жутко пафосный ритуал, который отнимает магическую силу. Только выживает после него хорошо, если один экстраординарий на сотню. Никогда не слышала, чтобы кто-нибудь пошел на такое добровольно.

– Зачем это ему?

Дженна вилкой гоняла еду по тарелке.

– Они с Холли… очень дружили, и когда она умерла, ему было совсем плохо. Слышали, как он говорил миссис Каснофф, что ненавидит себя, свои колдовские способности, хочет стать обычным человеком – что-то в таком духе.

– Гм… Значит, они были парочкой?

– Можно и так сказать.

Было ясно, что больше на эту тему ничего от Дженны не добьешься, поэтому я заговорила о другом.

– Очевидно, никакого Отрешения он не проходил. Магическая сила пока еще при нем.

– Ага, магическая власть над девчачьими трусиками, – захихикала Дженна.

Я бросила в нее булочкой. Дженна не успела дать сдачи – миссис Каснофф поднялась со своего места. Она воздела руки над головой, и мгновенно наступила тишина, словно директриса применила заклятие беззвучия.

– Внимание! – произнесла она нараспев. – Ужин окончен. Тех, кто не первый раз в Геката-Холле, попрошу выйти из зала. Остальные – оставайтесь, пожалуйста, на местах.

Ученики потянулись к двери.

Дженна сочувственно глянула на меня и начала собирать пустые тарелки.

– Заранее приношу свои соболезнования!

– А что? – спросила я. – Что такое сейчас будет?

Дженна покачала головой.

– Скажем только: возможно, ты пожалеешь, что взяла второй кусок торта.

Боже праведный! Жалеть о торте? Не знаю, что нас ожидает, но, видно, и впрямь нечто чудовищное.

Народ еще продолжал выходить, как вдруг прогремел голос директрисы:

– Мистер Кросс, а вы куда?

В нескольких шагах от меня Арчер как раз собрался направиться к двери. А еще я заметила, что он держит за руку Элоди. Интересно! И вполне логично – двое, которые сразу меня невзлюбили, ладят между собой.

Арчер посмотрел на миссис Каснофф через весь огромный зал.

– Я – не новичок в школе.

Очередь у выхода остановилась. Все с любопытством оглядывались на Арчера. Элоди положила ему на плечо свободную руку – не ту, которой она вцепилась в Арчера, как будто выиграла его в лотерею.

– Я уже видел всю эту фигню, – сказал он упрямо.

Учитель-оборотень, мистер Фергюсон, вскочил на ноги.

– Не выражаться!

Но Арчер не отрывал взгляда от миссис Каснофф. А она оставалась невозмутимо спокойной, как всегда.

– Значит, вы плохо усвоили то, что видели. – Она указала на свободный стул, где раньше сидела Дженна. – Сядьте, пожалуйста!

Кажется, он пробормотал какие-то еще более сильные выражения, пока усаживался за столик напротив меня.

– Привет, Софи.

Я стиснула зубы.

– Привет. Так что сейчас будет-то?

Лицо Арчера было мрачным.

– Увидишь.

И тут наступила темнота.